– Ну, тогда тебе лучше проваливать, – угрожает незнакомец. Твою мать, только не это. Не сейчас. – Мы не уйдем, – окликаю я его. И тут незнакомец совершает ошибку, схватив Ричарда за ворот и дернув его вверх. Глава 10 Дорога до машины после йоги гораздо дольше обычного. Тяжесть от отчисления Хардина и отъезда в Сиэтл на время медитации ушла, но сейчас, вне стен зала, вернулась в десятикратном размере. Как только я выезжаю с парковки, телефон, брошенный на пассажирское сиденье, начинает вибрировать. Хардин. – Алло? – Я останавливаюсь, включаю аварийку. Но из динамика доносится женский голос, от которого мое сердце останавливается. – Это Тесса? – Да. – Хорошо, у меня тут твой отец и… – Ее… парень… – Я слышу, как стонет Хардин на заднем плане. – Да, твой парень, – ехидно говорит она. – Тебе нужно забрать обоих, пока кто-нибудь не позвонил в полицию. – В полицию? Где они? – Я снова завожу машину. – «Диззи» на Ламара-авеню; ты знаешь, где это? – Нет, но я посмотрю в Гугле. – Да. Разумеется. Не обращая внимания на ее тон, я кладу трубку и торопливо ищу в Интернете дорогу к бару. Что, черт возьми, Хардин и мой папаша делают в баре в три часа дня? Почему, блин, они вообще там вместе? В голове – полный хаос. А что за проблемы с копами? Что они натворили? Мне надо было спросить женщину по телефону. Надеюсь, что они не подрались друг с другом? Это последнее, что они могли бы сделать. Воображение подсовывает картины одна хуже другой, и когда я добираюсь до места, мне уже кажется, что либо Хардин убил отца, либо наоборот. У бара не видно полицейских машин, и я решаю, что это хороший знак. Припарковываюсь прямо перед входом и вбегаю внутрь, жалея, что на мне футболка, а не рубашка. – Вот она! – торжествующе кричит отец. Он набрался, это видно по тому, как он спотыкается. – Ты бы его видела, Тесси! – хлопает он ладонями. – Хардин просто надрал ему задницу! – Где он… – начинаю я, но в этот момент дверь туалета открывается и выходит Хардин, вытирая окровавленные руки об измазанное красным полотенце. – Что случилось? – кричу я через весь зал. – Ничего… успокойся. Я удивленно подхожу к нему. – Ты пьян? – спрашиваю я, потом, наклонившись, смотрю в его налитые кровью глаза. Он отводит взгляд. – Может, и так. – Невероятно. Он пытается дотронуться до меня, но я отдергиваю руку. – Э, тебе надо сказать спасибо, что я прикрыл твоего отца. Он сейчас валялся бы на полу, если б меня не было рядом. – Хардин указывает на человека, который сидит на полу и прижимает к щеке пакет льда. – Я не буду тебя благодарить за то, что ты среди бела дня напился и подрался! Хоть с отцом, хоть с кем бы то ни было. Что, черт возьми, с тобой случилось? – Я толкаю его и возвращаюсь к стойке, где сидит отец. – Не сердись на него, Тесси, он тебя любит. – Отец пытается защитить его. Что за ерунда здесь происходит? Когда Хардин подходит ближе, я упираюсь руками в бока и кричу: – Значит, вы оба тут напились и теперь лучшие друзья? Вы не должны были пить! – Детка, – шепчет мне Хардин на ухо, пытаясь обнять. – Эй! – Женщина за стойкой постукивает по столу, привлекая мое внимание. – Тебе нужно увести их отсюда. Я киваю ей, бросив гневный взгляд на пьяных идиотов, с которыми меня связала судьба. У отца красные скулы, похоже, его ударили, а у Хардина распухла рука. – Если хотите вечером прийти домой, вам надо протрезветь, потому что это совершенно неприемлемо. – Я хочу отругать их обоих, как маленьких детей. – Неприемлемо для каждого из вас. Выхожу из маленького душного бара и сажусь в машину прежде, чем они успевают подойти к двери. Хардин хмуро смотрит на моего отца – тот по-стариковски пытается опереться на его плечо. Я отворачиваюсь и кривлюсь. Пьянство Хардина меня бесит. Я знаю, какой он, когда пьяный, но не уверена, что видела его в таком состоянии прежде, даже в тот вечер, когда он перебил всю посуду. Я скучаю по времени, когда Хардин не пил на вечеринках ничего, кроме воды. У нас и так сейчас целый список проблем, и его пьянство только подливает масло в огонь. Судя по всему, отец не так уж сильно пьян, поскольку постоянно шутит, хотя большинство его шуток безвкусные и только раздражают. Всю дорогу он вместе с Хардином громко хохочет над собственными шутками. Я совсем не так представляла себе этот день. Не знаю, как получилось, что Хардин так подобрел к моему отцу, но теперь, когда они в разгар дня на пару пьяны, мне их «дружба» совсем не нравится. Дома сажаю отца на кухне есть кукурузные хлопья Хардина и отправляюсь в спальню, где обычно начинаются и кончаются все наши скандалы. – Тесса… – начинает Хардин, как только я закрываю дверь. – Нет, – холодно говорю я. – Не сердись на меня, мы просто немного выпили, – говорит он игривым тоном, но я совершенно не в настроении. – Просто выпили? С отцом-алкоголиком, с которым я пытаюсь построить отношения и которого хотела бы видеть трезвым. С ним, значит, ты «просто выпил»? – Детка… Я качаю головой. – Сам ты детка. Я вполне взрослая. – Ничего ведь не произошло. – Он обвивает пальцами мою руку, подтягивая к себе, но когда я вырываюсь, он спотыкается о кровать. – Хардин, ты снова подрался! – Немножко. Какая разница? – Есть разница. Мне не все равно. Он смотрит на меня со своей половины кровати покрасневшими глазами и говорит: – Тогда почему ты от меня уходишь? Если ты так обо мне заботишься? Сердце проваливается куда-то вниз. – Я не хочу оставлять тебя, я прошу ехать со мной, – вздыхаю я. – Но я не хочу туда ехать, – тянет он. – Знаю, но это единственное, что мне нужно, кроме тебя, конечно. – Я женюсь на тебе. – Он тянется к моей руке, но я отступаю назад. Перехватывает дыхание. Я не уверена, что правильно расслышала. – Что? – Я вытягиваю руки, не давая ему приблизиться. – Я сказал, что на тебе женюсь, если ты выберешь меня. Он встает и подходит ко мне. Эти слова, пусть не имеющие смысла, потому что сказаны под действием алкоголя, все же меня волнуют. – Ты пьян, – говорю я. Он предлагает мне брак только по пьяни, и это хуже, чем не предлагать его вообще. – Ну и что? Я же серьезно.