– А про историю с вампиром Савой Савиновичем слыхал? Говорили, что он орудовал на водяной мельнице, и она простояла до наших дней, туда даже туристы ездили. Так вот, когда буквально пару лет назад мельница от старости разрушилась и об этом написали в газетах, одни люди обрадовались, что дурное место наконец-то перестало существовать, а другие стали запасаться чесноком и тесать колья, потому что верили: вампир станет бродить по округе в поисках нового убежища. Дарко умолк, поставил чашку на столик и улыбнулся. – Так ты все-таки шутил! – проговорил Илья, почему-то почувствовав облегчение. Все эти вампиры, конечно, не более чем сказки, народный фольклор, но все же было как-то странно, что взрослые умные люди если и не верят в них, то все равно прислушиваются. – А я, дурак, уши развесил. Главврач внезапно стал серьезным: – Тут много всего накручено, не разберешь уже, где правда и в чем причина смертей. Может, эпидемия какая-то, может, массовые убийства. Но, видишь ли, я родился и вырос в этой стране и не могу отметать традиции, мифы, верования, какими бы странными они ни выглядели. – Но почему эта Милица решила, что следующая вспышка вампиризма должна случиться именно здесь? Дарко поджал губы и суетливым движением пригладил волосы. – Давай больше не будем об этом, дружище. Все это глупости! Сказала и сказала. Чем меньше ломать голову, тем лучше. Илья удивился, что Дарко так резко свернул разговор: сам же вывалил на него все эти россказни об упырях! Но он постарался не подавать виду и заговорил о каких-то пустяках. Спустя три дня дождь все еще не прекратился. Дарко говорил, что это первый дождливый июнь на его памяти. – В мае да, бывает – даже то сильное наводнение 2014-го произошло именно в этом месяце. Но летом и до самого ноября всегда было сухо! Илья и сам это знал: привык за годы жизни в Сербии к мягкому благодатному климату и тоже не мог припомнить такого сырого лета. Каждый день обитатели Бадальской Бани ждали, когда же прогнозы изменятся, но метеорологи были непреклонны: погода ожидалась такая же дождливая. Хуже всего было то, что дожди не просто портили настроение и мешали полноценному отдыху – они вредили бизнесу. Марина ходила с мрачным видом и выглядела такой несчастной, что Илье было ее жаль, несмотря на то, что директриса не особенно ему нравилась. Дело было в том, что гости начали разбегаться из Бадальской Бани, а новые на их место не приезжали: отдыхающие узнавали о непрекращающихся дождях и отменяли заказы. – У нас же все условия: бассейн, отличная еда, в номерах уютно, – восклицала она. – Как будто дождь мешает принимать ванны или пить минеральную воду! Все кивали, стараясь ее поддержать, при этом каждый, включая и саму Марину, прекрасно знал: минеральная вода и ванны – дело хорошее, но людям важно получать все лечение в комплексе, ведь основная ценность Бадальской Бани именно в потрясающем целебном воздухе. А в бассейне поплавать можно где угодно. Утром пятнадцатого июня Илья видел, как курорт покидали сразу семеро финнов и пожилая немецкая чета. Марина стояла на пороге, изо всех сил стараясь улыбаться и выглядеть приветливо, но получалось плохо: улыбка скорее напоминала гримасу. Илья знал, что ей пришлось вернуть деньги всем уезжающим раньше срока, к тому же завтра собирались отбыть еще четверо. «Если дело так пойдет и дальше, скоро тут останутся одни дети, – подумал Илья, – и будет настоящий пионерлагерь». Он вздохнул: дети, вынужденные все время проводить в корпусе, лишенные развлечений, купания в озере и прогулок по парку и лесу, маялись от безделья. Многих это провоцировало на всевозможные каверзы и проделки. Вчера кто-то просунул кошку через форточку в бельевую комнату, и она орала там, как безумная, все перевернула вверх дном, да еще и нагадила. В одном из номеров разбили окно, в другом – пролили на ковер невесть откуда взявшуюся краску. Все пошло вверх дном из-за проклятого дождя. Илья подумал, что тяжелее всех сейчас приходится руководителям групп: они отвечают за здоровье и безопасность детей, а сдерживать их все сложнее. Нужно постоянно быть начеку, придумывать для них занятия, следить за дисциплиной. В памяти всплыл образ Нины. У нее одной нет помощника, вся ответственность – на ее плечах. И все бы ничего, если бы не Артем, от которого в любую минуту жди неприятностей. Говоря по правде, этот подросток наводил на него оторопь, и Илья сочувствовал пареньку по имени Дима, которому выпало «счастье» делить с Сомовым комнату. После того визита в заброшенный корпус Илья снова сходил туда, как раз перед началом сезона дождей, понял, отчего там отвратительно пахнет, и до сих пор не мог вспоминать об этом без омерзения. Мертвые животные – вот кого он там обнаружил. Кошки, белки, енот, собака, птицы… Некоторые валялись на полу, но большинство было прибито к деревянным балкам. У всех были свернуты шеи или перерезаны глотки. Илья не успел выскочить из подвала, и его вырвало прямо там же, так что помимо дохлых зверей и птиц пришлось убирать еще и это. Все это не прибавило любви к Сомову, и Илья едва сдерживался, чтобы не надавать ему пощечин, когда вернулся из заброшенного корпуса и взялся с ним беседовать. Разумеется, в присутствии Нины. Мальчишка смотрел на него круглыми рыбьими глазами, не выказывая ни малейшего смущения. – Зачем ты их убил? – дрожа от злости, спрашивал Илья. Сомов утверждал, что не трогал бедных животных, а нашел их в лесу. Это была беззастенчивая ложь, но как докажешь? – А прибил гвоздями зачем? И где ты взял молоток и гвозди? – У вас взял, – коротко ответил Сомов, и Илья решил, что больше ни на секунду не оставит дверь незапертой. – Зачем? Зачем ты это сделал? – ломая руки, спросила Нина. – Велели. – Кто велел? О чем ты говоришь? На этот вопрос Артем так и не ответил, он только улыбался придурковатой улыбкой и облизывал пересохшие губы. Им пришлось отпустить его, взяв обещание больше так не делать. – Пусть с ним родители разбираются! Можете отправить его домой? – Нет, что вы. – Нина покачала головой и прижала ладони к лицу. – Дети могут путешествовать только в сопровождении взрослого, то есть меня. Я их всех увезла из России, я должна и привезти обратно. – Бывают же непредвиденные ситуации! – Бывают, но что я скажу начальству – он убивает животных? Мы даже не можем этого утверждать наверняка. – За ним такое раньше водилось? – Илья смотрел на Нину и вдруг поймал себя на мысли, что ему хочется обнять ее, утешить, чтобы она не печалилась, не переживала больше. Смутившись от этого порыва, он отвернулся от девушки. – Все дети психически нормальные, по крайней мере по документам. В первые дни и Артем ничем не выделялся. Разве что очень уж скрытный был, диковатый. Илья ничем больше не мог помочь, и Нина вскоре ушла – нужно было сопровождать группу на полдник. Двери в старый корпус он не просто запер, а еще и цепи с замками повесил. Окно в подвал заколотил досками, решив, что будет приходить сюда дважды в день. Но Илья все равно понимал: если этот чокнутый Сомов захочет пробраться в здание, то его ничем не остановишь. Разбил любое окно – и готово. Все ведь досками не заколотишь, да и Марина разрешения не давала. Зачем же он все-таки убил животных и повесил трупы? «Велели», – ответил Сомов. При мысли о том, какой псих мог велеть неуравновешенному подростку сделать это, Илью пробрала дрожь. Кажется, в таких случаях здесь говорят: «Гусь прошел по моей могиле». Все, хватит этих глупостей! Мальчишка Сомов, трупы животных, заброшенный корпус, гуси, могилы… Нечего забивать голову. Закончится дождь, и все снова наладится. Глава восьмая Катя и Вася стояли за углом главного корпуса, откуда хорошо просматривался вход: за стеклянными дверями стояли люди – Марина провожала очередную партию отъезжающих гостей, на этот раз – последнюю. Теперь, помимо персонала, в Бадальской Бане оставались только группы детей из России. – Что он копается? – нервно проговорила Катя. – Не успеем ничего из-за него! – Может, с Сомовым проблемы, – предположила Вася. – Убила бы этого придурка! – буркнула Катя, непонятно кого имея в виду: то ли Сомова, то ли Диму. Скорее всего, конечно, Сомова. Странный мальчик с длинными руками и узким, как лезвие, лицом никому не нравился. Вася не могла припомнить, был ли он таким же ненормальным в первые дни или с ним что-то случилось уже тут, в Бане. Сомов постоянно сбегал и шлялся где-то, а Нине Алексеевне приходилось его искать. Когда с ним говорили, глаза у него были похожи на пуговицы – пустые, плоские, ни единого проблеска мысли. Отрешенный, бездумный взгляд пугал: казалось, что говоришь не с человеком, а с каким-то инопланетным существом, у которого невесть что на уме. Временами от него отвратительно воняло, так что находиться рядом было невыносимо. К тому же Сомов постоянно устраивал сцены в столовой: не желал есть то, что дают, требовал другой еды, однажды даже схватил в ярости стул и швырнул в окно. Хорошо еще, что не попал и стекло уцелело. Больше всех доставалось, конечно, Диме, которому приходилось ночевать с ним в одной комнате. Дима говорил, что иногда просыпался ночью и видел, как Сомов не спит: сидит в кресле, уставившись в окно, а если позвать его, не отзывается. Однажды он напугал бедного Димку до чертиков, принявшись в три часа ночи ходить кругами по комнате, что-то бормоча и хихикая. Дима попробовал его уложить, а тот вдруг обернулся к нему так резко, что шейные позвонки хрустнули, и прошипел: «Скоро все начнется! Я вам всем покажу!» А потом вчерашнее происшествие… Вася зябко поежилась: вспоминать об этом не хотелось. Почему же Димы до сих пор нет? Что еще выкинул Сомов? Не успела она подумать об этом, как послышались торопливые шаги, и спустя пару секунд Дима уже стоял с ними рядом, стараясь унять сбившееся дыхание. Он вышел через запасной выход, как и Катя с Васей – если пойдешь через главный, вопросов не избежать. – Ты чего так долго? Мы уже полчаса тут торчим! Дима принялся объяснять, в чем дело – разумеется, в Сомове, – но Вася остановила его: – Слушайте, если мы хотим уйти и вернуться незаметно, давайте пойдем уже. Если нас не будет на полднике… – Да, точно. Нина начнет искать, проблем не оберешься. Пошли. Вася волновалась: выходить с территории Бадальской Бани без сопровождения взрослых запрещалось. Они даже в лес и на озеро ходили с кем-то из руководителей группы или их помощников. Теперь же им предстояло отправиться вниз по дороге, перебраться через мост, потом снова идти и идти (они понятия не имели, далеко ли, потому что только один раз бывали в тех местах – когда автобус вез их в Баню), чтобы в итоге оказаться в деревне под названием Бадаль. Тут и озеро Бадальское, и деревня так же называется, и Баня. – Не может быть очень уж далеко, – уверенно говорила инициатор похода Катя. – Многие сотрудники там живут, не часами же они добираются. Вася и Дима не возражали, хотя можно было сказать: те-то на автомобилях и велосипедах приезжают, а им предстоит идти пешком. До выхода с территории добрались без проблем: изучили уже все потаенные тропы и аллеи. Шум дождя заглушал голоса, которые доносились со стороны главного корпуса. Потом послышался шорох шин: автомобиль увозил из Бадальской Бани немцев и финнов, которые прервали свой отпуск и лечение из-за непогоды, – и у Васи против воли сжалось сердце.