Амос кивнул. – Твоя малышка – суперпрелесть. – Была суперпрелестью. Марсу стало неловко. – Я понимаю, ты должен горевать по ним. – Суть в том, Мелвин, – подался вперед Амос, – что я знал о них все. Все. Не было ни малейших тайн. – Лады, – медленно проговорил Марс, явно не понимая, куда это заведет. – И их нет. А я… тоже пустое место. Как и ты. Судя по виду, Марсу хотелось что-нибудь сокрушить. – Так, значит? И больше ничего? Тогда какого черта мы все это творим? – Мы делаем это, поскольку что-то еще может быть. Все зависит от нас. – Но ты же только что сказал… – Я сказал, что я – ничто. Сегодня. Завтра я могу кем-то стать. Это единственная гарантия, имеющаяся у каждого из нас. Это большая свободная страна. Возможность что-то совершить есть у каждого. – Я – дело другое. – Почему это? – Проклятье, а почему, по-твоему? Я черный. Ты белый. Большей разницы и быть не может. – Ты считаешь? – А ты нет? У тебя есть разница побольше? – Я мыслил скорее категориями «Лонгхорнс» и «Бакайз». Раса там роли не играла, только победа. – Мило, – усмехнулся ему Марс. – Но реального положения дел не меняет. Я черный бывший зэк, и амнистия по барабану. Помнишь тех мудаков из забегаловки для дальнобойщиков? – Забудь о них. Они вымирающий сегмент общества. Но если мы выясним, кто сделал это на самом деле, это может изменить ход вещей, Мелвин. – Марс тряхнул головой, но Декер все равно добавил: – Половина людей по-прежнему считает, что ты убил своих родителей. – Мне насрать, что они думают. – Выслушай меня. Марс хотел было сказать еще что-то, но вдруг прикусил язык и резко кивнул. – На свете мало вещей сильнее истины, – продолжал Декер. – Как только истина будет на твоей стороне, события обернутся к лучшему, черный ты, белый или где-нибудь в промежутке. – Но ты думал, что они в программе защиты свидетелей. А они не были. Так что вернулись к тому, с чего начали. – А что ты делал во время матча, когда игра не заладилась и просвет запечатан, – валился на траву и подымал лапки кверху? – Черт, а тебе как кажется? – Так что же ты делал? – Находил другой просвет и прорывался туда. – Что ж, именно это мы и сделаем, Мелвин. Найдем другой просвет, чтобы прорваться. – Как? – У твоего отца был сейф в доме? – Сейф? Нет. – А он использовал его на работе? Такой, к которому доступ был бы только у него? – Там был сейф, но батя сказал мне, что владелец – настоящий отморозок. Весь день маячил у него за спиной, боялся, что он что-нибудь сопрет. Даже после того, как он проработал много лет. Так что батя никак не мог быть единственным, кто имел доступ к этому сейфу. – Тогда у нас фактически остается только одна альтернатива. Глава 36 Декер и Марс остановились перед каменным зданием. Над головами собирались свежие грозовые тучи. Из-за формирования нового атмосферного фронта сумерки наступили очень рано. – Техасский первый национальный банк? – вопросил Амос. – Ты уверен, что это он? – У меня был здесь счет, когда я учился в школе, а потом и в колледже. Сюда привели меня родители. Тут они и держали свои деньги, как ни мало их было. – У них могло быть больше, чем тебе кажется. – Если у них были деньги, что ж они не потратили толику? – Речь вовсе не обязательно идет о наличных, – ответил Декер, начиная восхождение по широким ступеням к передним дверям банка. Внутри он обратился со своим вопросом к кассиру, и их быстро перепасовали к заместителю директора филиала. Тот был невысок ростом, возрастом чуть за сорок, в очках, с брюшком, выпиравшим из расстегнутого пиджака. Протягивая руку для пожатия, он поглядел на Марса, и челюсть у него отвисла. – Мелвин Марс? Тот кивнул. – Мы знакомы? – Я Джерри Байвенс. Мы вместе учились в средней школе. Марс пригляделся к нему повнимательнее. – Я не играл в футбол, – извиняющимся тоном пояснил Байвенс. – Конституция не та. Марс тряхнул его руку, выдавив из себя улыбку, когда Декер подтолкнул его локтем. – Ага, Джерри, я тебя помню. Как делишки? – Всё в порядке. Женат, четверо детей. Карабкаюсь по карьерной лестнице. Лет через пять или шесть, наверное, стану директором филиала. – Молодец, мужик. Они смотрели друг на друга, чувствуя себя не в своей тарелке. – Я слыхал, ты… э-э… вышел из тюрьмы, – нервно произнес Байвенс. – Ага, другой чел сознался. – Какая несправедливость! – Он оглядел впечатляющее телосложение Марса. – По виду ты можешь хоть сейчас обратно на поле. – Да уж, – отозвался Мелвин. Декер деликатно кашлянул, и Байвенс переключил внимание на него. Амос сверкнул своим удостоверением ФБР. Оно, хоть и без жетона, все равно произвело впечатление на Байвенса, тотчас же приосанившегося и застегнувшего пиджак. – Да, агент… э-э… Декер, чем могу служить? – Нам нужна кое-какая информация. Оглядевшись, Байвенс обнаружил, что оба кассира и трое клиентов в очереди глазеют на них. – Не зайдете ли в мой кабинет? – поспешно предложил он. «Кабинетом» Байвенсу служила выгородка, частично изолированная стеклом. Жестом пригласив обоих занять стулья, сам он уселся за стол и спросил: