Он смущённо убрал руку от её лица, а Эйнджела ощутила, что к её глазам впервые за очень и очень долгое время подступают искренние слёзы. — Я тебя люблю, — неожиданно даже для себя прошептала она. — И ты не умрёшь. Она и сама не понимала, чем вызвано это признание. Любовь была для Лорэй чем-то запретным, напрямую угрожающим их выживанию. Любовь была тем, с помощью чего их делали управляемыми и зависимыми. Все эти годы любовь к сестре одновременно была её опорой и оковами. Ниточками, за которые дёргали хозяева, желая добиться требуемого поведения. Любить означало сделать себя уязвимыми и это было настолько страшно, что Лорэй не хотели признаваться в этом даже себе самим. Но страх потерять этого едва знакомого, но ставшего таким близким, человека оказался сильнее жажды неуязвимости. И теперь оставалось надеяться, что через несколько минут Чимбик снова впадёт в забытье и не вспомнит её слов. Потому что любовь и его сделает уязвимым, причинит боль. Он выбрал для себя другой путь и будет лучше, если она останется для него всего лишь приятным далёким воспоминанием. — Как в той сказке… — слабо улыбнувшись, прошептал клон. Сглотнув, он с трудом сосредоточил взгляд на Эйнджеле и попросил: — Расскажи ещё раз… Пожалуйста… Полукровка не поняла, которую из рассказанных ей легенд и историй вспоминает сейчас Чимбик, но ощущала, как его снова захватывает круговерть болезненных образов и выбрала ту, что рассказывала о любви и заканчивалась счастливо. Губы клона растянулись в едва заметной улыбке, но Эйнджела не могла поручиться, была тому причиной верная догадка, звук её голоса или действие очередного лекарства, поступившего в его кровь через капельницу. Лорэй и не подозревали, сколько необычных мыслей и разговоров вызвало их поведение на боту Неустрашимого. Нет, наличие непонятных штатских ещё само по себе ничего не значило — военные прекрасно понимали значение таких терминов, как агент и специальные операции. Но вот их поведение… По кубрикам и отсекам, обрастая самыми невероятными подробностями, циркулировали слухи про девушек, которые не отходят от коек раненых разведчиков, держат их за руки, а несколько парней из Теты, забежавшие в лазарет проведать своего брата, клялись, что видели, как одна из них целовала клона. Это уже не лезло ни в какие ворота, и рассказ списали на желание рассказчиков приукрасить повествование. Но тем не менее, это вызвало некоторое брожение умов клон-солдат, заставив их призадуматься о такой недозволенной вещи, как личная жизнь. Естественно, что разговоры дошли и до капитанского мостика, вызвав сильное неудовольствие генерала Крелла. Будь на то его воля — джедай вышвырнул бы ситховык девок из лазарета и запретил высовывать нос из каюты, но момент был безнадёжно упущен. Оставалось надеяться, что все эти разговоры не поднимутся выше уровня казарменных баек, что во все времена любила травить солдатня. Поэтому, когда с Корусанта пришёл приказ Неустрашимому сменить курс и идти на соединение с эскадрой в систему Набу, отправив сестёр в столицу курьером, Крелл испытал огромное облегчение и даже радость от того, что имеет законные основания избавить корабль от проблемы под названием Лорэй. Бессалиск даже не смог отказать себе в удовольствии лично проинформировать полукровок о произошедших изменениях в планах. Заявившись в палату, Крелл обозрел близнецов с высоты своего роста и мрачно пробасил: — Собирайтесь. Вы летите на Корусант. Как он и ожидал, обе Лорэй уставились на него с одинаковой неприязнью. Мастер Крелл уже успел привыкнуть к своему генеральскому званию и беспрекословному подчинению клонов и нахальство этой парочки немало его раздражало. Но, увы, оказалось, что у прославленного генерала просто нет рычагов давления даже на таких жалких гражданских червей, а демократия и свобода слова, за которые джедай и сражался, позволяли им выражаться в его адрес без всякого почтения. Крелл всё чаще ловил себя на неподобающем для джедая желании применить к нахалкам Силу и заставить тем самым заткнуться. — Мы должны были лететь на Корусант на этом корабле, — подозрительно напомнила одна из близнецов, пытаться различать которых Понг Крелл не считал для себя нужным. — Новый приказ — идём на соединение с эскадрой. Вас доставят скоростным курьером, — Понг нетерпеливо взмахнул правой верхней рукой. — Шевелитесь быстрее — времени в обрез. Лорэй бросили неуверенные взгляды на всё ещё подключенных к аппаратуре разведчиков, но, для разнообразия, не стали спорить и просто последовали за джедаем. Курьером оказался тот же грузовичок, который забирал сестёр с Зайгеррии, и даже экипаж был тот же. На этот раз сёстрам выделили отдельные каюты, а вежливый командир корабля, жутко смущаясь, показал сёстрам, где хранятся продукты, где — скафандры, и как надевать их в случае разгерметизации — необходимость, вызванная войной. Лорэй честно пытались его слушать, но получалось откровенно плохо. Это было сложно — видеть перед собой такое знакомое лицо, тот же чистый и незамутнённый взгляд и при этом напоминать себе, что перед ними другой человек. Свитари невольно ждала очередную дурацкую шуточку, которые так любил Блайз, а Эйнджела то и дело ловила себя на мысли, что Чимбика будто подменили. Он вёл себя иначе, иначе смотрел, иначе чувствовал. Там, в реанимационной Неустрашимого они почти не замечали внешнего сходства экипажа, но сейчас им слишком сильно хотелось вновь оказаться рядом со своими… Тут ясная мысль прерывалась, превращаясь в невнятное ощущение. Лорэй так до конца и не понимали, кем же стали для них клоны. Зато близнецы точно понимали, как отчаянно они скучают по ним. — Двигатели у нас мощные, не родные, оторвёмся даже от Стервятников, — виновато, словно война началась из-за его халатности, продолжил объяснять клон, — Но сами понимаете, может случиться всякое… Если что-то понадобится — обращайтесь к любому члену экипажа. Он неуверенно помялся, собираясь духом, а потом задал неожиданный вопрос: — Мэм, простите, это, конечно, не моё дело… Разрешите вопрос личного характера? Его растерянность напомнила Эйнджеле первые дни знакомства с клонами и она невольно улыбнулась. — Конечно. — Те разведчики, мэм… Которые с вами были. Вы правда всё это время сидели с ними, в палате? Вопрос звучал так, будто он спрашивал о каком-то из ряда вон выходящем явлении вроде близкого родства с верховным канцлером. — Правда, — Эйнджела надеялась, что её улыбка выглядит не такой печальной, как у сестры. — А почему это так тебя удивляет? — Но… вы штатские, они — клоны, — пилот явно пытался внятно сформулировать мысль, причём так, чтобы не влезть на одну из тех малопонятных запретных территорий, которыми так любят окружать себя гражданские. — Разве так можно? — И мы, и они, и ты — люди, — неожиданно серьёзно ответила Свитари. — Не позволяй никому убедить себя в обратном. Можно абсолютно всё, что ты сам себе разрешишь, милый. Она, помня первую реакцию клонов на чужое прикосновение, очень медленно поднесла пальцы к его лицу, легонько удержала за подбородок, чмокнула в щёку и, не говоря больше ни слова, ушла в свою каюту. Эйнджела подмигнула ошарашенному подобным действием клону и направилась вслед за сестрой, с каждым шагом всё слабее ощущая бушевавшую в чужой душе бурю. Эпилог Корусант. Храм Ордена джедаев В зале Совета царила напряжённая тишина: магистры изучали карту Джеонозиса, украшенную россыпью алых точек, обозначавших отстроенные трудолюбивыми инсектоидами оружейные заводы. — Архигерцог Поггль мощь восстановить успел… — задумчиво произнёс Йода, разглядывая карту. — Удар нанести должны мы, сильный, заводы эти уничтожить чтобы. — Недодавили тогда мы это гнездо, — мрачно изрёк магистр Винду. — Вот что означает недостаток опыта. — Мы — джедаи, а не военачальники, — Ки-Ади Мунди разгладил свои усы. — И учимся на ходу, платя за это огромную цену, друг мой. — Да уж, — согласился Винду. — Только за эту информацию расплатились двумя рыцарями и падаваном. Если и так будем продолжать войну — через год придётся слать в бой юнлингов. — К клонам прислушиваться надо, хм? — Йода слез с кресла, держа в лапках свой знаменитый посох из дерева гимер, которым так удобно было вколачивать мудрость в горячие головы падаванов. — Воевать умеют они, не мы, слушать их мнение полезно. А сейчас разработать атаки план нам надо, друзья мои… Магистр Винду, а сёстры эти где сейчас? — В одной из комнат при Храме, отдыхают. С ними мастер Тофу, магистр, — отозвался Винду. — Процедура изъятия прошла успешно, но Лорэй расстроены и растеряны — всё же они не профессиональные разведчики, и то, что с ними произошло, порядком выбило их из колеи. И ещё… Магистр порылся в складках плаща, вытащил деку и протянул Йоде. Тот посмотрел на экран и недовольно нахмурился. — Значит, вот как… — старый магистр сник, постукивая посохом по полу. — Слабо, но Силу чувствовать Лорэй могут, хм? Плохо это, плохо… И так шуму много наделали, пока убегали они, искать сепаратисты сестёр будут. — Даже если так, то это никак не навредит Республике, — резонно заметил Пло Кун. — Мы получили данные по Джеонозису и КНС ничего не выиграет от поимки Лорэй. А что до чувствительности к Силе — таких тысячи тысяч по всей Галактике. На обучение уходят годы, а они слишком взрослые, их разум закостенел. Лорэй никогда не стать джедаями — они полны ненависти, слишком сильна в них Тёмная Сторона. И ситхам они не слишком интересны — Дуку не нужны столь слабые ученики. Сил и времени он вложит больше, а особенной пользы не получит. Вентресс стоит десятков таких, как они. — Мыслишь верно ты, мой друг, — Йода перестал стучать по полу и поднял голову, взглянув в глаза Пло Куну. — Неверно только вывод сделал. Умеют Лорэй и без Силы людьми манипулировать, заметил ты, хм? Не учениками — агентами их Дуку сделать сможет. Не нужно это нам — война идёт, не только за миры, но и за умы. Солдаты наши — дети, чист их разум. Ложная доброта победит их там, где не справится сила. — Они не навредят клонам, я в этом уверен, — заявил Пло Кун. — В Силе их любовь и жалость ясно ощущаются, они просто не смогут причинить никому из клонов вред. — Сознательно — нет, — кивнул Йода. — Но разумы им затуманив, беды наделают много. Нельзя нам отпускать их без присмотра, хм? — Предлагаете оставить их при Храме? — подал голос Оби-Ван, всё это время молча прислушивавшийся к разговору старших магистров. — Нет, юный Оби-Ван, — покачал головой Йода. — Спрячем в городе их. И приставим падавана присматривать за ними время от времени. — Падавана? — удивился Кеноби. — Но магистр, Вы же сами сказали, что на неокрепшие умы Лорэй умеют воздействовать и без Силы. Зачем нам рисковать? — Не рисковать, — покачал пальцем Йода. — Посмотрим мы, умеют что Лорэй, для падавана урок сделаем и от Дуку защитим одновременно. — Согласен, — после недолгих размышлений, кивнул Винду. Остальные магистры тоже не стали возражать. Судьба Лорэй была решена, и Совет перешёл к обсуждению гораздо более важных вопросов. Корусант. Храм Ордена джедаев. Комната Лорэй Корусант они возненавидели с первого взгляда. Те, кто сравнивали планету с драгоценным камнем, были по-своему правы, только вместо красоты Лорэй видели нечто холодное и мёртвое. Колоссальный город раскинулся по всей планете и сожрал её, погрёб под миллионами тонн пластика, металла, дюракрита, феррокрита и транспаристила, навсегда изменив первоначальный облик. Изуродовав её. Лишив жизни и, одновременно, населив тысячами разных её форм. Безжизненные холодные стены и нескончаемый транспортный поток скрывали от глаз небо над головой, придавая планете вид колоссального космического корабля, или станции. Сходство нарушало лишь обилие грязи — редкой гостьи на космических объектах. Немногочисленные парки и растительные насаждения лишь подчёркивали общую холодность и бездушность города. Глядя вниз с крохотного балкончика Свитари отстранённо размышляла за счёт каких титанических машин регенерируется воздух на этой мёртвой планете. — Ненавижу это место, — озвучила мысли сестры Эйнджела. — Ты про планету, или храм? — уточнила Свитари, продолжая таращиться вниз. Редкая возможность на этой планете — смотреть сверху вниз. Таким, как они, место на нижних уровнях, среди прочих безвестных и нищих существ. — Про всё сразу. Ненавижу эти самодовольные благостные рожи, и взгляды, которыми они на нас смотрят. С удивлением, явно не понимая что мы тут вообще делаем, с этой их коронной снисходительной жалостью, приправленной снобизмом, едва прикрытым маской вселенской мудрости. Как и многие из тех, кому в жизни не слишком повезло, Лорэй испытывали подсознательную неприязнь ко всем тем, кому повезло больше. А уж найти повод для того, чтобы ненавидеть было делом нехитрым. — Плевать, — отмахнулась Свитари. — Найдём кого-то, кто понимает, как связаться с нашими, а потом свалим отсюда. Тот черномазый упоминал, что нам вроде как даже заплатят за беспокойство. Эмпатка неопределённо хмыкнула. Беспокойство. Предыдущая пара недель вряд ли могла быть описана этим простым невинным словом. Но кредитки, действительно, не помешают. Там, на Зайгеррии, они как-то совершенно забыли побеспокоиться о деньгах что были у клонов и теперь опять оказались в типичной для себя ситуации — без средств, документов и понимания творившегося вокруг. Но кредитки были делом наживным, сейчас близнецам хотелось знать, всё ли в порядке с их новыми друзьями. Единственными друзьями. Чем-то большим, чем друзьями. Главное — связаться с ними, а время для подходящего определения их отношениям ещё будет. Но связаться не получалось. Джедаи отмахивались от их вопросов, в лучшем случае обещая узнать при случае, дроиды разводили руками (при их наличии) и сообщали, что данный вопрос не входит в их компетенцию, а больше, в общем-то, спрашивать было и некого. — И долго нам тут сидеть? — в очередной раз задала бессмысленный по своей сути вопрос Эйнджела. Свитари, как всегда, пожала плечами. Она знала ровно столько же, сколько и сестра. Им пообещали сделать новые документы и предоставить какое-то жильё на первое время, но прошло уже два дня с тех пор, как джедаи закончили выуживать информацию из их голов и ничего не происходило. — Мне начинает казаться, что про нас просто забыли, — наконец ответила она. — Всем тупо не до того.