Так что я загнал Литовскую в угол, потребовав встречи и наплевав на ее отговорки. Вот только эта лиса снова меня продинамила, чем только сильнее разозлила. Ну, значит, сама виновата. Приехав по нужному адресу, поднимаюсь в весьма непримечательный панельный дом. И снова задаюсь вопросом - почему здесь? Как Ника Литовская, наследница большого бизнеса, оказалась в таком месте? Дверь мне открывают далеко не сразу. Но я не собираюсь уходить, пока не получу желаемого. - Ты правда думаешь, что у меня есть время бегать за тобой, Ни-ка? - заявляю, окидывая ее цепким взглядом. Выглядит она и правда не очень. Бледная, уставшая, а глаза так и вовсе блестят. Неужели заболела? Но все эти мысли вылетают из головы, как только слышу: - Мам, а кто это? Заглядываю за спину Ники и столбенею. Потому что вижу перед собой маленького мальчика, который до странного похож на меня. Почему я это знаю? Да потому что у родителей моих детских фоток целых ворох, и мама сделала из них панно, которое я его выучил наизусть. Перевожу взгляд обратно на Нику - та становится еще бледнее. - Как интересно, - протягиваю и делаю шаг к ней. И очень вовремя - потому что она сначала прислоняется к стене, а потом и вовсе начинает оседать на пол. Я едва успеваю ее подхватить на руки. Глава 6 Марк -Мама..- испуганный детский голос вынуждает действовать менее резко. Оборачиваюсь к ребенку. -Не бойся, она просто устала. Пацан смотрит на меня во все глаза, потом на мать. Подходит к ней и трогает за руку. - Лучше покажи, куда ее можно перенести. Так мы оказываемся в небольшой комнате. Выбор небогатый - только простенький диван. - Она же не умрет? - дрожащим голосом спрашивает ребенок. Вздрагиваю от такого вопроса. - Что? Нет, конечно. Трогаю лоб Литовской и понимаю, что не показалось - горячая, как печка. Заболела. Дура, почему не сказала? Злюсь, конечно. Но не время и не место. - Папа твой где? - спрашиваю между делом у мальчишки, пока ищу номер врача в телефоне. - А он занят, - тихо говорит тот, присаживаясь рядом с матерью. - Чем он так занят? - раздраженно фыркаю. - Мир спасает, - очень серьезно заявляет дитенок. Я от неожиданности даже от поисков отвлекаюсь. -Мир? - Да. Мама сказала, что он помогает другим людям и очень занят. Поэтому не может к нам приехать. Казалось бы, с чего мне реагировать? Да, подозрения, что Ника скрыла от меня ребенка, у меня есть. Да что там - доказательство сидит передо мной. Я вовсе не обязан проникаться чувствами к ребенку, которого вижу в первый раз. Но почему-то внутри начинает противно тянуть от того, с какой тоской этот малыш говорит про собственного отца, который просто был не в курсе! - Зовут тебя как? - спрашиваю севшим голосом. - Илья, - гордо отвечает он. - А меня - Марк. И тут случается странное - ребенок протягивает мне ладошку, совсем как взрослый. А затем брови хмурит, когда я торможу и не отвечаю тем же. - Надо пожать руку, - подсказывает он мне. Растерянно киваю и выполняю требуемое. Маленькая ладошка оказывается такой тепло; мягкой. Я даже не сразу отпускаю ее. А когда перевожу взгляд на Нику, вижу, что она уже пришла в себя и испуганно смотрит на меня - Мама! - Все хорошо, Илюш. Я просто немного устала, - она натянуто улыбается, прижимает к себе сына одной рукой и настороженно смотрит на меня. - Ты заболела, - возражаю на ее идиотский лепет. Литовская аккуратно отстраняет Илью, медленно поднимается и садится. - Давай поговорим на кухне, - тихо предлагает. Ее голос немного осип, и я замечаю это только сейчас. Молча поднимаюсь и выхожу в коридор. Тут довольно мало места, не потеряться. Слышу, как Ника оставляет указания сыну, а затем приходит и плотно закрывайте за собой дверь. - Что бы ты там себе ни надумал, Илью я тебе не отдам, - довольно жестко произносит она, еще и руки на груди складывает. Ну, прямо заправская валькирия. -А ты вообще собиралась мне про него рассказать?! Глава 7 Ника мне очень страшно сейчас - смотреть на разъяренного Марка непривычно. Раньше он был молодым парнем, который доказывал всем, что завалит любую. Сейчас он уверенный в себе мужчина, который обладает властью. Это очень чувствуется в поведении. За прошедшие годы Адамиди изменился. И теперь, когда у меня нет ни денег, ни связей родителей противопоставить ему мне нечего. - Представь себе, я даже пришла к тебе, когда узнала, - сдержанно отвечаю. Нога начинает ныть сильнее, и чтобы снять нагрузку прислоняюсь к стене. - Когда? Что-то не припомню такого. - Конечно, ты ведь был сильно занят очередной юбкой, - язвительно выплевываю. - Что ты несешь? - морщится Марк. - Какие юбки? Ты сама дала понять, что я для тебя - просто экзотика, что взрослые мужики на порядок лучше! - Я?! - изумленно охаю. - Да ты... Как ты. `Смаргиваю непрошенные слезы. Неужели он так и не понял в ту ночь. - Что как я? Хватит врать, Ника. Ты скрыла от меня ребенка. Правда, считаешь, что я не имел право знать правду? - Я хотела сказать, - упрямо повторяю. - Хотела бы - сказала бы, - рубит он. - Это нормально, что твои родители растили внука, а мои нет? Да они с ума сойдут, когда узнают! Часть меня просто в панике, а часть.. Радуется. Да, радуется тому, что он, во-первых, не усомнился в отцовстве, а во-вторых, что не отмахнулся, а злится. Значит, небезразличен. - Если тебя это успокоит, у моего сына нет бабушки и дедушки. Они не приняли его, - тихо говорю, все же сдаваясь и ковыляя к стулу. - Как это? - растерянно спрашивает Адамиди. - А вот так. Сказали или аборт, или пошла вон справляться сама. Так что я уехала к родственникам одногруппницы. Спасибо ей, что помогла. - Но Лаура говорила. - А что мне было сказать? - с горечью отвечаю. - Но теперь это все неважно. Мы все равно собираемся возвращаться. - Куда? - тут же подбирается Марк. - Обратно.