Слеза серафима упала на лоб, смешиваясь со слезами дракона. — НЕ-Е-Е-ЕТ!!! — крик пробужденного дракона, взметнувшийся серафиму вслед, был последним днем серого города… Последним спящим днем для сонмов душ. — Верни ЕЁ!!! Волна, гораздо большая, чем от меча-артефакта, прошлась по всем возможным энергетическим мирам, породив такую мощную астральную бурю, что изменилась сама изнанка мира. Все неинициированные в городе моментально получили достаточно энергии, чтобы начать расти. Бутоны их скрытых способностей набухли и, подобно цветкам, принялись раскрываться. Город неумолимо становился другим. Глава 12 — Другие - Падение Люции с небес на землю казалось вечностью. Она попала в полосу безвременья, и оно не желало отпускать ее. Но едва авеша планетарного гения перестал поддерживать ее, растворившись в высших сферах, как бывшего ангела настиг гнев архангела. Алрониил без всяких эмоций уничтожил бренное тело Люции, зачищая высший мир от бренной оболочки. Заодно под зачистку попала и носитель-Светлана. Душа самой Люции готова была освободиться, перейдя в новый мир, но пламенный дух не позволял раствориться в первобытном мраке подруге, сияя ярко и ведя ее за собой, как путеводный маяк корабли. Душа Светланы тянулась к нему и не желала угасать. Сейчас та настоящая Светлана во что бы то ни стала захотела жить. Ангел и сама подтолкнула ее к свету, показывая путь к Лестнице Восхождения. — Ступай, тебе еще расти и расти, — напутствовала Люция. — Только жить начинаешь. — Спасибо, — засветилась ярким светом Светлана. Он был нужен, чтобы возродиться вновь в новой жизни. При других условиях. Для новых уроков и достижений. Новый удар Алрониила по сути Люции показался ангелу грузом, подвешенным за ноги. Вместо того, чтобы продолжить восхождение по той же Лестнице, ее быстро потянуло ко дну. Как должника с цементным тазиком на ногах, утягивало все глубже и глубже. Люция закричала жалобно и протяжно. Казалось, ее затягивает само Дно Миров — в Антимир. Душа ангела вспыхнула, протестуя. Но высшие миры не признали свет… не признали и срединные миры… лишь где-то в худшем из них, мелькнул перед ангелом привычный блеклый свет Энрофа. Мелькнул и поглотил Люцию, остановив падение. — Нет, только не снова сюда! — Безнадежно закричала Люция, надевая оболочки на душу одну за другой, все плотнее и плотнее кутаясь в неудобные коконы эмоций и мыслей. Падение закончилось тем, что ангел фактически врезалась в чье-то физическое тело вместо со своим сознанием и памятью прошлых жизней. Вновь подселенец, вновь серый ангел. Но незадолго перед Осознанием себя ангел ощутила, как один из барьеров в сознании спал и Люция вспомнила вырезанный Алрониилом день… Один день, который показался самым важным в жизни. — Господи, да я же полюбила! — Вскричала Люция и улыбнулась новому свету Энрофа и самому Провидению за возможность вернуть все на свои места. Энроф в ответ обрушил на ангела ночь, зимнюю вьюгу и пронизывающий ветер… Но непогода больше не пугала ангела. Внутри в груди было тепло и уютно. И светло, как никогда прежде. Там уже росло семя непорочной любви, давая ангелу надежду, что все будет хорошо. — В этом мире нельзя возрождаться с памятью прошлых жизней. Первый закон Энрофа. — Услышала девушка и ощутила третий удар. Архангел выждал момент и ударил по человеку, стирая теперь уже всю память. Заодно он выдернув душу хозяина тела, подменив ее дополнением от себя. — А для твоего дракона у меня есть небольшой подарочек. Передашь сама. Архангел исчез. Люция осталась в теле человека одна, как полноправный владелец. Но теперь она не помнила даже своего имени. * * * Саркон прошел вдоль заснеженной дороги и остановился, издали наблюдая за ночной жизнью тихого, серого скверика. Поздний час и обрушившийся на город снегопад разогнал всех бабушек и забулдыг со скамеек по уютным теплым квартиркам еще до того, как зашло солнце. — Это здесь? — Донеслось от песа Кана. — Это то самое твое коронное место? Саркон промолчал, вглядываясь глазами человека в серый, тусклый двор. Изо всех сил постарался ощутить неприкаянную душу, бродящую вдоль скамеек под окном своего подъезда. Но видел лишь тени. Проезжающие во двор автомобили отвлекали, слепили фарами. Никаких ощущений, никакой возможности дотянуться до нитей воздействий или почувствовать потоки сил. — Я не чувствую ее. — Признался Саркон, потирая озябшие пальцы. — А надо бы! — Запротестовал пес. — У меня сейчас хвост от холода отвалится. Что ты вообще в гостях у этой души забыл? Разве она была первой? Разве единственной? — Я запер ее здесь на время. Не разомкну я этот порочный круг — никто не разомкнет. — Ты больше не демон, Саркон. Силы не те. — Я знаю… Но я должен. — Саркон присел на корточки, коснувшись ладонями асфальта с бурыми пятнами под снегом. Разгреб сугроб и тихо, но внятно произнес. — Татьяна… услышь мой зов! Явись мне! Ветер завывал в воротнике бывшего демона. Он до слез на глазах всматривался то в темноту, то в лица прохожих у подъезда. Но ничего не чувствовал, кроме холода и ничего не видел, кроме кружащих снежинок. — Татьяна! Явись мне! — Повторил чуть настойчивее Саркон и извлек из внутреннего кармана пальто складной нож. Быстро сделав надрез на ладони, он сдавил пальцы и алые капли закапали на бурое пятно на асфальте, смешиваясь с белой порошей. — Магия крови? Сильная вещь. — Сказал Кан и присел на пятую точку, для порядку немного повиляв хвостом для прохожих. — Наверное, это действительно очень важно для тебя. — Татьяна!!! ЯВИСЬ МНЕ!!! — Изо всех сил закричал Саркон, выдавливая каплю за каплей. Белая тень появилась на темном фоне едва различимым маревом. Она смешивалась с падающим снегом и тусклым светом окон за плотными шторами на первом этаже. Саркону пришлось смотреть немного в сторону и как бы сквозь образ, чтобы взгляд человека отличал эти плавающие контуры. Стало еще холоднее для его человеческого тела. Так люди ощущали не мертвых, но и не живых. — Чего тебе демон? — протянула едва различимым голосом неприкаянная душа. Она висела бледным пятном над бурым асфальтом, где когда-то покончила жизнью здоровая девушка, выпрыгнув из окна седьмого этажа. Голос самоубийцы был лишен былых эмоций. Они сгорели в боли Татьяны, тысячекратно переживающей свою смерть. — Сколько ты еще можешь меня мучать? Саркон приподнялся и протянул духу ладонь, на которой собралась небольшая лужица крови. — Пей, Татьяна. Пей мою кровь. Дух застыла, слепо глядя на человека, который когда-то был демоном и там изощренно издевался на ней, мучил и дергал за самые тонкие струны души. Она никогда не забудет его демонический хохот. — Пей и освободишься! Пей! — Повторил Саркон. Алые капли наполнили ладонь и вот-вот обещали упасть на снег, растворяя дармовую силу. Дух, не веря сказанному, приблизилась к протянутой ладони и… застыла в непонимании. Не зная как бесплотному коснуться физического. — Пей, Татьяна, пей и не думай, как это произойдет. Пей, как человек и да падут оковы твоей души! Довольно пыток! Освободи себя сама! Я даю тебе волю, которую забрал! Возьми же ей! — Горячо заговорил Саркон, ощущая, как что-то горячее стекает не только по ладони под рукава пальто, но и по щекам. И виснет на подбородке… почему так защипало глаза? Что это за новое чувство? Дух едва коснулась губами алых потоков, как Саркона руку словно обожгло холодом. Но он не отдернул ее, прикусил губу, вытерпев эту дикую боль, которая побежала от руки по всему телу, сковывая холодов казалось бы все мышцы и заставив замереть само сердце. "Терпеть… Если столько терпит она, то я точно переживу несколько мгновений любой боли". — Решил Саркон и перед глазами вдруг вспыхнуло огнем. — Кто смеет освобождать душу человеческую?! — донеслось из огня. Саркон с содроганием узнал знакомый голос. Это был старший брат Мосу. Демонический толстяк кипел негодованием и его тон обещал скорейшее возмездие. — Я — Саркон. Низвергнутый демон. — Ответил все же стойко Саркон и достал из внутренних карманов пальто огненные перчатки Аргону. Умирать, так за правое дело. Он не мог поступить иначе. Странная человеческая суть влияла на него больше ангела-напарницы. — Как ты смеешь?! Саркон молча натянул перчатки, краем зрения отмечая, как исчезла Татьяна. Освобожденная душа наконец позволила себе уйти на следующий уровень, чтобы попробовать сначала сделать все правильно. Все заслуживают нового шанса. Мосу смотрел строго, выжидая ответа. Саркон вдруг улыбнулся совсем по-человечески и ответил: — Я поступил так, как подсказывает мне мое новое человеческое сердце. Хочешь что-то сказать мне, демон, приди и скажи это лично. — Ты поплатишься за это, выродок, — словно выплюнул с порцией яда каждое слово демонический брат и огненное зеркало портала потухло. Саркон застыл, слепо глядя перед собой. Кан вновь покрутил хвостом, посмотрел на хозяина и честно сказал: — Ну все, теперь против нас весь Антимир. А была только твоя семья. С парой братьев было проще совладать. Главное, чтобы отец не подключился. Иначе совсем туго станет. Саркон перевел взгляд на пса, опустившего уши и тихо ответил: — Такова человеческая доля. В одиночестве противостоять всем демонам внешнего мира. * * * По полке как ударили. Цветочный горшок подполз к краю пропасти и застыл в нескольких сантиметрах. Бешено застучало сердце Евгения Мирянова, но глаза не разглядели в полутьме ничего, никого. Комната пустовала. Слух хозяина квартиры попытался выловить посторонние звуки, но у соседей сверху и снизу тишина. Все давно спят. Завтра на работу. Середина недели. За пластиковыми окнами город был так же погружен в сон. Там точно ни взрыва, а о землетрясениях в этом районе не слышали никогда. Далеко не сейсмологически-опасная зона. Что же это? Горшок снова как толкнули вперед незримой рукой. Это резкое, четкое движение заставило тело на кровати вздрогнуть. Гадкое ощущение холода пробежалось по сердцу Мирянова, дыбом встали волосы, выстроились рядами по коже мурашки. "Полусон? Полуявь? — мелькнуло в голове". Третье движение оказалось фатальным для горшка. Евгений приготовился к резкому звуку падения, но пролетев с метр, цветок застыл на расстоянии локтя от паласа. Остановился и закружился вокруг своей оси, изображая глобус.