— Тогда все в порядке, — успокоился я. — И как успехи? — Ну, ничего сложного не было, я просто сопоставил кое-какие датчики и превратил очки в подобие шлема, — программист порылся в чемодане и извлек оттуда странную конструкцию, которая и правда была похожа на большой шлем, только мягкий — из-за особенностей крепления электродов. — Особо тут ничего нет, только передача заданной программы, которую мы сперва считаем здесь, — он указал с расстояния на парня, — а потом запишем в память устройства. На миг мне захотелось замахать руками, как та девочка. Все просто и в то же самое время безумно непонятно. Как оно будет работать — знали лишь медтехник и программист. Помощник за моей спиной устроил передачу оборудования, тогда как я думал сегодня отправиться в офис лишь с видеофайлом. Все здорово, однако традиционное ожидание «но» меня все равно грызло где-то глубоко внутри. Ночью здесь сгорел парень, а вечером меня забрали пятеро вооруженных бандитов. Несколькими днями ранее и вовсе была стрельба. Внимание, которое мы привлекли лишь обилием этих неурядиц, уже должно вырасти до полноценных новостей, собрания местных комитетов, но только не по сохранению культурного наследия. Неожиданно для самого себя я фыркнул. Все обернулись: — Это я так, шутку вспомнил. Если вы готовы, то можете начинать. — Он сказал: «Поехали!»… — запел медтехник — …И махнул рукой, — программист проверил передачу данных и поднял вверх большой палец. Целая толпа людей: я, телепат, помощница, Женя, программист и медтехник, а еще вовремя подошедшие постановщик с режиссером, чью роль в съемках пока что любительского уровня я не слишком-то понимал, — пялились на трахающуюся парочку. Ни в одном из актеров не было ничего выдающегося внешне. Девушка имела хорошую грудь не меньше второго размера, но при этом достаточно полную, чтобы демонстрировать соблазнительные искривления в заданном месте. Суховатый парень, ростом чуть выше девушки, свое преимущество ловко прятал в трусах. По крайней мере вторая пара проверяющих на кастинге, преимущественно женская, явно засмотрелась на размер. Теперь ему достаточно было лишь ловко орудовать инструментом. Девушка, к слову, тоже оказалась фанаткой внушительных длин и, нисколько не сомневаясь в своих действиях, активно ублажала своего партнера, следуя безмолвным советам режиссера. Тот ее то ускорял, то замедлял, но не очень сыпал инструкциями, видимо, довольным усердием актрисы. Я даже не знал ее имени. И почему-то она не слишком меня привлекала, а когда я шевельнулся, устав стоять на месте, обнаружил рядом с собой Лену. Та подняла палец, указывая мне быть потише, а я задумался, как она оказалась так близко ко мне. Сцены на диване, где и происходило основное эротическое действо, становились короче, но громче. Парень тоже не стеснялся издавать звуки — собственно, он больше ничем и не занимался, потому что основные движения вытворяла девица. Вместо него можно было купить манекен пореалистичнее и все, но требовался мозг, чтобы записать и передать все ощущения для других людей. Актриса в очередной раз перевернулась спиной к парню и принялась активно двигать бедрами, явно получая удовольствие побольше, чем дома одна перед камерой. Затем, со всем профессионализмом, не глядя ни на что, кроме объектива, закрепленного на лбу у ее партнера, сжала головку члена губами и в несколько сильных движений рукой у его основания добилась нужного результата. Приоткрыла ротик, выпустив большую часть содержимого наружу, а потом облизала губы и довольно улыбнулась. — Снято! — выдержав паузу, крикнул режиссер, подскочил к парню и нажал на кнопку на камере. — Почему я с вами до сих пор не работал? — А почему я не знал, что во Владимире живут порно-режиссеры? — шепнул я Лене на ухо. Настя не слышала колкого вопроса, чем я был несказанно рад. — У нас все записано! — подал голос и программист. — Все получилось! Сейчас сверстаем, загрузим и… — Фантастика, с первого же дубля! — перекрыл его рев режиссера. Он бегал от одного нагого актера к другому тряс обоим руки, ничуть не смущаясь. Меня смущало только одно: где-то здесь должен спрятаться подвох. Все было слишком хорошо. Глава 26 — Ну, собственно, нам остается только загрузить данные и все! Бодрая уверенность программиста придала мне сил, но на этом все и кончилось. Минуты ожидания превратились в часы вплоть до того момента, пока мне не позвонил Тони и не уточнил — заявлюсь ли я в офис, чтобы продемонстрировать готовый проект или хотя бы его часть. — Мне нужно еще немного времени, — попросил я, однако шеф давил дальше: — Не во мне дело, ты же знаешь. Либо ты сегодня что-то показываешь, либо все. — Ты можешь потянуть время? Сказать, что я уже выехал, я же не могу телепортироваться к тебе! — фразу я начал очень громко, а потом быстро перешел на шепот, чем вызвал лишь усмешки со стороны подчиненных: ох уж эти корпоративные шуточки. Буквально меня никто не понял. — Хм, меня могут попросить отправиться за тобой, но у меня тоже есть свои дела… Так, сейчас четыре часа. Не позже десяти тебя будет ждать комиссия для проверки. — Но я же не на поезде поеду! — Пробки объедешь, как будто тебе в первый раз, — и на этом разговор закончился. Классический кнут и пряник. — Что хорошего скажешь? — Лена посмотрела на меня, а я отвернулся на программиста: — Если через пару часов максимум он не сделает, нам всем конец. — Вот не надо давить! — воскликнул тот. — Это сложная и тонкая работа, которая… — Делай-делай, — крикнул я, — мы тебя не отвлекаем. — Да что там может быть сложного, — проворчала Настя. — Я вот вам сейчас объясню… — Нет уж, ты лучше делай, — снова направил я программиста на путь истинный. — От твоей работы зависит сейчас вся наша студия. Пока мы болтали, режиссер с актерами что-то обсуждали. — Кто он такой вообще? — спросил я Настю. — Он местный? — Ну да, снимает любительское кино, театрал и творческий человек. — То есть, порно — это культура в его понимании. — А что, разве нет? — удивилась Лена. — Культура в узком понимании — это правильность, вежливость и прочее. А в общем — почти что вся цивилизация. — Да ну? — подал голос программист. — РАБОТАЙ! — рявкнули мы хором. Тот что-то пробубнил в ответ и снова принялся стучать клавишами. — Если бы все было просто, то на презентацию можно было бы взять его, — я кивнул в сторону режиссера. — Он бы доказывал комиссии, что снятое — это не любительская порнуха, а новое слово в жанре. «Вы только посмотрите, какая гамма, какие ракурсы!» — представил я ребятам свое видение его выступления. Девушки посмеялись. — Ты же и сам так можешь, зачем тебе его брать? — добавил Женя. — И правда, — обратила мое внимание на это Лена. — Что ты, не сможешь придумать, что им сказать? — Ладно, придумаю. Но вся надежда — вот на этого человека. Без него наше новое слово так и останется словом. Мне показалось, должно быть, но после моей речи парень лишь сильнее засопел. — А мы еще снимать будем? — ко мне подскочила девушка, а за спиной маячил ее партнер. Спелись уже. — Сегодня — нет. Если все хорошо — то завтра. — А почему «если все хорошо»? — Потому что… — я одними глазами показал на программиста. — Да я работаю! — уже едва ли не взвыл он. — Сегодня сделаю! — Когда? — Через полчаса! Через час! — Рисково, конечно, — я прикинул, что ехать мне не меньше трех часов, а потому час выждать я могу, но не больше. — Ладно, я придумаю что-нибудь. Надежды разбились о суровую реальность. Ни через полчаса, ни через час, разумеется, ничего не было готово. Программист бешено бил пальцами в клавиатуру, регулярно проверяя по собственным же тестам результаты работы, однако кроме нуля в итоге мы не видели ничего. — Короче, я поехал, — ждать уже не было сил, к тому же обещанное время ожидания я превысил вполовину. — Если ты закончишь сегодня, оставь шлем здесь, отключенным. С инструкцией, как им пользоваться, пожалуйста. И кто-нибудь, проконтролируйте, это все! — Хорошо, я сделаю! — вперед вышел медтехник. — Угу, — ответил я, забрал флешку с роликом и укатил. Славная и мирная загробная жизнь, вещают нам мировые религии. Тем, кто жил праведно — пятьдесят девственниц и никаких забот. Посмотреть бы на человека, который это сочинял! Правда, в аду тоже беззаботно — терпи жару и все. А у меня сплошные нервы. Считать нынешнюю загробную жизнь раем я до сих пор мог. Петляя между медлительными и нерасторопными водителями, туповатыми и наглыми пешеходами, я убил около тридцати минут только для того, чтобы проехать несчастные пять километров до выезда.