— А раньше, — леди Дэрвогелл поднялась на чердак, подвинула колченогий стул к окну и села, — очищенные плоды укрывали листьями и оставляли. Там происходил сложный и долгий процесс. Но пятьдесят лет назад на помощь шоколадоварению пришла магия. Хотя по большей части процесс не изменился — мало кто будет тратить силы на это. — А ты будешь, — утвердительно произнес дед. — Я пробовала работать с готовым порошком, — Лиа печально улыбнулась, — и с дорогим и с дешевым. Не тот вкус, не та текстура. Я ведь не на поток ставить собираюсь. — А надо бы, — проворчал Слав. — Время идет. — Я даже не рассчитываю, — фыркнула леди Дэрвогелл. — Окупить эту сумму за три месяца? Я молодая, но не глупая, — вернула Лиа фразу деда. — Что тогда? — Крепко встать на ноги, взять ссуду в банке, обогатить господина Анграма и спокойно работать, выплачивая ссуду. Вот за год и справлюсь. — Лианон была спокойна. — Сейчас никто не знает ни про меня, ни про мой шоколад. Будет тяжело. Дед неопределенно фыркнул. Принес кувшины и сел рядом — посмотреть, научиться и помочь. На следующие сутки Лианон запустила «молотилку», собственноручно зачарованную. Старик только посмеивался, пока Лиа прыгала вокруг огромного, почти в ее рост кувшина. — Ну что, — обиделась леди Дэрвогелл, — я еще дома набросала схему «молотилки». Если честно, то не я, а мальчишка с артефакторного отдела. Он специально сделал такую, чтобы я могла сама повторить. А я для него рецепты зелий переработала, чтобы он мог повторить. — Я просто радуюсь. — Слав потер гладко выбритый подбородок. — С первой продажи сходим купим тебе, дедушка, молодильный крем. Купим и выкинем, — хмыкнула Лиа, — потому как то, что нам по карману, — настоящая отрава. Я хороший сварю. — Да зачем мне, — скромно отмахнулся старик. — Строго для здоровья, — соврала Лиа и хитро улыбнулась. Дед покивал и ушел. Лианон закончила рассыпать какао-порошок, остановила «молотилку». Наскоро оборудованный разделочный стол звал — нужно было обработать мякоть и кожуру. Когда-нибудь потом, когда нужда пропадет, Лиа будет выбрасывать отходы как мусор, не пытаясь выжать из них все. Крепко подумав, Лианон взялась за подготовку лекарственных зелий. На основе мякоти можно сделать простейший «заживитель» для небольших порезов и царапин — того, что преследует ее по жизни. Леди Дэрвогелл увлеклась настолько, что очнулась лишь тогда, когда свет ушел окончательно. Спускаясь вниз и ощущая, как желудок начинает разъедать сам себя, она гадала, куда делся дед. Но теряться в догадках не пришлось. Слав сидел на лестнице вместе с крупным, кряжистым мужчиной. — Вот и спустилась хозяюшка. Лианон, внучка моя нежданная, — представил леди Дэрвогелл Слав. — Мастер Дан Хорс. Мужчина встал, и Лиа чуть рот не раскрыла оттого, каким высоким он оказался. — Добрый вечер, — вежливо улыбнулась она. — Может, чаю? — Некогда, — пробасил мастер. — Слав дело предложил. Вашему, госпожа, магазинчику нужны витрины. А мне — клиенты. И еще кое-что. Тут мастер Хорс выразительно пошевелил бровями, и Лиа глянула на деда. — Оно, конечно, под заказ я сделать забесплатно не могу, — продолжил Хорс. — Но вы бы, госпожа, пришли и посмотрели. У меня стоит кой-чего, в отказ пошло. Я верх могу и переделать. Оно на первое время пойдет. — Назначайте время! — Лиа едва не подпрыгнула на месте. — Так завтречка, с утреца, со Славом и приходите. И это, не ешьте. Жена у меня до того гостей кормить любит, если за стол не сядете, потом мне плешь проест, — смущенно предупредил мастер. Проводив мастера до дверей, Лиа резко развернулась и крепко обняла деда. Непрошеные слезы хлынули из глаз. — Вот девка дурная, тебе бы радоваться. — Просто не верится. И витрины будут, и сырье пришло хорошее, все на дело уйдет, нигде ни гнили, ни паразитов. Мастер и ты, дедушка. Не верится. Будто затишье перед бурей. — А ты не каркай, буря-то дом и обойдет. Давай поедим, я кашу наварил на твоей кухне. — Ну я же просила, — только ради проформы проворчала Лиа. Поев, дед с названой внучкой перебрался на крыльцо — пить горячий чай. Слав негромко поведал, что если Хорсу подскажут, какое древесное масло получше, то он крыльцо перестелет. Лианон пожалела, что в строительных зельях не разбирается, но пообещала выбрать лучшее. ГЛАВА 5 Жена мастера Хорса оказалась действительно очень гостеприимной хозяйкой. Лианон поймала себя на странном, неприятном чувстве — зависти. Особенно когда на большую кухню влетела стайка ребятишек — три девчонки и двое мальчишек. Получив по медовому коржику и крынку молока на всех, они умчались. — К нашим девчонкам добавились племяши, — вздохнула госпожа Хорс. — Сестра моя слегла, а муж ее все навоеваться не может. Да вы идите, идите. Поговорите с Даником. А я пока на стол соберу. Лиа с ужасом посмотрела на высокую, статную женщину. Они же только что плотно поели? — Не спорь, — шепнул Слав. — Расплачется. Она на границе жила, пока с зелеными не замирились. Там с едой туго было. А она с девчонок тама. Вот теперь для нее пустой стол — хуже некуда. Словно вернуться туда… — Хорошо, спорить не буду, — подняла руки Лиа. — Идемте, отведу вас, а потом уж сюда вернусь. Дом у мастера Хорса был большим, светлым. Просторные комнаты на деревенский манер. Кухня, в которой и готовили и ели. В большой гостиной стояла прялка и два ларя с цветными нитками. — В городе делать нечего, — развела руками госпожа Хорс. — Вот, чтоб от скуки да безделья не исчахнуть. Эх. Огорода-то нету. Мне б хоть клумбочку. — Ты, милая, только грозишься, — хмыкнул Слав. — Хотела бы, давно б нашла, где цветы посадить. В столярной приятно пахло свежим деревом. Мастер Хорс сметал стружку и, увидев гостей, смущенно одернул рубаху. Супруга мастера перехватила метлу и поискала взглядом совок. — Я-то думал, не заинтересует вас мое предложение, — пробасил мастер. — Вот они. — Господи, такую красоту увечить, — ахнула Лианон. Четыре невысоких комода из светлого дерева, с искусной резьбой. Изогнутые кованые ручки. Никакой вычурной, грубой позолоты. Только нежные, мягкие древесные переливы. — Так-то оно так, да вот заказчице не понравилось. Каменья должно было в ручки вставить драгоценные, да все лепестки золотом расписать. А о таком не говорили. — Мастер пожал могучими плечами. — Мне-то что? Что сказано, то я бы и сделал. Да только эти если золотом покрыть — вид потеряют. А ждать нового оне не захотели. — А ведь их можно не портить, — завороженно произнесла Лиа. — На верхней части поставлю плоские вазы на тонкой ножке, ящички, каждый будет выдвинут чуть больше, чем предыдущий. Этакая лесенка. Там конфетки попроще, а нижний — леденцы. — Али закрытый пусть будет, незачем у ног еду держать. Нешто не найдешь, что положить? — поинтересовался Хорс. — Найду, как не найти. — Лианон погладила пальцами дерево. — Теплое. Какая прелесть! Я заплачу, как только встану на ноги. — Внучке Слава верю, — торжественно произнес мастер. — А за лаком сходим? — Отчего б и нет? Перевезем мебель и пойдем, если чего плохого не случится, — улыбнулась Лиа. Мастер выдвинул ящики так, как сказала Лианон, посмотрел, нахмурился и покачал головой: — Нет, госпожа. Некрасиво. Я верхнюю планку сниму с каждого ящика, тогда получше будет. — Мастеру видней. Во сколько мне обойдется стеллаж от пола до потолка в подобном стиле? — Из крепкого, но недорогого материала, — уточнил дедушка Слав. — Я так скажу, — мастер поскреб подбородок, — надо посчитать, посмотреть. От пола до потолка — это сколько в сантиметрах? А ширина? А глубина? Вот не люблю, когда так приходят… — Разворчался, — рассмеялась госпожа Хорс. — Давайте кушать. — Да я не ворчу. Просто приходят: «Мне бы комод. Такой, чтоб в простенок встал». Я спрашиваю, какого размера простенок, а они мне: «Ну обычный, как у всех». Лианон улыбалась, слушая, как возмущается мастер. Издержки профессии. Зельевары и целители тоже страдают от подобных, «как у всех», «комодов». Усадив гостей и мужа, госпожа Хорс начала снова собирать на стол. На шум прибежали дети. Лианон прикусила губу, чуть призадумалась и улыбнулась: — Госпожа Хорс, может, помочь чем? — Порежь каравай, — кивнула хозяйка. Лиа поднялась, подошла к столу. Ловко перевернула пышный мягкий хлеб и принялась нарезать тонкие, полупрозрачные кусочки. Повариха, еще когда она была у рода Дэрвогелл, научила маленькую и любопытную девчонку правильно нарезать хлеб — и не только его. Позже навыки пригодились на зельеварении. Как и полезная привычка держать ножи в идеальном состоянии. — А я-то думаю, как оно получается, а вы, значит, переворачиваете? — Меня однажды так научили, — смутилась Лианон. — Я не знаю, правильно или нет. Но всегда так делаю.