Гуров покачал головой, потом сцепил руки за спиной, ссутулился, бочком вошел в кабинет и, встав у двери, произнес, глядя в угол: – Подследственный Гуров прибыл, гражданин начальник! А когда перевел взгляд на генерала, оказалось, что начальник управления был не один, рядом с ним сидел следователь Злобин. Тарасов при появлении Гурова встал, потом сел, лицо его покрылось красными пятнами. Он снова встал и сказал в крайнем раздражении: – К чему эта комедия, Лев Иванович? Почему «подследственный»? Я просто просил вас зайти, потому что… потому что нужно поговорить. – И поэтому приказали вашему подчиненному меня ни на шаг не отпускать? – уточнил Гуров. – Ладно, вот я здесь. Какие ко мне вопросы? – Вопросы возникли в основном у следователя Злобина. Сейчас он вам все изложит. – Так, может, мы присядем? – предложил Гуров и первый сел в кресло, которое ему больше понравилось. – Вы тоже можете сесть, – добавил он. Оба его собеседника скривились, но сели. – Николай Семенович прав, инициатором этой встречи был я, – заговорил Злобин. – Просто я со вчерашнего вечера пытаюсь вас найти, но никак не удается. Я побывал в гостинице «Сосновый бор», где вы остановились, но оказалось, что вы там не ночевали. Где вы, интересно, скрываетесь? – Скрываюсь? – сделал Лев удивленное лицо. – Мне и в голову такое не приходило. Просто встретил здесь старых друзей, решил у них погостить. Я что, должен вам докладывать о своем местопребывании? – Нет, докладывать вы не обязаны, но могли бы предупредить, – настаивал Злобин. – Особенно когда возникает необходимость срочно увидеться. – Да в чем же срочность? Никак понять не могу! – Бросьте, Лев Иванович, все вы прекрасно понимаете! – Злобин даже не пытался скрыть свое раздражение. – Вы вчера произвели задержание двух граждан. Произвели якобы в рамках расследования дела, которое я веду. Разумеется, эти действия должны меня интересовать как следователя по этому делу. «Все ясно, это Лена Каричева, подруга Медведева, сообщила его шефу об аресте сожителя, – сообразил Гуров. – А уж этот шеф передал следователю». Вслух же он заявил: – Да, я произвел некоторые действия в рамках расследования дела об убийстве Артюхова. А почему это вас так беспокоит? – Меня это беспокоит, потому что идет вразрез с законом и принятым порядком сотрудничества между нашими ведомствами, – ответил Злобин. – Дело об убийстве Артюхова раскрыто, я вам это уже говорил. Убийца арестован и уже дал признательные показания. Сейчас я готовлю последние документы для передачи дела в суд. И вдруг вы арестовываете еще каких-то граждан, которые к делу никак не относятся. Арестовываете их, не имея для этого никакого законного основания. Вы, правда, предъявляли родственникам задержанных какие-то бумажки. Но мы с вами знаем, что это все – филькина грамота, поскольку ни один судья в Княжевске не выносил постановления об аресте Медведева и Сладких. А кроме того, вы поместили арестованных в какое-то неизвестное учреждение, где родные лишены возможности с ними увидеться! Вы знаете, Лев Иванович, чем все это пахнет? Знаете, как называются подобные действия? – И как же, интересно? – Лев даже слегка подался вперед. – Это называется похищением человека, вот как! – воскликнул Злобин. – И вы за это ответите! – Конечно, отвечу, Артем… эээ… Юрьевич, – кивнул Гуров. – Причем отвечу прямо сейчас, в этом кабинете, чтобы генерал Тарасов тоже был в курсе. Вы ошибаетесь, когда думаете, что все прокуроры и судьи Княжевска находятся у вас под контролем. Нет, не все. Уверяю вас, у меня на руках находятся постановления об аресте граждан, которых вы назвали. Правда, я в данную минуту не могу вам показать эти документы – они у моих коллег, членов присланной из Москвы бригады оперативников, которые проводят допрос задержанных. Сказав это, он взглянул на своих собеседников – ему было интересно увидеть их реакцию. А реакция была заметная. И генерал, и следователь выглядели ошеломленными. – Что же касается места, где содержатся задержанные, то могу вас заверить, что это – вполне уважаемое учреждение, имеющее право держать под стражей лиц, подозреваемых в преступлении, – продолжал Гуров. – Задержанные находятся там на совершенно законных основаниях, так что ни о каком «похищении человека» речь идти не может. Когда дело дойдет до суда, эти граждане предстанут перед судом по обвинению в убийстве художника Григория Артюхова. – Какого Артюхова?! – воскликнул Злобин. Он полностью потерял самообладание; вскочил с места и, казалось, готов был броситься на Гурова. – Я уже вам говорил – убийство Артюхова раскрыто! Убийца признался в содеянном! Мы с вами что, говорим о разных преступлениях? У нас, может, в городе было два художника, носивших фамилию Артюхов? – Нет, конечно, – ответил Лев, который оставался совершенно спокойным. – Мы говорим об одном и том же преступлении. Только подходим к нему по-разному. Гражданин Узбекистана, которого вы назначили на роль убийцы, тут совершенно ни при чем. Его признание – явный самооговор. А настоящие убийцы – те, кого мы с коллегами вчера арестовали. И в суде это будет доказано. На секунду Гурову показалось, что следователь Злобин сейчас бросится на него с кулаками. Видимо, он еще ни разу в жизни не получал такой отпор. Но, как видно, следователь имел резервы самообладания и сумел взять себя в руки. Черты лица разгладились, он даже нашел в себе силы улыбнуться. – Я вижу, Лев Иванович, вы решили вступить в конфронтацию с правоохранительными органами города Княжевска. Надеетесь на помощь из Москвы, понимаю. А еще надеетесь, что вам помогут наши местные мошенники. Знаю я, с кем вы общаетесь. Отпетый уголовник Владимир Моргунов, когда-то владевший транспортной компанией, отсидевший свой срок, знахарь Федор Карпов, который выдает себя за врача, колбасник Зубков… Это все преступники, по которым тюрьма плачет. И я обеспечу им место на нарах! Мы с генералом Тарасовым до поры до времени оставляли их на свободе. Вот они и распоясались, решили с вашей помощью подорвать наши правоохранительные органы. Но мы этого не позволим! Учтите мои слова, полковник: если вы не перестанете ставить нам палки в колеса и мешать нашему расследованию, если не выпустите задержанных вами граждан – в самое ближайшее время мы отправим ваших друзей-бизнесменов, всю эту группу негодяев, в тюрьму. Останетесь вы, Лев Иванович, без помощников. И что тогда, интересно, будете делать? – Я найду, что делать, – ответил Гуров, поднимаясь. – Вот увидите, найду. А вот что вы будете делать, когда настанет время отвечать по закону? И вы, и генерал? И еще, вы тут обвиняли меня в захвате людей, в том, что я удерживаю их силой. А то, что вы сейчас сказали, разве не похоже на захват людей в заложники? – Заложники? – Злобин картинно развел руками. – С чего вы взяли? Я всего лишь вас предупредил… Гуров повернулся к генералу и внимательно посмотрел на него: – Я вам, Николай Семенович, советую крепко подумать, прежде чем предпринимать действия, которых от вас требует следователь Злобин. Очень крепко подумать! В таком случае вы сможете избежать больших неприятностей. Не дожидаясь ответа Тарасова, он вышел из кабинета и направился к выходу из управления. Надо было спешить. Угроза, высказанная Злобиным, была недвусмысленной и вполне реальной. Ему надо было принять решение, как поступить. Но в первую очередь надо было предупредить людей, которые ему поверили. Глава 25 Выйдя из управления, Гуров набрал номер бизнесмена Сергея Зубкова. Он не был уверен, что владелец колбасной фабрики ему ответит. Что, если следователь Злобин уже начал свое наступление? Впрочем, нет, так не должно быть. Злобин ясно сказал: он начнет наступление на бизнесменов, если Гуров продолжит расследование. То есть сейчас мяч, образно говоря, на его поле. Он должен решить, как поступить. Но почему же Зубков не отвечает? Тут владелец колбасной фабрики будто услышал мысленный призыв Гурова и откликнулся: – Да, Лев Иванович, рад вас слышать! Что у вас нового? – Много чего появилось нового, – ответил сыщик. – Надо поговорить. Я сейчас к вам подъеду. – Хорошо, буду ждать, – отозвался бизнесмен. Вырулив от обочины, Гуров по привычке взглянул назад и сразу заметил серую «Весту», пустившуюся в путь вслед за ним. Можно было, конечно, оторваться от нее, запутать преследователя – Гуров умел это делать. Но зачем? Ведь его преследователи знали, куда он едет, и наверняка дожидались его у ворот колбасной фабрики. Вообще-то им даже не было смысла устраивать эту слежку – разве что они подозревали, что Гуров задумал какую-то хитрость и по дороге свернет в другую сторону. Однако Лев никуда сворачивать не собирался. Значит, не имело смысла бороться со слежкой. Подъехав к воротам фабрики, он подождал секунду. Вахтер взглянул на номер машины и, ничего не спросив, поднял шлагбаум. Гуров поставил машину и поднялся в кабинет владельца фабрики. Здесь он коротко изложил Зубкову ситуацию и подытожил: – Мне поставили ультиматум: или я прекращаю расследование и отпускаю арестованных убийц Артюхова, или вас, доктора Карпова и вашего друга Владимира будут преследовать. Не знаю, какие обвинения вам предъявят, да это и не так важно, Злобин придумает, что предъявить. В любом случае вас троих бросят в СИЗО и станут прессовать, добиваясь признательных показаний. И будут постоянно мне напоминать, как вам троим приходится плохо. – То есть наш мудрый следователь Злобин обнаружил у вас уязвимое место и теперь грозит ударить по этому месту, – кивнул бизнесмен. – Такой уязвимой точкой у вас является совесть. Он понимает, вам будет невыносима мысль, что из-за вас страдают ваши друзья. Да, проницательный человек наш Злобин… – В этом ему не откажешь, – кивнул Гуров. – Сами понимаете, я не могу согласиться ни на одно из предложенных решений. Не могу выпустить из-под стражи убийц, не могу согласиться, что под стражу попадете вы и ваши друзья. Помимо всего прочего, Медведева и Сладких нельзя выпускать еще и по той причине, что им на свободе будет грозить смертельная опасность. Их хозяева постараются избавиться от обоих исполнителей, как от опасных свидетелей. Значит, остается только один выход… – Бежать? – подсказал Зубков. – Другого ничего не остается, – пожал плечами Лев. – Причем бежать надо, не откладывая, прямо сейчас. Бизнесмен размышлял всего несколько секунд. Потом энергично тряхнул головой и произнес: – Вы правы. Сейчас напишу записку жене, чтобы не беспокоилась. Потом позвоню Федору и Володе, изложу ситуацию. И позвоню в аэропорт, закажу билет до Москвы. Думаю, в столице мне будет безопасней, чем в родном городе. – Записку пишите, друзьям звоните, а вот билет заказывать не надо, – сказал Гуров. – Скорее всего вам не дадут сесть в самолет – задержат прямо в аэропорту. Сделаем по-другому… После чего он сообщил бизнесмену свой план. Пока Зубков писал записку и извещал о случившемся врача Карпова и таксиста Моргунова, Лев позвонил Стасу и велел тому подъехать к мастерской художника Артюхова. – Встань там и будь готов немедленно стартовать. К тебе в машину сядут три человека, наши друзья. И тебе нужно будет отвезти их в деревню Буерак. Найдешь там дом пастуха, который нам обещал творог продать – помнишь его? Думаю, он не откажется приютить на время троих гостей. Тем более что они люди щедрые, к тому же и по хозяйству могут помочь. Мне кажется, наш проницательный следователь нипочем не догадается искать беглецов в этом месте. Отвезешь и сразу возвращайся – нам здесь предстоит еще много работы. – Да, работа есть, – согласился Крячко. – Я ведь утром беседовал и с Медведевым, и со Сладких. И есть важные результаты. Просто не хочу по телефону говорить. Изложу при встрече. Ладно, я тебя понял, все сделаю. Спустя несколько минут люди, следившие за передвижениями Гурова по Княжевску, могли увидеть, как «Нива» сыщика выехала из ворот колбасной фабрики. Рядом с водителем в машине сидел пассажир – бизнесмен Зубков. Об этом, разумеется, было немедленно доложено следователю Злобину, а может, и кому-то еще. Наблюдение за «Нивой» было усилено, вскоре за автомобилем Гурова следовали уже две машины. И люди, сидевшие в них, видели, как в «Ниву» в разных местах города сели вначале врач Федор Карпов, а затем бывший владелец транспортного предприятия Владимир Моргунов. Собрав у себя всех пассажиров, Гуров резко изменил манеру вождения. До этого он ехал строго по правилам, не спеша, теперь же гнал со скоростью 70, иногда и 80 километров в час, перекрестки проскакивал почти всегда на желтый свет светофора, вдобавок то и дело менял направление движения. Преследователи мчались за ним, уже не особо скрываясь, только стараясь не отстать. А потом водитель «Нивы» еще увеличил скорость и стал откровенно нарушать правила дорожного движения. Он явно старался уйти от «хвоста», и это ему отчасти удалось – разрыв между «Нивой» и шедшей вслед за ней «Вестой» уже составлял два квартала. – Он их куда-то увезти хочет! – кричал в телефон водитель «Весты», докладывая своему шефу обстановку. – Увезти и спрятать! – Догони! – последовала в ответ команда. И вот так, на скорости 90 километров в час, Гуров подъехал к мастерской Артюхова. Еще издали он заприметил стоявший у тротуара «Фольксваген» Крячко. Глянул в зеркало заднего вида – машины наблюдения еще не показались из-за угла. Тогда он резко затормозил возле «Фольксвагена» и приказал своим пассажирам: – Вылезайте и прячьтесь! Поскольку все было заранее обговорено, разъяснять команду не пришлось. Три человека мигом покинули салон и укрылись за кузовом, а «Нива» резко взяла с места и покатила дальше. И вовремя – «Веста» преследователей уже показалась из-за угла. За ней следовали еще две машины. Когда вся эта кавалькада скрылась вдали, три человека перебрались в салон «Фольксвагена», он развернулся и направился прочь из города. Так, никем не замеченный, автомобиль с московскими номерами выехал из Княжевска и спустя полтора часа уже остановился возле старого деревенского дома в поселке Буерак. Состоялась беседа с хозяевами дома, прошедшая в традициях русского гостеприимства. Сам Крячко, впрочем, от проявлений этого гостеприимства уклонился, сославшись на занятость, и поспешил обратно в город. А Гуров, покружив еще немного по улицам, остановил машину возле какого-то кафе. Он не спеша вышел и отправился прямо к нему, решив, что надо бы перекусить. А преследователи, подъехав, смогли убедиться, что салон машины пуст – пассажиры куда-то исчезли. И пока Гуров выбирал себе обед, а затем занимался поглощением пищи, он через окно мог наблюдать, как идут интенсивные телефонные переговоры между его преследователями и кем-то на другом конце провода. Впрочем, ему тоже нужно было воспользоваться телефонной связью. Но звонить он собирался не другу Стасу, а капитану Зайцеву. Когда капитан откликнулся, Лев спросил его о результатах проверки автомобилей «Хаммер». – Да, есть определенные результаты, – сказал капитан. – Как бы мне вам их сообщить… – А вы подъезжайте к тому дому, где мы с вами были, – предложил Гуров. – Я тоже туда подъеду, там и побеседуем. Помните это место? Он имел в виду дом, хозяина которого звали Денис, и где они просматривали запись с камеры наблюдения. Он надеялся, что капитан поймет, о каком доме идет речь. И Зайцев понял. – Буду через пятнадцать минут, – коротко бросил он. Гурова это вполне устраивало. Он не спеша покончил с обедом и вышел из кафе. Так же подчеркнуто не спеша огляделся, сел в «Ниву», развернулся и медленно поехал к дому Дениса. Он был уверен, что преследовать его никто не будет. Так и оказалось – никакой «хвост» к нему не прицепился. Возле дома Дениса Гуров увидел полицейскую «Весту». Зайцев вышел из нее, сел в машину Гурова и начал рассказывать: – Я просмотрел данные по всем «Хаммерам», которые сейчас на ходу, и установил, какая машина приезжала в Буерак. Она принадлежит хозяину фирмы «Геркулес» Игорю Шмелеву. – Минутку, а это, часом, не тот Шмелев, который является родственником вашего мэра? – спросил Гуров.