Суперо уставился на Бьяндо и произнес: – Почему ты недоговариваешь? Назови это лицо. Ведь это высокопоставленный военный, не так ли? – Да. Но имени назвать не имею права. Скажу лишь, что Фриас обладает большими полномочиями и может принимать решения, связанные с подготовкой путча. Сюда же он явился, чтобы посмотреть на тебя, командиров батальона и роты. Вы показали себя не с лучшей стороны. Разве американец из ЦРУ и представитель будущей власти стали бы после отбоя просто так приезжать к какому-то, извини, командиру полка, даже если я посоветовал его как возможную кандидатуру на участие в перевороте? Нет. К тебе прислали бы одного меня. Суперо прошелся по кабинету и произнес: – Черт возьми, ну и положение. Ладно, я дал согласие на имитацию мятежа с выходом к президентскому дворцу усиленной роты капитана Фонта, но давай представим себе такую ситуацию. Допустим, я завтра с утра доложу о планах ЦРУ и этого Фриаса в штаб сухопутных войск. В этом случае генерал Пратс наверняка сообщит об угрозе переворота президенту. Тот даст приказ командующему корпуса карабинеров генерал-директору Сапульведе, и заговор будет пресечен в самом зародыше. Твой влиятельный Фриас, лишенный звания, станет давать показания военным следователям. Думаю, что он выдаст всех. Дальше последуют аресты в армии. У Сапульведы огромные возможности. Я же в то время останусь на своем месте или получу повышение. Тебя, конечно, не сдам. Мы же друзья. Бьяндо покачал головой и заявил: – Ты так и не понял, Роберто, с кем имеешь дело. – Но ты же не называешь имя будущего главы государства. – Не имею права и скажу вот что. Просто встретившись с Андерсоном и Фриасом, ты уже поставил себя на грань жизни и смерти. Как и своих подчиненных. Давай по порядку. Допустим, ты и вправду отказался бы. Тогда утром тебя нашли бы в этом кабинете. Ты застрелился бы из табельного пистолета и оставил бы записку, в которой винил бы в своей смерти жену, вернее сказать, ее бесконечные измены. Или что-то в этом роде. Майоры Баргас, Диес и капитан Фонт просто исчезли бы. Потом где-то у моря нашли бы разбитый и сожженный легковой «Фиат» комбата. С тремя трупами внутри. Чьи были бы эти трупы, догадываешься? – Неужели все так серьезно? – воскликнул Суперо. – Гораздо серьезней, чем ты себе представляешь. – Но весь полк знает, что я никогда не стал бы стреляться. Да еще из-за измены жены, которая никогда не делала этого. Это тоже хорошо известно всему офицерскому составу. – Кто стал бы разбираться в этом, Роберто? Следствие, естественно, начали бы, но дело закрыли бы быстро. Твою супругу вывезли бы в Аргентину в паре с молодым лейтенантом из корпуса карабинеров. Но ты согласился, и сейчас тебе ничего не угрожает. Теперь второй вариант. Ты докладываешь в штаб сухопутных войск о заговоре. Во-первых, зная тебя, уверен, что ты бы этого не сделал, потому как действительно не меняешь своих решений. Во-вторых, если все же допустить данную ситуацию, то твой доклад первым получил бы не оперативный дежурный по штабу, не офицер по особым поручениям Пратса, не его помощник в приемной, а все тот же подполковник Роберт Фриас. Дальше все было бы так, как я уже описал, только с небольшим отклонением по времени. Тебя, Баргаса, Диеса, Фонта убили бы в любом случае и сделали бы это профессионально. Супругу, возможно, не стали бы вывозить, но и не оставили бы в живых. Вот и все, Роберто. Извини и поверь, я сам не знал, что так получится. Командир полка чуть помолчал и проговорил: – В принципе, ничего удивительного в этом нет. Когда американцы решают где-нибудь сменить власть, неугодную им, они прибегают к самым грязным методам. Жизнь человека для них ничего не значит. – Я рад, что мы поняли друг друга. У тебя есть что-нибудь выпить? – Я предпочитаю кубинский ром. Он всегда в баре и дома, и на службе. Бьяндо поморщился. – Лучше бы виски, но если нет, то давай выпьем рому. – Да, мне тоже нужно выпить. – Мы долго не задержимся, ведь тебе надо еще с комбатом и ротным поговорить. Майора Баргаса можно оставить на потом. По-моему, он как-то связан с Фриасом, но это лишь предположение. – Не знаю, как построить разговор. – Скажи все так, как есть. Для всех будет лучше, если никто не узнает о нашей беседе. – Само собой. Но вот загвоздка. Ты говорил, что меня и офицеров в любом случае уберут, и военная полиция не будет копать. Вернее, следователь закроет дело, так как все будет ясно. – Я говорил не совсем так… Суперо прервал Бьяндо: – Неважно. Ты, по-моему, не учел, что ваше появление и убытие зафиксированы дежурными по КПП и по полку. А это вызвало бы вопросы, покончи я с собой. Бьяндо посмотрел на подполковника. – Ты все о том же? Хорошо, отвечу и на этот вопрос. Твоим офицерам закрыли бы рот до начала следственных действий. Поверь, никто из них не доложил бы следователям, что после отбоя в полк заезжали джипы. – Даже так? – Я устал говорить, Роберто, что все очень и очень серьезно. Ведь на карту поставлена судьба государства. Ты лучше налей. – Да, конечно. – Суперо прошел к шкафу, достал из отдельной секции бутылку рома и бокалы, плеснул в них крепкий напиток. Офицеры выпили, и Бьяндо сказал: – Я на всякий случай утром переговорю с Фриасом, заверю его в том, что отдельный танковый полк задачу выполнит. А то черт его знает, какие выводы он сделал. – Буду благодарен. – Помни, Роберто, когда все закончится, ты будешь вознагражден за участие в этой операции. – Не забуду. Вспомнили бы об этом твои начальники. – Ладно, я поехал. Хотя нет. Голова совершенно не соображает. Машину же забрал Фриас. Не видно, чтобы он вернулся. – Могу дать тебе свою. – Мне до дома и обратно. Разговор прервал звонок по линии внутренней связи. Подполковник Суперо поднял трубку и услышал: – Дежурный по КПП, прапорщик Отеро. Вернулся джип, выехавший ранее. В нем только водитель. Пропустить? Бьяндо слышал разговор, отрицательно покачал головой и показал пальцами, что дойдет до машины сам. – Пусть стоит у ворот, ждет офицера. – Есть, сеньор подполковник! Бьяндо пожал руку Суперо, кивнул на бутылку и сказал: – Не напивайся, Роберто. Это будет самое худшее твое решение. Неизвестно, с чего начнется утро. До подъема всего пять часов. Иди-ка ты домой. Супруга наверняка беспокоится. – Она привыкла к тому, что я прихожу поздно или не появляюсь вообще, выезжаю на полигон. – Не провожай! Как только Бьяндо вышел, командир полка выпил еще сто граммов, закусил долькой лимона, поднял трубку телефона, набрал номер, состоящий из двух цифр. – Дежурный по полку капитан Рауль Месса. Всего хорошего. – Это подполковник Суперо. С кем ты там разговариваешь? – Вышел майор, который приезжал к вам с подполковником и штатским. – Понятно. Найди мне майора Диеса и капитана Фонта. – А чего их искать? Они оба возле штаба курят. – Ко мне их! – Есть, сеньор. Извините, разрешите один вопрос? – Давай. – У нас намечается ночная тревога? – С чего ты взял? – Вы, командир первого батальона и Фонт здесь. Прибыли офицеры, похожие на проверяющих. Суперо повысил голос: – Ты хоть понял, Месса, какой глупый вопрос задал? Кто же заранее предупреждает о таких вещах? – Извините, вопрос действительно глупый, но я задал его исключительно для того, чтобы самому подготовиться и действовать быстро. – Успокойся и неси службу в обычном режиме. Никакой тревоги не будет, как и сбора офицеров. Меньше проявляй любопытства. Если тебе мало обязанностей дежурного, то проверь караул, наряд парка, обойди казармы, в конце концов. – Да, сеньор подполковник. В кабинет вошли майор Диес и капитан Фонт. Выглядели они уставшими. Да это и понятно. Мало того, что ночь на дворе, так еще этот план с имитацией мятежа.