«Тьма не застанет нас здесь! Пожалуйста, пусть этого не случится!» – Читала в одной книге: вурдалаки все видят, потому что веки у них прозрачные. Лежат днем в своих могилах и смотрят, смотрят. Взгляду вампира невозможно сопротивляться. Они притягивают путников, и те подходят ближе, теряют счет времени, остаются рядом. А потом наступает ночь. Тело Марины полыхало жаром, но при этом ее трясло, как от холода. Температура, видимо, поднималась все выше. «Может, она бредит?» – Мы никуда не свернем, не остановимся. Еще чуть-чуть – и будем дома. Что, интересно, делают Арсений и другие? Наверное, перепугались, не знают, что и думать, ведь их нет целый день, а скоро уже стемнеет. Солнце сядет с минуты на минуту: последние лучи догорают у горизонта. Илья уже видел главный корпус, до него было рукой подать, и если бы он шел налегке и не был измотан, как сейчас, то оказался бы там в два счета. Он попытался прибавить шагу, но ноги заплетались, а мышцы сводило судорогой, и он сжал челюсти, чтобы не застонать. В некоторых окнах горел свет, холл тоже был освещен. Пожалуй, это было расточительно, учитывая дефицит топлива для генератора, но сейчас теплые желтые огоньки казались Илье спасительным маяком. Они были близко, совсем близко. Вот уже и подъездная дорожка видна. – Ты чувствуешь? Илья знал, о чем она спрашивает, потому что тоже ощущал чуждое, потустороннее присутствие. Чьи-то взгляды буравили его, прожигали кожу красным огнем. Красным, как кровь. «Я не хочу умирать!» – Они уже здесь. Илье хотелось заорать, чтобы она прекратила, но кричать было бесполезно. До дверей оставалось не больше трехсот метров, и было еще совсем не темно – всего лишь тугие, сонные летние сумерки. Но какое это имело значение, если солнце уже село. А значит, настал час вампира. Глава шестая Сначала Илья почувствовал их – и лишь потом увидел. Стало холодно, будто они спустились в сырой подвал. Во тьме, что стремительно сгущалась вокруг, сочилась, как гной из раны, обвивая их душным облаком, зарождалось нечто тяжелое, парализующее. Илья остановился, чувствуя, что не может идти дальше: некая сила не давала ему двигаться. «Неужели все было зря? Жизнь закончится вот так, прямо здесь?» Марина что-то шептала, но он не мог разобрать ни слова. А потом они выступили из мрака: просто бесшумно материализовались из ниоткуда, захватив его в плотное кольцо, как прошлой ночью Оксану. Илья видел их лица – белые, круглые, странно пустые, они словно бы висели в воздухе отдельно от тел. Угольно-черные провалы глаз отливали красным сиянием. Хотелось зажмуриться, только бы не видеть их, – и вместе с тем Илья с ужасом осознал, что не желает отворачиваться. Маленькая девочка с белыми волосами улыбалась и тянула к нему руки. «Не смотри! Не смей!» Но он не мог сопротивляться. Эти глаза – как та бездна, что забрала Дарко. Ее глубина манила, и уже не важно было, что ты вот-вот перестанешь быть собой. Ничто больше не имело значения – лишь бы смотреть и падать, наслаждаясь падением. – Илья! Илья, что с тобой? Марина впилась в него острыми ногтями, и Илья очнулся, стряхнув с себя морок. Дурман прошел, и на смену ему явился ужас. Они стояли, окруженные ухмыляющимися тварями. Оксана, Сомов, дети… Те самые дети, которые еще совсем недавно обедали в столовой, играли в мяч, плескались в бассейне, ходили к озеру, – только теперь в них не было прежней чистоты и невинности. Змеиная злоба, холодная жгучая ненависть, а еще голод – вот чем от них веяло, и Илья ощущал каждым нервом, как сильно они… «Они жаждут!» – подумал он и заорал, остро ощущая свою безоружность: – Не подходите! В рюкзаке, что упал в пропасть, остались бутылки с соленой водой, чесночные головки, которые на всякий случай положила Нина, хотя никто не верил в силу этого растения, а еще – ножи… Как он мог забыть! Ведь один из ножей сейчас при нем! Илья выхватил его и принялся размахивать своим оружием из стороны в сторону. – Не сопротивляйся, – прозвучало то ли в его голове, то ли наяву. – Не нужно! Это произнесла Оксана – Илья встретился с ней взглядом. Она всегда была так красива? Он просто не замечал ее очарования или она стала красавицей только теперь, когда ночь поглотила ее душу? Илья с ужасом чувствовал, как Оксана овладевает его сознанием. Он гнал ее прочь, но мысли – вязкие, чужие, отвратительно-чувственные – заползали в мозг. – Убирайся, тварь! – зарычал он и замолотил руками с удвоенной силой. Вампиры двигались с дьявольским проворством, но все же он, судя по всему, задел кого-то, потому что упырь заверещал от боли. «Серебро! Кажется, нож серебряный!» Круг упырей распался, и Илья, почувствовав новый прилив энергии, со всех ног рванул к корпусу: – Помогите! Мы здесь! Неведомая сила несла его вперед, он смотрел прямо перед собой и был уже так близко к крыльцу, что видел силуэты друзей за стеклянными дверями. Пот заливал лицо, перед глазами все плыло, и он скорее представлял, чем видел, как Арсений и Дима, припав к стеклу, решают, что делать: нужно помочь, но вдруг их заманивают в ловушку? Ведь солнце уже закатилось. Сам того не заметив, Илья запнулся, беспомощно замахал в воздухе руками и грохнулся на землю. Он упал неловко, бестолково, вытянувшись во весь рост. Марина перелетела через его голову, кувыркнувшись, как перекати-поле, опрокинулась на спину и застыла. Илья бросился к ней, но и вампиры тоже. – Отойдите от нее! – закричал он, почти не замечая резкой боли в ноге, которую он растянул или вывихнул. – А ну, пошли прочь! Нож пронзал пустоту. Придвинувшись к Марине, которая, раскинув руки, без сознания лежала на земле, Илья сел возле нее, готовый отбиваться до последнего. Он вопил, сам себя не слыша, а его враги подступали все ближе. В голове шумело, он не замечал, что со стороны корпуса к нему бегут люди. Выкрикивая что-то нечленораздельное, Арсений и Дима с разноцветными пульверизаторами для полива комнатных растений в руках вертелись на месте, разбрызгивая вокруг себя воду. Соленые брызги попадали на вампиров, заставляя их корчиться и шипеть, отворачиваться, загораживая лица. И все же они не отступали, лезли вперед с тупым упорством, пытаясь подобраться к людям. Илья кое-как поднялся. Боль в раненой ноге ослепила яркой вспышкой, но он отмахнулся от нее. До крыльца – а значит, спасения! – всего несколько шагов. – Держитесь ближе! – крикнул Арсений. Илья поднял Марину на руки, как жених – невесту, и, подволакивая ногу, потащился к крыльцу. Арсений и Дима шли рядом, с двух сторон прикрывая их, не давая вампирам приблизиться. Он добрался до ступенек. Из холла вихрем вылетела Нина. – Скорее, скорее! – приговаривала она, придерживая дверь для него и остальных. «Неужели получилось?» Илья вошел в распахнутые двери, и ноги его подломились. Он упал на колени, думая только о том, как бы не причинить лишней боли Марине. Нина с грохотом захлопнула дверь. Арсений и Дима тяжело дышали. Илья сидел на полу, думая, что никогда не сможет подняться. – Все в порядке? – дрожащим голосом спросила Нина. – Они никого не… Никто не ранен? – Меня не задели, – ответил Арсений и посмотрел на Диму: – Ты как? – Нормально. Все трое поглядели на Илью. Он держался за ногу: перелома нет, вывиха тоже. Связки то ли порвал, то ли растянул – не смертельно, хотя и больно. – Что с вами произошло? Где доктор Дарко? Илья перевел взгляд на стеклянные двери, за которыми их поджидали вампиры. Было уже совсем темно. Только в этот момент он заметил, что на окна и двери наклеены листы бумаги. Нина, проследив за его взглядом, пояснила: – Это идея Васи. Мы весь день клеили страницы из Библии, тут их полно. Слава богу, в Сербии серьезно относятся к религии. – Должно быть от волнения, она тараторила без умолку. – Может, Священный текст остановит их? На окна спален тоже наклеили. – Ты не ответил, – с опаской сказал Арсений. – Что с доктором? Почему вы пешком? – Дарко погиб. – Илья покосился на Марину. Нина ахнула и закрыла лицо руками. – Это они… – начал было Дима. – Нет, Дарко не обратился. Он упал в пропасть. Еще днем.