Я послала ей несколько сообщений, но единственным ответом было абсурдное количество эмодзи со средним пальцем. После тренировки я остался, чтобы увидеть ее в изоляторе, планировал подвезти ее до дома, так как видел, как Алек выходил из школы с горячей цыпочкой на заднем сиденье. Джемма отказалась разговаривать со мной. Упрямство исходило от нее волнами, когда она наклонила голову, чтобы спрятать от меня лицо, когда я сел на парту напротив нее. Я откинул ее волосы в сторону, и она бросила на меня злобный взгляд. — С меня хватит быть маленькой игрушкой для твоего личного развлечения, —прошипела она. Мои брови сошлись, и я оставил ее в покое, зная, что ее брат уже ушел из школы. Думал, что это будет достаточным уроком, чтобы не давать мне повода для беспокойства, но она игнорировала и избегала меня в течение нескольких дней. Это чертовски быстро надоело. Возбуждение накатывало на меня каждый раз, когда мне казалось, что я вижу ее светло-медовые волосы, развевающиеся по коридорам, зуд зудел во мне от желания заставить Джемму понять зверя, которого она развязала во мне. Когда зуд становится слишком сильным, чтобы его игнорировать, я нанимаю Бишопа, чтобы он помог мне оставить Джемме сюрприз. Она сама попросила об этом, поэтому мой долг — исполнить наказание, которое она заслужила. Я жду возле ее шкафчика между уроками, прислонившись к стене и скрестив руки. Мой взгляд был прикован к ней весь день, но я держался на расстоянии, достаточно далеко, чтобы не насторожить ее. Она появляется в конце коридора. С ней Дэвис. Они о чем-то хихикают, и Джемма размахивает руками. Эта легкая улыбка тянет меня к себе, но я остаюсь на месте, ожидая, пока Джемма откроет свой шкафчик. Когда она открывает шкафчик, оттуда сначала выскакивает вспышка красного кружева. Я ухмыляюсь придушенному звуку, который вырывается у нее. Прежде чем она успевает захлопнуть шкафчик, чтобы спрятать то, что я подложил, оттуда вываливается полоска презервативов и наручники, металл с лязгом ударяется об пол. Джемма застывает на месте. Шкафчик открывается, открывая кружевное белье во всей его красе. — Хм, — говорит Дэвис, поправляя концы своих голубых волос. — Черт. — Джемма опускается на пол, чтобы забрать презервативы и наручники. — Это... это не мое. Я не знаю, как или кто... — Черт, Тернер, ты действительно любишь пошалить! — Картер подходит и упирается своим весом в шкафчики, выхватывая презервативы у Джеммы. — Но нам этого будет недостаточно. Черт. Я стискиваю зубы, и мне требуется весь мой самоконтроль, чтобы оставаться на месте. Картер смотрит на Джемму, когда она выхватывает у него полоску фольги. — Ты свинья, Бернс, — огрызается Джемма, запихивая все в свой шкафчик и захлопывая дверцу. Ее лицо полностью совпадает по цвету с красным кружевом и она садится перед своим шкафчиком скрещивая руки. — Да ладно тебе, малышка. — Картер дотрагивается до лица Джеммы, и она огрызается. Я сжимаю руки в кулаки. — Сэйнт не может иметь тебя каждый день. Ты можешь отдохнуть от его члена на ночь, чтобы остальные члены команды могли попробовать тебя, а я буду первый в очереди. — Пошел ты, — рычит Джемма, отвешивая ему пощечину. Уголок моего рта приподнимается от громкого эха ее ладони, встретившейся с его щекой. Оно заглушает бурный смех и болтовню в зале. Это моя девочка. Картер может быть одним из моих самых близких друзей, но я покончу с ним, если он еще раз тронет Джемму. — Чертова заносчивая сука. — Картер держит лицо. — Ладно, Сэйнт может забрать твою дикую задницу. Держу пари, ему нужны наручники, чтобы связать тебя, чтобы ты не кусалась. — Чертовски верно. — Джемма делает агрессивный шаг к Картеру, и он отступает от ее угрозы. — Я бы откусила твой чертов член, Бернс. По коридору разносится хор негромких охов. — Что угодно. Картер пренебрежительно машет рукой и уходит. Дэвис трогает Джемму за плечо и говорит слишком тихо, чтобы я мог расслышать, но Джемма смотрит на меня, и в моих венах разгорается огонь. Время замедляется, и другие студенты, снующие по коридору, исчезают. Мы заперты во взгляде, натянутая резинка грозит порваться. Ее грудь вздымается с каждым тяжелым вдохом. Мои руки сгибаются, мышцы на руках смещаются. С яростным усилием воли я встаю со своего места и поворачиваюсь к ней спиной. Она ругается мне вслед, когда я ухожу на следующий урок. — Что за… черт возьми! — кричит Джемма, когда я догоняю ее позже на студенческой стоянке, прижав к боку ее CR-V. Ее рука инстинктивно вытягивается, чтобы защититься и я хватаю ее за запястье, прежде чем она успевает ударить меня, подхожу ближе, пока наши тела не оказываются вровень. Я поглаживаю большим пальцем нежную кожу ее запястья, приподнимая бровь. — Готова играть по-хорошему? Джемма недоверчиво моргает. Она проверяет, как я держу ее, и вздыхает, когда побег оказывается безуспешным. — В твоих самых смелых мечтах, ты, титулованный ублюдок. Мой рот кривится, и грубый смех покидает меня. Я сжимаю ее запястье, поднимая его над головой, так что ей приходится подняться на цыпочки, чтобы избежать напряжения и она вздрагивает, когда я наношу затяжной поцелуй на ее щеку. — Будь хорошей девочкой, или мне придется продолжать наказывать тебя. — Ты болен, Лукас. — Джемма отворачивает лицо и выдыхает рваный воздух. — Черт побери. Я серьезно собираюсь подать запретительный судебный приказ или заявление о преследовании, если ты еще раз выкинешь это дерьмо с моим шкафчиком. Придурок. — Какая часть тебе не понравилась? Белье? Наручники? Цвет заливает щеки Джеммы, и ее глаза отводятся в сторону. — Ах. — Я прижимаюсь носом к ее щеке. — Тогда мне жаль, что я заставил тебя столкнуться с этим желанием в школе. Если бы я знал, что мысль о том, что я сдерживаю тебя, так возбуждает тебя, я бы держал это в секрете для себя. Ммм. — Мои зубы касаются ее нежной кожи, я усмехаюсь, когда она вздрагивает и издает слабый звук. Я крепче сжимаю ее запястье. — Мне тоже нравится эта идея. Ты от этого намокла? Моя другая рука скользит по ее боку и задирает подол юбки. Сегодня на ней нет колготок. Джемма вздрагивает. — Лукас... — Как насчет прямо сейчас, а? Если я заполню тебя своими пальцами, твоя маленькая тугая киска пропитается ими?. Джемма облизывает губы и издает еще одно тихое хныканье. Она смотрит через мое плечо, где другие студенты идут к своим машинам и кричат друг другу. Мы прячемся между машинами, ее CR-V припаркована в дальнем углу. Отпустив ее запястье, чтобы подпереть подбородок, я возвращаю ее внимание туда, где оно должно быть. Мои губы смыкаются с ее, заставляя прижаться ко мне грязным поцелуем. Джемма вздрагивает и хватается за материал моей рубашки под школьным пиджаком. Пока она отвлечена и податлива, я просовываю ногу между ее ног и раздвигаю ее ноги. Я глотаю шум, который вырывается из нее, заглушая ее слабый протест. Я целую ее глубже, проводя пальцами по ее бедру. — Лукас, — торопливо говорит Джемма, оторвавшись от поцелуя. — Что ты...? Она прерывается, когда я добираюсь до ее нижнего белья. Я держу ее широко раскрытыми глазами, пока дразняще провожу пальцами по ее киске, вверх и вниз. — Хм, ты недостаточно мокрая, если я не могу почувствовать намокшие трусики. — Я проскальзываю за пояс ее трусиков и прикусываю губу, когда она задыхается. Она такая теплая и мягкая, что я скольжу пальцами по ее складочкам, издавая томный смешок, когда она пытается сомкнуть ноги, чтобы поймать меня в ловушку. — Слишком поздно, детка. Это твое наказание за то, что ты игнорировала меня. — Лукас! — умоляет Джемма, хватая в кулак мою рубашку. Она оглядывается вокруг и шепчет: — Это... мы не можем... не здесь! Джемма сильно прикусывает губу, чтобы заглушить себя, когда я тереблю ее клитор. Ее глаза трепещут, затем снова открываются, она качает головой, слова улетучиваются. Я усмехаюсь и киваю, целуя неровную дорожку по ее щеке, двигая пальцами по ней. Она пытается сопротивляться, но я знаю, что ей от этого хорошо. — Ты чертовски сумасшедший, — бормочет Джемма, зарываясь лицом в мою шею. — Знаю. — Я заставляю ее снова посмотреть на меня. — Не прячься от меня. — Я не могу! Ты не можешь ожидать от меня этого... Я приспосабливаю свою руку к ее киске и она становится все более влажной с каждой минутой, издавая сладкие звуки, когда я дразню ее. Я провожу пальцем по ее дырочке и наблюдаю, как конфликт пляшет на ее лице. Как только она сдается с крошечным кивком, я просовываю палец внутрь и крепко целую ее. Она сразу же открывается для меня, ее язык встречает мой. Она горячая, тугая и влажная. Я приглушаю стон в ее рот и ввожу второй палец. Джемма вцепилась в мою рубашку, ее ногти впиваются в мои грудные мышцы. Мой член твердый, напряженный в штанах. Тепло пульсирует во мне, вместе с разрушительной волной собственничества. Я требую Джемму прямо здесь, на парковке, на фоне ее машины, вокруг толпятся студенты, которые уходят. Единственное, что скрывает нас, это мое тело, прикрывающее Джемму, и машины, между которыми мы зажаты. Я сгибаю пальцы, и Джемма задыхается, горячий поток воздуха ударяет мне в шею, когда она отрывает свой рот от моего. — Лукас. — Это сломанный шепот. Она поднимает глаза на меня и они блестят от влажности слез. Я провожу большим пальцем под ее глазом, чтобы поймать слезу и втянуть ее в рот. Дрожащий вздох вырывается из нее, когда она прижимается бедрами к моей руке, желая большего.