* * * Часть I Пролог Эдинбург, Шотландия Октябрь 2015 г Однажды мама моей лучшей подруги сказала: «Ты будешь думать, что после огромного количества перенесенных страданий человеческое тело не сможет вынести еще большее количество боли. Но наши сердца обладают невероятно раздражающим запасом выносливости». Она была одной из самых сильных людей кого я знала, поэтому даже став взрослой я помнила эти слова. И однажды поняла: мамина подруга была права. Большинство человеческих сердец очень даже приспособлены переносить потерю и горе. Никто, однако, не сказал мне и слова о чувстве вины и сожаления, и как долго после потери, эти два чувства могут тебя преследовать. Я не хотела, чтобы они меня преследовали. Никто не хочет. Так что я притворилась, что ничего не произошло, и ушла с головой в работу. Нет, не в ту работу ассистентом продавца в милом магазинчике одежды в Старом городе. Работая там, я всего лишь могла оплачивать счета. С трудом. Вот почему сейчас я собираюсь уходить из магазина после сверхурочной работы. Я взяла все сверхурочные часы, которые могу осилить... и которые не мешают моей другой работе. Вообще-то, это не просто работа, а гораздо больше. — Нора, ты не могла бы помочь клиенту? — Лия просунула голову в дверной проем, заглядывая в кладовку, которую мы называли комнатой для персонала. — Ты куда уходишь? Я надела рюкзак и прошла мимо нее. — Помнишь, сегодня я до двенадцати. Уже пять минут первого. — Но Эми еще не пришла. — Прости. Мне надо в больницу. Ее глаза округлились. — О? Что случилось? Жизнь случилась. — Эй, извините... — стоявшая у прилавка девушка выглядела раздраженной. — Кто-нибудь может мне помочь? Лия отвернулась, чтобы обслужить клиентку и, воспользовавшись моментом, я выскочила из магазина без всяких объяснений. Я знала, что моя начальница, периодически сожалеет о том, что наняла меня. Она взяла на работу двух американок: Эми и меня. Только одна из нас соответствует известной национальной репутации дружественного экстраверта. Угадайте, кто. Дело не в том, что я плохо справляюсь со своей работой, или даже не в том, что я не дружелюбна. Просто я не делюсь личным дерьмом с людьми, которых не знаю. У Эми и Лии, кажется, нет проблем, чтобы рассказывать друг другу все, начиная от любимого цвета и заканчивая способностью их парней доводить до оргазма по вечерам пятницы. К тому моменту, как я поднялась на холм и поспешила по старой мощенной булыжником дороге Королевской Мили, мое беспокойство усилилось. Это было глупо: дети никуда не денутся, просто я ненавидела опоздания. За все те недели, что посещала больницу, я еще ни разу не опаздывала. И как только доберусь, мне нужно успеть переодеться, прежде чем кто-нибудь из детей увидит меня. (Примеч.: Королевская Миля (The Royal Mile) — череда улиц в центре Эдинбурга, столицы Шотландии; одна из главных достопримечательностей города; протяженность Королевской Мили составляет одну шотландскую милю — около 1,8 км) Эдинбург называют «городом ветров» и сегодня он полностью оправдывал свое прозвище, бросая все свои силы на борьбу со мной. Я шла навстречу ветру, чувствуя его ледяное дыхание. Некая часть меня задавалась вопросом, уж не пытается ли город этим мне что-то сказать. Буду ли я в будущем вспоминать этот день и жалеть, что не прислушалась и не вернулась? Подобная фигня крутилась у меня в голове, и в последнее время частенько приходила на ум. Я жила в своих мыслях. Даже не один день в неделю. Но не сегодня. Сегодняшний день был посвящен им. Своим быстрым шагом обычные двадцать минут ходьбы я сократила до пятнадцати. Если бы не проклятый ветер, то получилось бы еще меньше. Когда я потная и запыхавшаяся появилась в отделении, медсестры на посту посмотрели на меня с удивлением. — Привет, — выдохнула я. Джен и Триш улыбнулись. — Мы не знали, придешь ли ты сегодня, — сказала Джен. Я хмыкнула в ответ: — Меня остановит только болезнь или смерть. Поняв о чем я, она усмехнулась и обошла сестринский пост. — Все дети в комнате отдыха. — Где я могу переодеться, пока они не увидели меня? Джен удивленно покачала головой. — Они не будут возражать. — Знаю, — я пожала плечами. — Элисон в комнате отдыха, поэтому ее ванная свободна.— Джейн указала на коридор в противоположном направлении от комнаты отдыха. — Благодарю. Две минуты, — пообещала я. — Они уже здесь. Оба, — сообщила Джейн. Вздохнув с облегчением, я кивнула и бросилась по коридору в ванную комнату Эли, захлопывая за собой дверь. Снимая с себя свитер и джинсы, я чувствовала в животе легкий трепет возбуждения, как всегда, когда собиралась проводить время с детьми. И сейчас волновалась только из-за них. Правда. — Это так, — огрызнулась я на себя. Надела зеленые легинсы и рубашку, и как раз собиралась ее застегнуть, когда дверь в ванную неожиданно распахнулась. Дыхание перехватило, и я застыла, глядя в знакомые глаза. Высокий и с широкими плечами, он заполнял собой почти весь дверной проем. Я попыталась открыть рот, чтобы спросить, о чем он думает и что делает, но слова застряли, когда его взгляд скользнул с моих глаз на губы и дальше вниз. Он осматривал меня долго и тщательно, с головы до ног и обратно. Задержался на бюстгальтере под расстегнутой рубашкой, и когда его глаза, наконец, встретились с моими, их наполнял огонь. На лице застыло выражение решимости. Смесь страха, острых ощущений и нервозности, прорывалась изнутри и в итоге полностью меня затопила, когда он вошел в ванную и запер дверь. — О чем ты думаешь? — Я наткнулась на стену позади. Веселье искрилось в его глазах, пока он медленно и хищно ко мне приближался. — Я думаю, что Питер Пэн не выглядел таким сексуальным. К сожалению, я без ума от шотландского акцента. Разумеется, иначе я бы не оказалась здесь, так далеко от дома. Более того, я уже начала думать, что без ума и от него самого. — Не надо. Я подняла руку, чтобы его остановить, но он прижал ее к своей груди и накрыл ладонью. Меня поразило, какая в сравнении с ним, моя ладонь маленькая. По спине пробежала дрожь, а соски стали твердыми. Дыхание перехватило, когда он сделал еще один шаг вперед, и между нами не осталось свободного пространства. По сравнению со мной он был очень высоким, поэтому пришлось откинуть голову назад, чтобы увидеть его глаза. В них полыхал огонь. Он смотрел на меня таким горящим взглядом, как не смотрел ни один мужчина. Как тут сопротивляться? И все же понимала, что должна. Я сердито взглянула на него. — Ты должен уйти.