– Ладно. – Мальчик протянул ему мяч. Глеб взял его и, недоуменно улыбнувшись, взвесил на ладони. – Чего ты? Он твой. – Мой? – Да. На солнце глаза мальчика стали еще ярче. Красивый. Даже слишком. – Не хочешь сфоткаться? У меня тут камера с таймером для снимков. Общую фотографию сейчас с тобой забабахаем. Давай, иди сюда. Обними дядю… * * * Чересчур аккуратно. Глебу невыносимо хотелось почесаться. Запустить пальцы в волосы и разлохматить их еще больше. Ради контраста. Наглядно продемонстрировать, насколько его внешний вид отличается от опрятности женщины, что сидела напротив него на снежно-белом кожаном диване, положа ногу на ногу. Легкий костюм, состоящий из жилета и брюк оттенка персика, отлично подчеркивал стройность фигуры. Плотные темные кудри облепляли плечи, а тонкие запястья украшали цепочки браслетов. Амалия никогда не выглядела на свой реальный возраст, что, впрочем, не мешало времени постепенно брать верх. С их последней встречи морщин у матери прибавилось, как и седых волос. От них она избавляться не трудилась. Это был ее собственный вызов уходящим годам. – И что же привело тебя сюда? – Голос Амалии, как и раньше, резал до крови. Слово – нейтральное или бьющее прямо по цели – словно острие ножа скользило по коже, оставляя едва заметную линию, которая спустя мгновение наливалась алой жидкостью и низвергалась пульсирующим потоком. Судя по холодному взгляду и поджатым губам, Глеб, устроившийся в кресле, – таком же белом, как и диван, – воспринимался ею не лучше той же пахучей следовой информации, оставляемой собакой на девственно чистой поверхности сугроба. – Соскучился. – Юноша скопировал ее позу, закинув ногу на ногу. – У меня там кроссовки в прихожей слегка пованивают – пардон. Вспотел, пока в горку взбирался, да в коровью лепешку раз пять вляпался. И если интересно, это всякий раз были разные лепешки. Губы Амалии дернулись. Кожа под ними натянулась так сильно, что Глебу померещились зубы, проступившие сквозь бледный кожный покров. – А ты все тот же, – процедила она, нервно оглаживая пальцами края аккуратно заточенных ногтей. – Раздолбай? – любезным тоном подсказал Глеб, бодро вертя головой. – Роскошно тут все устроила. Амалия ограничилась сдержанным кивком. Ничего удивительного. С младшим сыном она никогда особо не церемонилась, так что отсутствие элементарного приветствия или техничного вежливого отклика на дежурный комплимент в ее исполнении – мелочь. – Чем обязана? Ни капли тепла в интонациях. «Но в дом-то пустила. – Глеб вспомнил кислую мину матери в первое мгновение их встречи и едва не расхохотался. – Вот это и называется «неприятный сюрприз». – Сказал же, соскучился. – Не думаю, что ты страдаешь подобной глупостью. Дури в твоей голове много, но это слишком бессмысленно – даже для тебя. – Отличный комплимент. Особенно после стольких лет разлуки. И, кстати, я не сказал, что соскучился именно по тебе. – Ян сейчас слишком занят. Он вряд ли сможет уделить тебе время. Ты должен был предупредить о своем приезде заранее. По телефону. – Или отправить почтового голубя? – от души веселясь, предложил Глеб свой вариант. – С учетом того, что адрес вашей новой резиденции сообщить мне никто не удосужился. А номерами телефонов мы договорились не обмениваться. Молча договорились. Припоминаешь? – В любом случае визит без приглашения показывает тебя не с лучшей стороны. – Никогда не стремился быть лучшим. – Глеб откинул со лба разлохматившуюся челку, чем вызвал новую бурю эмоций на лице Амалии – красочная смесь из брезгливости и презрительности. – И еще одно уточнение вдогонку: соскучился я вовсе не по Яну. – Тогда… – Женщина тягостно вздохнула. – Не говори глупостей. Ты не мог соскучиться по племяннику. Ты никогда раньше его не видел. – И кто же в этом виноват? Дайте-ка поразмыслить? – Глеб сдул с лица мешающие прядки и с важным видом побарабанил пальцами по подбородку. – Наверное, кто-то из тех, кто подзабыл сообщить мне о том, что у меня есть племянник. – Перебарщиваешь с экспрессией. – Амалия уместила локоть на подлокотник и издала нечто, похожее на фырканье. «Короче, виноватой она себя не считает, – заключил про себя Глеб. – Кто бы сомневался». – Что ж, бывает. Живешь-поживаешь и в какой-то момент неожиданно обзаводишься восьмилетними племянниками – и так далее. – Якову семь. – И Яков… не сильно похож на Яна. – Глеб неосознанно потрогал свои темные волосы. – Не в породу угловатых Левиных. Видимо, взял все лучшее от матери. От старшего братца одна переносица осталась, да и хмурятся они одинаково. Заметно было, что принижение «породы Левиных» не на шутку задело самолюбие Амалии. В глазах сверкнули искры злости. – Мать у Якова – редкая красавица, – продолжал корябать по святому Глеб. Доводить Амалию оказалось ужасно забавным занятием. – Я, конечно, с ней не знаком. Опять же никто не удосужился меня на свадьбу пригласить. Так что могу судить только по внешности мальчика… – Свадьбы не было, – резким тоном высказалась Амалия. В позе женщины появилась напряженность. – Что так? – заинтересовался Глеб. – Решили не обременять себя узами брака? И где она? Проживает с вами? Как они познакомились? – Ты слишком любопытен. – Я могу напрячь своими расспросами Яна, – будто продумывая вслух перспективы, заметил Глеб. – Или поболтать с Яковом. – В Швеции. – Амалия откинулась на спинку дивана и окинула сына раздраженным взглядом. – Они познакомились в Швеции. – И… – подбодрил Глеб. – И она уже получила достаточно денег, чтобы не беспокоить нашу семью по пустякам. Резкий обрыв красочной истории. Глеб впал в настоящий ступор. А Амалия, словно и не заметив его замешательства, продолжила: – Договоренность была с самого начала беременности. Наследственность нас устроила. А эта особа и не претендовала на ребенка. Хотя от денег не отказалась. Мы не прогадали. Прошло более семи лет, а от этой шведки ни слуху ни духу. Хорошая сделка. С первой минуты веселость Глеба была ничем иным, как игрой, возможностью насолить терпким словцом матери, но после таких откровений не осталось сил даже на игру. – Сделка. – Он с трудом сглотнул, осознавая, как неприятно ему ассоциировать подобный термин с маленьким племянником. – Что за бред? – Это лучше, чем обременять себя ненужными эмоциональными срывами, которые могла себе позволить женщина, претендующая на место супруги Яна. – Может, Ян с тобой не так уж и согласен, – процедил сквозь зубы Глеб. – Отнюдь. Правильнее сказать, что это я согласилась с его словами. – Амалия полюбовалась своими ногтями. – Потому что произнесенное мной – целиком и полностью его высказывания. И его личное мнение. – Слишком… – Прагматично? «Вообще-то я хотел сказать «мерзко», – мысленно возразил Глеб. – Согласна, прагматично. – Амалии, похоже, нравилось вести диалог с самой собой. – Но в этом и прелесть. Стереотипы банальны и не несут в себе практической полезности. У Яна появился наследник. И создание ячейки общества через бумажную волокиту и торжественные клятвы вовсе не стало причинно-следственной связью для этого факта. «Голова кругом». – Глеб постарался сидеть как можно более неподвижно, чтобы не спровоцировать у себя какую-нибудь нездоровую реакцию. Например, тошноту. – Значит, у Якова есть только отец? – И я. «Так, дыши и держи съеденный завтрак при себе». – А… в какую школу он ходит? – Глеб спросил первое, что пришло в голову. Только бы не удерживать дальше жуткую паузу. – Яков учится на дому. – Вы его и в садик не водили? – Домашнее обучение дает лучший результат. Кроме того, подобный график позволяет включить в программу дополнительные сферы обучения. Эффективность такого подхода и Ян, и я уже оценили. «То-то у мальчонки пунктик на времени». – Кулаки Глеба сжались сами собой. – Вы хотя бы ему со сверстниками позволяете общаться? Амалия прищурилась. – У этого ребенка нет недостатка в общении. – Смотря что понимать под понятием «общение». – Ты хамишь мне?