– Дорогой, будешь чай? – спросила она, когда он подошел и поцеловал ее в щеку. От нее пахло джином. Он кивнул. – Я принесу тебе чай с печеньем. Дэрил пошел в гостиную. Там он включил искусственный камин и телевизор и сел в красное обшарпанное кресло. Пока он переключал каналы, Мэри трясущимися руками поставила перед ним полную чашку чая и тарелку с печеньем. – В шесть хочу посмотреть «Умников», – предупредила она. – А где детские программы? – спросил он. – Их несколько лет назад перевели в пакет Би-би-си для детей. Хочешь посмотреть «Голубого Питера»? – Конечно, нет! С чего бы? Просто спросил, – недовольно ответил Дэрил. Взяв чашку в руку, он увидел, что мать расплескала чай на блюдце. – Кажется, что еще вчера вы с Джо приходили домой и садились здесь. Помнишь, как вы дрались за это кресло? – Уже нет, – отрезал Дэрил, громко отхлебывая чай из блюдца. На глаза Мэри набежали слезы, и она вышла из комнаты. Через некоторое время она вернулась в еще худшем состоянии, шатаясь. Они начали смотреть викторину «Умники». В полседьмого, когда она уже заканчивалась, в гостиную вошел отец, одетый в свою лучшую рубашку и брюки и аккуратно причесанный. От него воняло «Олд спайсом». – Ладно, я поехал переговорить насчет собаки, – объявил он. Дэрил бросил взгляд на мать, которая затуманенными глазами смотрела на экран. – Передавай привет «собаке», не забудь потрепать ее за загривок от нас, – сказал Дэрил. Отец прищурился, но ушел, не сказав ни слова. Упомянутую «собаку» звали Дирдра Мастер, это была замужняя женщина с соседней фермы. Их связь с Джоном длилась многие годы. В детстве Дэрил часто задавался вопросом, где отец проводит всю ночь, если последние заказы в барах принимают в 22:45. Потом как-то раз Джо рассказал ему, как он подслушал телефонный разговор отца с Дирдрой. – Папа приходит к ней, и они всю ночь трахаются, – сказал Джо. – Ты знаешь, что это такое? Дэрил сказал, что не знает. Джо объяснил. Дэрилу пришлось бежать в туалет в раздевалке, там его вырвало. Мать никогда не подавала виду, что знает о том, что каждую неделю ночь с понедельника на вторник ее муж проводит с Дирдрой. Не знать об этом было невозможно, потому что слухи ходили. Когда Джон уходил, она готовила Дэрилу и Джо ужин, который они ели с подносов перед телевизором, – это всегда были рыбные палочки, жареная картошка и бобы. В этот понедельник все было так же, как всегда. Только когда Дэрил и Мэри усаживались перед телевизором с подносами с едой, начались новости на четвертом канале. Полиция обращалась к гражданам за помощью в поиске свидетелей убийств Лейси Грин и Джанель Робинсон. От неожиданности Дэрил уронил вилку и еду на ковер. Он так привык к тому, что о его тайной жизни никто не знает, что для него стало настоящим шоком увидеть за длинным столом высокую женщину из полиции с короткими светлыми волосами, по обеим сторонам от которой сидели родители Лейси Грин. Судя по подписи, выступала старший инспектор Эрика Фостер. – Лондонская полиция обращается к свидетелям этих жестоких преступлений с просьбой связаться с нами, – говорила она. За ее спиной висел логотип полиции. Сердце Дэрила забилось еще сильнее, когда он увидел свою собственную машину на кадрах зернистой съемки около Тули-стрит, где он похитил Джанель, и у паба «Голубой кабан», откуда он увез Лейси. В ушах набатом пульсировала кровь, у него затряслись ноги – да так сильно, что стопы ходили ходуном на ковре. К горлу подступила тошнота, и ему пришлось сглатывать, чтобы его не вырвало прямо в гостиной. Трясущейся рукой он взял с подноса стакан апельсинового сока и сделал глоток. Способность слышать к нему вернулась не сразу. – Все наши налоговые деньги они тратят на камеры, чтобы следить за нами же, и даже не могут номер рассмотреть, – говорила мать. – С тем же успехом это может быть и твоя машина. Она пристально посмотрела на него, а потом поднялась с дивана и направилась к барной стойке. – Что? – спросил он. На экране плакала мать Лейси, а ее отец читал заранее написанный текст. Линзы его очков бликовали от яркого света ламп. – Лейси была счастливой девушкой, у нее не было врагов. У нее вся жизнь была впереди. Нас интересуют две даты, и мы призываем свидетелей рассказать нам об увиденном в эти дни. В среду, четвертого января, Лейси похитил водитель красного «Ситроена» около паба «Голубой кабан» в районе Саутгейт около 20 часов вечера. Ее тело было найдено в понедельник, девятого января, на Татерсол-роуд в районе Нью-Кросс. Мы считаем, что ее… Его голос сорвался, и он опустил глаза. Жена сжала его руку. Он сглотнул и продолжил. – Ее выбросили в мусорные баки рано утром в понедельник, девятого января. Если у вас есть какая-нибудь информация, пожалуйста, позвоните на горячую линию. Любая, даже самая незначительная информация поможет нам узнать, кто сделал это. На экране снова появилась трансляция с камеры, где его машина подъехала к пабу, а затем показали, как Лейси идет по улице с развевающимися длинными волосами. Также были показаны фотографии мест, где были обнаружены тела. Под конец экран занял фоторобот. Это было лицо Нико из фальшивого профиля на «Фейсбуке», который он создал. Сходство было неточным – лоб был слишком высоким и с морщинами, нос – шире, чем нужно. Блондинка на экране тем временем начала рассказывать, что подозреваемый прятался под маской погибшего девятнадцатилетнего Сонни Сармиенто из Эквадора. – Мы просим всех проявить бдительность. Этот человек вступает в общение с молодыми девушками из Лондона под вымышленным именем и под чужой фотографией. Постепенно он создает иллюзию дружбы и приглашает на встречу. Дэрила охватила паника. Он посмотрел на мать. Она доставала щипцами лед из ведерка и перекладывала кубики себе в стакан. При этом она не сводила с него глаз. Можно даже сказать, изучала его. – Какой ужас, – сказал он. – Да, ужас, – согласилась она, не отводя взгляда. Он снова сглотнул и взял себя в руки. Если бы полиция знала номер его машины или имя, они бы уже были на ферме. Но они ничего не знают. Просто собрали воедино обрывочную информацию. Мэри наконец перестала напряженно всматриваться в Дэрила и перевела взгляд на телевизор. Обращение было закончено, и ведущая стала зачитывать номер, по которому люди могут позвонить в полицию и сообщить, что им известно. – Думаю, нам надо купить телевизор с высоким разрешением, – сказала Мэри, с трудом передвигая ноги от бара. – Мне даже не видно номер. Плюхнувшись на диван, она попыталась отдышаться. – Доедай. Я сделала желе на десерт. Дэрил увидел хорошо ему знакомый замутненный алкоголем взгляд, в котором не осталось ни тени от напряженного любопытства. Он улыбнулся. – Папа не даст тебе денег на телевизор? – Я уже давно откладываю понемногу из тех денег, которые он дает на хозяйство, – сказала она, потянувшись к Дэрилу и погладив его по по-прежнему дрожавшей ноге. – Я могу поискать хорошую модель в интернете, – сказал он, натужно улыбаясь. – Спасибо, дорогой. А теперь доедай. Усилием воли он продолжил пустой разговор и доел пресную еду. Только когда в новостях начали рассказывать о кризисе в Европе из-за наплыва мигрантов, пульс у него начал понемногу замедляться. Они ничего не сказали про Эллу. Если бы у них был номер машины, они бы уже стучали в дверь. Дэрил очень постарался, чтобы номера не было видно. Когда он поехал за Джанель, ему повезло – номера сильно испачкались после летних дождей и его поездок вокруг фермы. Зимой погода тоже преподнесла подарок. В свое время, начав присматриваться, Дэрил с удивлением обнаружил, что очень многие водители ездят с настолько грязными номерами, что их невозможно определить. Бросив взгляд на мать, он убедился, что джин начал работать. У нее закрывались глаза, и она с трудом фокусировала взгляд. – Давай, – сказал он, поднимаясь и забирая у нее стакан. – Налью тебе еще. Когда часом позже он вышел из дома, шел сильный снег. Мать отрубилась на диване, отец был у любовницы. Он был предоставлен самому себе. Грендель недовольно залаяла, увидев, что он уходит без нее, но Дэрил бросил ей колбаску и закрыл за собой дверь. Он пошел вдоль сада так, чтобы не активировать камеру и освещение, а подойдя к воротам, просто перепрыгнул через них. Пока он шел по полю, под ногами хрустел снег. Наконец впереди замаячили очертания сушильни. Глаза уже привыкли к темноте, поэтому он не стал включать фонарь. Он открыл дверь и скользнул внутрь. В кромешной тьме он ощутил ее запах. Мягкий аромат свежевымытых волос и духов сменился на затхлый запах пота, мочи и кала. Она тихо плакала. – Хорошо, я рад, что ты продержалась. Он закрыл дверь, и через считаные секунды Элла начала кричать. Глава 43 Телефоны в штабе зазвонили почти сразу после вечерних новостей. Среди звонящих были в том числе психи и люди с приветом. Конечно, эти термины не входят в профессиональный лексикон полицейских, но между собой их называли именно так. Один из звонков Крейн выделил особо и, проработав его вместе с Питерсоном и Мосс, они доложили о нем Эрике. – Откуда мы знаем, что это не тот случай, когда человек не в себе начинает думать, что он что-то видел? – спросила Эрика. – Звонила миссис Марина Лонг. Замужем, двое маленьких сыновей, – начала Мосс. – Живут в деревне Торнтон Мэсси, рядом с М20, около Мейдстоуна. И она, и ее муж преподают в местной начальной школе. Их дом граничит с фермой и старой сушильней. – Что такое сушильня? – переспросила Эрика. – Раньше там сушили хмель, – пояснил Питерсон. – В графстве Кент раньше были тысячи ферм, на которых выращивали хмель, а в сушильнях есть печь и подвесные полки, где хмель сушится, а потом используется для пивоварения. – Ладно. Какое это имеет отношение к нашему обращению? – Марина Лонг утверждает, что несколько раз за последние месяцы поздно ночью видела в полях маленькую красную машину, и эта машина ехала к сушильне, – вступил Крейн. – Как она могла увидеть, что машина красная, если дело было ночью? – Она говорит, что машина стояла там и на следующее утро. Также она помнит, что видела эту машину в выходной день 24 августа, когда похитили Джанель, и 4 января, когда исчезла Лейси, – добавил Крейн. – Мы знаем, кому принадлежит эта земля? – Ферме Оуквуд. Там живет фермер с женой и их взрослый сын, – ответил Питерсон. – И – внимание! На имя сына зарегистрирован красный «Ситроен С3». Эрика молча прокручивала эту информацию в голове. На часах было 20:15. – Наша рабочая гипотеза – что он похищает их, держит где-то несколько дней, а потом убивает. Эта отдаленная постройка, сушильня, соответствует нашей теории, – сказала она, откинувшись на спинку стула и проведя рукой по волосам. – Но это очень далеко от Лондона. Зачем похищать их из такой дали? Рисковать попаданием в камеры на въезде и выезде из города? Почему не брать местных девушек? Зазвонил телефон, и она взяла трубку. Это была Мелани Хадсон. Прикрыв рукой динамик, Эрика попросила Мосс, Питерсона и Крейна подождать снаружи. Когда они вышли, Эрика быстро рассказала ей об обращении к гражданам и о том, что пропавшая дочь полицейского, скорее всего, была похищена тем же самым человеком.