Уилсон покраснел: – Джимми, это старший инспектор Бернс. Стюарт протянул руку Бернс, и та неохотно ее пожала. – Рад познакомиться, суперинтендант. К тому времени, как вы возглавили Национальное бюро уголовных расследований, меня в строю уже не было, но я многое о вас слышал. Уилсон ценит вас очень высоко. – Да? А вот вас он вообще не упоминает, хотя я заметила, что иногда он возвращается после долгого обеда с внезапно возникшими новыми идеями. Вы, случайно, не подрабатываете неофициальным консультантом? Стюарт покачал головой: – Не понимаю, о чем вы. Это было бы противозаконно. Бернс кивнула: – Да, с формальной точки зрения. – Вы умеете хранить секреты, суперинтендант? – Конечно. – Хорошо. Я тоже умею, – Стюарт улыбнулся. Безумный старый хрыч наслаждался жизнью. Он повернулся к Уилсону: – Что ж, Доннаха, по крайней мере, это объясняет, почему ты не отвечал на мои звонки. Выходит, ты часть большого заговора. А я уж подумал, ты просто расстроился из-за того, что я не прислал тебе рождественскую открытку. Уилсон снова покраснел: – Твою ж мать, Джимми! Бернс переводила взгляд с одного на другого. – Итак, Уилсон уже предупредил вас? – Нет! – выпалил Уилсон. Стюарт встретился взглядом с Бернс: – Он действительно сохранил тайну. Как вы думаете, я пришел бы сюда, зная, что этим самым его подставлю? Она снова перевела взгляд с одного на другого: – Справедливо. Вы действительно сделали такие выводы из того, что Дивэйн не пришла на похороны? – Считайте это удачной догадкой. Бернс снова тяжко вздохнула: – Я начинаю думать, что наши правила выхода на пенсию – нелепость. Вам действительно стоило бы оставаться в обойме. – Приму как комплимент. Итак, кто-нибудь собирается рассказать мне, что тут на самом деле происходит? – Думаю, мы можем положиться на ваше благоразумие? – Разумеется. Бернс посмотрела на Уилсона. – Шеф, он та еще заноза в заднице, но я бы без оглядки доверил ему жизнь. – Это хорошо. Потому что, будьте уверены, практически так и есть. Стюарт оглядел собравшуюся четверку. Наконец заговорила Бриджит: – Ну ладно, дело было так… Глава шестьдесят первая Рождественская ночь, 3 часа 17 минут Банни посмотрел на небо и улыбнулся. – Мистер Макгэрри, вы меня слушаете? Никакой реакции, только та же улыбка. – Можете ли вы что-нибудь предложить мне в попытке спасти свою жизнь? Ничего. – Мистер… – Тише! – окровавленная улыбка стала еще шире. – Я слышу, как она поет. Он закрыл глаза. Мужчина направил пистолет на голову Банни. Раздался последний выстрел. Банни начал терять сознание… Он смутно осознавал, что рядом с ним на землю рухнул мужчина. Затем над ним нависла еще одна фигура: – Очнись. Банни открыл глаза и увидел перед собой Финтана О’Рурка. – Ты был прав, мудила коркский, мне хватило одного патрона. А теперь не вздумай терять сознание, сегодня ты не умрешь. Ни ты, ни твое дебильное унылое мученичество. О’Рурк поднял пистолет на звук торопливых шагов по снегу. – Что за… – Не стреляйте! – Господи, – пробормотал О’Рурк. – Какого черта вы тут делаете? Бриджит подняла руки вверх: – Я? Немного странно слышать это от вас. Можно я… Она указала на Банни и, когда О’Рурк кивнул, присела на землю рядом с ним. – Господи, Банни, ты только посмотри, что они с тобой сделали. – Видела бы ты того другого парня. Вообще-то… – он указал на тело, лежавшее лицом вниз на земле возле них, – это он и есть. В руке Бриджит уже сжимала телефон. – Скорую помощь, прошу вас. Экстренный вызов. Огнестрельное ранение. – Я велел тебе бежать. – Будто ты сам когда-нибудь делаешь то, что тебе говорят. – Бриджит сняла пальто и сунула его Банни под голову. Затем убрала его руки от живота и наклонилась, чтобы осмотреть рану. – Это все не очень хорошо. Вы могли бы… Но когда она взглянула в сторону Финтана О’Рурка, его уже не было. Она вновь посмотрела на Банни и увидела, что тот потерял сознание.