* * * Восьмиэтажный кирпичный дом на Балтийской улице ничем не отличался от домов поздней сталинской постройки. Первый этаж занимали салон дорогущих итальянских дверей, аптека, экспресс-кафе и чудом сохранившаяся еще со времен Никиты Хрущева библиотека. Дверь углового подъезда дома была раскрыта настежь, и возле нее стоял хмурого вида полицейский сержант. Выйдя из машины и показав удостоверение следователя Следственного комитета, Шамов с Колесовым прошли в подъезд и пешком поднялись на четвертый этаж. Возле одной из квартир, двери которой опять-таки были раскрыты настежь, стоял еще один полицейский. Показав удостоверение и ему, старший следователь-криминалист с помощником вошли в квартиру. – Вы кто, товарищи? – вышел из кухни навстречу Шамову и Колесову средних лет мужчина с проседью в висках. – Старший следователь-криминалист Следственного управления Шамов, – представился Сергей Иванович, не посчитав нужным представить лейтенанта Колесова. – Ну наконец-то, – пробурчал мужчина с проседью в висках. – Заждались мы вас прямо… Нам сказали, что приедут из СК и заберут это дело. Ждем вас, ждем… – Пробки, – произнес Сергей Иванович сакраментально-актуальную для Москвы фразу. – Как говорится, не на крыльях… – Это да, – сочувственно-понимающе кивнул мужчина с проседью. – Проходите. Шамов с Колесовым прошли на кухню. Зрелище, что предстало их взору, наверное, было бы чересчур даже для самого воспаленного мозга. На кухне, в луже крови, лежала груда человеческих частей тела. Лейтенанта Колесова замутило, и он едва удержался, чтобы не стравить прямо на пол. – Это был семилетний мальчик Коля Куницын, – севшим голосом произнес мужчина с проседью на висках. – Одиннадцать ударов топором, – добавил он глухо. – Орудия преступления не найдено. Улик никаких. Трудно вам будет этого упыря найти… Майор Шамов посмотрел на человека с проседью и ничего не сказал. Ему приходилось видеть порубленные топором тела. Детских тел, изрубленных топором, он еще не видел. – Это случилось часов пять-шесть назад, – подошел к Шамову эксперт. – Значит, где-то в одиннадцать-двенадцать дня… – Эксперт немного помолчал и добавил: – Цифра на лбу мальчика выведена краской на акриловой основе. – Эксперт опять помолчал и спросил: – У нас что, новый серийный убийца появился? – Пока сложно что-то сказать, – произнес Сергей Иванович и посмотрел на мужчину с проседью на висках: – А что говорят соседи? – Соседи с этой площадки ничего не говорят, – ответил седоватый. – Справа живет одна старуха глухая, у нее телевизор целый день орет, так что она ничего не слышала, да и не могла слышать. Слева двери нам не открыли. Нет никого. А вот в квартире этажом ниже нам сказали, что сегодня около половины одиннадцатого к ним приходил молодой человек лет под тридцать. Сказал, что проводит профилактический осмотр. Проверил вентиляцию на кухне, газовую плиту и ушел. – Пойдемте, – кивнул мужчина с проседью. Втроем спустились ниже этажом. Седоватый позвонил в одну из квартир. Открыли сразу. – Извините, с вами можно еще раз побеседовать? – спросил мужчина с проседью. – Ну, а чего же нельзя? – ответила женщина в халате, посматривая на Шамова и, верно, принимая его за большого начальника. – Расскажите еще раз про этого работника из ЖЭКа, – попросил Сергей Иванович. – Ну, позвонил он… – начала женщина в халате. – Во сколько это было? – спросил Шамов, доставая свою потрепанную записную книжку. – Я не смотрела на часы, – последовал ответ. – Хотя бы примерно? – Где-то около половины одиннадцатого, думаю, – не сразу ответила женщина. – Так, он позвонил. А вы? – Я подошла к двери, посмотрела в глазок и спросила: «Кто»? Разные ведь люди ходят… – Это точно, – согласился Сергей Иванович. – А он из-за двери отвечает: «Мосгаз»… – Как? – переглянулся с седоватым Шамов. – «Мосгаз», – повторила женщина в халате и продолжила: – Ну, я и открыла… Мы прошли на кухню. У него портфельчик такой в руках, на небольшой чемоданчик похожий… Он из него листок достал, попросил стул или табуретку, я дала. Он встал на нее и прислонил листочек к вентиляции. Листочек прилепился. Он сказал: «Хорошо» и слез с табуретки. Потом подошел к газовой плите и спросил: «Дома еще кто-то есть»? Ну, я машинально ответила: муж, мол, в соседней комнате спит… – А мужа, насколько я понял, не было, – спросил Шамов. – Конечно, не было, – посмотрела на него женщина в халате. – Муж был на работе. Лейтенант Шамов кивнул и посмотрел на женщину: продолжайте, мол. – Ну, он ручки у плиты покрутил и ушел, – промолвила женщина и замолчала. Потом, очевидно, решившись, заявила: – Вот вы скажите: мы за что за газовое техобслуживание платим? Чтобы раз в год пришел человек, проверил вентиляцию и ручки у плиты покрутил? Женщина в халате, похоже, и правда принимала Шамова за большое начальство, которое, если пожелает, может разобраться с любой несправедливостью. Сергей Иванович хотел было ответить ей, что он тоже платит за это техобслуживание и тоже не понимает, за что он отдает свои деньги. И что плиту и вентиляцию у него не проверяли ни в прошлом году, ни в позапрошлом. Но он не стал этого говорить и сказал проходную и ни к чему не обязывающую фразу: – Мы примем ваше заявление к сведению. – Ага, примите, – ответила женщина и посмотрела на Сергея Ивановича с благодарностью: он хотя бы выслушал (другие-то вообще не слушают) и что-то пообещал… – Отпечатки пальцев с ручек плиты сняли? – обратился Шамов к мужчине с проседью на висках. – Их нет, – просто ответил седоватый. – То есть как нет? – удивился старший следователь-криминалист. – На ручках плиты вообще не было никаких отпечатков, – пояснил седоватый. – Хозяйка днем плитой не пользовалась, пила только чай, который грела в электрическом чайнике. Преступник умудрился как-то отвлечь внимание хозяйки и стереть свои отпечатки с ручек плиты. – Ну, значит, человек этот – тот самый, который нам нужен, – заключил Шамов и посмотрел на женщину: – Вас как зовут? – Марина, – ответила хозяйка, немного смутившись, добавила: – Марина Александровна. – Вот что, Марина Александровна, – произнес Сергей Иванович и строго посмотрел на хозяйку. – Вам придется проехать с нами и помочь составить фоторобот человека, что сегодня утром приходил к вам. Надеюсь, это не отнимет у вас много времени. – А-а, это как в кино, да? – не без любопытства поинтересовалась хозяйка. – Да, как в кино, – подтвердил Шамов. – А пока – опишите, пожалуйста, этого человека. – Ну, молодой, – стала припоминать внешность утреннего гостя Марина Александровна. – Тридцати, пожалуй, еще нет. Высокий такой, интересный. Короткая прическа… – Волосы какого цвета? – быстро спросил Шамов. – Ну, вот как у вас, – глянув на его волосы, ответила женщина. – А глаза? – Не помню точно. Тоже, как будто, как у вас. – Ну а что-то еще вам запомнилось? – с надеждой спросил Сергей Иванович. – Какие-нибудь особые приметы. Шрамы, родимые пятна, может, у него были родинки… – Да нет, чистое такое лицо… – задумчиво произнесла Марина Александровна. – А, вот! – вспомнила она. – Нос у него был тонкий и с горбинкой. – Он что, кавказской национальности? – не преминул спросить Шамов. – Да нет, – снова задумчиво промолвила женщина. – Я бы так не сказала… Хотя… – А портфель, вы говорите, с ним был… – Был, – согласно кивнула Марина Александровна. – Так портфель или все же чемоданчик? – попробовал уточнить Сергей Иванович. – Помните, раньше студенты с такими чемоданчиками на занятия ходили? Такие, небольшие, дерматиновые… Ну как их… – Марина Александровна впала в задумчивость, вспоминая выпавшее из памяти словечко. – Дипломаты, что ли? – догадался Шамов. – Да! – подтвердила женщина. – Вот такой же у него был. – А как, на ваш взгляд, он был тяжелый? – спросил Шамов. – Не знаю. Но он был не пустой, это точно, – ответила Марина Александровна. – А как вы это определили? – поинтересовался старший следователь-криминалист. – Ну, он его поставил со стуком… И когда брал, было видно, что он не пустой. – Понял, – с некоторым удовлетворением произнес Сергей Иванович. – Так это был не газовик? – Женщина спросила это с явной опаской. Правда, запоздалой. – Нет, не газовик, – коротко ответил старший следователь-криминалист Следственного управления. – Неужто это был тот самый, что Кольку зарубил? – округлила глаза Марина Александровна. – Тридцать лет в этом доме живу, так ни одного ограбления за это время даже не было. А тут такое…