– Ожидаю, когда ты станешь собой, Санта. Ты не из тех, кто прикрывается мужчинами, а тем более ненавистным супругом. Сколько тебе необходимо времени, чтобы успокоиться, налить себе ещё бокал вина и начать нормальный диалог? Так мы ни к чему не придём, а я не из тех людей, которые тянут время, – его уравновешенный тембр голоса ещё сильнее заводит меня. Заводит в плохом смысле, я готова визжать от непонимания, от злости, оттого, что попала в какую-то новую историю, и, конечно, от его слов о сестре. – Ты лжёшь. Для чего? Зачем ты это всё говоришь? – Шиплю я, бросая взгляд на бутылку вина. – Запомни первое – я никогда не лгу. Вообще, никогда. Мне настолько безразлично мнение окружающих, что я позволяю себе высказать им в лицо всю информацию, не заботясь о нежности их души. Также для меня неприемлемо обманывать тех, кто меня интересует. Возможно, я единственный человек, готовый быть с тобой честным. А ты, Санта, готова отбросить мнимую защиту и забыть об игре «идеальная Барби»? Иного я не желаю. Господи, я ничего не понимаю. Правда, не понимаю причин, заставляющих меня слушать его грозный голос и сжиматься от странных вибраций, исходящих через телефон. Я в панике, может быть, в шоке. Ноги дрожат, а силы покидают меня, отчего падаю на постель, продолжая сжимать в руке мобильный. – Что ты хочешь от меня? – Шепчу я. – Меня не стоит бояться, Санта. Я не причиню тебе ничего плохого. Поверь, – мягко произносит он. – Согласись, что всё это очень… очень странно. Ты звонишь Рейчел, затем преследуешь меня и присылаешь телефон. Находишь меня и клевещешь на мою сестру, уверяя, что ты ангел во плоти. – Скорее, падший. Ангелом я никогда не был, я предпочитаю ад и грехи, которые дарят наслаждение не только мне, то и тем, кто рядом. Но, да, ты права, для тебя, сейчас слишком уязвимой, всё очень пугающе. Ты привыкнешь ко мне, и я дам тебе время, чтобы ты проверила мои слова про Рейчел. Сейчас обсуждать что-то бесполезно, ты не готова принять огонь таким, какой он есть. Уродливым. До скорого, моя сладкая Санта, – он шепчет моё имя, и по телу проносится дрожь. Не успеваю отойти от этого, как в трубке раздаются гудки, и я медленно откладываю телефон на постель. Что это, чёрт возьми, было? Хватаю бутылку, чтобы плеснуть себе ещё вина, но замираю. Нет… нет, именно алкоголь стал причиной всего этого. Ведь такого не может быть. Я выдумала это, и нет никакого абонента, знающего обо мне и предоставившего информацию, ужасную ложь, о сестре. Нет, хватит. Подскакиваю с кровати и несусь на кухню. Переворачиваю бутылку и выливаю всё до единой капли в канализацию. Выбрасываю её в урну и облокачиваюсь о столешницу. – Это всё алкоголь. Ничего не было, это лишь моя фантазия, и только. Фантазия, в которой я привыкла жить и существовать, когда грань стирается, и я не понимаю, кто я такая. Это очень громкий звоночек, чтобы бросить пить, Санта. Это оглушительный звонок, – убеждаю себя, и, кажется, становится лучше. Верить в собственный обман очень легко, самовнушение мне знакомо слишком давно, чтобы не работать и сейчас. Глубоко вздыхаю и направляюсь в спальню, но всё же, слова о том, почему этот выдуманный мужчина позвонил на номер Рейчел, а затем её странное поведение, не дают покоя. Мне нужно убедиться, что это только я схожу с ума, и никак иначе. Пытаюсь разблокировать телефон, но он запоролен, и я не знаю набора цифр. Филипп такого бы не сделал, он не так умён в этой сфере, чтобы ограничивать мои звонки. А если это был он? Если он подослал ко мне человека, чтобы иметь возможность отомстить… наказать или же что-то ещё. Боже, эти мысли с ума сводят и повергают меня в панику, от которой мечусь по комнате, находя всё больше и больше вариантов звонка. Мне необходима Рейчел, чтобы понять: было или нет? Я не знаю, сколько проходит времени, пока я, то включаю телефон, то выключаю и прячу его. И так по кругу. Не знаю, что делать, и как воспринимать это. Моя жизнь всегда была повторением пройденного дня, а теперь изменилась. Всё оживает вокруг меня, и это страшно. Я не хотела этого, а лишь время, чтобы подумать и глотнуть свежего воздуха, найти силы продолжить борьбу за свою жизнь, и всё. Вроде бы снова дремлю, пока сквозь помутнённый разум не слышу звук шин, и затем хлопок двери. Протираю глаза и поднимаюсь с постели. – Рейчел, – хрипло зову сестру, распахивая дверь. Мой взгляд мутный, и я едва могу увидеть её, остановившуюся недалеко от меня. – Санта? Ты чего не спишь? – Удивляется она, пока я моргаю, и зрение становится чётче. – Я должна с тобой поговорить… – Ты снова пила, Санта! В урне пустая бутылка! – Осуждающе повышает голос. – Нет… да, всего один бокал или два, я не помню… – Всю бутылку! Как только я выхожу за дверь, то ты сразу несёшься к спиртному. Это никуда не годится, и я очень зла на тебя, – отчитывая, она приближается ко мне, не давая возможности даже оправдаться. – Я не пила так много, я вылила, – мотаю головой. – А несёт от тебя иначе. Господи, ты хоть понимаешь, что делаешь с собой, Санта? У меня слов нет, – Рейчел всплёскивает руками, а я вздыхаю, понимая, что переубеждать её бессмысленно. – Хорошо, тогда, если ты закончила, то у меня есть разговор, – встречаюсь с её прищуренными глазами. – Сейчас не то время, чтобы говорить. Ты пьяна, и вряд ли я услышу что-то вразумительное. Завтра поговорим, но не сегодня. Марш, спать, – зло шипит на меня и, разворачиваясь, направляется к своей спальне. Это возмущает, оскорбляет меня и обижает одновременно. Да, у меня есть пагубная привычка, но не она в этот момент мной ведёт, а желание не быть сумасшедшей. – Где ты работаешь? – Громко выпаливаю вопрос, заставляя сестру замереть и обернуться. – Я уже тебе говорила. Видишь, что с тобой творит алкоголь. Ты ничего не помнишь, теряешь нить настоящего и прошлого. Санта, нельзя так, и я устала, чтобы вновь спорить с тобой, да и смотреть на тебя не могу, – её ярость совершенно иначе действует на меня. Она передаётся по воздуху, накаляя атмосферу, в которой я сжимаю кулаки, впиваясь ногтями в кожу. – Где ты работаешь, Рейчел? – Голос теперь звенит от злости, исходящей от меня. – Всё, закрыли тему. Не желаю с тобой говорить, – Рейчел хватается за ручку на двери. – Секс по телефону, да? Нет никакого оператора, ты работаешь в «сексе по телефону»? – Кричу, пытаясь оборвать такое отношение ко мне, узнать правду, хотя голова начинает трещать от повышенного тембра, и это отдаётся сильным звоном в ушах. – Что? – Шёпотом переспрашивает она и поворачивается ко мне. – Этот человек, мужчина, который звонил тебе в тот вечер, сегодня вновь говорил со мной. Он сказал, что хотел развлечься и позвонил на линию секса по телефону. А именно твой мобильный показал абонента, как важного. Рейчел, ты работаешь в эскорте? – Делаю шаг к ней. Из её горла вырывается истеричный смех, даже в своём состоянии, словно пребываю в компьютерной игре, и это всё происходит не со мной, могу понять, что это фальшь. Защитная реакция, и ответ мне больше не нужен. Я вижу его по реакции сестры. Опускаю голову, пока Рейчел хохочет, я не могу найти ни единой причины в таком выборе профессии. – Почему? – Тихо спрашиваю я, обрывая её смех. Кривит лицо, словно мой голос вызывает в ней отвращение. Тёмные глаза блестят оттого, что я стою так близко к её правде, которую она не желала мне говорить. А лицо бледное. Она сейчас больше похожа на меня, полоумную, чем на себя. – Почему ты работаешь в эскорте? Почему, Рейчел? У тебя же есть образование, ты могла найти… – Закрой рот! – Ударяет ладонью по стене, отчего я вздрагиваю и отступаю. – Я не работаю в эскорте, но да, я подрабатываю в сексе по телефону. А ты думаешь, я бы смогла на зарплату простого оператора купить себе дом? Ни черта! Отец снова женился, ему никогда не было до меня дела, как и мамам. Они поехали отдыхать. А я? Что делать мне? – Кричит она, размахивая руками. – Папа выгнал тебя? – Шокировано подаю голос. Её взгляд слишком острый, чтобы я могла выдержать его, поэтому потупляю глаза, рассматривая деревянный пол. – Нет, отец не выгонял. Но он женат, и у него скоро родится сын. Я давно должна была уехать из дома, и полгода назад подвернулся хороший вариант, – ещё тише произносит она. – Мне позвонил мужчина, обсуждали заказ, а затем он предложил эту работу. С шести вечера до шести утра, два через два. Он сказал, что у меня особенный голос, и его клиентам это понравится. Мне было плевать, как и тебе, какую работу я буду выполнять, меня волновали тоже деньги. Видимо, это у нас в крови, быть шлюхами. Ты валютная, а я виртуальная. Что теперь осудишь меня? Да, Санта? Ты же у нас безгрешная, святая сука, а я вот – всегда неудачница! – Нет, Рейчел, я… господи, не думала тебя осуждать. Я просто… мне обидно, что ты не рассказала мне об этом, когда я выложила тебе всё о себе, – мотаю головой, пытаясь убедить её в том, что не такая я стерва. Пусть для других буду самой ужасной, но знать, что для семьи ты такая же, страшно. Очень страшно и больно. – Обидно? – С отвращением выплёвывает Рейчел. – Это мне должно быть обидно. Ты приехала ко мне спрятаться. К той, кто всегда был хуже тебя. Я всю жизнь слышу: Санта это, Санта то, Санта молодец, Санта красавица. А я? Только для тебя родители собрали денег, чтобы ты училась, а ты всё просрала! Всё только для тебя, а я пошла в чёртов колледж! Так кому должно быть обидно, Санта? Тебе или мне, той, кого любили всегда меньше, потому что была ты? – Я… – в глазах скапливаются слёзы от ужасающих слов сестры. – Ну да, как обычно, – усмехается она. – Эти твои огромные глаза, на которые всегда ведутся мужчины и родители. Слёзы и дрожащие губы. Меня этим не возьмёшь, Санта. Я тебя отлично знаю, чтобы не вестись на этот твой облик невинного ангела, страдающего алкогольной зависимостью. Поэтому отвали от меня, и не стоит соизмерять нашу обиду, потому что моя всегда будет больше. Спокойной ночи. Рейчел заходит к себе и громко хлопает дверью. Закрываю рот рукой и залетаю к себе. Слёзы катятся по лицу, и мне очень больно. Ведь я всего лишь хотела знать… хотела быть ближе к сестре. Неужели, за это уже карают? Неужели, я настолько долго отсутствовала, что даже любви больше не найду? Боже, мне больно. Неприятно понимать, что всё это правда. Нет, я ни в коем случае не осудила бы её, ведь каждый выживает, как может. Но знать то, что Рейчел всю жизнь думала именно так, считала, что родители её недолюбили из-за меня, горько. А самое страшное то, что этот человек, преследующий меня, всё знает. И он не лгал мне. Это меня пугает больше всего. Ползком добираюсь до кровати и залезаю на неё. Пусть позвонит, мне нужно поговорить с этим мужчиной, чтобы убедиться – он ничего плохого не сделает Рейчел, никто не узнает об этом, и он будет хранить это втайне. Пусть позвонит… Глава 6 Хмурое утро встречает меня, как обычно, ничем. Глупо надеяться на то, что новый день что-то изменит. Нет, этого не бывает. Всё остаётся на своих местах. Но к этому прибавляется головная боль, сухость во рту и резь в глазах. К тому же появляются иные мысли, ещё более омрачающие происходящее, чем раньше. Приняв душ, и переодевшись в новую тёплую одежду, собираю свои вещи, и теперь всё же, следует поговорить с Рейчел. А мне не хочется. И не потому, что я изменила своё мнение по поводу открывшегося, ни в коем случае. Я просто поняла, что мне места здесь нет. Мои проблемы никому не нужны, кроме меня. Да и мне они не нужны, могла бы, давно бы от них избавилась. И я знаю, что разговор будет неприятный, лучше его избежать, чтобы полностью не разрушить отношения с сестрой. Если я была бы окончательно стервозной и холодной, то так бы и сделала. Но у меня есть слабость, как у любого человека – это моя семья. Её мне бы не хотелось терять. Замечаю Рейчел на кухне, пьющей кофе. При звуке моих шагов её плечи напрягаются, а взгляд, ранее устремлённый в экран ноутбука, становится стеклянным. – Привет, – первая подаю голос. – Привет, – сухо отвечает она и продолжает вглядываться в лэптоп. – Я бы хотела извиниться за всё, что тебе пришлось из-за меня пережить. Я никогда бы не подумала, насколько тебе паршиво расти рядом со мной. Я этого не хотела, как и не желаю испортить с тобой отношения. Поэтому я уезжаю, – сообщаю ей, вызывая ухмылку на лице. – Как обычно. Ты всегда бежишь, не хочешь решать проблемы… – Боже, Рейчел, хватит. Это разумно. Ты явно не желаешь видеть меня и слышать. Поэтому не нужно, я всё понимаю, на твоём месте поступила бы так же. Но я боюсь твоей ненависти, понимаешь? Ты единственный человек, к которому я могу приехать. У меня больше никого нет. Родителям мы уже не так нужны, как раньше. Мы выросли, и никого нет рядом. Прошу тебя, не сердись на меня, не ругай, просто прими мои извинения, – прошу я. Рейчел качает головой и поднимает взгляд на меня. Вижу в нём боль, горечь и осуждение. Почему же ты так со мной? За что? Знаю, причин должно быть много, но не сейчас. Мне сложно говорить всё это, осознавать всё, и теперь терпеть тишину, а хочется иного. Расплакаться, и чтобы кто-то уверил – всё это мелочи, они пройдут. Но я одна в большом мире, который когда-то был так желаем. – Тогда откуда такое решение – уехать? Куда ты направишься? К Филиппу? Больше не желаешь быть свободной? – Резко спрашивает она. – Нет, мои желания не изменились, я хочу избавиться от Филиппа, но не докучать тебе своим видом. Давай начистоту, ладно? Меня не волнует, где ты работаешь, хоть девочкой лёгкого поведения за деньги. Мне плевать. Это твой выбор, ведь за мой ты меня не осудила. И ты права, я никто, чтобы это делать по отношению к тебе. Ты моя сестра, и если ты так хочешь жить, то я поддержу тебя. Но ты явно настроена враждебно ко мне, а я не могу больше оправдываться. У меня нет возможности что-то изменить, а лишь продолжать существовать вот так, и хоть как-то не потерять нить, связывающую нас. – Правда? Тебе не противно, что я разговариваю с извращенцами и мастурбирую, когда попадаются интересные случаи? – Ехидно усмехается она. – Нет, ведь я ещё хуже, – качаю головой и слабо улыбаюсь. – Раз ты хочешь начистоту, то хорошо. Никакого Брэда не существует, я уходила в мотель работать. Снимала номер и разговаривала, а в тот вечер встречалась с одним извращенцем, который заплатил мне просто за общение. Вот, я тоже продажная, как и ты. Я тоже хочу красивой жизни и теперь могу свободно работать. Но я не выгоняю тебя и не разрешу уехать, пока мы что-то не придумаем. Теперь ты знаешь, что я не лучше тебя. Мы одинаковы, поэтому я понимаю твоё желание быть богатой. И тоже должна извиниться, я была злая, уставшая и узнала, что ты снова пила… сорвалась. Но моя любовь к тебе не стала меньше. Мир? – Она протягивает руку, и я киваю ей. – Да… да, – шепчу и, пытаясь побороть слёзы, протягиваю ладонь и пожимаю её.