За всем этим с ухмылкой наблюдал дракон. Вид открывшейся резни, а главное её причины того стоил. Все эти люди пришли сюда, чтобы убивать ради золота. Их гнала жадность и алчность — так есть ли, что-то в этом мире неизменнее? Но, кажется, время его ожидания подошло к концу. Гоблинские шаманы, что и так изрядно потратили магию на духов в лесу, решили, что сейчас стоит пожертвовать и остатками, чтобы перевесить чаши весов сражения в свою сторону. В этот раз призванные ими духи были заметно слабее, а эффект огня хуже, но даже так повсюду расцвели десятки костров из-за вопящих, объятых огнём крестьян, тщетно пытающихся сбить магическое пламя. Вид ужасной смерти их товарищей поколебал людей, и они замерли, не решаясь продолжать наступление. «Пора». — сразу понял Лев: «Если дать им ещё немного времени, то они побегут». Сильные лапы дракона толкнули его вперёд, и он очень быстро добрался до границы поселения. Стоявшие перед ним гоблины выставили копья, но у Аргалора были свои планы. Мощный взмах крыльями и прыжок, перенесли чешуйчатую тушу прямо над ними и опустили ровно перед перекосившими лица шаманами. Дракон не сомневался, что его шкура могла бы выдержать атаки огненных элементалей, но ведь шаманы в таком случае могли бы придумать что-то другое. Так зачем рисковать, когда другие искатели золота смогут заплатить эту жуткую цену? Шаманов было всего четверо, и они были изрядно опустошены. Двое оказались умнее и попытались протолкнуться сквозь своих товарищей прочь, но это было бесполезно. Набравший в грудь побольше воздуха Аргалор, выдохнул огромный конус пламени, старательно ведя головой, чтобы зацепить как можно больше зеленокожих. Даже если они не умирали, довольно сложно драться, когда твоя одежда горит. Висящие на гоблинах тотемы дрожали и вспыхивали, принимая на себя удар, но даже так стоявшие ближе всего шаманы вспыхнули, как спички. Лишившиеся своих тотемов, или наоборот освободившиеся духи возмущенно или радостно растворялись, уходя на духовные планы. Звери, гибель шаманов, дриады и штурмующая их пехота людей — всего этого оказалось слишком много для зеленокожих дикарей. Визжа от страха, их порядки дрогнули и заволновались, пытаясь сбежать из смертельной ловушки. Скрытые в центре мелкие гоблины, больше мешались, но и до них дошла очередь, когда почувствовавшие вкус крови ополченцы пробились дальше. Один из лесорубов взмахнул здоровенным топором и гоблиненок распался на две половинки. Обозлённые за все обиды, что они получили за время жизни с зеленокожими, люди не давали пощады никому, убивая всех на месте. Выли обезумевшие звери, которых хоть уже и не гнали дриады, но те не знали куда бежать. Звенели крики продолжавших колоть всё живое и даже мертвое ополченцев. И над всеми этим поднималось зарево от занявшихся от элементалей огня шатров и палаток зеленокожих. В центре же всего этого, словно рыба в воде, шествовал Аргалор. Его шкура болела и чесалась от попаданий ещё нескольких стрел. А одно из обломанных копий смогло глубоко воткнуться ему в плечо, но Думов был счастлив. Его месть свершилась и дерзнувшие причинить ему боль познали всю горечь поражения. Сегодня они умрут, а пепел от их трупов будет развеян повсюду. А ведь скоро должна была наступить самая любимая его часть. Пятьсот золотых староста должен был ему за помощь с архифеей. Но сначала половина всей добычи должна была отойти честно выполнившему свою работу дракону. Аргалор совершенно точно любил свою работу. От автора: глава по расписанию. Глава 13 Хруст! — пытающий уползти гоблин получает стальной наконечник копья прямо в спину. Пара судорожных рывков и он навсегда затихает. Один из уставших крестьян с хеканьем выдирает оружие из трупа и идёт к следующему телу, чтобы вновь ударить его копьем, добивая возможных выживших. Две сотни мертвых гоблинов — это чрезвычайно много, особенно, если они валяются на сравнительно небольшой площади. В паре мест захватчикам пришлось отпинывать и переносить тела в черно-зеленые кучи, чтобы было где пройти. Впрочем, нападавшие тоже понесли тяжелые потери. Из изначальной сотни уцелело лишь около пятидесяти пяти человек, ещё десять были ранены, но мало кто из них имел шансы выжить. За большую же часть погибших были ответственны шаманы. Магия отлично показала свою смертность против слабой живой силы. Аргалор мысленно кивнул своей осторожности и нежеланию лезть на рожон. Ловить мордой пламенного духа было не самой мудрой затеей. В отличии от Сарианы, что могла купаться в вулканах, сопротивляемость самого Думова была пока что не очень высокой. Тем не менее после боя и сам Лев не вышел невредимым. Вырвав из плеча обломок копья, Думову пришлось около минуты стоять неподвижно, пока регенерация не остановила кровь и прихватила рану. Кое-где торчавшие стрелы он решил и вовсе пока не трогать, так как было не до этого. Асириус благоразумно остался за пределами стойбища, неся разведку. В том, что должно было вскоре произойти, он лишь мешался бы. Остальные же деревенские погибли под стрелами и копьями гоблинов. Зеленокожие дрались отчаянно и не стеснялись мазать своё оружие различными растительным ядами и даже просто обычным дерьмом, от чего каждое ранение могло быть смертельно опасным. Начавшийся в середине боя с остатками гоблинов пожар стремительно перекидывался с шатра на шатёр, от чего по окончанию боя уставшим и шатающимся людям пришлось спешно тушить пожары, пытаясь спасти хоть что-то из вещей коротышек. Впрочем, даже так добыча с гоблинов была откровенно убогой. Их оружие, доспехи и предметы утвари были или слишком маленькими, или слишком убогого качества. По большому счету они годились лишь для расплавки на металл, но даже так для рачительных крестьян они представляли какую-то ценность. Подобные обгорелые куски металла сбрасывали в центре поселения. Вскоре кто-то из крестьян сбегает в деревню и привезет телеги, на которые всё это и сгрузят, чтобы потом использовать в кузнице. Пока же часть крестьян обирала трупы и складировала дешевые припасы, староста со своими ближниками рыли носом землю в поисках долгожданного золота. За ними же внимательно приглядывал дракон, дабы никто не сумел прикарманить и монетки. — Ваш милость, — стараясь не привлекать к себе внимания, к Аргалору словно случайно подошел Мориц. — Я рад, что в этом бою вы были с нами. Если бы не вы, эти сиволапые крестьяне, видит Грон, побежали бы. А как хорошо-то вы ударили прямо в спины этими зеленокожим тварям! — Ты абсолютно прав, Мориц, — благосклонно кивнул Лев, которому была приятна даже столь примитивная лесть бывшего легионера. — Но сейчас не время лизать мне задницу, сколько человек из выживших готовы будут пойти за тобой? Прошло два дня, надеюсь ты не потратил время впустую? — последнее дракон добавил с угрозой. — Нет-нет, что вы, ваш милость, — тихо зашептал сержант. — Из пятидесяти пяти выживших около десяти готовы точно, но прямо сейчас могут уйти лишь пятеро. Ещё, м-м-м, вероятно, двадцать колеблются, но если, как вы выразились, случится нечто неожиданное, они быстро поменяют своё мнение. Из раненых лишь двое, но учитывая состояние, то их можно не считать. — Так это почти половина, — одобрительно кивнул Думов, после чего раздраженно цокнул языком. — А сколько из верных тебе погибло? — Очень мало, ваш милость, — хитро ухмыльнулся Мориц. Лев начал подозревать, что староста не просто так опасался этого однорукого легионера. — Я специально расставил самых верных мне в задней части строя. В основном это батраки, наёмные работники, для которых Лауфенталь это чужое место. Одо слишком много о себе мнит, но в настоящем бою ничего не смыслит. Драконий смех заставил крестьян задрожать и начать работать быстрее. — Мне нравится, как ты мыслишь, человек. Продолжай так и дальше и не пожалеешь. — Золото! — чей-то дикий крик привлёк всеобщее внимание. — Помогите же мне! Один из тех, кто копался в сгоревших шатрах, с помощью набежавшей толпы принялся раскидывать обгоревшие обрывки шкур и дерева, чтобы вытащить из золы нечто круглое. Отчаянно дуя на предмет, крестьянин принялся быстро тереть его о свою грязную рубашку, чтобы под всеобщий вздох вспыхнул золотой блеск. — Ха-ха-ха, здесь золото! — в ту же секунду, не обращая на ожоги и грязь, люди буквально закопались в пепел, доставая оттуда новые и новые золотые. Пользуясь тем, что никто не смотрит, нашедший самый первый золотой, быстро оглядевшись, сунул монетку за щеку, чтобы спустя секунду, теряя зубы, рухнуть на землю. — Что? — спросил дракон на всеобщие взгляды, попутно поднимая с земли покрытую кровью монету. — Воровать плохо. А ты вставай и иди работай, ещё раз увижу подобное, сломанной челюстью не отделаешься. Возможно, в другой ситуации деревенским бы не понравилось, что дракон ударил одного из них, но сейчас они были заняты куда более важным делом. Потребовалось около часа, чтобы люди перерыли каждую гору пепла и сгрузили возле кучи металлолома, небольшую кучку, но уже золота. Лев прищурил глаза и включил драконье чутье, разом определив число монет. «Как и ожидалось, меньше тысячи, а именно, девятьсот сорок четыре. Приятно знать, что гоблин тогда не соврал. Довольно любопытно, что зеленокожие так неплохо знали счёт. В любом случае, это значит, что у старосты не хватит денег, чтобы выплатить мне пятьсот золотых. С учетом половины добычи, поглядим, как пойдет дело. Войдет ли он в долг или попробует жесткий вариант?» Лев был готов к разным вариантам развития событий, и староста его не разочаровал. Старательно пересчитав монеты, Одо нахмурился. Его руки постоянно перебирали невиданное для деревни богатство, но это не приносило ему радости. Почти тысяча золотых монет! — это была огромная куча денег. Вот только половина из них должна была отойти дракону за само нападение на стойбище гоблинов. Другими словами, из девятьсот сорока четырёх Аргалору уйдет четыреста семьдесят два. Если староста всё же решит отдать пятьсот золотых, то из-за этих потерь он не только ничего не заработает, но ещё и останется должен! Как скоро деревенские спросят у Одо за потери и отсутствие золота? Лев специально назвал сумму за поход к архифее в пятьсот золотых, ориентируясь на слова гоблина, дабы забрать всё золото себе. Если же золота было бы больше, то у Думова был план и на этот счёт. Дракон не желал оставлять крестьянам и монетки. Но кажется он больше не понадобится, ведь старосте явно не нравилась случившаяся математика. Пора было его немножечко подтолкнуть, чтобы он быстрее принял решение. — Я хочу забрать свою долю сейчас, — слова дракона заставили Одо скривиться и инстинктивно схватить монеты, будто он пытался их защитить от загребущих лап ящера. — Как договаривались, половина моя. Если до этого момента у старосты ещё были сомнения, то сейчас они окончательно исчезли. — Да что это делается-то! Дракон хочет забрать всё наше золото! — дикий крик Одо разорвал воздух. Слова старосты явно не понравились людям, и деревенские поудобнее перехватили оружие. — Ему плевать на наших убитых и раненных! Он воспользовался нами и теперь жаждет забрать всю добычу себе! Как и все нелюди, в нём нет и грамма порядочности! — Я лишь хочу свою долю, — ухмыльнулся Аргалор, которого изрядно веселило творящееся здесь представление. Заодно он незаметно махнул лапой обеспокоенному Морицу, что пока ещё рано. Староста должен был выкопать могилу поглубже. — Отдай мне мою часть, и никто не пострадает! — Пошел вон! Никакого золота ты не получишь, тупой дракон! — всё это время староста благоразумно отступал за спины односельчан, что окружили Аргалора со всех сторон. — Вы, драконье племя, постоянно воруете, убиваете, уничтожаете и пожираете! Было бы хорошо, убить тебя здесь, но в отличие от вас, драконов, мы знаем, что такое благодарность. Поэтому убирайся отсюда, и чтобы мы тебя никогда здесь не видели! Осознавшие, что появилась возможность забрать себе всю награду, деревенские поддержали слова старосты одобрительным рёвом. Будь их здесь больше, Одо был бы посмелее, но так как потерь было слишком много, староста решил проявить «щедрость».