Вот только единственное, что пока у меня получалось — защищаться и ускользать от его разящих атак. В нападение так ни разу и не смог перейти. Слишком опасно. А малейший промах в моей ситуации — верная смерть! Заметил торжествующий оскал на лице Гастона. Тот явно прекрасно понимал, что долго мне не продержаться. Но и продлевать поединок он не желал — слишком зол был на юнца, который перешел ему дорогу. У меня мороз пошел по коже, когда я заметил, как его плечи начинают расширяться, а челюсть и руки деформируются. Вот почему доспех Гастона был ему немного велик — давал простор для действий в частичной трансформации. Мои глаза расширились, когда я заметил, что скорость противника увеличилась. Теперь мое и так мизерное преимущество исчезло. Гастон помчался ко мне со скоростью, лишь наполовину меньшей от той, с которой действовал Сердон в состоянии боевого транса второго уровня. Похоже, я не жилец! Мысль проскользнула в голове и сразу сменилась какой-то холодной яростью. Неужели моя жизнь вот так и закончится?! В глупом и не нужном мне лично поединке за интересы одной хитроумной стервы?! В первый момент я даже не понял, что произошло. Я словно провалился в вязкий кисель, где мир вокруг замедлился еще больше. Гастон тоже перестал казаться таким быстрым, и я успел ускользнуть от его атаки и даже парировать. Противник отскочил, с удивлением уставившись на меня, что на деформированном лице смотрелось жутковато. А потом до меня дошло! Я сумел перейти в состояние боевого транса второго уровня. Но как?! Впрочем, разбираться точно не время. И долго я в таком напряжении не продержусь. Каждая мышца ныла и трещала от сверхнагрузки. Еще несколько секунд, и я вынырну из транса. А это верная смерть! Воспользовавшись мгновенным замешательством противника, которое для меня растянулось немного дольше, чем для него, я сам кинулся в атаку. Впервые за наш бой, который казался одновременно коротким и мучительно-долгим из-за разницы восприятия в состоянии транса. Гастон попытался уклониться, но не успел — моя скорость сейчас оказалась фатальной для него. Я рубанул по незащищенной шее противника и тут же вывалился из боевого транса. Ноги дрожали от недавнего чрезмерного напряжения, но я все же сумел устоять. Со странным чувством смотрел, как падает на землю отрубленная голова Гастона. И не испытывал по этому поводу никакой радости или торжества. Какая-то опустошенность накатила. Я не хотел этого поединка. Мне лично оборотень ничего плохого не сделал. В уши с хлопком ворвались звуки окружающего мира, которые в боевом трансе воспринимаются приглушенными и смазанными. Я услышал радостный рев защитников замка, наблюдавших за нашим поединком. Воины Гастона молчали и лишь хмуро наблюдали за происходящим. Ко мне метнулся Сердон. Явно понял, что я сейчас попросту рухну на землю. Каждая мышца ныла, а дрожь в ногах становилась все сильнее. Наставник поднял мою руку вверх и зычно крикнул: — Сражение закончено. Победил Аллин Нерт! Вы все можете отправляться восвояси. Потом уже совсем тихо шепнул мне: — Обопрись на мою руку и пойдем. Тебе сейчас нужно полежать и дать мышцам отдых. Как еще не надорвался?! Ты и первый уровень транса еще не до конца освоил, а уже на второй замахнулся! — Само как-то получилось, — слабо улыбнулся я, ковыляя вслед за Орвином к замку. — В какой-то момент я просто перешел на него. — Так это обычно и происходит, — философски заметил наставник. — В критической ситуации организм отыскивает в себе потаенные резервы. Именно так и учат более высоким уровням транса. Вот только не всегда срабатывает! Очень легко можно перенапрячься и сдохнуть от чрезмерной нагрузки. Потому и не все решаются продолжать подобные тренировки. Я после того, как сумел достичь второго уровня, неделю пластом валялся. У меня все мышцы и сухожилия чуть ли не в фарш превратились. Даже с целителем понадобилось длительное восстановление. Вообще удивлен, как ты еще на ногах стоишь! Все-таки организм у магов покрепче, наверное, — задумчиво добавил он. Я же, встревоженный его словами, поспешил перейти на истинное зрение и осмотреть себя. С облегчением понял, что тех последствий, о каких говорит Орвин, у меня не наблюдается. И даже угадал причину! Перед боем я пропустил через все тело свою энергию. Она даже сейчас местами облепляла каждую кость и мышцу. Вот, что не дало телу надорваться! Не хотелось даже думать о том, что могло произойти, если бы я так не сделал перед боем. Но это открытие крайне важно для меня! Уж не знаю, так ли происходит у всех магов, или только у универсалов, но моя энергия дает мне колоссальное преимущество перед обычными воинами. То, что для них является чрезвычайно опасным и даже невозможным, для меня вполне достижимо! Но спешить в любом случае не следует. Прежде чем решусь осваивать другие уровни транса, нужно научиться нормально владеть этими. И все же мне есть чему радоваться. Сегодня я достиг успеха, которого многие не достигают за целую жизнь. Стал воином-мастером второго уровня! Когда мы с Орвином вошли на территорию замка, нас встретили приветственными криками. Ижена тоже соизволила спуститься и поздравить меня. Хотя, подозреваю, благодарность и почтительность, которые она изображала, были не такими уж искренними. — Вы настоящий рыцарь, господин Нерт! И доказали это сегодня перед всеми! Спасли доверившуюся вам даму и защитили ее честь. Много чего хотелось сказать этой лицемерке, но я сдержался. Негоже устраивать разборки на глазах у посторонних. Мелочно как-то. Я лишь холодно кивнул и сказал: — Мне нужно немного отдохнуть. Надеюсь, вы позволите мне на пару часов еще задержаться в вашем замке? — О чем вы говорите, господин Нерт? — радушно воскликнула она. — Вы можете гостить здесь столько, сколько пожелаете! Может, отправить кого-нибудь за целителем? — изобразила она заботу о моем здоровье. — Нет, благодарю. Я успел вчера подзарядить мой целительский артефакт. Он вполне справится с моими проблемами. А у вас, я думаю, сейчас найдется чем заняться, — иронично проговорил я, вспомнив о том, что Ижена теперь считается хозяйкой мерлства Ордлин. Среди воинов, пришедших с Гастоном, наверняка не только наемники. И они, вернувшись в замок, разнесут весть об их с Иженой договоренности. Вряд ли кто-то станет оспаривать договор, пусть и устный, оглашенный при стольких свидетелях. Все произошло так, как эта стерва и хотела! А наивный молокосос ей больше не нужен. И слава богу! Сам я тоже желал никогда ее больше не видеть. Заметил Рину, которая с сияющими глазами следовала за нами с Орвином. Ей явно хотелось кинуться, по обыкновению, мне на шею. Но сдерживалась. Тем более что ее воспринимали как мальчишку-слугу. Наверняка некоторые догадывались, что на самом деле никакой она не парень, но помалкивали, справедливо рассудив, что не их это дело. Вот в чьей искренности не приходилось даже сомневаться! На сердце стало чуть теплее от осознания того, что в этом мире есть все-таки люди, которым я важен сам по себе. 33 Только когда мы оказались в отведенных для меня покоях, Рина осмелилась проявить свои чувства. Помогая Орвину устраивать меня на постели, пылко воскликнула: — Как же я за вас испугалась, господин Аллин! Вы даже не представляете, как я рада, что вы остались живы! Еще и победили этого страшного оборотня! — Наш хозяин пострашнее оказался, — хмыкнул Сердон. — Но теперь ему нужно немного прийти в себя. Принеси-ка лучше чего-нибудь перекусить. Это поможет быстрее восстановить силы. Рина с готовностью кивнула и убежала. — Уверен, что без целителя обойдешься? — с сомнением спросил Орвин, явно вспоминая собственный опыт. — Да. Артефакта будет достаточно. Лейтенант неопределенно пожал плечами и передал мне артефакты, которые я оставил у него перед боем. Сжав целительский в руке и активировав его, я чуть ли не с наслаждением ощутил, как по телу растекается знакомое теплое покалывание. Мышцы успокаивались и переставали болеть. Силы потихоньку восстанавливались. Я еще и распределял собственную энергию по организму, что лишь усиливало эффект от артефакта. Раньше почему-то даже не подумал о такой возможности. Ну да ничего! Постепенно освою все, на что способен. Опытным путем, так сказать. — Ну как, полегче? — спросил Сердон, усевшийся рядом и молча наблюдающий за мной. — Намного. — Насколько понял, в замке ты дальше оставаться не хочешь даже на день. — Верно понял! — невесело усмехнулся я. — Пока эта стерва еще чего-нибудь ни придумала, надо валить отсюда. — Ты прав. Я был поражен тем, что она устроила, — покачал головой Сердон. Тут вернулась Рина, и разговор прервался. Хотя не сомневаюсь, что она была бы не прочь и сама высказать все, что думает, о хозяйке замка. Чувствуя, что аппетит у меня и правда проснулся, причем зверский, я с удовольствием накинулся на баранью ногу и пироги, запивая все это травяным отваром. Рина с умилением наблюдала за мной. Орвин же, поглядывающий то на нее, то на меня, выглядел немного грустным. Похоже, понимал, что несмотря на все его старания, девчонка продолжает воспринимать в качестве возлюбленного только меня. Жаль, что так. Едва начавшееся подниматься настроение стало падать. Но упало оно еще больше, когда в комнату вошла Ижена Квейлад. Этой-то чего надо?! Стараясь скрыть истинные эмоции за непроницаемой маской, я в упор уставился на женщину. — Вы не могли бы приказать своим людям нас оставить, господин Нерт? — церемонно попросила Ижена. Неужели опять какую-то пакость затеяла? Но отказывать и демонстрировать то, что опасаюсь ее, как-то не по-мужски. Так что я знаком велел Орвину и Рине выйти. Выполнили они это без особого энтузиазма, настороженно косясь на Ижену. Я же принял более удобную позу в постели и отставил поднос с едой на прикроватный столик. — Что вам еще от меня нужно, сударыня? — холодно проговорил, едва мы остались одни. — Вы так враждебны, Аллин! — ее губы тронула чуть недоуменная улыбка. — Не понимаю, чем я подобное заслужила. Вот же гадина! Еще и разыгрывает из себя обиженку! Как же хочется ее чем-то треснуть. Ее счастье, что не в моих правилах поднимать руку на женщин, даже если она редкостная тварь. — Мы сейчас одни, поэтому не притворяйся, — довольно грубо произнес, не желая с ней дальше миндальничать. — Ты меня подставила. Отправила на поединок с заведомо более сильным противником, чтобы гарантированно отправить на тот свет. — А может, я в тебя верила больше, чем ты сам, — усмехнулась она. — И считала, что победишь именно ты. Я скептически изогнул брови. Не нужно было даже своих способностей применять, чтобы понять, насколько нагло она лжет. — Как бы то ни было, твои расчеты не оправдались, но в проигрыше ты не осталась. Так чего ты еще хочешь от меня? — Разве тебе не нужна заслуженная награда? — она захлопала ресничками и сделала вид, что чуть смутилась. — Я ведь назвала тебя перед всеми моим избранником и будущим мужем! — Мы оба знаем, что это не так, — усмехнулся я. — Или просто хочешь сохранить лицо и как-то объяснить окружающим, почему этого не случится? Так я избавлю тебя от такой необходимости! Просто уеду и все. Уверен, ты придумаешь достаточно убедительную причину, по какой наш брак так и не состоится. — Ты прав, причину я придумать могу, — она перестала изображать из себя наивную дурочку и горделиво расправила плечи. — К примеру, что ты решил сначала закончить Академию. А позже твои планы насчет женитьбы изменились. — Вот видишь, никаких проблем! — саркастично отозвался я. — Но что если я и правда хочу, чтобы именно ты стал моим мужем? — ошарашили меня ее следующие слова. Я даже задействовал ментальную магию и с удивлением понял, что Ижена не лжет. — Зачем тебе юнец без титула и внушительного состояния теперь, когда ты получила все, что хотела? — покачал я головой. Ижена медленно приблизилась и села рядом. Ее тонкая рука коснулась моих волос и мягко провела по ним. — Меня и саму это удивляет, — немного хрипло сказала она. — Но ты мне и правда нужен! Да, я злилась на тебя за то, что отверг и не пожелал делать то, чего я хотела. Потому и придумала эту маленькую месть. Мне тогда казалось, что любой исход поединка меня устроит. Но ты выжил. А я поняла, что терять тебя не хочу. Ты и правда можешь стать мерлом и остаться здесь, со мной. Или отправиться в Академию, если так уж хочешь учиться, но уже в качестве моего мужа. — Благодарю за столь щедрое предложение, но вынужден отказаться, — сухо сказал я, сбрасывая ее руку. В эмоциях и глазах Ижены отчетливо промелькнула ярость.