– Он куда-то умчался с утра пораньше. В Пропасти опять что-то произошло. По позвоночнику пробежал холодок. Начинается. – Я хотела отправить голубку с ним, чтобы увидеть все собственными глазами… – Клио смутилась, – ну ты поняла. Но пока почему-то не получается. То ли она не хочет улетать далеко от меня, то ли мой страх остаться без нее мешает чарам. Морриган чмокнула сестру в нос. – Не торопись. Со временем у тебя все получится. Клио светло и радостно улыбнулась ей, не переставая гладить голубку. Морриган наскоро затолкала в себя еду, почти не чувствуя вкуса. В последнее время она часто забывала поесть и поспать, и каждый раз, когда изможденный организм посылал тревожные звоночки, напоминала себе: убийца Клио все еще на свободе. А они все еще в Пропасти. Стиснув в ладони амулет зова, Морриган воскресила в памяти лицо Дэмьена. Как только он откликнулся, нервно спросила: – Где ты? – На площади, рядом с позорными столбами. – Дыхание берсерка было рваным и сбивчивым. – Сейчас буду, – пообещала она и, ничего не объясняя, разорвала связь. Стоило только покинуть особняк Дома О`Флаэрти (его глава снова где-то пропадал), как стало ясно: последствия смерти Агнес Фитцджеральд уже настигли Пропасть. Как и предполагал Дэмьен, началось все с созданной ею немертвой стражи. Тут и там стражи замирали на месте, словно статуи с жуткими пустыми взглядами. Однако не все оказались так спокойны. Вполне предсказуемо самые сильные из фоморов, отказываясь возвращаться в мир теней, пытались взять контроль над мертвыми. Особо ретивых Дэмьен вместе с другими отступниками и успокаивали сейчас. Или упокаивали? И если колдуны выглядели уже порядком вымотанными, берсерку все было нипочем. Алые глаза пылали гневом и яростью, в руках словно сосредоточилась сила пятерых. Дэмьен схватил одного из немертвых стражей за шею и без труда, будто котенка за загривок, поднял вверх. Ноги мертвой куколки задергались, как у повешенного. Берсерк, не размахиваясь, играючи швырнул стража в стену. Позвонки хрустнули, он обмяк, позволяя колдунам себя упокоить. Снова. Подбежавший к Дэмьену со спины демон в гниющей оболочке немертвого стража, вероятно, попытался застать его врасплох. Берсеркерские инстинкты не позволили. Стремительно развернувшись, Дэмьен сломал грудную клетку стража голыми руками. Другому, запоздавшему, свернул шею. И, кажется, даже не сбил дыхание. Морриган подоспела к самому окончанию боя. Памятуя о прошлом, очень осторожно тронула Дэмьена за плечо. – Пришла помочь? Поздновато, но инициативу поощряю. Она фыркнула. Вот еще. – Слушай… я ведь никого не испепелила на месте с тех пор, как оказалась в Пропасти? – Ты хочешь подарок за то, что была хорошей девочкой? – осведомился берсерк. – Или предлагаешь закатить по такому поводу вечеринку? – Я хочу сказать… – Морриган с силой куснула нижнюю губу. – Ты можешь мне довериться? – Прямо сейчас? – осторожно уточнил Дэмьен. – Да. Прямо сейчас. – И что конкретно ты от меня хочешь? Однако подозрительно прищуренные глаза подсказали: он прекрасно понимал, что. – Сотри с моей ладони печать. Мне нужна вся полуночная магия, чтобы поймать убийцу Клио. Дэмьен долго смотрел на нее. Морриган ожидала возражений, но он и словом не обмолвился. Несколькими едва уловимыми движениями сломал печать, заставив черную вязь на руке поблекнуть и исчезнуть. Она смотрела на чистую, лишенную знаков ладонь. Неужели Дэмьен и правда решил ей довериться? Проклятье. Неужели это волнует ее… сейчас? Неподалеку от тех самых столбов позора, на камне которых, помимо прочих, значилось имя Сирши Фитцджеральд, застыл страж – один из тех, что предпочли притвориться статуей. Колдуны уже направлялись к нему – неподвижной, а потому легкой мишени. – Стойте! – зычным голосом крикнула Морриган. Они удивленно замерли, будто решив уподобиться мертвым куколкам Агнес Фитцджеральд. Морриган подошла к стражу, на ходу вынимая из кармана восстановленный полуночный осколок и свечу. – Что делаешь? – осведомился Дэмьен тоном человека, привыкшего наблюдать за чужими причудами. Остаться в стороне от происходящего он, конечно, не сумел. – Заглядываю в мир теней, что же еще. Огонек свечи был ее маяком, не позволяющим заблудиться в мертвом мире. Поверхность осколка стала его отражением. Там, в зеркальной глубине, плоть слезла с костей, обнажая бьющуюся в клетке из ребер темную сущность. Мелкую, ершистую, с лучиками-тенями. Демон, отчаянно рвущийся наружу из костяной ловушки. Нет, по ощущениям скорее демоненок. Морриган озадаченно нахмурилась. Неужели среди фоморов были кто-то вроде… детей? Или то, что она видела перед собой – это слабая сущность, недавно сотворенная миром теней? Только там, в отражении осколка истины, Морриган смогла увидеть веретнические чары Агнес. Многие плетения оказались порваны – ослабевшая с ее смертью, связь фоморов с миром живых чем дальше, тем сильнее истончалась. И когда она будет уничтожена, что станет с демоненком, выдернутым из мира теней в мир враждебный, незнакомый, чужой? Морриган сама не понимала, что толкнуло ее на этот шаг. Не раздумывая, она прошептала заклинание. В одной руке сжимая полуночный осколок, вторую положила на грудь немертвого стража. Резко выгнулась – так, что захрустели позвонки, становясь не проводником в мир теней, но его дорогой. Хлынувшая через Морриган к демоненку сила позволила тому разорвать последние звенья чар. И через нее же вернуться в родной мир. А немертвый страж, рухнув на землю, снова стал чьим-то мертвым другом, мужем, братом или отцом. – Ты освободила его. Того, кто сидел внутри, – нахмурился Дэмьен. – Зачем? Что за странная симпатия к темному созданию? – Он в клетке, Дэмьен. И он порабощен. Берсерк покачал головой, но эмоции по его лицу прочитать было сложно. Глядя на лежащее у ног мертвое тело, Морриган глухо произнесла: – Для многих мы, ведьма и берсерк, темные создания. Для многих мы – не заслуживающая свободы тьма. Колдуны, вдоволь насмотревшись на Морриган, расходились. А для нее, кажется, пришло время покаяния. – Помнишь, ты говорил, что я представляю опасность для Пропасти? Так вот… ты, кажется, все-таки оказался прав. Дэмьен мгновенно посерьезнел. – Та-ак… выкладывай. Морриган рассказала о треснувшем зеркале в Тольдебраль и о своем полуночном осколке. Дэмьен – само неодобрение – покачал головой. – Брось, – вспыхнула она, – ты не можешь меня осуждать. Откуда я могла знать, что дух увяжется за мной в Пропасть? Что решит убить королевскую семью? – Мне нет дела до семьи Фитцджеральд. К тому же смерть Агнес дала Доминику шанс побороться за титул короля города. Но я дал обязательство защищать Дом О`Флаэрти и намерен следовать своему слову до конца. И если убийца решил перебить главных претендентов на трон… – Разве тогда у Доминика не поубавится конкурентов? Когда Дэмьену надоело играть в гляделки, он отчеканил: – Делай, что хочешь, но исправь то, что натворила. Морриган в ярости развернулась, но он придержал ее за локоть. – Если тебе понадобится моя помощь… – глядя куда-то поверх ее плеча, с неохотой проговорил берсерк. – Иключительно в интересах дела… Она закусила губу, чтобы спрятать улыбку. Было у них все же кое-что общее. Насколько ей сложно попросить о помощи, настолько и Дэмьену – ее предложить. – Тогда я знаю, где тебя искать. Он тихо рассмеялся. В особняк Дома О`Флаэрти они возвращались в молчании. Шли рядом, почти касаясь друг друга плечами. – От Оливии слышно что-нибудь? Дэмьен покачал головой. – Лучшее решение для нее – отказаться от титула, на доставшиеся в наследство деньги купить себе миниатюрную версию Тольдебраль и жить там припеваючи вместе с сестрой, когда с той снимут маску обезличенной. И в игры сильных мира сего не встревать. – Я все еще не могу понять, есть ли взаимосвязь между духом зеркала и королевской семьей, – призналась Морриган. – Он, как-никак, принадлежит миру теней. Что, если кто-то из веретниц семьи Фитцджеральд однажды заключил сделку не с демоном, а с духом? Призвал его из мира теней и превратил в некую… карающую длань. Вот только я не верю, что Сирша пошла бы на это. Губы Дэмьена растянулись в лукавой улыбке. – Ну надо же, ты прониклась симпатией к отступнице. – Она помогла Клио. – Как и я. Ко мне ты тоже прониклась симпатией? Какое-то время, не сбавляя шага, они молча смотрели друг другу в глаза. Морриган отвела взгляд первой. – Ты сам говорил, что, раз Сирша по-прежнему обезличенная, у нее весьма сомнительные перспективы стать королевой. Но мне не дает покоя Оливия. Не слишком ли удачно она осталась в живых? Да, ты считаешь ее слабой. Но что, если она, пойдя по стопам матери, ради власти заключила сделку с миром теней? – Ты не доверяешь даже той, кто привел тебя к Сирше? А значит, косвенно помог разорвать связь Клио с миром теней? – Я никому не доверяю. – Морриган запнулась на мгновение. – Стараюсь не доверять.