Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 4 из 55 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Должен сказать, новости вы приняли весьма достойно, – заметил он. – Кое-кто из Путешественников даже лез в драку, желая услышать «правду». Другие до последнего не верили мне. Доказывать факт путешествия во времени – утомительное и скучное занятие. – Как бы невероятно ни звучали ваши слова, теперь кое-что прояснилось, – отозвалась Омарейл. – Но если это все правда, как это может нам помочь? Но ответа не было. Часовщик считал, Проводнику не следовало знать, с какой проблемой явились Путешественники. Все, что ему полагалось, – объяснить принцип и помочь в бытовых вопросах: предоставить современную одежду, дать крышу над головой. – Что ж, думаю, мы и сами догадываемся, что именно нужно изменить, – сказала Омарейл и взглянула на Даррита. Тот нахмурился, лицо его выражало сомнение. – А вот здесь самое интересное. – Лодья даже подвинулся на край стула, так был воодушевлен тем, что собирался рассказать. Омарейл ощущала исходящие вибрации восторга. – Изменить ничего нельзя. Ее желудок неприятно сжался. – Поясните, – закатив глаза, попросила она. Какой смысл возвращать их в прошлое, если они не могут ничего изменить? Какой тогда вообще смысл в путешествиях во времени? – Вы можете повлиять на свое будущее, но не на прошлое. Все, что для вас двоих уже произошло, – случилось. Оно не изменится, как бы вы ни старались. Омарейл недоуменно подняла брови: – Но если мы, например, пойдем и убьем Сову, будущее – в смысле, наше прошлое – уж точно изменится. Лодья снисходительно улыбнулся. Судя по интонациям, ему приходилось объяснять правила не один раз: – Если для вас это не произошло, значит, вы этого не сделали. А причин может быть сотня. Начиная с того, что вам кто-то помешал, и заканчивая тем, что вы не убийцы и не каждый способен лишить жизни другого человека. – А если… – начала было Омарейл. – Любое «если», – устало прервал ее Лодья, – найдет свое объяснение. Например, вы кому-то что-то расскажете в надежде предупредить, но человек может вам не поверить, может принять решение действовать не так, как вы хотели бы, может совершить ошибку. Да он может потерять память и забыть ваш разговор! В итоге все в любом случае сложится так, как сложилось. Изменить ничего нельзя. Все произойдет так, как произошло. – Тогда зачем… – Вы здесь, чтобы произошло то, что до́лжно. Вы совершите какие-то действия, которые повлияют на ваше прошлое или будущее. Возможно, вам даже известно об этих событиях, просто вы пока не знаете, что они – ваших рук дело. Омарейл не нравилось то, что она слышала. – Звучит так, как будто все предрешено. Что бы мы ни сделали, все будет так, как будет… – Напротив! – воскликнул Лодья. – Эх… Он досадливо потер лоб, подыскивая правильные слова. – Понимаешь, ты сама творишь свою жизнь, и то, что в ней произошло, – результат твоих действий. – Со всем уважением, вы глубоко заблуждаетесь, – мрачно отозвалась принцесса, тут же подумав про Сову и ее предсказание. Вот уж на что она совершенно никак не повлияла! – Просто послушай: один мальчишка изучал в школе историю. А потом отправился в прошлое и стал участником тех самых событий, о которых слушал на уроках. Можно было бы подумать, что сейчас он исправит все несправедливости, раскроет людям правду и вообще предотвратит смерть Урдрика. Только учился он из рук вон плохо, поэтому не помнил, что именно произошло. В результате действовал интуитивно – так, как считал нужным в той или иной ситуации. И все случилось как случилось. Не потому, что «судьба!», и не потому, что все было предрешено, а потому, что стечение обстоятельств и решения, принятые этим парнишкой, могли сформировать только такую реальность. В итоге он попал в учебник, но не под своим именем, а под вымышленным, которое выбрал для себя во время путешествия в прошлое. Это все очень увлекательно, на самом деле… Возбужденная улыбка исчезла с лица Лодьи, когда он встретился с хмурым взглядом Даррита. – Но расскажу вам об этом как-нибудь в другой раз… Омарейл же с сомнением протянула: – Звучит, конечно, любопытно, но если мы не можем изменить то, что исковеркало всю мою жизнь, я не понимаю, зачем все это нужно. – А ты уверена, что готова была бы рискнуть и изменить все? Если бы, теоретически, ты изменила то, что кажется ключевым моментом, то все, что было после, произошло бы по-другому. Ты была бы готова вернуться в иное будущее? В будущее, где не было этого важного события? Омарейл задумалась. Если бы такой разговор состоялся еще пару лет назад, она бы точно ответила утвердительно. Но теперь… теперь, вопреки голосу разума, ей хотелось сказать «нет». Какой принцессой она бы стала, не будь пророчества? Какими из-за ее дара стали бы окружающие? В какой Ордор она бы вернулась? – И все же… – игнорируя вопрос, отозвалась она, – если я не могу ничего изменить, для чего Часовщик отправил нас сюда? Я понимаю, что могу изменить свое будущее, – последнее она произнесла чуть язвительно, чтобы дать понять, насколько скептически относилась к такой перспективе, – но это все так ненадежно, так… сложно. С неменьшим успехом мы могли просто… поймать Сову, запереть ее в каком-нибудь подвале, а в это время отменить пророчество.
Омарейл знала, что они не стали бы действовать по такому плану: слишком многое могло пойти не так, а Сова была слишком сильным эксплетом. Принцесса помнила, как однажды Даррит внушением едва не заставил спортивного, сильного Мая спрыгнуть с лодки, так что дар эксплета был способен противостоять физической угрозе. Уж если Совалия Дольвейн сумела убедить целое королевство в том, что новорожденную принцессу следовало запереть в башне, справиться с несколькими гвардейцами смогла бы и подавно. Идти по пути насилия означало недооценивать противника. – Дай себе время, – Лодья мягко улыбнулся, – время все расставит на свои места. – Вам известно, сколько мы здесь пробудем? – подал наконец голос Даррит. Судя по тому, как долго он молчал, Норт думал. Омарейл даже не была уверена, что он слышал все, о чем рассуждали его собеседники. Теперь, вынырнув из собственных мыслей, он подошел к делу рационально. – Один момент. – Лодья взял со стола Турбийон. – С его помощью вы вернетесь в свое время. Плюс-минус. Я постоянно оказываюсь на пару часов раньше. Этот циферблат, – Лодья ткнул пальцем в сердце механизма, – показывает, сколько осталось до возвращения. Это – не часы и минуты, а дни и недели. Судя по всему, у вас около двух недель, даже меньше. Станет понятнее через несколько дней. Сейчас послушайте внимательно: чтобы вернуться в свое время, в тот момент, когда стрелки будут на полуночи, вы должны быть в этой комнате. Должны оказаться на том же самом месте, куда сегодня переместились, и должны держать Турбийон. Запомнили? Омарейл и Даррит молча кивнули, проникаясь важностью услышанного. – Когда стрелки будут на полуночи, Турбийон вернется в свое время, и его не будет волновать, вернулись ли Путешественники вместе с ним. Шанс только один. Теперь принцессе стало не по себе. Лодья говорил так напористо… – Бывали случаи, когда Путешественники не успевали? – Бывали. Внутренности Омарейл сжались болезненным спазмом. Ощущение глубокого отчаяния передалось от Лодьи, заставляя отнестись к его словам со всей серьезностью. – Вы сказали, поможете с крышей над головой? – стараясь отделиться от чужих эмоций, спросила Омарейл. – Если у нас две недели на миссию, что бы это ни было, нужно где-то обосноваться. Лодья снимал квартиру в паре кварталов от лавки. В ней обнаружились две свободные спальни, кроме того, имелась кухня, столовая и «ватерклозет». – Большая удача, между прочим, – заметил Лодья, постучав по деревянной двери, – во многих домах отходные места расположены прямо на лестнице или имеют ретирадники во дворах. Здесь хороший домовладелец, внедряет у себя все новинки. Это все еще не канализация, к которой мы привыкли, – ее начнут вводить в широкое использование только через пять лет, – а лишь ее зачатки. Интересная система, труба ведет вниз к выгребной яме… – Поймав взгляд Даррита, Лодья прервал лекцию и коротко сказал: – Баня через два дома отсюда. Таз и кувшин – в умывальне. Водовоз приходит каждое утро, но будьте экономнее. Показав кладовку с продуктами и металлическую плиту, которую следовало топить углем, хранящимся тут же, Лодья вернулся в лавку. Путешественники остались одни. Кухня и столовая были объединены здесь в одну комнату, и поэтому, когда Даррит стал готовить чай, Омарейл села тут же за овальный обеденный стол, задумчиво подперев голову кулаком. – «Что может произойти, если мы встанем на сделанный на полу рисунок?», правда? – произнес Норт, явно передразнивая Омарейл. Принцесса внутренне возмутилась, но ответила спокойно, нарочно чуть растягивая гласные, как это делал при разговоре он: – «Думаю, встреча с Часовщиком не продлится долго». Она фыркнула. Он тоже слегка усмехнулся. – Это ведь все правда, Норт, – заметила Омарейл после паузы, во время которой он добавил в чайник заварку и сахар. – Я обратила внимание на прохожих, пока мы шли по улице: все одеты по моде тридцатых годов. – Вы, как всегда, наблюдательны. Я тоже попытался получить доказательства и заглянул в почтовый ящик одной из квартир, пока мы поднимались по лестнице. На почтовом штампе значился тридцать пятый год. Едва ли кто-то обратил бы внимание на такую мелочь, будь все это розыгрышем или чьим-то хитрым планом. – Согласна, – кивнула принцесса, а затем задумчиво продолжила: – Сегодня двадцать пятое число восьмого месяца… Пропустили лето, – и, не дождавшись ответа, сказала: – Я думаю, что даже если у Мира Ленара есть какие-то доказательства, о которых он вещал на площади, нам нужно что-то, что будет еще мощнее. Аргументы, которым никакие «доказательства» не помогут. И, видимо, нам нужно подготовить их здесь и сейчас. – Это должно быть что-то, что не просто разобьет версию Ленара, – поддержал Даррит, ставя на стол чашки с чаем и усаживаясь напротив Омарейл, – но и будет ясно говорить: «Предсказание – ложь». – Да, и «Сова – мошенница», – охотно отозвалась Омарейл. – Мы обязаны как-то воспользоваться тем, что оказались в прошлом. Лицо Даррита снова стало отрешенным. – Это – конечно, – проговорил он, но затем взгляд его сделался сосредоточенным, не дав Омарейл времени обдумать многозначительный тон. – Например, сделать другое предсказание. – Но оно не может быть оглашено до предсказания Совы, – медленно произнесла Омарейл, забыв про чай. – То есть, судя по тому, что говорит Лодья, оно не будет оглашено по крайней мере до свадьбы Севастьяны, иначе мы бы об этом знали. – Разумеется. Никто не должен знать о нем до поры до времени. – Нужно написать его и спрятать. – Принцесса встала и начала расхаживать по комнате, так идея вдохновила ее. – Причем спрятать так, чтобы сомнений не оставалось: оно было сделано еще до моего рождения. Даррит откинулся на спинку стула: – Вернувшись, нам останется публично обнаружить его и прочесть. Его взгляд блуждал по комнате, будто он мысленно искал возможные дыры в плане. – Что насчет газеты? – предложила Омарейл. – Возьмем сегодняшнюю газету с указанной датой и напишем предсказание на ней, а затем спрячем? Задумчиво потерев подбородок, Норт все же покачал головой.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!