— Имя и адрес, пожалуйста, — вежливо попросил он. Твилекк, услышав вежливую речь, солидно кивнул и медленно, стараясь не делать резких движений, набрал на вмонтированной в подлокотник клавиатуре адрес и имя Синджа, с мстительным удовольствием подумав о том, что это будет небольшая месть ушастому скряге. — Вот, — Борат повернул экран к клонам. — Спасибо, — поблагодарил его Чимбик. — Как быстро перепродают рабов? — Варвин Синдж занимается перевоспитанием и обучением рабов, — твилекк охотно выкладывал всю интересующую клонов информацию. Для него она не имела ровным счётом никакой ценности, а настроены эти ребята были серьёзно. — В его поместье размещён небольшой воспитательный центр, где рабами занимаются индивидуально, определяют, кто для каких работ годится, обучают слушаться хозяев. Я особенно не уточнял детали, но обучают их достаточно долго, а уже потом перепродают. Он говорил о торговле разумными существами настолько обыденно, будто речь шла о бизнесе бакалейщика, не более того. Чимбик заблокировал шлем, скрипнул зубами, еле сдерживаясь, чтобы не влепить тумака по этой заплывшей роже, а затем задал следующий вопрос: — И на кого будут обучать Лорэй? Борат рефлекторно развёл в сторону тучными руками, за что чуть не схлопотал удар прикладом. — Я же не тренер и не заводчик, я просто поставляю рабов. Но что-то мне подсказывает, что из этих крошек сделают наложниц. На что ещё сгодятся две смазливые девицы? Не думаю, что они технические гении или подходят для гладиаторских боёв. — Можно, я ему врежу? — умоляюще попросил Блайз, покачивая карабином. То, как равнодушно толстяк говорил о судьбе девушек, окончательно взбесило клона, и теперь он мечтал об одном — увидеть, как этот жирный таунтаун будет визжать от ужаса и умолять о пощаде. — Нет, — сержант заблокировал шлем. — Я доверю тебе его пристрелить. Но после того, как всё расскажет. — И отдаст деньги? — Да. — Чимбик вновь вернулся к пленному, явно озадаченному паузой в разговоре. — Так, рассказывай всё, что знаешь об этом Синдже. Количество охраны, любимые заведения, маршруты прогулок…. В общем, всё, что знаешь, от и до. К разочарованию клонов рассказ получился коротким и малоинформативным. Контакты Бората с зайгеррианцем были исключительно деловыми, и ничего внятного твилекк не сообщил, разве что упомянул, что в поместье Варвина периодически проходят небольшие аукционы на штучный товар вроде хорошо обученных бойцов, слуг-компаньонов и наложниц. Цена за вход на такой аукцион немалая, но лоты, как правило, того стоят. — И всё? — разочарованно произнёс Блайз. — Мало. — Мало, — согласился Чимбик. — Борат, ты здорово подгадил Республике, а вину, судя по всему, загладить не хочешь. Значит так, пункт номер один: мы берём твой корабль в качестве временной базы. Давай, шлёпай, показывай, где что лежит, где какой тайник устроен. А, да, чтоб ты не рыпался, сообщаю — отказ считается предательством и карается простреленной конечностью. Усёк? По глазам вижу, что усёк. Пошёл, — и Чимбик сопроводил свои слова энергичным движением бластера. Борат тяжело вздохнул — мол, подчиняюсь грубой силе — и с кислым видом "приступил к выполнению поставленной задачи", как сказали бы клоны. Под дулом бластера в нём проснулась удивительная добросовестность и небывалое желание сотрудничать с представителями Республики (будь они прокляты, ситховы грабители), а с первым открытым тайником — ещё и удивительная щедрость. Борат совершенно добровольно выдал корабельную кассу, затем расстался с выручкой за рабов, потом выдал всё, что знает о коллегах по ремеслу. Излагал, кто из знакомых ему контрабандистов находится сейчас в Талосе, в каких заведениях их обычно можно найти, сколько в среднем берут за фрахт… В общем, толстяк выложил всё, что знал, великолепно понимая тот факт, что сейчас не время играть в несгибаемого борца за справедливость. — Всё? — уточнил Чимбик, когда Борат замолчал. — Всё, — кивнул тот. — Клянусь. — И Борат прижал к груди руку в знак своей искренности. — Республика благодарит тебя, — с пафосом произнёс сержант. — Блайз, поблагодари господина Найла. Услышав эти слова, Борат воззрился на сержанта с забавным выражением изумления и недоверия на щекастом лице. Он так и не успел заметить, как Блайз плавно вскинул оружие и нажал на спуск. Огненный росчерк вошёл точно в висок контрабандисту, Борат дёрнулся, обмяк, и потерявшее управление кресло заложило крутой вираж, чуть не сшибив по пути сержанта, еле успевшего отскочить в сторону, после чего со смачным звяком впечаталось в переборку. От толчка труп тви'лекка подался вперёд, раскинув руки, отчего создалось впечатление, что контрабандист хочет поцеловать свой корабль на прощание. — Ситх, Блайз! — воскликнул сержант, недовольно обозревая тушу тви'лекка. — Ты что его, вывести не мог? Что теперь с этим хаттом делать? Блайз молча закинул карабин за спину, шагнул вперёд и пинком отпихнул кресло. — Вот так и вытолкать. Зверья в лесу много, оттолкаю подальше. — Только чтоб не вонял, — предупредил сержант и вышел из каюты. — А ты куда? — крикнул ему вслед Блайз, разворачивая кресло с покойником. — Мандалора обдеру — пригодится, — ответил Чимбик. — Кстати, что у него за эмблема на наплечнике? Раскоряка непонятная… — А я колышу? — пропыхтел в ответ Блайз, пропихивая кресло в коридор. К его удаче, Борат заказывал кресло с расчетом на свободное передвижение по своему кораблю, поэтому особой проблемы не возникло — спустя пару секунд клон разобрался, что подлокотник уткнулся в дверной косяк, и решил проблему простым поворотом. — Может, клановый знак какой. Или что-то личное, — предположил он, поправляя сползающий труп. — Сиди, жирный, ща покатаемся… Закончив сбор трофеев и перетаскивание трупов контрабандистов в джунгли, Чимбик принялся наводить порядок на корабле, подготавливая его к заселению, а Блайз поехал за Таки и оставшимися в гостинице вещами. По молчаливому согласию люк в трюм невольников клоны задраили наглухо, символично заперев там чужие страх, боль и несчастье, словно пропитавшие переборки. После этого Чимбик выгнал на палубу всех имеющихся в наличии дроидов и озадачил наведением порядка на судне, чем несказанно удивил — если это слово применимо к дроиду — астромеха, отчаянным бибиканьем попытавшегося достучаться до рассудка сержанта. Чимбик, сообразив, что астромех на роль полотёра годится слабо, отправил бедолагу тестировать все системы корабля, до которых тот дотянется, причём сделано это было явно "из вредности", чтобы под ногами не путался бездельничающий дроид и не раздражал сержантскую душу праздным видом. Убедившись, что личный состав озадачен и при деле, Чимбик вскарабкался в трофейное кресло и с царственным видом облетел свои новые — пусть и временные — владения, на ходу обдумывая их с братом дальнейшие действия. По всему выходило, что придётся идти на аукцион в поместье этого самого Синджа — посмотреть, что оно собой представляет, узнать планировку, расположение постов охраны, график смен, маршруты патрулей, наличие огневых точек и охранных систем. Опять же, никто не исключает наличие минных полей — с работорговца станется сделать такую пакость, чтобы максимально разнообразить жизнь тем из рабов, кто решит распрощаться с его опекой. В общем, будет чем заняться. Чимбик вздохнул, тронул сенсор на подлокотнике кресла и полетел проверять ход работ по наведению порядка. За этим делом его и застали Блайз и Таки, вернувшиеся из города. Глава 15 Зайгеррия. Загородное поместье Варвина Синджа Поместья Синджа Лорэй толком не разглядели. Из закрытого спидера, годного для перевозки как разумных, так и зверей, их сперва отправили в медицинский блок, где спесивый самовлюблённый медицинский дроид проверил состояние здоровья последних приобретений Варвина, сделал несколько прививок тем, кто в них нуждался, и, оставив четырёх твилекк для более детального обследования, вернул новую собственность надсмотрщикам. Те, согласно приказу, отделили Лорэй от основной массы рабов и поместили их в тесную комнатушку с двухъярусной койкой, крошечным санузлом и двумя дверями, безликую и утилитарную, словно нейроошейник. Такая спальня выполняла сразу несколько функций: давала возможность наложницам побыть в относительном уединении, при необходимости служила своеобразным карцером и давала возможность подбирать для каждой особи подходящее соседство. Одним давали возможность подружиться и изливать друг другу горе, к другим подселяли более опытных рабынь, делившихся опытом и передававших крепко вбитую науку новеньким, а третьим в соседки доставались преданные хозяину стукачки, лучше всякой охраны отслеживающие малейшие признаки неповиновения. Вторая дверь была предсказуемо заперта. Как правило, такие спальни выходили в общую комнату с гардеробными, туалетными столиками и тренировочными помещениями на усмотрение хозяина. Рабы пользовались всем этим совместно, и не было ничего удивительного в том, что новый и непроверенный товар не пустили без присмотра к остальным. Кто знает, может они, обезумев, набросятся на других невольников и станут причиной серьёзных убытков? Подобных намерений у сестёр не было, и они расположились на нижней койке, терпеливо ожидая сопровождающего экзаменатора. Лорэй собирались приложить все усилия для того, чтобы произвести наилучшее впечатление на Синджа. Чем более ценным товаром они себя покажут, тем лучше будет и обращение с ними. Чем дороже их продадут, тем меньше шансов нарваться на придурка, любящего истязать и калечить свою собственность. Для этого покупают бросовых и необученных рабов, расходный материал, а ценную собственность холят и лелеют. Если сделать всё правильно и сыграть в беззаветно преданных рабов, не представляющих жизни на воле, у них будут неплохие шансы сбежать от своего будущего хозяина. А в то, что можно сбежать из подобного зайгеррианского поместья, Лорэй не верили. Их наивность много лет назад изничтожил опытный садист и один из самых уважаемых заводчиков рабов — зайгер по имени Лирес Тормус. Воспоминания о нём заставляли близнецов трястись от иррационального ужаса, стягивали нутро в тугой холодный ком болезненного спазма. Нет, больше никакого обучения. Многие на их памяти предпочитали единственный доступный способ побега — милосердную смерть — перспективе сносить боль, унижение и полное разрушение личности. Они и сами были близки к этому, но теперь… Теперь они в силах сделать всё правильно с самого начала и покинуть проклятую планету на ближайших торгах. Их экзаменатор-зайгеррианец явился где-то через полтора часа и первым делом бросил близнецам два нейроошейника. В отличие от стандартных, ошейники для наложниц были стилизованы под массивные ожерелья, но суть этих устройств оставалась прежней. И хоть от одной мысли о том, что эта мерзость снова окажется на их шеях, Лорэй буквально выворачивало, они изобразили благоговейный восторг и со счастливыми улыбками одели ненавистные украшения. Следующие несколько часов зайгер молчаливой тенью следовал за ними, придирчиво оценивая каждое действие — от гигиенических процедур до выбора нарядов. Знающие покупатели интересовались всем: физическим состоянием, привлекательностью, звучанием голоса, грациозностью движений, чувством вкуса, умением разжечь страсть, послушанием и другими дополнительными навыками, целью которых было развлечь и усладить господина. Всем этим Лорэй владели в полной мере, а феромоны значительно упрощали задачу, позволяя буквально околдовывать мужчин и женщин самых разных видов. Очарование было единственным и самым действенным защитным механизмом полукровок, так что чем серьёзней была угроза, тем безупречней и тоньше было их воздействие. Клоны даже не подозревали, насколько ласковыми и услужливыми стали бы их спутницы, прояви они действительную жестокость. Ни одна из сестёр не рискнула бы открыть рот для неуважительного слова в их адрес, не говоря уже о намёке на неповиновение. С другой стороны, клоны оказались первыми, с кем близнецы были настолько искренними за последние годы, что позволяли себе язвительность, сарказм и откровенную грубость. Как не парадоксально, полукровки тосковали по утерянной возможности быть собой и по двум наивным болванам, относившимся к ним иначе, чем другие. Но непрошеные чувства моментально гасились напоминанием трезвого рассудка о том нехитром выборе, что республиканские солдаты сделали на Фелуции. Свитари рассеянно подумала о том, что в сказках героиня обычно целует какую-нибудь отвратительную тварь, и та превращается в прекрасного принца, а у них с сестрой почему-то наоборот — после поцелуя неплохие с виду люди быстро превращаются в мерзких хаттов. Как Блайз. Но, несмотря на обиду и разочарование, именно его она представляла на месте подсунутого сёстрам виквая, когда дело дошло до постели. Применяя весь свой ассортимент ласк под равнодушным изучающим взглядом зайгеррианца, Ри вызывала перед внутренним взором образ клона, глядящего на неё с обезоруживающим обожанием и восхищением. Память воскрешала неловкие прикосновения, каждым из которых Блайз будто спрашивал разрешение на подобную дерзость, неуклюжие комплименты, вычитанные им в книгах, и Свитари охотно жила в этом несуществующем мирке, пока тело заученно выполняло цепочку действий, конечной целью которых был путь к свободе. Вспоминала ли что-то подобное Эйнджела или просто позволила себе поддаться одурманивающему действию феромонов, Ри не знала и пообещала себе обязательно спросить об этом, когда они уберутся с Зайгеррии. Когда уже поздним вечером их наконец-то оставили в покое, Лорэй чувствовали себя совершенно измотанными. Весь день сёстры отвечали на нескончаемое количество вопросов, пели, танцевали, демонстрировали умение правильно вести себя за столом, поддерживали светскую беседу, делали эротические и расслабляющие массажи, рассказывали о тех или иных пристрастиях и табу самых распространённых рас и народов галактики и проделали множество других разнообразных демонстраций в подтверждение уровня своего обучения. Зайгеррианец — помощник Синджа — довольно кивал, делал пометки в деке и снова находил какую-нибудь деталь, требующую уточнения. Старания близнецов окупились — прочитав доклад своего помощника, Синдж растянул тонкие губы в довольной улыбке. Он определённо заключил сделку года, за гроши купив воспитанниц самого Лиреса Тормуса. Своему коллеге он позвонил, едва вернувшись в поместье, и получил подтверждение, что когда-то Тормус действительно обучил и продал малолетних двойняшек по фамилии Лорэй. Лирес был одним из самых именитых заводчиков Зайгеррии, и, будь у него страсть к торговле, прибыли Варвина упали бы в несколько раз — тягаться с таким конкурентом, как Тормус, под силу очень немногим. Но, к счастью многих своих коллег, Тормуса больше интересовали селекция и дрессура, нежели собственно сбыт получившегося товара, так что своих рабов он продавал через посредников вроде Синджа. Варвин ещё раз перечитал отчёт, довольно потёр ладони в предвкушении хорошего барыша и приказал преданно замершему рядом с креслом помощнику: — Фелкас, новеньких в отдельную комнату, ни в чём не отказывать, а с утра готовь их к аукциону, — Синдж довольно хрюкнул, вспомнив лопуха-твилекка, умудрившегося не разглядеть удачу у себя под носом, и добавил, — и пошли Борату открытку от моего имени. Зайгеррия. Талос Вечер прошёл в хозяйственных хлопотах: клоны и Таки обустраивали свою временную базу. Клоны задействовали ими же самими отключенную охранную систему, накрыли корабль маскировочной сеткой, умело добавив немного растительного камуфляжа для большей достоверности, а Таки в это время поменяла постельное бельё на койках и накрыла стол к ужину. Утро началось с совещания, совмещённого с завтраком. — Наша задача на сегодня — найти поместье Синджа и проникнуть внутрь, — огласил повестку дня Чимбик. — Роли остаются прежними. Итак, с чего начнём? — По городу пошарить надо, — подал голос Блайз. — Найдем, где гвардейцы базируются, как расположена сеть их постов, есть ли патрули за городом, ездят ли на вызовы. — Принято, — кивнул сержант. — Рынок, — пискнула Таки. — Может, там что говорят про Синджа… — Тоже делаем, — согласился Чимбик, хотя прекрасно понимал истинную подоплёку этого предложения: девчонка просто надеялась найти своих родителей. И отказать ей в такой малости клон просто не мог. — Ещё предложения есть? — сержант обвёл взглядом присутствующих. Предложений больше не было, если не считать бутерброда, протянутого Чимбику Таки. — Значит, решено, — резюмировал тот, принимая подношение. — Сейчас завтракаем, выдвигаемся на доразведку, а вечером я и Блайз навестим господина Синджа, — Блайз, не переставая жевать, поднял руку в знак согласия. — Отлично, — улыбнулся сержант и впился в бутерброд зубами.