– А говорили, что вам больше ничего не нужно! – упрекнул его Сладких. – Говорили – я признаюсь, и все, могу ждать свидания с женой… – Руслан, дорогой, но ведь речь идет не о каком-то мелком проступке – речь идет об убийстве! И даже не об одном убийстве – о двух! А может, и раньше что-то подобное происходило, просто этим никто не занимался. Мы обязаны все выяснить досконально. И потом – что ты так переживаешь? Ты же сам говорил, что к этому не причастен. Это чужие дела. Вот расскажи о них – и мы точно от тебя отстанем. Значит, к Козлову в Буерак ездили Соболев и Шмелев? – Да, они, – обреченно кивнул Сладких. – А чем им помешал Козлов? Почему его решили убить? – Тут я не все знаю – только то, что мне Медведь рассказывал. Это на другой день было, как мы… ну, как мы к художнику ездили. Гуров только усмехнулся на такую замену слова «убили», но говорить ничего не стал. – Мы с Медведем в пивнушку одну зашли. Сидели там… Ну, и он мне говорит: «Хорошо, что мы заранее с тобой там в засаду сели. Всех видели, кто в эту мастерскую шастает. Когда я Игорю сказал про этого мужика», – это он Козлова имел в виду, – «тот забеспокоился, стал на самый верх звонить. И там дали команду – немедленно этого Козлова валить. Игорь хотел было опять нас с тобой подрядить, но тут я возмутился. Сказал, мы свое отработали. Надо бы сначала за это заплатить, а потом уже новое задание давать. И тогда он решил вдвоем с Соболевым ехать». Вот, так мне Медведь об этом рассказал. – А когда ты о смерти Козлова узнал? – Да на другой день и узнал. Пришел в контору, там мужики все и рассказали. – А Соболев тебе ничего не рассказывал? – У нас с Денисом особо доверительных отношений не было, мы мало общались. – А подробности об этом убийстве ты знаешь? Почему они решили так необычно все обставить – вешать, разыгрывать самоубийство? – Этого я не знаю. Я же говорю – мы с Денисом особо не беседовали. Гуров откинулся на спинку стула. Помолчал немного, потом сказал: – Ладно, полагаю, на сегодня хватит. Ты как думаешь, Стас? – Да, я тоже думаю, что достаточно, – согласился Крячко. – Тогда сейчас напиши протокол, он подпишет, и можно его отпускать. Крячко сел писать протокол допроса. И тут Гуров вспомнил еще одну деталь и вновь повернулся к подследственному: – Слушай, Руслан, есть еще один момент. Мы Медведеву этот вопрос уже задавали, но он что-то не решился отвечать. А тебе, я думаю, скрывать уже нечего. Скажи: кто все-таки был третий человек, изображенный на картине «Делёж»? Мы знаем, что там были нарисованы судья Веселова и начальник СИЗО Сачко. А третьего человека видел только Козлов. За это его, как видно, и убили. Но после Козлова были еще два человека, которые видели картину в законченном виде – это вы с Медведевым. Так кто был третий? – А вы разве еще не поняли? – удивленно спросил Сладких. – Вы вон как быстро догадались, кто нам задание давал художника этого «мочить», и кто приказал Соболеву ехать в Буерак. Это вы поняли, а кто третий на картине был, понять не можете? – Неужели третий – этот самый Шмелев? – удивился Крячко. – Это как бы не его уровень. Мелковат Игорь Шмелев для такого полотна. Или ты хочешь сказать… – Погоди, Стас, – остановил друга Гуров. – Я, кажется, понял. Третьим был не Шмелев, а его родственник и хозяин. Третьим был очень важный человек. Правильно я говорю? – Правильно, – кивнул Руслан. Глава 27 Когда Сладких увели, Крячко сказал: – Ну что, Лева, давай теперь Медведевым займемся? Надо же дело об убийстве Артюхова до конца доводить. – Убийство Артюхова доводить надо, но есть дело поважнее, – ответил Гуров. – Нам с тобой только что назвали имена убийц Козлова. И пока эти люди не успели скрыться, надо их брать. Я считаю, что надо немедленно получать постановления на арест Соболева и Шмелева, разрешение начальника ФСБ Куницына на их размещение в здешнем изоляторе – и ехать на задержание. – Да, наверное, ты прав, – согласился Крячко. – Правда, еще вопрос, сколько времени пройдет, пока мы получим все эти бумажки… – Сейчас посмотрим, – сказал Лев и, достав телефон, набрал номер прокурора Волжской прокуратуры Тараканова. – Добрый день, господин прокурор, – сказал он. – Это вас опять Лев Гуров беспокоит. – Добрый день, Лев Иванович, – прошелестел в трубке тихий голос прокурора. – Рад вас слышать. У вас все в порядке? – Да вроде на здоровье не жалуюсь, работа тоже идет, – ответил Гуров. – А почему вы спрашиваете? – Да у нас по органам следствия и прокуратуры распространилась информация, что вас отстранили от расследования убийства Артюхова, – сообщил Тараканов. – И вообще следователь Злобин направил генералу Тарасову и областному прокурору докладную о том, что вы противодействуете следствию. Речь идет чуть ли не о вашем задержании. Я уже беспокоился, думал, не нужна ли моя помощь… – Да, помощь действительно нужна, – сказал Гуров. – Только речь идет не о том, чтобы меня прикрыть, а о новых документах на задержание лиц, подозреваемых в убийстве. – Выходит, Артюхова убивали не два человека? Вы нашли новых фигурантов? – Нет, речь идет не об убийстве Артюхова. На этот раз мы расследуем смерть друга Артюхова, бизнесмена Николая Козлова. Кажется, мы нашли его убийц. И нам нужны постановления суда на их задержание и на обыск в их квартирах. И желательно, чтобы эти документы были у меня как можно быстрее. – Вас понял, Лев Иванович, – ответил Тараканов. – Диктуйте данные ваших подозреваемых, я запишу. Постараюсь добыть постановления об их аресте как можно скорее. Надеюсь управиться за час. Такой срок вас устроит? – Вполне устроит, – заверил Гуров. – Диктую данные. И он продиктовал прокурору имена владельца предприятия «Геркулес» Игоря Шмелева и сотрудника этого предприятия Дениса Соболева. Прокурор Тараканов еще раз заверил, что постарается все сделать как можно быстрее, и отключился. А Гуров набрал номер начальника здешнего управления ФСБ генерала Куницына и попросил разрешения разместить в изоляторе ФСБ еще двух задержанных. Как и в первый раз, ответ последовал не сразу. Генерал размышлял, взвешивал все «за» и «против». Затем спросил: – Вы можете гарантировать, что ваши задержанные пробудут в нашем изоляторе не больше месяца? – Да, товарищ генерал, речь идет о небольшом сроке, – заверил Гуров. – Скорее всего о неделе или двух неделях. В любом случае, меньше месяца. – И больше вы никого не собираетесь к нам направлять? – Нет, больше мы вас беспокоить не будем. – В таком случае я даю разрешение, – сказал генерал. – Я передам своим подчиненным. Но сверх этих двоих – никого больше. Нам нужны помещения, если вдруг возникнет необходимость задержать кого-то по нашим направлениям. Если будут лица, обвиняемые в терроризме, мне нужно место, куда их поместить. – Вас понял, товарищ генерал, – как можно увереннее проговорил Лев. Закончив разговор, он глубоко вздохнул. – Да, с начальником «конторы» общаться – тяжелый труд, – объяснил он в ответ на вопросительный взгляд Крячко. – Ну, вроде все уладил. Скоро должны позвонить, сказать, где можно получить постановления на арест наших двух героев. Здесь, во всяком случае, нам пока делать нечего. Пойдем, подышим воздухом. Они вышли, прошлись взад-вперед недалеко от изолятора. Так прошло около часа. И тут телефон Гурова зазвонил, и он услышал знакомый тихий голос прокурора Тараканова: – Вот, Лев Иванович, все готово. Можете забирать нужные вам документы. Правда, ехать за ними придется далеко – в Заводской район. Извините, так уж получилось. – Ничего страшного, господин Тараканов, – ответил Лев. – Главное, что в срок. Спасибо вам огромное! Отключившись, он скомандовал Крячко: – Едем, скорее! – И решительно направился к машине. Когда они уже выехали на трассу, которая вела в Заводской район, Крячко сказал: – Слушай, ведь мы собираемся сразу двоих брать, верно? И Шмелева, и Соболева? – Да, их надо брать в одно время, это обязательно, – кивнул Гуров. – Сейчас вторая половина дня, они скорее всего на работе. Значит, об аресте сразу станет известно. И если одного оставить «на потом», он может скрыться. И в любом случае постарается уничтожить улики. – А если мы хотим брать двоих, нам обязательно нужен помощник. С кем мы оставим первого задержанного? Давай свой телефон, я позвоню нашему знакомому капитану. Без него мы, как без рук… Гуров передал другу свой телефон, и Стас дозвонился до капитана Зайцева. Выяснилось, что капитан в настоящее время находится в патруле и в ближайшие два часа уйти не сможет. – Нет, два часа – это много, – сказал Крячко. – А раньше не можешь освободиться? Как освободишься – быстро дуй к офису фирмы «Геркулес». – Вон оно что! – воскликнул Зайцев. – Так вы Шмелева брать будете? Тогда я обязательно приеду! Хоть с дежурства уйду! Сейчас что-нибудь придумаю, отпрошусь и самое позднее через час буду там, возле офиса. – Вот это другое дело, – обрадовался Стас и, повернувшись к Гурову, заверил: – Капитан будет. Как видно, он на этого Шмелева большой зуб отрастил. В суде Заводского района все прошло очень быстро. Постановления были уже готовы, их Гурову вручила лично судья – женщина уже в возрасте, с измученным лицом. Вручая документы, она вроде бы хотела что-то сказать, но оглянулась на свою помощницу и промолчала. Из Заводского района пришлось ехать назад, в центр города. Пока ездили туда-сюда, прошел как раз час, так что Лев не очень удивился, когда увидел возле офиса фирмы «Геркулес» дожидавшегося их Зайцева. На этот раз он был в форме – видно, как был на дежурстве, так и приехал. – Здравия желаю, полковники! – сказал он, садясь в машину сыщиков. – Ну что, пойдем нашего «плиточного короля» брать? – Брать будем мы вдвоем, – пояснил Гуров. – А тебе, капитан, придется сторожить задержанного, пока мы отправимся за вторым – Соболевым. А потом будешь их двоих караулить, пока мы поедем проводить обыск у Шмелева. – А почему именно у Шмелева? Что вы там такого ценного надеетесь найти? – спросил капитан.