– Ну уж точно не носки. – Нет, не думаю. – Да уж, такое вы бы не забыли. Надеюсь. Она вытащила упаковку мятных леденцов, развернула один из них, бросила его себе в рот, а затем предложила пачку мне. Я хотел отказаться, однако внезапно понял, что уже беру один. – Одна из моих учениц умерла. Передоз. – Сочувствую. – Да. Она в целом была хорошей девочкой. Прилежной. Ее все любили. Казалось, все складывается для нее как нельзя лучше, а затем… две пачки парацетамола и бутылка водки. Впала в кому. Через неделю им пришлось отключить ее от аппарата поддержания жизни. Я нахмурился. – Не припоминаю, чтобы слышал о таком. – Ну, это неудивительно. Всех затмили Джулия и Бен Мортоны. – Она пожала плечами. – Во всяком случае, это бoльшая трагедия, правда? – Полагаю. Пауза. – Значит, так и не зададите вопросов? – Каких? – Обычных. «Вы знали их?» «У вас возникали подозрения, что что-то не в порядке?» «Вы помните что-нибудь, что могло бы на это указать?» – Ну и что вы на все это скажете? – Не слишком много. Кое-что. Разве я не говорила? Джулия пришла в школу с огромной табличкой на шее: «Я собираюсь убить своего сына и себя. Всем хорошего дня». – Да уж, деликатность в наши дни не слишком в чести. Она хохотнула и протянула руку: – Бет Скеттергуд. Изобразительное искусство. Я пожал ее руку. – Скеттергуд? Серьезно? – О да. – Держу пари, что детишки над вашей фамилией смеются. – Сейчас популярнее «мисс В-Жопе-Зуд». На втором месте «мисс Не-Без-Причуд». – Как мило. – Да. Детишки, а? Должно быть, вы их любите, иначе нашли бы себе нормальную работу. – Я – Джо… – Знаю. Джо Торн. Замена. – Меня называли и похуже. – Так кто вы? – В смысле? – В Арнхилльской академической школе оказываются лишь два типа учителей. Те, кто хочет что-то изменить, и те, кто не смог найти работу в других местах. Вы кто из них? Мгновение я колебался. – Хочется думать, что я смогу что-то изменить. – Ясно, – ее голос был полон сарказма. – Что ж, рада знакомству, мистер Торн. – Спасибо. Приятно это слышать в свой первый день. Она снова ухмыльнулась: – Удовольствие клиента – наша главная цель. Я понял, что она мне нравится, и это чувство удивило меня сильнее, чем следовало бы. – А вы кто? – спросил я. Она встала. – Та, которая проголодалась. Я как раз шла в столовую. Пойдете со мной? Я познакомлю вас с остальным хулиганьем, которое учит здесь детишек. Стоявший в столовой шум я услышал задолго до того, как мы до нее добрались. На меня нахлынули воспоминания. В воздухе витал едкий запах прогорклого масла и чего-то неопределенного, чего ты никогда не увидишь на столе. Этот запах доносился лишь из вытяжных вентиляторов школ и домов стариков. Внутри, вопреки моим ожиданиям, мало что изменилось. Паркетный пол. Пластиковые столы и стулья. Правда, меню с тех пор, когда я стоял в очереди за бургерами, жареным луком и картошкой, отличалось от прежнего. Теперь в нем курица, рис, овощная паста и салат. Трудами Джейми Оливера, будь он неладен. – А вон и несколько наших. Идемте. Бет повела меня к столу, стоявшему в дальнем углу зала. К столу для учителей. За ним сидели четверо. Бет быстро представила нас друг другу. Мисс Харди, Сьюзен – хрупкая, седая длинноволосая дамочка в очках с толстыми стеклами – история. Мистер Эдвардс, Джеймс – красивый молодой человек с хипстерской бородой – математика. Мисс Хибберт, Колин – женщина с тяжелой челюстью и армейской стрижкой – физкультура. И, наконец, мистер Сондерс, Саймон – долговязый мужчина с редеющими волосами, стянутыми в хвост на затылке, в футболке «Пинк Флойд» и выцветших вельветовых брюках – социология. По какой-то причине он мне сразу не понравился. Возможно, из-за того, что он вместо приветствия произнес: – Как дела, мужик? Если вы не музыкант и не американский серфер, никогда не используйте в качестве обращения слово «мужик». Вы будете выглядеть как кретин, а стянутые в хвост редеющие волосы лишь усилят это впечатление. Одурачить не получится ровным счетом никого. Я сел, а он ткнул в меня своей вилкой: – Ты выглядишь знакомым, мужик. Мы встречались? – Не думаю, – ответил я, осторожно разворачивая свой сэндвич с тунцом. – Где ты работал учителем до этого? – За рубежом. – А именно? Мне понадобилось мгновение, чтобы вспомнить свою ложь. – Ботсвана. – Правда? Моя бывшая работала там учительницей какое-то время. Ну конечно, мать ее за ногу. Он усмехнулся. – Варенг? Варенг? Это на языке тсвана? Название местности? Нет, было бы слишком прямолинейно. Что-то более нейтральное. Не «привет», ведь мы уже поздоровались. Значит, это должно быть… – Все нормально, спасибо, – произнес я любезно. – А у тебя? Улыбка слетела с лица Саймона так же легко, как редели его волосы. Я не угадал. Я откусил от сэндвича и задумался, будет ли хоть кто-то возражать, если я вытащу его на улицу и швырну под первый попавшийся автобус.