То же самое он повторил с двумя другими. Высоты хватило почти по локоть. — Теперь ты мне скажешь, по кой хуй ты решил поджечь мое здание, — Тони принялся медленно ходить вокруг мужчины, а тот, смирившись с положением, уже не пытался дергаться, а лишь крутил головой следом за шефом. — Меня попросили. — Кто? — спросили мы в один голос. — Я… не знаю его имени… — Угу, — кивнул Тони и скрутил крышку с бутылки, понюхал ее содержимое. — Продолжай. — Я правда не знаю, — взволнованно продолжил поджигатель. — Он не представился. Наверно, на меня вышли через… — Меня не интересуют твои предположения, — отмахнулся Тони и принялся щедро поливать горючей смесью резину, не забывая при этом попасть на одежду скованного. — Ты либо знаешь, либо не знаешь. Пустую бутылку он сунул между колес, а потом вытащил кармана небольшую коробочку — в ней я узнал девайс для захвата души. Подкинул на ладони, ухмыльнулся и блеснул металлической зажигалкой в правой руке. — Я… я ничего не знаю, — в отчаянии поджигатель смотрел на меня, потом на Тони, и так несколько раз. — А я обещал сделать этот город чуть более шумным, — шеф наклонился и подпалил стекшую лужицу смеси прямо на асфальте. Пламя сперва игриво дергалось, потом расползлось по лужице, поникло и, как мне показалось, вовсе погасло. Но уже секундой позже оно с ревом взметнулось ввысь, мгновенной опалив волосы на голове поджигателя. Тони цинично выбрал для несчастного эту мучительную казнь и теперь держал в руке уловитель, чтобы забрать душу парня. Тот, терзаемый пламенем, орал не своим голосом, но все же я услышал голос шефа: — Ты можешь облегчить его участь, если пожелаешь… Фраза еще не закончилась, а я сделал первое, что пришло в голову — свернул тому шею. Это лучше, чем гореть заживо. Тони удовлетворенно посмотрел на устройство и кивнул, соглашаясь сам с собой. Потом приблизился, похлопал меня по плечу и сказал: — Идем внутрь. У меня есть ответ для тебя, но не знаю, понравится ли он тебе, — а когда дверь захлопнулась, и из шума остался лишь рев огня во дворе, спросил, показав уловитель: — помнишь, что это такое? — В нее попадает душа, — ответил я, все еще потрясенный произошедшим. — Верно. Полезная вещь, но сейчас она пуста. — Не может быть. Ты… упустил душу? — недоверчиво спросил я. — Ее перехватили, — и он выразительно посмотрел на меня. — Я перехватил? — Других вариантов нет. Устройство пустое, а срабатывает оно в ста процентах случаев. Так что могу тебе сказать лишь, что душу умыкнул ты. — Но я даже не знаю как! — я всплеснул руками и принялся ходить, не удаляясь слишком от Тони. — Я знаю, — Лена остановила меня одним лишь этим утверждением. Я посмотрел на Тони — тот улыбался, точно и не сжег только что человека. — Я могу сказать? — Говори, — последовал беззаботный ответ. — Ты суккуб. — Чо? — я аж присел от удивления. — Какой еще нахрен суккуб? Они же бабы… прости, женщины с крыльями, которым лишь бы потрахаться… — Поп-культура во всей красе, — вздохнул Тони. — Суккубы жрут души людей. Всякие нимфоманские штучки встречаются нечасто и не всех. И душу как вампиры они не сосут. Чтобы ее добыть, надо либо поляризовать душу, либо убить ее носителя. Поздравляю. — С чем? — мрачно отозвался я. — С тем, согласно нашей же поп-культуре я должен выглядеть как бимбо с буферами размера шестого, рогами, хвостом и копытами? — Нет, не с этим, — Тони по-прежнему говорил беззаботно. — С тем, что ты — о-о-очень большая редкость в наше время. И, к тому же, это объясняет кое-какие особенности твоего поведения. — Ебать-колотить… — я присел на второй, целый, стол. — Я суккуб… — Рома, заткнись. Есть немало сведений, которые тебе предстоит узнать. — Да я ж… — Если ты еще раз назовешь это слово, я тебя кастрирую, и мне все равно, кто будет согревать мадемуазель телепата этой ночью! Глава 24 Угроза подействовала, а потому я некоторое время молчал. Тем не менее, объяснения все равно не шли на ум, потому что все здравые мысли молоточком выбило бешеное «я — суккуб». Можно было ныть, сколько угодно, но Тони не выглядел человеком, который шутит. Так что я впился пальцами в крышку стола, вдавливая до боли в нее свои ногти, а потом в отчаянии посмотрел на шефа: — Что мне надо знать? — Дохрена и больше, — мрачно отозвался он. — Вообще, твое появление — большая проблема для всех нас. — Проблема? Я думал, что если я — редкость, то уж никак не могу быть для вас проблемой! — Твоя редкость и есть проблема. — Так, стой! — я наморщил лоб и продолжил. — Кое-что мне вообще непонятно. — Прости, перебью, — встряла Лена. — А что вы сделали с тем человеком? — Рома свернул ему шею, — отмахнулся Тони. — После того, как ты решил сжечь его заживо! Снаружи пронеслась пожарная машина. Очень своевременно. — Не в этом суть. Что тебе непонятно? — Если я перехватил душу сейчас, то почему у тех девушек, которые как бы лесбиянки, но на деле не были ими, — я нахмурился, задумавшись, правильно ли выдал определение тех девчонок, которые стали нашим с Тони первым заданием. — В общем, почему тогда я не перехватил их души? — Тогда у тебя не было сил. — То есть, это как с опытом работы? Чтобы устроиться, он нужен, но где его получить, если никуда не берут? — Типа того, — немного поразмыслив, ответил Тони. — Видишь, ты уже и сам понимаешь, что к чему. Кстати, именно по этой причине я не смог сразу определить, кто ты. Я видел в тебе лишь потенциал и не более того. Отсюда и были все эксперименты, но до сегодня они вели меня в совершенно противоположном направлении. — Послушай, я понял, кажется, основную мысль, но не могу понять, почему я — редкость. Вот я вижу телепата в первый раз, по сути. Жнец — ты тоже единственный из всех, кого я знаю. Но специализаций у вас куча, а что к чему — мне все равно непонятно. — Нет, об этом мы сейчас говорить не будем. У тебя, по факту, две функции — ты своим присутствием можешь в некоторой степени заводить людей. Поэтому жнецом тебе было бы проще стать, но… нельзя. — Как нельзя? — удивился я. — Мы столько об этом говорили, я уже настроился! — Как настроился, так и перестроишься. Таких, как ты, на подобные должности брать нельзя, так что жнецом тебе не быть. — А-а-а, понял, потому что я буду забирать души себе. — Отчасти. И не только поэтому. Тут все очень сложно. — А чтобы переродиться вот так, как я… тут что-то особое нужно? — Нет. Это генетика, кто-то из твоих пра-пра… мог быть таким. Вплоть до тысячелетнего возраста и гораздо старше. — У-у-у, — снова протянул я и посмотрел на Лену в поисках поддержки. Та молча наблюдала за нашим диалогом. — Значит, сложности не из-за меня? — Нет, Ром, не из-за тебя. Но ты можешь и должен закончить задание, которое я тебе дал. Это важно для корпорации. А обо всех прочих сложностях давай поговорим в офисе, когда ты сможешь представить нам проект. Хотя бы черновой. Приезжай лично. Тони протянул руку, мягко, элегантно. Не резко, как обычно. Точно он меня побаивался, хотя только что сам сжег человека. И вообще, странно — ему столько лет, а держится настороженно. — Удачи, Рома. — И тебе, Тони, — я сжал его ладонь. — Эй! Эй! Есть тут кто?! — в окошко сунулся пожарный. Я его заметил, повернувшись, а когда отвернулся к Тони, тот уже исчез. — Что такое? — я поспешно опустил руку. — Да тут человека сожгли, а у вас окно разбито.