— Мужчины, — сдерживая смешок сказала Моравен, — никогда не откажутся хорошенько перекусить, к какому бы народу они ни принадлежали. Дворец Владык чем-то неуловимо напоминал домик стражей Привратья — те же высокие потолки, огромные окна, обилие света и довольно аскетичная, но вполне уютная обстановка. Никаких лишних предметов мебели, отсутствие ваз с цветами. — Эльфы никогда не срезают цветы, — пояснил мне Келебран. — Предпочитают любоваться живыми, а срезанный цветок считают мертвым. Зато обеденный зал украшал дивный витраж почти во всю стену. Я даже не сразу обратила внимание на поданную нам еду, залюбовавшись звездным небом и невиданными птицами. Впрочем, пища была довольно простая, без особых изысков: запеченные овощи с мясом, мягкий хлеб с хрустящей корочкой, желтый круг масла и нежный сыр. Несмотря на неприхотливость обеда, был он просто великолепен на вкус, а золотистое вино, которым предлагалось запивать еду, и вовсе было выше всяких похвал. Когда мы расправились с обедом, Моравен отвела нас в гостевые покои, где мы с Диего остались вдвоем, поскольку Келебран ушел с матерью — им было о чем поговорить. Нам отвели три комнаты: две спальни, разделенные небольшой гостиной, в которой стояли уютные кресла-качалки. Спать не хотелось, поэтому мы с Диего расположились в креслах и некоторое время просто молча смотрели в окно. — Значит, мы должны были вернуть эльфам алмаз, — наконец нарушила молчание я. — Почему ты ничего мне о нем не рассказал? — Ты всерьез спрашиваешь? — вопросом на вопрос ответил дел Арьянте. — Пожалуй, нет, — вынуждена была признать я. — Понимаю, почему ты не желал никому сообщать о камне. Кстати, а Келебран был в курсе? — Да. Он и король, вот и все. Король дал мне это поручение, а Келебран неоднократно доказывал мне, что достоин доверия. Даже королева ничего не знает. — Но все же вы опасались, что кто-нибудь сможет прознать, — тон мой был не вопросительным, но утвердительным. Диего пожал плечами. — Опасались. Во-первых, камень сам по себе, пусть и утративший силу, является огромной ценностью и нашлось бы немало желающих прикарманить его. А во-вторых, в королевстве есть немало людей, которые предпочли бы, чтобы король умер, не оставив наследника, а я сгинул невесть где. Я не стала спрашивать у него имена этих людей. Здравый смысл подсказывал мне, что в дела эти свой нос лучше не совать. — Ты ведь знаешь Келебрана с детства, — перевела я тему на более безопасную. — Да, — Диего ничуть не удивился, видимо, ему тоже вовсе не хотелось беседовать о подковерной борьбе за близость к трону. — И ты никогда не видел его мать? — К тому времени она уже уехала. Я долгое время считал друга сиротой и лишь несколько лет назад он рассказал мне правду. — Понятно. Это тоже тайна, мало кому известная. — Почти никому, — голос дел Арьянте был серьезным. — Даже королю я не сказал ни слова о том, что мать Келебрана жива. Просто упомянул о его эльфийских родственниках. А уж о том, что он на четверть оборотень, даже заикаться не стал. — И тогда, в лесу, вы боялись, что Марь сможет пробудить в нем зверя? — Да. Знаешь, я всего раз видел своего друга в ярости. Это было страшно, Риона. Он не владел собой. К счастью, эта вспышка случилась больше десяти лет назад и с тех пор не повторялась. А тогда, в пещере, мы полагали, что наибольшая опасность грозит тебе. Келебран все же умеет контролировать свои порывы, а вот тебе, как прорицательнице, Марь могла внушить ложные видения и выманить тебя в лес. А оказалось, — Диего горько усмехнулся, — что переживать-то надо было из-за меня. Горечь его слов заставила меня встать, подойти к нему и положить ладонь ему на плечо. — Ты ведь не пил тот чудодейственный напиток, — здраво заметила я. — Тебе пришлось тяжелее всех. — Спасибо, Риона. Склонив голову, Диего потерся колючей от отросшей щетины щекой о мою ладонь. А потом внезапно обнял меня за талию и притянул к себе на колени. Я даже охнуть не успела от удивления, а его лицо уже было близко-близко, синие глаза пытливо заглянули в мои, а губы прижались к губам. Одна его рука по-прежнему обнимала меня за талию, а вторая скользнула по спине вверх, ладонь легла на затылок, вынуждая запрокинуть голову. Язык раздвинул мои губы и я закрыла глаза, отдаваясь жаркому поцелую. Целовался Диего, надо признать, весьма умело. В первый раз, еще в моем деревенском домике, поцелуй длился слишком недолго, а я была слишком зла, чтобы оценить его опытность. Теперь же я должна была сознаться самой себе, что мне было приятно. Приятно — но не более. Не закружилась голова, не забилось в неровном рваном ритме сердце. И стоило поцелую прерваться, как я соскользнула с колен дел Арьянте и хмуро спросила: — И что это было? — Разве ты нуждаешься в объяснениях, Риона? — похоже, он искренне веселился. — Нуждаюсь. Зачем ты это сделал? — Потому что ты мне нравишься, — ответил Диего серьезно. — Поход наш завершился, все трудности остались позади. Можно подумать немного и о себе. — Больше так не поступай. — Разве тебе не понравилось? — Было неплохо. — Всего лишь неплохо? — притворно возмутился он. — Диего, — я оставалась серьезной, — пожалуйста, не переводи все в шутку. Давай проясним этот вопрос раз и навсегда. — Не повезло, — резюмировал дел Арьянте. — Но попытаться стоило. Я смерила его возмущенным взглядом. — Я серьезно! — Я тоже, Риона. Ты действительно мне нравишься и я сожалею, что ты выбрала не меня. — Диего, — я присела на пол рядом с его креслом и заговорила медленно, словно с ребенком. — У нас в любом случае ничего бы не получилось, понимаешь? Кто я и кто ты? А быть временной игрушкой я не хочу. Двор не примет меня, да и тебе быстро наскучат наши отношения. А у меня в жизни и без того хватало боли. Он протянул руку и ласково погладил меня по волосам. — Надеюсь, Келебрану ты не будешь излагать подобные соображения? Я изумилась. — А почему я вообще должна с ним буду говорить о тебе? — Не обо мне, — Диего вздохнул, словно удрученный моей непонятливостью. — О вас. Просто у моего друга хватает и собственных надуманных предубеждений, так не присоединяй к ним еще и свои. Уже второй раз за день я ощутила, что щеки мои пылают. — По-моему, это ты сейчас придумываешь то, чего нет, Диего. — Даже Моравен это заметила, — усмехнулся он. — И я только что убедился. — Полагаешь, что тебе можно отказать только из-за любви к другому? — выпалила я и тут же пожалела о своих словах. Однако дел Арьянте и не подумал обижаться. — Для отказа могут быть разные причины, согласен, — тон его был добродушен. — Однако же мне отказывали столь редко, что я, пожалуй, даже и не припомню, из-за чего. Я засмеялась. — Тогда сбить с тебя немного спеси представляется мне даже полезным. Наш разговор прервался стуком в дверь. Вошедшая, выглядевшая совсем юной девушкой, хотя в действительности ей вполне могло быть пару тысяч лет, держала в руках стопку одежды. — Мое имя Эленвен, — представилась она. — Ваши имена я знаю. Владычица распорядилась принести вам нашу одежду — в ней вам будет удобнее. Она положила вещи на столик и, поклонившись, удалилась. А я взяла предназначенную мне стопку и отравилась в спальню переодеваться. Признаться, в собственных вещах, столь удобных в походе, в жилище Владык мне было не совсем уютно. Разумеется, я сняла теплый плащ и даже обувь, оставшись босиком, но все равно мне было довольно жарко, не говоря уже о том, что собственный вид в брюках и тунике несколько смущал — совсем не так мне хотелось бы предстать перед правителями Заповедной Долины и уж тем более перед матерью Келебрана. В спальне, просторной и светлой, я разложила новые вещи на огромной кровати. Неприметная дверь вела в умывальню, где я быстро ополоснулась прохладной водой, а вернувшись, принялась выбирать, что бы мне надеть. Все платья, общим числом пять штук, были светлыми, простого покроя и украшены искусной вышивкой. Наконец я остановила выбор на белом одеянии с узором из зеленых листьев по подолу, у горловины и на рукавах. К нему полагался широкий зеленый пояс. Туфли мне принесли одни, зато мягкие и удобные, замечательно подходящие по размеру. Волосы я, припомнив Владычицу, Моравен и Эленвен, оставила распущенными, собрав лишь пряди у висков. Одежда, полученная Диего, почти ни чем не отличалась от той, что давали нам стражи Привратья во временное пользование, так что я, вернувшись, рассматривала его без особого интереса, чего нельзя было сказать о его поведении. — Теперь ты похожа на эльфийскую деву, Риона, — заметил он. — Но следует признаться, что предыдущее твое преображение понравилось мне значительно больше. Я не сразу поняла, о чем он говорит, а когда сообразила, что речь идет о моем нелепом появлении в мужской рубахе, то ощутила столь сильное желание стукнуть ехидного спутника, что у меня даже начался зуд в руке. От немедленной расправы Диего спасло только появление Келебрана. — Прекрасно выглядишь, Риона, — заметил он. — Благодарю. А где Моравен? — Ей пришлось срочно отправиться в оранжерею на восточной окраине — какие-то неполадки, без нее никак разобраться не могут. Моя мать, — пояснил он, — выводит особый сорт тюльпанов, только, во имя всех богов, не спрашивай ее об этом — она заговорит тебя до смерти. Полагаю, Дариан, ее супруг, все еще жив только лишь благодаря тому, что чистокровный эльф, а они практически бессмертны. — Скажи, — робко спросила я, — а твой отец, он жив? — Умер, — сухо ответил Келебран. — Пять лет назад. Его загрыз волколак. — Прости, — прошептала я. — Мама не знает, — словно не услышав, продолжал блондин. — Как и о той охоте, что я устроил после его смерти. Больше в наших краях оборотни не водятся. Но маме я сказал, что лошадь отца понесла, он неудачно упал и свернул себе шею. Она поверила. А два года назад вышла замуж за Дариана. — Они любили друг друга, да?