— Да, выглядит хорошо, но он полный идиот. Родди подавился глотком пива. — По крайней мере, последний, с кем ты встречалась, имел мозг в голове. — У Зака есть мозг. — Я сказала в голове, Сеона, а не в трусах. Родди просто взревел от восторга, а я попробовала, ради подруги, сдержать смех. Сеона повернулась к Родди с возмущением. — Так твоя барменша — с семью пядями во лбу? Я слышала, как она уточняла у тебя, что гренадин (Примеч.: гранатовый сироп), это имя девушки. — Это проблема языкового барьера. — Да, она, похоже, понимает базовые элементы английского языка без проблем. — И что это значит? — А то и значит, что если шепча на ухо она думает, что говорит тебе по секрету, то ошибается, ее слышат все! Я прыснула, и Сеона зыркнула на меня как на предательницу. Я посмотрела на нее с извинением и повернулась к Энджи, чтобы сменить тему. — Все выглядит вкусно. — Да, да, так мы можем уже поесть? — поддакнул Родди. — Смотри не подавись, — заметила Энджи. Зная Родди, мы подождали, пока его тарелка не будет завалена до верха, прежде чем взять себе. И пока мы ели Сеона все время ворчала о феминизме. — Так приятно слышать в доме шум, — задумчиво сказала Энджи. — Я скучаю по этому. Сеона потянулась, чтобы сжать руку мамы. — Я скучаю по нему, — продолжила Энджи, отчего к горлу подступил ком. Я понимала, ей нужно говорить о нем, но слышать это было так чертовски трудно. Она посмотрела на меня и повторила слова, сказанные ранее, слова, которые словно ножом ранили сердце. — Но я так рада, что мой мальчик нашел такую любовь, которую немногие из нас найдут. «Не нужно любить меня, Нора. Просто продолжай заботиться обо мне и обещай остаться. Навсегда. Останься со мной. Выбери меня». Я вздохнула, наконец, услышав голос Джима после нескольких месяцев тишины. Вот он. Слова, тоска и боль, которую он не сумел скрыть в глазах, когда произносил их. Энджи понятия не имела, сколько боли я принесла ее сыну. И вдруг, я осознала... Может быть, не только я нуждалась в защите от Эйдана. Возможно, ему тоже нужна защита от меня. Как тот, кто должен был защитить сердце Джима от меня. Мои пальцы сжали вилку, и я уставилась в свою тарелку. Наконец я почувствовала, что развернувшееся внутри меня сражение закончилось. На этот раз я должна поступить правильно. Глава 15 — Нора, ты не могла бы помочь клиенту? — Лия просунула голову в дверной проем, заглядывая в кладовку, которую мы называли комнатой для персонала. — Ты куда уходишь? Я надела рюкзак и прошла мимо нее. — Помнишь, сегодня я до двенадцати. Уже пять минут первого. — Но Эми еще не пришла. — Прости. Мне надо в больницу. Ее глаза округлились. — О? Что случилось? Жизнь случилась. — Эй, извините... — стоявшая у прилавка девушка выглядела раздраженной. — Кто-нибудь может мне помочь? Лия отвернулась, чтобы обслужить клиентку и, воспользовавшись моментом, я выскочила из магазина без всяких объяснений. Я пожалела о согласии поработать в свой выходной день, поскольку знала, Лия попытается меня задержать, несмотря на предупреждение, что я смогу работать только до полудня. Как бы то ни было, времени оставалось впритык, чтобы успеть добраться до больницы для встречи с детьми, как обычно, к двенадцати тридцати. К тому моменту, как поднялась на холм и поспешила по старой мощенной булыжником дороге Королевской Мили, мое беспокойство усилилось. Это было глупо: дети никуда не денутся, просто я ненавидела опоздания. За все те недели, что посещала больницу, я еще ни разу не опаздывала. И как только доберусь, мне нужно успеть переодеться, прежде чем кто-нибудь из детей увидит меня. Эдинбург называют «городом ветров» и сегодня он полностью оправдывал свое прозвище, бросая все свои силы на борьбу со мной. Я шла навстречу ветру, чувствуя его ледяное дыхание. Некая часть меня задавалась вопросом, уж не пытается ли город этим мне что-то сказать. Буду ли я в будущем вспоминать этот день и жалеть, что не прислушалась и не вернулась? Своим быстрым шагом обычные двадцать минут ходьбы я сократила до пятнадцати. Если бы не проклятый ветер, то получилось бы еще меньше. Когда я, потная и запыхавшаяся появилась в отделении, то медсестры на посту с удивлением посмотрели на меня. Я не увидела Эйдана с Сильвией. Не знаю, что это значит. — Привет, — выдохнула я. Джен и Триш улыбнулись. — Мы не знали, придешь ли ты сегодня, — сказала Джен. Я хмыкнула в ответ: — Меня остановит только болезнь или смерть. Поняв о чем я, она усмехнулась и обошла сестринский пост. — Все дети в комнате отдыха. — Где я могу переодеться, пока они не увидели меня? Джен удивленно покачала головой. — Они не будут возражать. — Знаю, — я пожала плечами. — Элисон в комнате отдыха, поэтому ее ванная свободна. — Благодарю. Две минуты, — пообещала я. Ранее я нервничала, что при встрече с Эйданом начну объяснять, что дружба это единственно возможные отношения между нами. Теперь же волновалась его отсутствию. Тут Джен сообщила мне: — Они уже здесь. Оба. С облегчением я кивнула, и бросилась по коридору в ванную комнату Эли, захлопывая за собой дверь. Снимая с себя свитер и джинсы, я чувствовала легкое волнение в животе, как всегда, когда собиралась проводить время с детьми. И сейчас волновалась только из-за них. Правда. — Это так, — огрызнулась я на себя. Надела зеленые легинсы и рубашку, и как раз собиралась застегнуть ее, когда дверь в ванную неожиданно распахнулась. Дыхание перехватило, и я застыла, глядя в знакомые глаза. Высокий и с широкими плечами, он заполнял собой почти весь дверной проем. Я попыталась открыть рот, чтобы спросить, о чем Эйдан думает и что делает, но слова застряли, когда его взгляд скользнул с моих глаз на губы и дальше вниз. Он осмотрел меня медленно и тщательно, с головы до ног и обратно. Задержался на бюстгальтере под расстегнутой рубашкой, и когда его глаза, наконец, встретились с моими, их наполнял огонь. На лице застыло выражение решимости. Смесь страха, острых ощущений и нервозности, прорывалась изнутри, и в итоге полностью затопила меня, когда Эйдан вошел в ванную и запер дверь. — Что ты делаешь? — Я наткнулась на стену позади. Веселье искрилось в его глазах, пока он медленно и хищно приближался ко мне.