– Я же говорил, что ни с кем не встречаюсь, Тереза, – говорит Хардин. Я замираю, как олень в свете фар; единственное, что заставляет меня подняться с его коленей, это то, что я не хочу, чтобы он видел, как я снова плачу. – Ты отвратителен, – говорю я с горечью, забирая вещи и телефон с сиденья. Хардин собирается что-то сказать, но замолкает. – С этой минуты держись от меня подальше! – кричу я, и он закрывает глаза. Я иду в комнату быстро, как только могу. Изо всех сил сдерживаю слезы, захожу и закрываю за собой дверь, опускаюсь у двери на пол и рыдаю. Хорошо, что Стеф ушла. Как я могла быть такой дурой? Я же знала, кто он такой, когда соглашалась поехать с ним, но я ухватилась за эту возможность. Только из-за того, что он был сегодня очень любезен, я вбила себе в голову, что он станет моим парнем? Хохочу сквозь слезы над тем, какая я наивная дурочка. Я не могу даже злиться на Хардина. Он сказал мне, что не будет мне принадлежать, но сегодня он был такой хороший! Такой ласковый и веселый, что я вообразила, что мы действительно строим какие-то отношения. Но все это оказалось только способом забраться ко мне в штаны. И я попалась. Глава 27 Слезы высыхают, я принимаю душ, и к моменту, как Стеф возвращается из кино, я уже спокойна. – Ну, как там ваша… встреча с Хардином? – спрашивает она, доставая из тумбочки пижаму. – Замечательно, он очень хорошо себя вел, – говорю я, заставляя себя смеяться. Мне хочется рассказать, чем мы занимались, но мне слишком неудобно. Я знаю, она не будет меня осуждать, но, несмотря на желание с кем-нибудь поделиться, все же не хочу об этом рассказывать. Стеф смотрит на меня с нескрываемым беспокойством, и я отворачиваюсь. – Только будь осторожна, ладно? Ты слишком хороша для такого, как Хардин. Я хочу обнять ее и поплакаться в плечо, но вместо этого меняю тему: – Как кино? Она рассказывает, как Тристан угощал ее попкорном и что он начинает ей действительно нравиться. Я хочу остановить Стеф, но понимаю, что просто завидую, потому что Тристан ее любит, а Хардин меня нет. Но напоминаю себе, что есть человек, который меня любит, и что мне самой нужно относиться к нему лучше и держаться от Хардина подальше, и на этот раз серьезно. На следующее утро я совсем измотана. У меня нет сил, и я чувствую, что в любой момент могу расплакаться. Глаза у меня красные и опухшие со вчерашнего вечера, поэтому беру косметичку Стеф, достаю коричневый карандаш и рисую тонкую линию на веках и под глазами. Так гораздо лучше. Наношу на лицо немного пудры, чтобы не казаться такой бледной. Несколько мазков туши – и я совсем другой человек. Довольная своим видом, надеваю узкие джинсы и майку. Но я чувствую себя раздетой, поэтому прихватываю из шкафа еще и белую кофту. Это самые большие усилия, которые я прикладывала к своей внешности в обычный учебный день, начиная со школьного выпускного. Лэндон написал эсэмэс, что мы встретимся на лекции, поэтому в кофейне я беру кофе и ему. До начала занятия еще далеко, и я иду медленнее, чем обычно. – Эй, ты Тесса? – слышу я мужской голос. Навстречу идет симпатичный парень. – Да, ты ведь Логан? – говорю я, и он кивает. – Ты идешь в эти выходные на вечеринку? – спрашивает он. Видимо, он член братства; разумеется, он опрятен и прекрасно выглядит. – Ну нет, в эти выходные не пойду, – смеюсь я, и он тоже. – Жаль, с тобой было интересно. Но если передумаешь, ты знаешь, где это. Мне пора, до встречи. Он приподнимает воображаемую шляпу и уходит. Лэндон уже сидит в аудитории; он несколько раз благодарит меня за кофе. – Отлично выглядишь сегодня, – говорит он, когда я сажусь. – Я накрасилась, – шучу я, и Лэндон улыбается. Он не спрашивает о вечере с Хардином, и я ему благодарна. Не уверена, что расскажу ему об этом. День начинается хорошо, и я забываю о Хардине до литературы. Хардин сидит на обычном месте. Он одет в белую футболку, такую тонкую, что через нее просвечивают все тату. Меня поражает, насколько привлекательными я нахожу его татуировки и пирсинг, хотя я никогда раньше о них не думала. Быстро оглядываюсь, усаживаюсь на место и вытаскиваю конспекты. Я не пересяду из-за какого-то грубияна. Тем не менее, надеюсь, Лэндон скоро придет, и я не буду чувствовать себя так одиноко рядом с Хардином. – Тесс? – шепчет Хардин, когда класс начинает заполняться. Не отвечай ему. Игнорируй его, повторяю я себе. – Тесс? – говорит он громче. – Я не хочу с тобой разговаривать, Хардин, – сквозь зубы шепчу я, стараясь не смотреть в его сторону. Я не попадусь больше в эту ловушку. – Да ладно тебе, – говорит он, и я чувствую, что для него это все шуточки. Я сурова, ну и пусть: – Хардин, я сказала, оставь меня в покое. – Хорошо, если хочешь, – говорит он так же жестко, и я вздыхаю. Я рада, когда появляется Лэндон. Видя нас с Хардином, он ласково спрашивает: – Все в порядке? – Да, все нормально, – вру я, и лекция начинается. Мы с Хардином не общаемся всю неделю. Каждый новый день дается мне все легче, я уже не думаю о нем так много. Стеф постоянно пропадает с Тристаном, так что комната почти все время в моем распоряжении, что и хорошо и плохо. Хорошо, потому что я успеваю много выучить, а плохо, потому что я остаюсь наедине с мыслями о Хардине. Всю неделю я крашусь немного больше, но одеваюсь во все те же свои закрытые консервативные наряды. В пятницу утром чувствую, что уже освободилась от истории с Хардином. Но тут все вокруг принимаются обсуждать предстоящую вечеринку в доме братства. Честное слово, там вечеринка каждую пятницу и субботу! Так почему им надо столько говорить об этом, да еще и мне промывать мозги?! После того как человек десять спросили меня, пойду ли я туда, я делаю единственное, что точно удержит меня в стороне. Звоню Ною. – Привет, Тесса! – щебечет он в трубку. С нашего последнего разговора прошло несколько дней, и я уже забыла его голос. – Как думаешь, ты мог бы приехать ко мне в гости? – Конечно. Может, я приеду в следующие выходные? У меня вырывается стон. – Нет, я имею в виду сегодня. Не мог бы ты приехать прямо сейчас? Я знаю, он любит все планировать заранее, как и я, но мне очень нужно, чтобы он пришел. – Тесса, у меня после школы еще занятия. Я сейчас в школе, сейчас как раз обед, – объясняет он. – Пожалуйста, Ной, я очень соскучилась. Разве ты не можешь сейчас уйти и приехать сюда на выходные? Пожалуйста? – Я упрашиваю его, но мне все равно. – Хм… да, конечно, Тесса. Я сейчас приеду. Все в порядке? Меня переполняет радость: я и вправду удивлена, что такой пунктуальный Ной согласился на это, я так рада, что он есть у меня. – Да, я просто очень соскучилась. Не виделись уже две недели, – напоминаю я ему. Он смеется. – Я тоже по тебе скучаю. Сейчас возьму справку и через несколько минут выеду, буду у тебя около трех. Я люблю тебя, Тесса. – Я тоже тебя люблю, – говорю я и вешаю трубку. Ну, вот и все. Теперь появился шанс, что я, скорее всего, перестану ходить на вечеринки. С чувством неожиданного облегчения отпрвляюсь на литературу в нашем прекрасном старом кирпичном корпусе. Но радость была недолгой: в аудитории Хардин завис над столом Лэндона. Что за черт? Я вижу, как Хардин бьет по парте и рычит: – Никогда больше не говори так, ничтожество! Лэндон пытается встать, но драться с Хардином – безумие. Он сильный, но слишком добрый, и я не представляю себе, чтобы он с кем-то дрался. Я хватаю Хардина за руку и тяну его от Лэндона. Он заносит другую руку, и я вздрагиваю, но как только он понимает, что это я, чертыхаясь, опускает руку. – Оставь его в покое, Хардин! – кричу я и поворачиваюсь к Лэндону. Он выглядит таким же возбужденным, как Хардин, но все же садится. – Не лезь не в свое дело, Тереза, – ехидно говорит Хардин, уходя на свое место. Его действительно лучше было бы отсадить куда-то назад.