С другой стороны, друид не мог перестать вспоминать и другое: ее длинные прямые волосы, тонкие, струящиеся, как лунный свет. Худенькое лицо с огромными глазами, которые совершенно не желали глядеть на него с испугом или отвращением. А вот он сам мог смотреть на себя только с отвращением. Почему же она — нет? Вероятно, он не ошибся, у бедняжки и правда не все дома. Иначе объяснить происходящее было просто невозможно. Вот сегодня, например, какого демона она расстроилась? — Глупости, какая мне разница? — фыркнул Тайрел и без стука толкнул дверь в ее комнату. — Я становлюсь слишком мягким. Он постарался выкинуть из головы непрошеные мысли, но в следующее мгновение все внутри перевернулось. Девушки в комнате не было. Тайрел осмотрел весь дом и участок перед лесом. Заглянул под каждую кровать, под каждый куст. Но Леора пропала. Первой мыслью было: ушла. С помощью магии он запретил ей рассказывать о себе под страхом смерти. Но долбаный знак «Тур» никаким образом не мог удержать ее рядом! Друид надеялся, что таких нюансов девчонка не знает и просто поверила ему на слово. Ведь на самом деле он не мог удержать ее рядом с собой. А убить… он тоже не мог. Остановившись на крыльце дома, Тайрел глубоко вздохнул и осмотрелся. На небе уже светил призрачный диск луны, а лес накрыл почти непроглядный мрак. Ну и куда она отправилась на ночь глядя? Он же сказал не ходить вечером в чащу! — Могла бы и утром сбежать, — пробубнил мужчина. Правда состояла в том, что где-то под желудком холодная змея беспокойства свивалась в тугие кольца. Ведь ночной лес мог казаться девочке безопасным. Но кому, как не Тайрелу, знать, что это не так? — Может, будет проще, если ее сожрут? — проворчал темный друид, нехотя сплетая запретное для него заклятие. Можно было призвать хорька или волка, заставить пойти по ее следу. Найти беглянку не составило бы труда. Но на это не осталось времени. В лесу возле Вешних Поганочек жили слишком страшные твари. Именно по этой причине когда-то давно он и построил здесь скрытое от чужих глаз жилище. Предчувствие никогда не обманывало Тайрела. Счет шел на секунды. Мужчина бросил взгляд на свою рану в форме древнего символа и вздохнул. Кровь еще немного шла, но что ему терять? Он сжал кулак, и на землю упали скудные алые капли. Они мгновенно впитались в траву, проникли в твердь. Там их подхватила Тьма, которая все это время послушно выжидала. Тайрел поднял другую ладонь и проговорил: — Heried nugharte…[3] Моргнул, и в вечернем сумраке его глаза вспыхнули сумеречной зеленью. Земля дохнула смертью. Никто в округе не видел и не слышал этого, потому что никто в здравом уме не сунулся бы в Поганый лес ночью. Потому никому не удалось узреть мертвецов, распахнувших в земле свои пустые глазницы. Сквозь сумеречные сети, наложенные некромантами, они глядели во все стороны. Сквозь толщу почвы искали сбежавшую девчонку. Они открывали свои гнилые рты, и в них сыпалась земля. Они кричали, но их никто не слышал. Тайрел сжал зубы. Мертвые не видели Леору. Тогда он сильнее сжал кулак. Еще несколько капель крови упало на землю. Вот тогда он увидел ее. Испуганную. Сжавшуюся. Дрожащую, как лист на ветру. Он увидел ее глазами чудовища, которое, похоже, в этот самый момент готовилось ее сожрать. ГЛАВА 4 Леория Тропинка весело вела меня в самую гущу леса. Я ни капли не беспокоилась, потому что совсем недавно шла на городской базар точно по такой же тропинке, только расположенной немного левее. Мне ужасно хотелось узнать, кому бездушный, страшный и опасный Кровавый Ужас носит соль ведрами. Может, мой маньяк подкармливает лося? Или оленя? Эта мысль заставляла меня глупо хихикать. Потому что я не верила в маньячность моего маньяка. Не знаю, что со мной не так, но вот прямо сейчас я поняла, что, несмотря на серьезные обвинения, вычитанные в ориентировке и подтвержденные странным драконьим духом, Тайрел не кажется мне убийцей. Я уже придумала себе кучу вариантов, как его могли оболгать, очернить и подставить. И как он, бедняга, вынужден скрываться в лесу от несправедливого правосудия. Тогда я, наверное, должна его спасти? Должность спасителя мне импонировала, поэтому я углублялась в чащу с еще большим энтузиазмом. Дорожка почти исчезла, но я привыкла подмечать следы в лесу. То здесь, то там встречала отпечаток ноги или немного просыпавшейся из ведра соли. Через несколько минут с радостью обнаружила то, что искала! Ведро с белым пескообразным содержимым стояло посреди пустой поляны. Рядом росли удивительные оранжевые цветы, которые слегка светились в ночном полумраке. Еще кое-где виднелись крупные красные шляпки мухоморов. Я остановилась и выдохнула, восхищаясь красотой этого места. А затем прошла к ведру, сунула в него палец и облизала. — Ну, так и есть, соль, — кивнула себе, чрезвычайно довольная находкой. — Осталось обнаружить лося. Но в следующую секунду за спиной раздался скрипучий голос: — В чаще леса под лунным светом рискуешь обнаружить совсем не то, что ищешь… Я резко повернула голову и обомлела. Слова застряли в горле. Грудь сдавило от ужаса. — Зачем пришла, мешок костей и мяса? — проскрипел голос. Передо мной стояло чудовище. Оно отдаленно напоминало человека, но было сгорбленным и кривым. Руки — гораздо длиннее, чем у людей, доставали до коленей. На голове блестел белесый череп какого-то животного с воткнутыми в него ветками и листьями. Из-под одеяния, похожего на хламиду, торчали громадные пальцы с когтями. В местах, где одежда была порвана, в дырах зеленела трава. — Высунь язык из глотки и покажи мне свои зубы, я ни слова не слышу, — проговорил монстр и сделал шаг ко мне, в то же время обходя поляну по кругу. Он вроде бы приближался, но при этом странным образом оставался на приличном расстоянии от меня. — Знаете, простите, конечно, но мне немного некогда болтать, я уже ухожу… Я тут живу недалеко. Мне бы только выйти… — Чтобы выйти, нужно войти. Ты уже вошла, мешок костей? — прохрипело существо и сделало еще шаг ко мне, продолжая бродить по кругу. — Я… не понимаю. Я уже в лесу… Может, я пойду? — Ты слишком мала, чтобы понимать. Но слишком неудачлива, чтобы запутаться в паутине Анталины. Не повезло, да, бабочка — мешок костей? — Я все еще не понимаю. Кто такая Анталина? — нахмурилась недовольно. На короткое мгновение страх исчез, а в бессмысленном бреде монстра почудилось зерно разума. «Анталина» — это имя я уже слышала прежде. Но не помню, где именно. — Кто-кто-кто. Кто-кто-кто. Кудахчешь, как курица. Разве ты курица? — прокряхтел монстр и, резко шагнув ко мне, неожиданно пересек оставшееся пространство в несколько шагов. Я только и успела ахнуть, когда огромная, словно раздутая опухолью, лапа схватила мою руку и полоснула когтем по ладони, на которой был начертан знак «Тур». Кажется, я закричала и потеряла равновесие от внезапной боли. Потом схватилась за плечо монстра и начала падать. Ткань платья затрещала, но я не заметила, в каком месте. Я ударилась спиной о землю. Ужасное существо упало на колени рядом, не выпуская мою ладонь. Оно потянуло ее в сторону и над чем-то наклонило. Только теперь я увидела на земле рядом небольшой плоский камень. Кровь падала на серую поверхность, закручивалась в спираль. Потом неожиданно заструилась, превращаясь в странный символ. Два кружочка внутри фигуры с хвостом. Это напоминало то ли какое-то существо, то ли букву. Жаль, языкам меня никто не обучал. Может, это эшгенрейский? И вдруг в голове промелькнула тень узнавания. Этот знак я тоже где-то видела! По спине прокатилась волна холода. Она щипала кожу, нервировала, зудела, словно говорила о невыполненном деле, не отданном долге. Грозилась не дать покоя, пока я не узнаю, что все это значит. Чудовище ткнуло пальцем в символ и с рыком повторило: — Анталина… Когти заскрипели по камню, высекая искры. — Анталина! Лес содрогнулся, с крон в черное небо взлетели испуганные птицы. Чудовище приблизилось ко мне, обдало смрадным дыханием. Ничего отвратительней я в жизни не видела. Но сейчас, клянусь, я поцеловала бы эту страхолюдину, если бы она пообещала меня отпустить. От ужаса холодели пальцы, а сердце то и дело переставало биться. Сверкнули глаза чудовища со странными желтыми белками, выцветшими радужками и сеткой алых сосудов. В них по спирали двигалась Тьма. — Анталина, — проскрипел монстр, не сводя с меня глаз, и зашептал нечто настолько страшное, что я перестала слышать собственное дыхание: — Анталина сказала: «Белая дева явится во мрак на спине иллишарина. Вспыхнет на ней метка принца смерти, возродится он из пепла и крови. Всему живому наступит конец…» Страх прошиб меня насквозь. Я не могла отвести взгляда от монстра, не могла пошевелиться. Только смотрела в его мутные глаза, чувствуя, как от ужаса шевелятся волосы на голове.