Глава 15 Кинсли — Позволь мне сделать это для тебя, — продолжал упрашивать Лекс, следуя за мной, как потерявшийся, расстроенный щенок. — Пожалуйста, — заскулил он, и я закатила глаза. — Он платит мне зарплату. Без него я бы жил на улицах, и мы оба знаем, насколько я сильно люблю свое дерьмо, чтобы отказаться от всего. Я бы не выжил без моего еженедельного маникюра и педикюра. — Лекс практически умолял, следуя за мной из Старбакс, и продолжал тянуть ремень моей сумочки. — Ты просто не говори «нет» Эштону Монтгомери, — сказал он, пытаясь в последний раз объяснить, почему он действовал заодно Эштоном, чтобы заманить меня в ловушку в его офисе. Я повернулась к нему, и он отстранился, как я предполагаю, это была реакция на мое не очень счастливое выражение лица. — Я сказала ему «нет», — сказала я, выгнув бровь. — Ага, и именно поэтому мы сейчас до этого докатились. — Он наклонил голову не-совсем-в-мужской-манере, и в этот момент я вспомнила, почему я так любила Лекса. На него было трудно злиться. — Я просто не могу, — объяснила я. — Почему? — спросил он. — Он не плохой парень. Да, он высокомерный и помешан на контроле, но он и должен быть таким, если хочет остаться у руля. Ему принадлежит столько зданий и предприятий в этом городе, сколько никому другому в этом городе, кого я знаю. Так много людей хотят переплюнуть его и вывести из игры. Он не может дать слабину. Он должен держать все под контролем. Я попыталась перебить Лекса, но он был в ударе. — Нет, послушай. — Он слегка подтолкнул меня в сторону, чтобы люди могли обойти нас на тротуаре. — Эш добрый и щедрый. Он помогает нуждающимся практически ежедневно. Он из хорошей семьи, — Лекс прямо хватил через край. Я отнеслась немного скептически насчет его мотивов убедить меня поверить в такую версию огнедышащего дракона (это мог быть своего рода огромный бонус к его зарплате). — Он упорно трудился, чтобы достичь всего, что сейчас имеет. И да, он перетрахал всех в своем окружении, но все они знали, что это просто секс — без отношений или пожизненных обязательств. Но это никоим образом не определяет человека, каким он действительно является внутри, и я наблюдаю, что с тобой он ведет себя совсем иначе. Я видел, как он смотрел на тебя, и одному Богу известно, что я постоянно подвергался его болтовни относительно упрямой брюнетки, о которой он не может перестать думать. Я наклонила голову, мои щеки пылали. Неужели Эштон действительно так обо мне думал? — Если я так и не убедил тебя, тогда давай поужинай со мной сегодня вечером и позволь мне рассказать тебе больше о том, кем на самом деле является Эштон Монтгомери и откуда он взялся. Человек, скрывающийся за грубой внешностью. Лекс не унимался. Он был почти таким же настойчивым, как и его босс. — Хорошо, — сказала я в поражении. — Но без глупостей, — предупредила я, указывая на него осуждающе, но он только усмехнулся, обняв меня рукой. — В шесть часов «У Марино», — прощебетал он, прежде чем помчался к Монтгомери Энтерпрайз. Не ускользнуло от меня и то, что он не дал никаких гарантий, что он и я будем там только вдвоем. Я внезапно пожалела, что согласилась встретиться с ним. * * * Я весь день была как на иголках, размышляя, для чего был сегодняшний вечер и с чем мне придется столкнуться, когда я доберусь до «У Марино». Лекс мог выкинуть очередной дерьмовый трюк, как и его босс. Цитируя Эштона: "Я не сдамся, пока не выиграю", у меня были все основания чувствовать, что сегодня вечером будет просто еще одна подстава. Поэтому, когда я приехала и подошла к столику, занятому только Лексом, я немного удивилась, и сразу почувствовала себя виноватой за то, что сомневалась в его мотивах. — Ты подозревала, что я был приманкой, чтобы заманить и подмениться, не так ли? — сказал Лекс, вставая и выдвигая стул напротив него. Я пожала плечами и села на выдвинутый стул, затем спрятала свою сумочку рядом с собой под стол. — Ну, ты не можешь винить меня за то, что сомневалась в тебе. — Я выгнула брови, практически умоляя его поспорить. — О, милая, такое удовольствие видеть тебя, — сказал он, слишком несерьезно. — Я каждый день благодарю небеса, что находился в офисе, когда ты впервые появилась там. Ты подарок, сокровище, скажу я тебе. — Он продолжил восторгаться, и что-то подсказывало мне, что он хотел сказать, что не он один так думал обо мне. — Могу я предложить вам что-нибудь выпить, мисс? — спросил официант слева от меня. — Да, пожалуйста, — ответила я, поднимая винную карту. Я как раз собиралась выбрать самый дешевый бокал, когда мрачный, спокойный голос прервал мои мысли. — Добрый вечер, Фернандо, — я подняла глаза, чтобы увидеть Эштона, стоящего у нашего стола в темном костюме, который подчеркивал ярко-синий галстук. — Почему бы тебе не принести Лексингтону и его гостье бутылку Шеваль Блан 1947 года. Наш официант, которого, как я теперь знала, звали Фернандо, стремглав бросился прочь, оставив меня наблюдать, как Эштон посмотрел на Лекса, все еще стараясь не поворачиваться ко мне лицом. — Добрый вечер, сэр, — сказал Лекс, сильно моргая глазами, что вызвало у Эша только ухмылку. Я не могла отвести взгляд от его волевого подбородка и сильно очерченных скул. Эш был потрясающим мужчиной. Я сжала свои бедра чуть-чуть сильнее, думая о том, каково это запустить пальцы в его волосы, пока он… Изящная рука с длинными, заостренными, огненно-красными ногтями скользнула по плечу Эштона, прерывая мои мысли. По какой-то причине я почувствовала желание отдернуть ее руку от него и вонзить в нее же ее собственные ногти. — Я думала, что потеряла тебя, — проворковала она. Я собиралась держать свои мысли при себе, но когда все трое повернулись ко мне с вопросительными взглядами, я поняла, что мой смешок был достаточно громким, чтобы они его все же услышали. — Вы что-то сказали, мисс Мастерсон? — спросил Эштон. О, так мы вернулись к формальностям? — Нет, мистер Монтгомери, — сказала я, поднимая меню и притворяясь, что меня совершенно не интересует ни он, ни его нынешняя интрижка, — или, по крайней мере, я надеялась, что это так и будет выглядеть. — Я просто подумала, что предпочла бы бутылку Шато д'Икем. Я не смотрела на Эштона, чтобы наблюдать его реакцию, но судя по изумленному взгляду Лекса, я могла бы предположить, что мои знания о дорогущих винах были сюрпризом и для Эштона тоже. Это был промах с моей стороны. Сейчас я была Кирой, девушкой, приехавшей из пригорода Чикаго, а не Кинсли, которая была замужем за одним из самых богатых, самых влиятельных мужчин в Майами. — Прекрасный выбор, — наконец сказал Эштон, и я подняла глаза, обнаружив крашеную блондинку с грудью размером с Эверест, смотрящую на меня с прищуром. Видимо ей не понравилось, что я отвлекаю внимание от нее. Мне тоже это не понравилось. На самом деле я хотела, чтобы и Эштон, и его шлюха убрались за тридевять земель. — Если бы я обнаружил, что вы ужинаете не с Лексом, а с кем-то другим, я бы, возможно, немного приревновал, — сказал Эштон, шокируя меня и женщину рядом с ним. Он же был на свидании, ради всего святого. Как грубо. — Приятного вечера, — сказал он, прежде чем вежливо кивнуть Лексу и направиться к своему столу, предоставляя нас самим себе. — Почему каждый раз, когда я позволяю тебе убедить меня сделать что-то, я в конечном итоге сожалею об этом? — прошипела я, снова сосредоточившись на меню. — Эй, — сказал Лекс, — на этот раз я не имел к этому никакого отношения. — Ты ожидаешь, что я поверю в это? — спросила я, прищурившись, глядя на него. — Разве я виноват, что он проверил мой ежедневник? — спорил Лекс. — Скорее всего, не посодействовало и то, что я записал "Ужин с Кирой" жирным шрифтом и подчеркнул ярко-желтым маркером, но все же ему не следовало подглядывать. — Разве вы не синхронизируете свои расписания ежедневно? — спросила я, уже зная ответ. Лекс неоднократно жаловался во время наших многочисленных телефонных разговоров, что Эштон изменил его расписание без предупреждения и не убедился, что тот был не против. Я уже пожалела, что дала ему свой номер телефона после первого же звонка, когда он почти час жаловался на то, что Эштон просто считал, что у Лекса нет никакой личной жизни вне работы, и никогда не спрашивал его, есть ли у того планы, прежде чем составить расписание. — О да, это так, — сказал он, пожав плечами, и я прикусила губу, чтобы не наорать на него. Ему повезло, что были свидетели, потому что я действительно хотела избить его меню, которое я так крепко сжимала, что даже пальцы заболели. Я рискнула и бросила взгляд на столик, занятый Эшем и его подружкой, и сразу же пожалела об этом. Он смотрел прямо на меня, и, когда наши взгляды встретились, на его губах появилась дерзкая ухмылка. Я хотела отвернуться, мне нужно было отвести взгляд, но, черт возьми, я не могла. Он взглядом удерживал меня, даже когда женщина провела пальцем по его подбородку и наклонилась, чтобы поцеловать его в шею. Вспышка ревности, на которую я не имела права, пронзила меня. Я могла быть той, кто целовал бы и прикасался к нему. Он мог бы быть моим, только я сопротивлялась. Почему? Неужели было бы так ужасно поддаться страсти, которую чувствовала к Эшу? Разве было бы неправильно позволить ему отвлечь меня от страха и тревоги, что я испытывала ежедневно? Можно ли, наконец, позволить себе жить? Глава 16 Эштон Я пытался казаться спокойным, поскольку Нина продолжала дотрагиваться до меня, хотя я, честно говоря, не желал ее прикосновений. Сидеть рядом с ней было достаточно утомительно. Да, она прикасалась едва уловимо, но она дала мне понять, что надеялась, закончить вечер в постели потными и удовлетворенными. Но сегодня я был здесь только потому, что хватался за соломинку. Я должен был заставить Киру захотеть меня так, как я хотел ее, и мой помощник предложил мне попытаться заставить ее ревновать.