Часть 1 из 58 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Глава 1
Рэйган
Мужчина толкается в меня с ворчанием, и я чувствую его тяжесть на моей спине. Я смотрю в стену, вспоминая фильмы о зомби в алфавитном порядке. Мне нравятся фильмы ужасов, но я не могу вспомнить ни одного фильма про зомби, который начинается с буквы «А». «Может, Атака живых мертвецов?» Это похоже на название, но я не уверена.
Трахая меня, мужчина сжимает мою задницу и тявкает что-то на иностранном языке. «Возможно, португальский?» Но я игнорирую его, продолжая перебирать список фильмов про зомби. «В нем, конечно же, есть Рассвет Мертвецов. Ночь живых мертвецов. Зомби по имени Шон. Земля Мертвых». Но я так и не могу вспомнить ни одного фильма на «А». «Аппарат мертвых? Анархия мертвых? Уверена, что есть ещё Возвращение живых мертвецов».
Кто-то должен заняться составлением списка фильмов на «А». Я переминаю руки на полу. «Хорошо, теперь я не буду думать ни о чем, кроме буквы «Б». О, Боже, я проигрываю в этой игре».
Клиент больно сжимает мои бедра, привлекая внимание к себе.
— Cadela? — рычит он и сильно шлепает меня, снова вгоняя в меня член.
Он намеренно пытается причинить мне боль, но последние несколько недель я на удивление хорошо отключаюсь от людей.
По крайней мере, в этой позе. А вот, когда они засовывают мне в рот свои обмотанные в гандоны члены, тогда мне трудно держаться и поддерживать свою умственную деятельность. Обычно из-за этого я кусаюсь. Большинство из них уже научились не совать свой член в рот американки, потому что она кусается. Но время от времени мне приходится напоминать им.
Мужчина снова выдает поток гневных слов и тянет меня за волосы, но я всё равно игнорирую его, потому что знаю, чего он хочет. Когда мужчины покупают меня, то хотят девушку, которая защищается. Ту, которая рыдает и кричит. Как мне сказала хозяйка борделя, в Рио полно шлюх, но намного интереснее трахать пленную американку, которая будет плакать и драться. В этом есть что-то особенное, и они дополнительно платят за это.
И именно потому, что они доплачивают, я изо всех сил игнорирую их, даже если мне очень больно.
Мужчина имеет меня и бьет так грубо, что я падаю на грязный матрас, который последние недели является моим домом с тех самых пор, как я уснула в России, а проснулась в Рио, побитая и с похмельной головой. Теперь мои владельцы — португальцы, а не русские, но моя лодыжка по-прежнему на цепи, которая прикреплена к стене так, чтобы я не могла сбежать.
Некоторые вещи не меняются.
Угрюмо прижимаюсь щекой к матрасу, и пусть он хоть разорвет меня, но я не стану обращать никакого внимания на запутавшуюся руку в моих волосах, которая слишком сильно оттягивает мою голову. Он хочет, чтобы я плакала и молила о пощаде. Но я не доставлю ему такого удовольствия. Поэтому я возвращаюсь к своей мысленной игре. «Где я там остановилась?» «Б»? «Так, подождите, Бесприданница реаниматолога. Кажется, был такой фильм. Теперь «В». Это легче, Враги живых мертвецов. «Г» очень легко».
Мужчина тащит меня за волосы и кричит, пытаясь завладеть моим вниманием, но я не уступаю. Когда он притягивает меня к своему лицу и что-то кричит, я выдаю ему тонкую страдальческую улыбку, проклиная его. «Черт бы его побрал. Он не получит моих слез».
Вначале я много плакала и никак не могла понять, что это происходит на самом деле. Что я такого сделала, что меня похитили, будто я пустое место.
Всё, что я сделала — это подвезла свою соседку Дэйзи до работы и поехала домой, учиться. Ещё я взяла её телефон, потому что потеряла свой. А Дэйзи должна была позвонить мне, когда закончит работу.
Через час, как я высадила её, в дверях появились двое мужчин. Очень высокие и устрашающие незнакомцы в костюмах с холодными глазами. Один был огромным блондином, а другой стройным уродцем. Оба говорили с сильным акцентом, характерным для Восточной Европы, но я тут же пожалела, что открыла дверь. Хотя к тому времени было уже слишком поздно. Они ввалились в квартиру и связали меня, заткнув рот, запихали в машину. Через полчаса мы прибыли на заправочную станцию, где работала Дэйзи. И её они тоже схватили.
Позже мне сказали, что парень Дэйзи спутался с плохими людьми, и именно поэтому её похитили.
А меня? Потому что у меня был её телефон и красивый рот.
Нас доставили на частный самолет, где меня изнасиловал уродливый мужчина. Юрий. Я недолго боролась с ним, но наркотики ввели меня в ступор. Полагаю, его не волнует, сопротивляется девушка или нет.
Это всё, что я помню. Через два дня я вышла из наркотического опьянения и поняла, что всё еще под контролем Юрия. В маленькой комнате номера гостиницы я была с Юрием и одним из его друзей, который тоже меня насиловал.
Я ненавидела себя за то, что позволяла ему делать с собой такие ужасные вещи. Я не была девственницей, но такого сексуального опыта у меня не было. Кроме моего парня Майка, секса у меня ни с кем не было, а теперь меня насиловали сразу двое мужчин.
Юрий так и не вернулся, а только его друг. Снова изнасиловав меня, он одел мне на голову мешок, накачал наркотиками и запихал в машину. Казалось, меня похитили ещё раз и вывезли из штатов, а этот человек украл меня у моих первоначальных похитителей. Дерьмо окружало меня.
Следующее, что я помню — как проснулась в русском борделе, прикованная к стене.
Я была в ужасе не только за себя, но и за бедную Дэйзи, которая была такой невинной и ранимой. Она неизвестно где, и скорее всего, проходит через тот же ад, что и я. Или, возможно, уже мертва.
Сначала я твердила себе, что нас кто-нибудь найдет. Ведь не может же Рэйган Портер — американская студентка колледжа штата Миннесота просто исчезнуть с лица земли и никто не будет её искать. Сейчас я уже не та девочка, чей самый большой страх — сбить оленя на ночной трассе.
Я себе говорила, что поиски меня и Дэйзи могут занять много времени. Полицейские обязаны искать двух американских девушек, которые пропали, не так ли? Мой парень Майк не бросил бы меня. Так же, как моя семья и друзья.
Так, я цеплялась за надежду.
Первую неделю в борделе я постоянно плакала и надеялась. Плакала каждый раз, когда мужчина касался меня, и каждое изнасилование было, будто впервые. Плакала каждую ночь, кусая костяшки пальцев, и пыталась заглушить свои рыдания. Я сопротивлялась каждый раз, когда меня касались, ведь если перестать бороться, это будет уже не изнасилование, да?
Однажды я перестала плакать, когда поняла две вещи.
Я поняла, что никто не придет. Ни Дэйзи. Ни Майк. Никто. Они оставили меня гнить здесь. Наконец, до меня дошло, что никто, никогда, не найдет меня.
А еще я поняла, за что платят мужчины, трахающие меня. Им нравилось, когда я плакала и сопротивлялась. Они тащились от этого так же, как от собственного члена внутри меня.
После этого я научилась скрывать свои эмоции, мысленно закрываясь от того, что происходит с моим телом, и защищала свой разум. Они могут иметь мое тело сколько угодно, но это всё, что я им позволю. Я отвлекала себя, переписывая сценарии фильмов ужасов в голове. Меняла местами моих любимых актеров и переигрывала сценарии в своем сознании. Я придумала игру с алфавитом, перебирая персонажей и фильмы на разные буквы.
Делала всё, что угодно, чтобы сохранить дистанцию между собой и тем, что происходило с моим телом.
В конце концов, всё было не так уж и плохо. Мне так казалось. Если я не обращала внимания, то не запоминала лиц. Не запоминала, как меня били по лицу и кричали, чтобы вызвать сопротивление. Я почти забыла, что моя лодыжка прикована к стене и что я пленница. Я жила в своей голове.
Еще я не позволяла себе думать о мужчинах. Они были ничто для меня.
Если они хотят борьбы, я не дам им причины насладиться. Новая Рэйган не борется и даже не обращает внимания.
Правда, иногда они более жестоки. Как сейчас.
Мужчина хватает меня за волосы и тянет к моим коленям, крича матом мне в лицо. Он бьет меня по лицу, и я чувствую вкус крови.
Я хочу выцарапать ему глаза, но и он хочет этого. Хочет борьбы. Я всегда нахожусь не в самом выгодном положении, когда имею дело с такими людьми. Ведь если бороться, то в итоге, я окажусь прижатой к стене, где меня еще сильнее изнасилуют. Борьба — это не выход.
Обычно.
Мужчина наклоняется ко мне. У него некрасивое лицо, выжженное солнцем, густые брови, и он пахнет потом.
— Ты, — говорит он, запинаясь от английских слов. — Ешь мой член.
— Они не сказали тебе? — говорю я. — Я кусаюсь, — и клацаю зубами.
До этого я укусила двух мужчин, и они решили предупреждать клиентов.
— Твой проигрыш.
Мужчина некрасиво скалится, сокращая расстояние между нами. Он достает пистолет, возводит курок и подносит его к моему виску.
В ужасе воздух с шумом выходит из моих легких.
Ему нельзя быть с пистолетом здесь, а мне нельзя получить травмы от клиентов. Хотя конечно, уже слишком поздно спорить об этом.
— Сейчас страшно? — спрашивает он. — Ешь мой член. Не кусай. Я заплатил хорошие деньги.
И он сильнее вдавливает в мой висок дуло пистолета. Его рука тянет мои волосы, направляя меня вниз.
Мне всё ещё хочется жить. Слезы, которые я ненавижу, стекают по моим щекам.
— Пожалуйста, не убивайте меня.
Его улыбка становится шире, и он снова направляет мое лицо к своему обернутому в гандон члену. Я не сопротивляюсь.
* * *
После того как он ушел меня вырвало всем, что было в моем желудке в ведро, куда я писаю. Я сворачиваюсь калачиком на своем матрасе и плачу, глядя в стену. Это мое освобождение. Я стараюсь думать о фильмах про зомби на букву «Г», но мой разум сейчас в шоке. Пистолет у моего виска. С трудом сглатывая, я думаю о щелчке курка.
Когда я глотаю, то это напоминает мне о его вкусе — смесь пота и латекса, которая, кажется, прожигает дыру в моем сознании. И я снова мчусь к своему ведру.
Через несколько минут, как меня вырвало во второй раз, кто-то подходит к двери. Стук и дверь со скрипом открывается:
— Рэйган?
Это одна из тех, кто здесь работает. Альма. Она добра ко мне. Я сажусь прямо и убираю волосы с лица.
— Привет.
Оглядываясь с тревогой, она разглаживает свою серую униформы горничной. Женщина носит её каждый день и очень нервничает, что говорит — это всего лишь уборщица.
Перейти к странице: