Довольная им, я извиваюсь, пока мое тело не отворачивается и молча смотрю в окно, игнорируя его. Лукас издает хрипловатый смешок и барабанит пальцами по рулю в такт песне, которая мне нравится по радио. Стиснув зубы, я сосредоточиваюсь на огнях, мерцающих в долине внизу. Когда я просыпаюсь, уже совсем темно. Моя шея слегка сведена судорогой из-за того, что я спала, прижавшись к холодному окну. Я вздрагиваю и моргаю, пытаясь сориентироваться. Машина наконец-то остановилась. Не могу поверить, что заснула, слушая, как Лукас подпевает радио, пока едет по извилистым горным дорогам. — Где мы? Мой голос прохладный. Мои руки больше не связаны. Я потираю запястья, большим пальцем прослеживая легкую вмятину от пластика. Лукас протягивает руку и гладит меня по голове. Я слишком устала, чтобы оттолкнуть его руку и понятия не имею, который сейчас час. — Это мое тайное логово. — Он слегка поглаживает мои волосы. — Здесь я собираюсь запереть тебя навсегда как свою пленницу. Я бросаю на него ядовитый взгляд, выжидаю мгновение, затем бросаюсь на него. Он фыркает, отступая к своей стороне машины. Лукас выпрыгивает из джипа и хватает что-то сзади. Я нахожу дверь незапертой и скольжу вниз. Это мой дом. Он отвез меня домой. Он знает, где я живу? Я отмахнулась от этой мысли, сжав зубами губы. Он не только привез меня домой, CR-V стоит на подъездной дорожке. Шины выглядят как новые. Я сглатываю, когда Лукас подходит к моей стороне машины. Я жестом показываю на свой CR-V. — Как? Лукас дергает плечом. Он передает мне свой сверток — мою сумку. Мой телефон торчит из бокового кармана. — Алек и Девлин позаботились об этом после того, как я исполнил свою выходку. Я бросаю на Лукаса подозрительный взгляд и достаю телефон, чтобы осмотреть его на предмет повреждений после того падения на парковке. У него не было времени просматривать его в разгар похищения меня, и он не писал смс и не вел машину. Я мысленно помечаю, что нужно изменить пароль и сделать так, чтобы Алек не догадался. В кромке чехла застряло немного гравия, а на экране — пятно грязи, но, кажется, все в порядке. По крайней мере, пока я не разблокирую его, и он не откроет текстовый разговор с новым контактом — Лукасом. Я стискиваю зубы так сильно, что на секунду теряю сознание. Джемма: Джемма Тернер — собственность Лукаса Сэйнта 💋 🍑 Лукас: И не забывай об этом, детка🖤 🍆 Чертов ублюдок. Также есть фотография, отправленная с моего телефона. Я нажимаю на нее, чтобы увидеть в полном размере. У меня сводит живот. На ней я сижу в джипе, с завязанными глазами, вокруг головы обмотана футболка Silver Lake High Coyotes, а запястья скованы стяжкой. Вспышка придает снимку незаконное качество, выставляя меня в резком контрастном свете, тени становятся темнее, в них таятся зловещие мысли. В школьной форме и кожаной куртке я выгляжу как нечто непослушное и запретное, юбка задралась, обнажив голые бедра. Жар заливает мое лицо, колючками пробегает по коже и пульсирует в ушах. Я отрываю взгляд от уличающей фотографии и вижу, что Лукас наблюдает за мной с напряженным выражением лица. Ему нужна реакция. Если он распространит эту фотографию по школе, я убью его. Боже, если мои родители увидят эту фотографию, я даже не хочу думать о том, что они сделают. Входная дверь открывается прежде, чем я успеваю сформулировать язвительный ответ на последний пункт тщательно продуманного розыгрыша Лукаса. Мы поворачиваемся, и выходит моя мама, одетая в пуховую куртку и тиловую форму. — Привет, дети, — приветствует она с веселой улыбкой. Я прижимаю телефон к груди, чтобы спрятать его от нее. Мое сердце колотится. Лукас ведет меня по подъездной дорожке, держа руку у меня за спиной. — Привет, мам. — Я ругаюсь на дрожь в голосе. Может, она не заметит. — Извини, что так поздно дома. Я... — Тебе понравилось твое свидание? — спрашивает мама. — Алек сказал, чтобы я не ждала тебя на ужин. Я пошатнулась, споткнувшись, когда мой ботинок зацепился за лодыжку. Лукас сказал, что отправил ей сообщение с моего телефона, что я гуляю с другом, он обхватывает меня за талию, поддерживая. — Осторожно, милая. Наглое веселье в его голосе переходит порог моего раздражения. Лукас пожимает мамину руку, когда она протягивает ее ему. — Мы отлично провели время, миссис Тернер. Спасибо, что позволили мне пригласить ее в школьный вечер. Лукас включает свое обаяние, из-за которого все называют его золотым святым. Я смотрю между ними, высоко подняв брови. Он поглаживает мою руку, словно пытаясь приласкать меня и согреть от пронизывающего холода в воздухе. Затем он опускает целомудренный поцелуй на мой висок — прямо на глазах у мамы — и щиплет меня, когда я превращаюсь в ледяную скульптуру, жесткую и хрупкую. Лукас бормочет мне в лицо: — Разве нам не было хорошо, Джемма? Он терроризировал меня всю ночь, держал меня в своей власти и, с помощью моего брата как своего сообщника, заставил моих родителей поверить, что он взял меня на свидание? Чертов. Мудак. Разъяренная, я оставляю Лукаса в пыли и иду в дом, ничего не говоря, когда его глубокий голос зовет меня за собой. Лукас Сэйнт дерется грязно. Мне придется опуститься до его уровня, чтобы дать ему отпор. 11 ЛУКАС Ланселот кружит вокруг моих ног, когда я поднимаюсь наверх после ужина. Он путается под ногами, и я чуть не спотыкаюсь. Я поднимаю пухлого мопса на руки, фыркая на его пучеглазое бесплодное извивание. — Полегче, дружок, — успокаиваю я, почесывая ему живот. Он радостно ворчит, потягиваясь в моих руках. — Прямо здесь? Да, ты хороший мальчик. Я спускаю его на землю возле своей комнаты. На дразнящие сообщения, которые я послал Джемме, нет ответов. Я снова достаю фотографию, где она связана. Навязчивая идея смещается, растет, пока я зацикливаюсь на фотографии, рассматривая ее бедра и связанные руки. Успех ее похищения пылает свежим жаром в моем нутре, сигнализируя о тени, живущей внутри. Острые ощущения от того, что я превзошел ее, когда затаскивал ее в свой джип, вызывают привыкание. Хочу сделать это снова. В каком-то смысле, это даже лучше, что Джемма не смирилась, когда я потребовал от нее подчиниться, как это сделали бы другие девушки. Вызов, брошенный ей, сделает ее подчинение намного слаще, когда я сломаю ее. А пока что я выбрасываю Джемму из своей головы. Стопка новых эскизов лежит на моем столе рядом со стратегической книгой. Я хватаю верхний и падаю на кровать. Ланселот с ворчанием вскакивает и устраивается у изножья кровати. Вставив наушники и включив спокойный плейлист, я погружаюсь в рисование и начинаю с нескольких упражнений для разминки, затем придумываю проекты зданий. Рисование после школы расслабляет меня. Это мой любимый способ расслабиться в конце дня — только я, скетчпад и моя собака. Если бы это зависело от меня, я бы бросил футбол в мгновение ока, чтобы иметь больше времени для практики. Я занялся им совсем недавно, поэтому мои линии еще не на высоте. Один артист с YouTube, за которым я слежу, называет это «пробегом». На видео, которые я смотрю в Интернете, выступают артисты, опередившие меня на годы, люди, которые знали, чего хотят, еще тогда, когда я все еще наслаждался футболом, потому что это был веселый способ провести время с друзьями. Полки в моей комнате забиты трофеями за каждый год, с тех пор как я играл в маленькой лиге, едва умея бросать мяч и застрял в этом виде спорта. Сейчас мне кажется, что все ждут от меня мечты о профессиональной карьере. Летом я намекнул, что подумываю об уходе из команды. У меня не было желания играть, меня не волновало быть квотербеком, и я был неправильным выбором для капитана команды. Мои родители не поняли моих намеков. Всякий раз, когда я заговариваю об уходе, они говорят мне, что я должен держаться, потому что играю уже десять лет. Важно доводить обязательства до конца.