? Готово. Нарушишь сделку, и я убью твоего друга. Я киваю и поднимаю руку, проверяя рану на ладони. ? Кровотечение слишком слабое, это значит, что ты обезвожена. Да что ты, Шерлок. ? Я попрошу Джесс принести тебе еду, воду и одежду. Ты можешь принимать душ, кормить тебя будут ежедневно. Я не могу доставить тебя похожей на мешок с костями. Боже, я так плохо выгляжу? ? Отлично, ? я киваю. ? Можешь спать на софе, и у тебя есть доступ к этой комнате и по всему кораблю. Теперь ты заключила сделку, так что сторожа я уберу. Если ты только попытаешься сбежать, я без колебаний перережу горло твоего друга. Ты не сможешь вытащить его из тех клеток, так что даже твое намерение сбежать может… уничтожить его. Вижу, что он много значит для тебя, поэтому ты решаешь, сохранить ли его в живых. Попытаешься убежать ? и, поверь мне, я заставлю его страдать. ? Я поняла, хорошо? Я никуда не денусь, ? огрызаюсь я. Он прищуривает на меня глаза, а затем поворачивается и подходит к столу. Поднимает трубку и нажимает несколько кнопок. Я смотрю на телефон с тоской, но это не внешняя линия, а только внутренняя. Я могу только мечтать о другом. ? Джесс, принеси мне еду, воду и одежду для девушки. Принеси сейчас. Он вешает трубку, прежде чем девушка получает хоть шанс ответить. Через пять минут в дверь раздается стук. Я поворачиваюсь на софе и наблюдаю, как Хендрикс подходит и открывает дверь, обнаруживая то, чего я не ожидала увидеть. Молодую девушку, я полагаю, около двадцати лет. Я думала, что все у него на корабле только неряхи или отвратные типы, но эта девушка выглядит аккуратной, чистой и почти дружелюбной. У нее длинные густые рыжие волосы и большие зеленые глаза. Ее кожа бледная, а тело тонкое и миниатюрное. Какого черта она делает на пиратском корабле? ? Спасибо, ? говорит Хендрикс, беря вещи из ее рук. Она переводит взгляд на меня, и мгновение мы смотрим друг другу в глаза. Может ли эта девушка быть моим пропуском? Она дарит мне небольшую слабую улыбку, а затем поворачивается и уходит. Сколько женщин на этом корабле? Я думала, что было какое-то правило, что женщины не оставались на пиратских кораблях, но я вообще не думала, что пираты все еще существуют в этом мире. Думаю, все, во что я верила, было неправильным. Хендрикс подходит, бросая вещи на стол передо мной. Я вижу майку, пару джинсов, бутылку воды и сэндвич. Мой живот сильно скручивает, и я не уверена, что поесть будет мудрой идеей. ? Эта девушка тоже пленница? ? вдруг спрашиваю я. Хендрикс как раз отвернулся, но на моих словах он останавливается и смотрит на меня. ? Она здесь добровольно. ? Почему? ? ошарашено спрашиваю я. Зачем кому-либо в здравом уме оставаться на пиратском корабле? ? Ее жизнь ? это не твое дело. Ни одна из жизней членов моего экипажа. Я прищуриваю глаза, но оставляю это. Я отворачиваюсь и снова смотрю на сэндвич. ? Предлагаю тебе съесть это, выпить воду, принять душ, а затем отдыхать. ? Какой заботливый, ? говорю я, протягивая руку и сжимая сэндвич. ? Ну, я должен буду отдать что-то стоящее, ? добавляет он. ? Прямо сейчас тебя не сбыть даже за бесценок. Ах! Я ему не отвечаю. Я просто подношу сэндвич ко рту и кусаю. В тот момент, когда пища достигает моего языка, я съеживаюсь. Я хочу есть, но мой желудок голодал так много дней, что мысль о еде и реакция на еду нахлынули слишком сильно. Я медленно жую, закрыв глаза и сосредоточившись на своем дыхании. Я должна есть ради собственного здоровья и сил. Я глотаю прожеванный кусок и заметно вздрагиваю от боли в горле. ? Не ешь слишком быстро, ? говорит Хендрикс. ? Иначе только вырвет обратно. Поверь мне. Я смотрю на него. ? Откуда тебе знать? Ты когда-нибудь был так голоден, что мысль о еде на самом деле отталкивала тебя? Он встречает мой взгляд, его глаза смертельно серьезны. ? Да, был. Был? Я моргаю. Это был не тот ответ, который я ожидала. Мне нечего ответить на это, и я поворачиваю голову обратно к бутерброду и снова кусаю. Это ветчина и сыр, обычные, простые, и если бы я не чувствовала себя так плохо, возможно, очень вкусные. Я тянусь и беру воду, откручиваю крышку и подношу бутылку к губам. Отчаяние снова захватывает меня, и я до боли хочу выпить ее всю до донышка. Я знаю, что не могу. Мне нужно пить понемногу, поэтому я делаю несколько больших глотков и опускаю бутылку. Я кусаю еще один кусочек сэндвича, затем встаю и сгребаю одежду в охапку. Поворачиваюсь и ухожу в ванную без единого взгляда на Хендрикса. Больше ни одного укуса, пока не приму душ. Просто не могу. Ванная комната на самом деле довольно большая, с душем над ванной, туалетом и большой раковиной. Я обхожу комнату, проводя пальцами по бритвам и лосьону после бритья на столешнице. Это похоже на то, что я в ванной обычного мужчины, только Хендрикс ? не обычный мужчина. Я поворачиваюсь к зеркалу и задыхаюсь, когда вижу себя. О, мой Бог. Он прав. Я выгляжу отвратительно. Мое лицо покрыто шелушащейся кожей, волосы сальные и отвратительные, глаза налитые кровью, запавшие, и под ними темные круги. Я обычно довольно загорелая, со светло-русыми волосами и большими карими глазами. Мне действительно нравится моя внешность. Но прямо сейчас, я выгляжу как линяющая змея. Я поворачиваюсь и тянусь включить душ. От мысли об успокаивающей теплой воде мое тело покалывает в ожидании. Я не принимала душ сколько дней. Я сбрасываю свою одежду, морщась, когда провожу ею по обожженному до ран телу. Затем ступаю под душ, и как только вода касается моей кожи, я взываю. Я скриплю зубами, зная, что у меня нет выбора, кроме как оставаться и терпеть это. Надо. Моему телу это надо. Я закрываю глаза и крепко прижимаюсь ладонями к стенке душа. Корабль слегка приподнимается, и я ставлю ноги шире, чтобы удержаться от падения. Требуется около пяти минут, чтобы ощущать кожу стало терпимее. Когда становится легче, я наклоняюсь и наполняю мылом полную пригоршню. Осторожно провожу им по наименее сожженным частям своего тела, а затем взбиваю пену на волосах. Я нахожу мочалку и начинаю осторожно тереть лицо, убирая всю обветренную кожу. Я ополаскиваю волосы, тело и лицо, а затем выхожу. Должна признаться, я чувствую себя свежее. Мои мысли возвращаются к Эрику. Я должна была попросить, чтобы он тоже принял душ. Может быть, я смогу попросить за него? Я осторожно вытираюсь, а затем надеваю джинсы и майку. Натягивание джинсов на мою больную ногу ? это вызов, но я делаю это. Они слегка великоваты, но все в порядке. Они чистые и удобные. Закончив одеваться, поднимаю расческу со стойки и пробегаю ею по волосам. Мне понадобилось пятнадцать минут, чтобы распутать свои светлые пряди, но когда я снова смотрю в зеркало, я вижу слабый намек на себя. Мое лицо выглядит красным, но гораздо менее отталкивающе. Глубоко вздохнув, я поворачиваюсь и возвращаюсь обратно. Выходя из ванной, я слышу хихиканье и нахожу взглядом дальний конец комнаты, где стоит кровать Хендрикса. Блондинка, которая накладывала мне швы, сидит на краю его кровати, водя руками вверх и вниз по его ноге. О, черт возьми, он ведь не будет реально заниматься этим, пока я в комнате… верно? Я прочищаю горло. Он поднимает взгляд, и его глаза расширяются. Ему нужно время, чтобы вернуть серьезное выражение лица. Он потрясен тем, что я на самом деле выгляжу как женщина? ? Почему она здесь? ? хныкает блондинка. Я морщу нос и бормочу: ? Я его пленница. Помнишь? ? Она здесь надолго? ? надувает она губы, переводя свой взгляд на Хендрикса, который все еще смотрит на меня. ? Как получится, ? бормочет он. ? Я не помню, чтобы секс передо мной был частью нашей сделки, ? обращаю внимание я. ? Не помню, чтобы твое мнение также было его частью, ? ухмыляется он. ? Я сделаю так, что ты не захочешь присовывать ей передо мной, ? огрызаюсь я. ? Поверь мне на слово, я сделаю невозможным, чтобы у тебя встал, если ты просто попытаешься трахнуть ее в этой комнате, пока я нахожусь в ней. Он приподнимает брови. ? Это еще одна угроза? ? Нет, это опять обещание. ? Не говори мне, что трах пугает тебя, inocencia (прим. исп. невинная)? ? хрипло говорит он. Как он только что назвал меня? Это прозвучало как-то… по-испански. Я не отвечаю ему. Просто отворачиваюсь и возвращаюсь к своей софе, опускаюсь и подтягиваю ноги под себя. Я беру сэндвич и воду и продолжаю откусывать маленькими кусочками и пить маленькими глотками. Я слышу хихиканье позади меня, затем отчетливый звук сосания. Он что, серьезно? Что за свинья? Я закрываю глаза и думаю о том, как досадить ему настолько, чтобы заставить его остановиться. Я знаю, что теперь Хендрикс не собирается убивать меня, он слишком сильно проиграет, если это произойдет. Так что я решаюсь на единственное, в чем знаю, могу преуспеть. Я пою. И считаю. ? Так выпьем чарку, йо-хо, йо-хо, йо-хо, пиратская жизнь по мне. Я повторяю это снова и снова во всю мощь моих легких. Девушка рычит примерно через пять минут, и я слышу, как она встает и топает ногой. ? Заставь ее заткнуться! Я перевожу взгляд на Хендрикса, и он мне ухмыляется. Боже, он красивый, когда выглядит так. Я продолжаю петь, не отрывая от него взгляда. Я приподнимаю брови, как бы говоря: «Ты думал, я шучу?» Он смотрит на девушку. ? Иди, у меня есть дельце, о котором надо позаботиться. Она фыркает и сердито смотрит на меня. ? В следующий раз запри ее. Он строит ей скучающую мину, и она снова шумно выдыхает, прежде чем стремительно унестись прочь. Я поворачиваюсь лицом к бутылке воды очень довольная собой. Это научит его пытаться усложнять мое пребывание здесь. ? Гордишься собой, верно, inocencia? ? говорит он мне из-за спины. ? Вполне, спасибо. Он фыркает, и я поднимаю глаза, чтобы увидеть, как он меня изучает, будто пытаясь понять. Удачи, приятель. Я сама себя порой не понимаю. Я встречаюсь с ним взглядом и выдерживаю его. В его глазах вызов, и я не сомневаюсь, что в моих он видит равный. Может, я и скрепила сделку подчиняться ему и тому, кому бы он ни решил меня продать, но, черт меня побери, если я перестану сражаться. Ничто не отнимет тот дух, который у меня внутри. Если мне нужно будет свести его с ума, тогда помогите его жалкой заднице, я это сделаю. ? Откуда ты, inocencia? Почему он упорно меня так называет? Что это значит? ? На самом деле это тебя не касается, ? бросаю я ему, откусывая еще один кусочек моего сэндвича.