– А зачем тебе женщина, которая ненавидит тебя? – Хочу так, – припечатал. – А я всегда получаю то, что хочу. Давно пора привыкнуть. Я бы хотела разговаривать иначе, но приходилось учитывать власть, которой обладал Байсаров. Он слишком богат и влиятелен, чтобы я могла ему одна противостоять. – Давай обсудим другой путь, – произнесла ровным тоном. – Какой же? – Я не смогу всю жизнь играть роль твоей примерной жены. – Достаточно дождаться момента, когда Тимур перестанет в тебе нуждаться. – Такого момента не будет, – заявила твердо. – Тогда нет никакого другого пути. – Мы можем договориться. Люди часто разводятся, а потом решают, как разделить опеку над ребенком. Я не запрещаю тебе принимать участие в воспитании Тимура. Ты сможешь видеть его часто и… – Ты всерьез считаешь, будто способна хоть что-то мне запретить? Мерзавец. Конечно, он прав. Ничего я не могу. Нет у меня других связей кроме Лютого. Я в тупике. Иначе бы этот проклятый разговор вообще не состоялся. Я долго продумывала, что именно скажу, какие аргументы использую. Репетировала речь, но сейчас заготовленные фразы вылетели из головы. – На что ты надеешься, Наталья? – На остатки благоразумия. – Лютый тебе не поможет. Обещаю, я сделаю так, что он вообще никому помочь не сможет. Даже собственной семье. Очень скоро этому подонку станет не до чужих жен. – Не надо… – Переживаешь за своего дружка? – Эмин, я общаюсь с его женой. Никакой он мне не «дружок». Если не веришь, то сам проверь. – Плевать мне, с кем ты там общаешься и что у вас за отношения. Никто не станет между мной и моей женой. Никто, ясно? Меня затрясло, но усилием воли я заставила себя успокоиться. – Мы в разводе, – напомнила ему спокойно. – Откуда уверенность? – Сам посмотри. Я поднялась и подошла к комоду, достала оттуда документ. Потом протянула Байсарову. – Вот свидетельство о разводе. Все оформлено официально. Даже ты не сможешь придраться. Байсаров даже не глянул на бумагу, сразу разорвал надвое. – Это копия, а не оригинал. Бесполезно уничтожать такой документ. Настоящий хранится в надежном месте. – И что? – он приподнял бровь. – Эмин… – Какая фамилия стоит в документе? – Моя. – А под какой ты живешь сейчас? Под какой фамилией оформлены твои документы здесь? На какую фамилию записан твой ребенок? Он прав. Развод оформлен на мои настоящие документы. Иначе нельзя, ведь именно Наталья из прошлого была супругой Эмина. Но какое это сейчас имеет значение? По новым документам я вдова. Муж трагически погиб. Лютый обо всем позаботился. Никто не сможет уличить меня в махинациях. Алиби надежное. – По новым документам мужа у меня нет, – сказала наконец. Байсаров молча достал свернутый пополам лист из кармана пиджака. – Это будет приятным сюрпризом. Я взяла документ, который он мне подал, пробежала взглядом по строчкам и обомлела. Точно. Сюрприз. Еще какой! Это свидетельство о браке. Для той Натальи, которой я была сейчас. На мою новую фамилию. – Документ просто фальшивка, – пробормотала я, отбросив листок в сторону. – Как и все твои новые бумаги. – Ты не докажешь. – А зачем мне что-то доказывать? Ты моя жена под новой фамилией. – Эмин, это бред. Ты же сам понимаешь. Как ты вообще представляешь нашу совместную жизнь? – Ты воспитываешь ребенка. Остаешься дома. Исполняешь свой супружеский долг. – Это абсурд. – Можешь называть как угодно, но суть от этого не поменяется. – Я не дам тебе дотронуться до себя. – Тебе же нравится. Он подступил ко мне. Схватил за талию и притянул вплотную. Потянулся к моим губам. Но я не собиралась повторять прошлые ошибки. Сразу же залепила ему пощечину. Причем такую, чтобы искры из глаз полетели. Глаза Байсарова вспыхнули темным огнём. Челюсти сжались так сильно, что под смуглой кожей проступили желваки. А еще теперь на его щетинистой щеке красовались следы. ... Я смотрела на багровые борозды, которые остались от моих ногтей. Смуглую кожу Байсарова расчертило несколько кровавых линий. Становилось понятно, что теперь мне точно конец. Эмин пришел в ярость. Его глаза полыхали настолько сильно, что у меня перехватило дыхание от страха. Я прижала ладонь к груди, а потом сделала то, чего явно не стоило делать в такой ситуации. Попробовала от него убежать. Нельзя дразнить дикого зверя. Но оказалось уже поздно. Для всего. Я помчалась прочь. Хотела просто скрыться в другой комнате, но Эмин перехватил меня за талию, грубым рывком развернул лицом к себе. И захлопнул дверь, прижал меня к гладкой деревянной поверхности, но позволяя отодвинуться. – И что ты теперь сделаешь, Наташа? – процедил он сквозь зубы. Его голос буквально пронизывал гнев. – Буду кричать, – сдавленно выдохнула я. – Нет, не будешь, – усмехнулся он и прибавил: – Ты же не захочешь разбудить нашего ребенка. Зачем ему видеть, как его родители ссорятся? – Прекрати, – пробормотала. – Отпусти меня.