– Я знаю, что она гордится нашим сынишкой, и я тоже, но мы же его не спрашивали, хочет ли он иметь свои фотографии в сети, это не его выбор. И неизвестно, кто еще видит эти фотографии. – Вот именно. Люди не понимают, что значит слово «поделиться». – Это не такое уж трудное слово, шеф. – Нет, но значение слова «делиться» – разделить что-то между некоторым количеством людей. – Как-то так, да. – Но когда ты «делишься» в соцсетях, разве ты не отдаешь что-то и от себя лично? Свою личную жизнь. Информацию. Соцсети бесплатны? – Да. В том числе поэтому мы ими и пользуемся: мы можем общаться с братом Силии, с моей матерью. Хотя Силия разговаривает с этой старой каргой чаще, чем я. – Возможность общаться – это здорово, но в обмен на эту бесплатную возможность не хотят ли они выведать о нас все что можно? Ведь этому убийце, наверное, даже из дома или из комнаты не пришлось выйти вплоть до самого момента похищения. О жертвах он узнавал все онлайн: куда они ходят, что любят, какие у них привычки. И люди даже не понимают, что они все это выкладывают сами. Если к тебе на улице подойдет незнакомый человек и захочет узнать, куда ты идешь или какие фильмы любишь, замужем ты или нет, где ты училась, где работаешь, это же будет странно очень или даже страшно… И то же самое с фотографиями – будет странно, если кто-то подойдет и попросит на несколько минут твой телефон, чтобы взглянуть на фотографии. А люди так беспечно выкладывают все на всеобщее обозрение. – Конечно, никто ведь об этом не задумывается в таком ключе, – согласилась Мосс. – В соцсетях выкладывают фото, чтобы порисоваться. Вот какая у меня новая машина. А взгляните-ка на мой дом. – И посмотрите-ка на моего сынишку, – закончила Эрика. Мосс печально кивнула. – Ничего удивительного, что звезды через суд добиваются, чтобы на фотографиях папарацци лица их детей были затушеваны. Правда, я не думаю, что это все из-за людской глупости. Думаю, большинству жизнь кажется скучной, и они выкладывают свои достижения, поводы для гордости. Так они повышают собственную ценность. – Они не задумываются, кто смотрит эти фотографии, – сказала Эрика. – Интересно, Джанель и Лейси, Элла и Бет думали об этом? – Боже, когда их имена все вместе, это впечатляет. Четыре девушки. – Три. Четвертую спасем. Она не умрет, – сказала Эрика. Они замолчали. Мимо плыл второй буксир и дважды громко просигналил. – Что? Где? – вздрогнул Питерсон и вскочил, ударившись головой об дверь. – Храпящая красавица наконец проснулась, – сказала Мосс. – Или, скорее, храпящая и пердящая красавица. – Отвали, Мосс. Пердеть – это по твоей части. Я с тобой в машине наездился. – Ха-ха, – обернулась она и стукнула его по спине. Он протер глаза и сел. – Сколько времени? – Без четверти шесть, – ответила Эрика. – Скоро рассвет, – объявила Мосс. – Кто хочет еще кофе, пока не открылся офис? Без нескольких минут восемь они вышли из машины и пошли по Боро-Хай-стрит к зданию «Генезиса», где работала Брайони Уилсон. Это было высокое коричневое кирпичное здание в трехстах метрах от уличной ярмарки. Они влились в группу сотрудников, которые, как сомнамбулы, поднимались по ступенькам к главному входу. У стойки ресепшен им пришлось пробиваться через сверхбдительного начальника охраны, но когда они предъявили удостоверения и объяснили, что расследуют убийство одного из сотрудников компании, он позвонил начальнику отдела персонала. Им сказали ехать на шестой этаж, но по ошибке они вышли этажом ниже вместе с группой сотрудников. Увидев на стене цифру пять, они уже хотели было вернуться в лифт, но тут Мосс заметила коллаж с фотографиями персонала. Под некоторыми именами были золотые звезды. Брайони на фотографии сидела ссутулившись и изо всех сил улыбалась, обнажив десны. Под ее изображением сверкали три золотые звезды. – Прошу прощения, – обратилась Эрика к проходящей мимо брюнетке. – Что означают эти звезды? – Это бонусы, – ответила она, доставая из сумки пропуск. – За сверхурочную работу получаешь один бонус, и компания высылает тебе на мейл купон в «Айтьюнс» на 25 фунтов. – Брайони Уилсон на этом этаже работает? – спросила Эрика. Мосс и Питерсон насторожились. Все же им полагалось ехать на встречу с начальником отдела персонала. – Она мой начальник, – ответила девушка, приложила пропуск к сканеру и открыла дверь. Они вошли следом в большое общее помещение. Девушка подошла к длинному столу, поделенному на сектора. – Вот ее рабочее место, если вы хотите подождать. За столом Брайони был порядок. В стаканчике стояли ручки, на концах которых сидели тролли с разноцветными волосами. Рядом с компьютером улыбалась, подняв большой палец, пластиковая фигурка Желтого M&Ms. Под столом виднелась подставка для ног и сменная пара лодочек. – Она ходит на работу пешком, – объяснила девушка, поймав взгляд Эрики. – Простите, а вы кто? Эрика достала удостоверение и представила себя и коллег. – А почему вы ищете Брайони? – спросила она и настороженно села на стул. – Без ордера не обойтись, если не пойдут навстречу с компьютером, – заметил Питерсон, рассматривая стол Брайони. – Это ее постоянное рабочее место? – спросила Мосс. Девушка кивнула. – А Вас как зовут? – Катрина Болард, – ответила она, заправляя за уши длинную прядь волос. Эрика, Мосс и Питерсон обошли соседние рабочие места, заваленные вещами, документами и семейными фотографиями. Эрика остановилась у стола, где к монитору была прикреплена фотография крупной собаки с белой мордой. Порода была необычная – широкая морда стаффордширского бультерьера сочеталась с белыми, как у далматинца, пятнами. – Прошу прощения, – послышался громкий резкий женский голос. Они подняли головы и увидели идущую к ним миниатюрную женщину с прямыми темными волосами в платье-сарафане. – Меня зовут Майна Анвар, я менеджер по персоналу. Она подошла ближе и пробежала взглядом по их лицам, пытаясь вычислить, что они здесь делают. – Спасибо. Мы, наверное, не на том этаже вышли, – сказала Эрика с обезоруживающей улыбкой. – Давайте пройдем ко мне в кабинет, – протянула она руку, словно собирая их всех с собой. Остальные сотрудники стекались на свои места и недоуменно смотрели на происходящее. – Ведите, – согласилась Эрика. Когда они вышли в общий коридор к лифтам, у Эрики зазвонил телефон. Это был Джон. Дверь лифта тем временем звякнула и открылась. – Шеф, мы всю ночь отсматривали съемку с камер. Нашли эту синюю машину около Южного кольца, и теперь у нас есть полный номер: J892 FZD. Эрика подняла руку, и все остановились перед лифтом. – Джон, это фантастическая новость! – Машина зарегистрирована на тридцатисемилетнего белого мужчину Мориса Картрайта. Он работает на ферме, и у него две судимости за нападение на женщин, в 2011 и 2013 годах. Живет под Лондоном в деревне Дантон-Грин. Это рядом с Севеноукс. Эрика быстро передала информацию Мосс и Питерсону, и Мосс снова начала боксировать в воздухе, а Питерсон закрыл лицо руками. – Да! – вырвалось у него. Майна ждала около лифта, придерживая постоянно закрывающиеся двери. – Господа, у меня много дел, вы можете объяснить, что здесь происходит? – Босс, идите с Питерсоном, – сказала Мосс. – А я останусь и все разузнаю о Брайони. Эрика и Питерсон сели в ожидающий лифт, и Мосс улыбнулась им на прощанье. – Удачи и берегите себя! – сказала она. Пока они ехали вниз, Эрика думала только о том, чтобы не оказалось слишком поздно. Чтобы Бет все еще была жива. Глава 78 Дэрила начало рвать посреди ночи с субботы на воскресенье. Тупая головная боль шла от основания шеи до виска. В обед мать сделала ему бутерброд, но, не успел он его откусить, все тут же вышло обратно. Боль и ощущение обреченности не отпускали его весь день. Вечером он спустился в гостиную, где родители смотрели «Инспектора Морса». – Мам, мне нехорошо, – сказал он. – Скорее всего, ты заболеваешь. Тебе просто нужно хорошенько выспаться, – ответила Мэри, посмотрев на него поверх своего бокала. – Валить тебе отсюда надо, вот что, – сказал Джон, не отрывая взгляд от экрана. – Мне утром на работу вставать, и твоя зараза тут не нужна.