– Вот черт! – осенило меня. – Мне нужно срочно вернуться домой и спалить этот якорь! И тогда все женихи исчезнут из моей жизни, словно их и не бывало. Да, да, я верю в бабушкины приметы! Вот помню, когда мне было двенадцать, я пошла на день рождения к подруге и забыла дома подарок, пришлось возвращаться. И все бы ничего, но перед тем, как выйти из дома, второй раз не посмотрела в зеркало! Все, вечер был испорчен! Валька из сорок второй квартиры весь день рождения играл с Катериной из шестнадцатой, а на меня не обращал внимания. Хотя за день до этого обещал, что станет моим кавалером на всю неделю. С тех пор я не забываю глянуть на себя в зеркало, если приходится за чем-то вернуться. – Леди, вы такая худенькая, все косточки торчат. – Виола вздохнула. – Ну вылитая эльфа. – Так это же хорошо, – улыбнулась я. – Эльфы – эталон красоты. – Ну, может, где и эталон, да только не у нас. – Горничная обдала меня прохладной водой и подала полотенце. – У нас мужики любят, чтобы было за что у бабы подержаться. Даже фейри в Волшебную ночь людями не брезгуют. – А в обычную брезгуют? – Ну, на моей памяти еще ни разу на человечке ни один лорд не женился. Детей от них приживают, да, это не зазорно. В полюбовницах держат, а вот чтоб, значит, жениться, не, не бывает такого. – Что же он меня-то замуж так зовет, – пробормотала я под нос. – Так вы же не совсем человек, леди, – тут же отозвалась служанка, закутывая мне голову полотенцем. – Почему это я не человек? – моментально возмутилась я. – Так у вас знак на шее под волосами, – бесхитростно сообщила мне Виола. – Темного рода. – Где? К зеркалу я прыгнула, едва не убившись, когда мокрые ноги заскользили по теплому мрамору, пришлось ухватиться за столешницу, чтобы не рухнуть лицом в подзеркальный столик. Служанка посмотрела на меня, как на идиотку, но потом, видно, решила, что блажь прощать нужно, и поднесла второе зеркало, в котором отразилась моя спина с торчащими лопатками (и ничего я не худая, просто стройная) и оголенная шея. – Мамочки, это что за страх? – прошептала я, не веря глазам. – Оно не смывается? Я чуть не плакала. Сзади на шее, у самых корней волос, чернел рисунок скарабея. Казалось, что настоящий жук ползет вверх, и это было ужасно! Мне даже показалось, что я чувствую, как он шевелится! – Виола, попробуй его смыть! – истерично выкрикнула я. Мне даже прикоснуться к коже было страшно! – Как же смыть-то знак рода? – удивилась моей реакции горничная. – Оно же с рождения дается всем нелюдям. Это же честь… Ах, честь? И когда успел, гад? Я даже обуваться не стала, как была закутана в черное полотенце до подмышек, так и вылетела из ванной с твердым намерением если не расцарапать рожу одному невыносимому вампиру, то хотя бы отпинать его труп, а в том, что труп будет, я не сомневалась. – Почему ты голая? – Как ты посмел? …воскликнули мы одновременно. Нет, это проходной двор, а не девичья спальня! Захар моментально вскочил на ноги и загородил меня от незнакомца с пепельными волосами, который встал при моем появлении. – Дар, – прорычал он. – Немедленно оденься! – Это моя спальня? – даже не подумала я испугаться. – Так какого черта вы здесь делаете? Разве я вас приглашала?! В своей спальне могу хоть голая ходить! – Ты и есть голая! С тихим шелестом за спиной Захара раскрылись кожистые крылья, загораживая меня от незнакомца. Взгляд вампира потемнел. Захар, не отрываясь, пялился на мои ключицы, и это начало раздражать всерьез. – В глаза смотри! – гаркнула я зло. – Что это? И, резко развернувшись, ткнула пальцем в шею. – Ты определись, моя тханья, в глаза мне смотреть или еще куда-то, – прозвучало иронично позади меня. И как это было сказано! Почти осязаемо, жадно, горячо и с таким намеком, что моментально стало понятно: зря я вышла из ванной, да еще в таком виде. А когда прохладные пальцы погладили шею, вызывая покалывание в рисунке, и медленно спустились по позвоночнику вниз к кромке полотенца, только злость заставила меня устоять на месте и не рухнуть в объятия этого сидхе. – М-м-м… И что я должен сказать, тханья? – Откуда у меня эта гадость? – Гадость? – послышался незнакомый мужской голос с мягкими воркующими нотками. – Никогда не слышал, чтобы метку Темной богини называли гадостью. – Гет, жди нас за дверью! Захар молниеносно прижал меня к себе и полностью закрыл крыльями, со злостью глядя на бесшумно возникшего рядом с нами гостя. – Как скажете, повелитель, – с усмешкой в голосе ответил пепельноволосый. – Но судя по тому, что я только что слышал и видел, между вами не заключен союз, а значит, Видар имеет право показать тханья своего зверя. С этими словами он вышел из комнаты, а я изо всех сил отпихнула от себя лорда. – Отпусти! Крылья исчезли, но вместо того, чтобы отпустить, Захар ухватил меня чуть выше локтя и потащил к столу. Точно синяки останутся! – Ты делаешь мне больно! – Ты мне тоже, – последовал лаконичный ответ, но хватку мужчина ослабил. Он подтащил меня к столу и с яростью ткнул пальцем в раскрытую книгу. – Читай! Мне показалось, что меня сейчас, как котенка, ухватят за шкирку и начнут тыкать моськой в желтые страницы с картинками, но нет, Захар, сложив руки на груди – явно, чтобы не придушить одну вредную девицу, – отошел в сторону. Я подтянула вверх полотенце, удовлетворенно услышала тихий вздох и склонилась над книгой. – Вот черт! У оборотней предложение посмотреть зверя приравнивалось к предложению секса. Причем не имело значения, кто именно его делал. В отношениях у этой расы царило равноправие. – Черт – это низший фэйри? – хмуро уточнил Захар. – Герой нашего фольклора. Кто такой Гет? Что-то мне уже расхотелось дразнить вампира. Ну, хотя бы ближайшие пару часов… – Глава клана, который служит моему роду. – Захар пристально рассматривал мои коленки, и это слегка нервировало. – Дар, прошу тебя… – Он поднял на меня взгляд, и я попятилась. В нем было темного желания, что на мгновение мне стало страшно, вдруг мужчина не справится с вожделением? А статуэтка воина, между прочим, находится на другом конце комнаты. – Прошу тебя, оденься. И он, к моему огромному облегчению, сбежал. – Леди! – Виола и еще две девушки отделились от стены. А я их и не заметила! – До приема осталось совсем мало времени, – виновато сообщила горничная. – Платье уже привезли, вам пора собираться. Я вздохнула и покорно села на стул напротив большого зеркала, отдаваясь в умелые руки горничных. В голове царил полный раздрай, в душе – предвкушение и азарт, а сердце стучало чуть сильнее, когда я вспоминала, как Захар бросился прятать меня от чужих взглядов. Нет, ну приятно же! Хотя и пугает… 12.Проклятый род Захар Во мне боролись два сумасшедших противоположных желания – сжать пальцы вокруг тонкой шейки и избавиться от наваждения или сорвать полотенце, прижать к стене и, не давая опомниться, овладеть Дарьей. Не знаю, как смог удержаться… Ни одна благородная леди не позволила бы себе показаться перед чужим мужчиной обнаженной! Ладно, в полотенце, но ноги были голые! Круглые колени, идеальной формы икры, белые бедра, которые так и хочется поцеловать… Я с силой сжал кулаки. – Тебе нужен холодный душ, повелитель, – совершенно серьезно посоветовал Гет. Оборотень стоял у стены, скрестив на груди руки, и сочувственно улыбался. – Я знаю, что ты чувствуешь. – Откуда? Я кивком пригласил его следовать за собой. Все равно собираться тханья будет не меньше часа. – Истинная пара для оборотня – проклятие и награда. Когда твое тело сходит с ума от запаха пары, когда инстинкт размножения заставляет хотеть именно эту самку, а душа требует быть рядом с другой… – Гет скривил губы. – Это очень сложно. Раш, убереги от такого счастья! Раш – бог-покровитель кошачьих. Снежный барс, мягко ступающий по звездному небу, на кончике его хвоста висит месяц, а под лапами струится туманный путь в долину мертвых. Именно Раш переводит души на Темную сторону, и, если верить легендам, именно с ним смогла договориться моя прапрапрабабка. – Мы не раз с тобой видели, как спокойные сильные воины превращаются в безумцев, но то, что чувствую я, не похоже на вашу зависимость. – Я задумчиво смотрел на серьезного оборотня. – Да, я хочу ее. Но я могу себя контролировать рядом с тханья. И мне даже нравится, что она сопротивляется. – Это не было ложью, я действительно получал удовольствие от нашего глупого противостояния. – Знаешь, Гет, я смогу ее отпустить, если придется. Нет, все же у меня нет такой зависимости, как у вас. – Слава Рашу, – ухмыльнулся оборотень. – Но тогда все еще хуже, чем я думал. Ты влюблен, повелитель, а это делает тебя уязвимым. Оборотень был прав. Если это не проклятие тханья, а мои собственные чувства, то все становится еще запутанней. – Как узнать наверняка? – Переспи с ней, – оскалил клыки Гет. – Секс – отличное лекарство от дури, если ты получишь то, к чему так стремишься, наваждение схлынет. – Она категорически против. Оборотень посмотрел на меня с сочувствием. Давно на меня не смотрели, как на подростка, который пришел к старшему умудренному жизнью брату с вопросом, почему она влюблена в другого? Но я твердо знал, что Дар насилия не простит. Никогда.