– Мне наплевать на каждое из твоих “но”. – Давай договоримся, – заставила себя произнести это огромным усилием воли. Конечно, с такими как Эмин не договариваются. А какой еще у меня есть выход? Надо постараться и действовать хитростью. Наши силы никогда не будут равны. – Конечно, договоримся, – кивнул Байсаров. – Ты будешь делать все, что я скажу. Никаких отказов. Начнем с простого. Кто отец твоего ребенка? – Какая тебе разница? – Хочу понять, с кем ты наставляла мне рога. Впечатление, будто тонкий лед затрещал под моими ногами. Нужно назвать имя моего мнимого любовника, но на ум ничего не приходило. И еще я опасалась, что Эмин все равно не поверит, начнет искать и проверять. Сказать бы уже хоть что-нибудь. Что-угодно. Однако язык буквально присох к нёбу, и я ничего не могла из себя выдавить. – Лютый? – спросил Байсаров и резко отпустил меня. – Это он? – Он женат, – поморщилась. – Безумно любит свою жену. Как тебе вообще такое в голову пришло? – Он помог тебе сбежать. – И что? – Лютый не из тех, кто занимается благотворительностью. – Понятно, – покачала головой. – Ты всех судишь по себе. Уверен, люди не способны на благородные поступки. – Нашла благородного, – усмехнулся. – Лютый – бандит, которому давно место в тюрьме. – А ты тогда кто? – поморщилась. – Неужели всегда ведешь бизнес честным путем? Да, Лютый занимался темными делами, но своей жене он верен. И мне помог, только потому что она его об этом просила. – Кто отец твоего ребенка? – мрачно повторил Байсаров. – Не важно, – обронила тихо. – Отвечай, – потребовал жестко. – С кем ты нагуляла это отродье? – Замолчи! – залепила ему пощечину и яростно заявила: – Никогда не называй так моего ребенка. – Кто он? – отчеканил. – Кого ты пытаешься от меня защитить? Ты… ты и есть отец моего ребенка. Но никогда об этом не узнаешь. Раздалась мелодия телефонного звонка. Я находилась в таком сильном напряжении, что даже не сразу поняла, чей именно мобильный звенит. А потом содрогнулась. Эта мелодия стояла у меня на звонки от няни. – Что, твой любовничек нарисовался? – издевательски протянул Байсаров. – Давай, отвечай скорее. ... Хорошо, что я успела прихватить сумку, когда бывший муж выволок меня за собой из ресторана. Пальцы дрожали от волнения. Молния не поддавалась. Внутри все сжалось. Горло сдавило. Меня заколотило от тревоги. Няни никогда не звонила раньше. Всегда просто отправляла сообщения. Она только писала отчеты, держала меня в курсе того, когда Тимур поел, уснул, за какими из своих игрушек тянулся. Снимки, видео. Критических ситуаций никогда не возникало. Скорее уж я сама могла ей позвонить. А тут… еще и настолько позднее время! Тимур должен был спать еще несколько часов. Я не так давно уехала. – Да? – выдохнула, когда приняла вызов. – Простите, не понимаю, как это могло произойти, – послышался перепуганный голос няни. – Я все время была в комнате. Глаз с малыша не сводила, а он… Сердце оборвалось. – Что? – голос сорвался. – Что случилось?! – Я вызвала “скорую”. Мы сейчас в больнице. Врач пока не сообщил точный диагноз. Тимура забрали в реанимацию. – Адрес, – пробормотала я и бросилась к двери. – Диктуйте адрес. Кажется, Байсаров что-то кричал мне в спину, но я не обернулась. Вылетела в коридор, понеслась в сторону лифта. Дорогу не разбирала. На ходу вызывала такси. К счастью, в таких местах всегда есть свободные машины. Няня ничего толком объяснить не сумела. Все, что мне удалось понять, по ее обрывочным словам: Тимур спал, а она дотронулась до него и почувствовала, что у моего сыночка высокая температура. Решила проверить, и термометр подтвердил худшие опасения. Малыш не просыпался. Тогда няня вызвала “скорую”. Пока мы общались, вышел врач. – Я мама Тимура, – пробормотала, когда няня передала телефон ему. – Я буду через пару минут. – Не волнуйтесь, состояние ребенка стабильное. Да как же не волноваться?! – Что с ним? – судорожно сжала мобильный телефон. – Похоже на вирус. – Но он же не просыпается, няня не могла его разбудить, – с трудом сглотнула. – У него высокая температура. Вам удалось ее сбить? – К нам на этой недели поступали дети с похожими симптомами. Вам главное сохранять спокойствие. Мы все обсудим, когда вы приедете. От его фраз кровь в жилах застыла. Вот откуда мое дурное предчувствие. Бывший муж больше не казался проблемой. С ним я как-нибудь разберусь. А вот мой малыш… врач даже диагноз поставить не может. Или хуже? Не хочет говорить? Я выскочила из машины и побежала в приемную. Потребовалось время, чтобы меня пустили к лифту, который поднимался на нужный этаж бесконечно долго. В коридоре меня ожидала заплаканная няня. – Врач что-нибудь еще говорил? – пробормотала я, оглядываясь по сторонам. – Где он? – Ничего нового, – ответила няня. – Сказал, только вам лично все объяснит. Одна из дверей распахнулась, оттуда показался высокий седой мужчина в белом халате. Он поправил очки, просматривая какие-то бумаги в папке. Это и оказался наш врач. – Нужно принять решение, – произнес он и отвел меня в сторону. – Времени мало, но я обязан проинформировать вас о возможных рисках. – Тимур, – казалось, все мое тело парализовало в этот момент, я с трудом могла двигать языком. – Что с ним? – Вирус, как я и думал, – вздохнул врач. – Другие наши пациенты были старше, в их случае болезнь протекала легче. Но тут… у нас есть все необходимые препараты. Начать лечение можем прямо сейчас. – Тогда в чем проблема? Начинайте, – я невольно вцепилась в его руку. – Сделайте хоть что-нибудь. Пожалуйста. – Нам нужно будет сделать переливание крови. – Хорошо. – Но у вашего ребенка очень редкая группа, еще и резус-фактор отрицательный,– он внимательно посмотрел на меня и прочистил горло. – Для такой группы крови есть очень ограниченное количество совместимых доноров.