– Приближается ночь, – объявляет ведущий. Это утверждение всегда истинно, но Следопыту оно кажется странным: у него хорошее чувство времени. Он знает, что сейчас всего три часа дня. Ведущий продолжает: – Пора поговорить о припасах. При выживании в дикой местности важны три вещи: укрытие, вода и еда. У каждого из вас сверток, помеченный символом, обозначающим что-то из этого. Зрителям последовательно покажут изображение примитивной палатки (буква «А» без поперечины), капли воды и вилки с четырьмя зубцами. – Правила игры простые: вы можете оставить себе свой сверток или обменяться с кем-то, не зная, что находится внутри. Указывая на Следопыта, ведущий добавляет: – За исключением победителя. Ему дается преимущество: он может открыть три предмета и только потом сделать выбор. А наш проигравший, – тут он поворачивается к Красавчику, – выбирать не сможет вообще. Это похоже на обмен ненужными подарками, вот только жизнь участника будет зависеть от того, какой именно предмет выберет он или она – по крайней мере, создатели шоу хотят, чтобы зрители так думали. Ирония в том, что никто в это не поверит, но как минимум в одном случае это окажется именно так. – Еще один приз нашему победителю вот какой, – говорит ведущий, беря со стола сложенное серебристое с красным спасательное одеяло (откуда оно взялось? Невоспетый ассистент успел исчезнуть) и вручает его Следопыту. – Оставляете себе, красть его не разрешается. Начнем. Следопыт вскрывает три предмета: йодные таблетки Зверинца, пластмассовые фляжки Черного Доктора (две, наполненные водой), рыболовный набор Инженера. Он забирает фляжки, отдавая свой сверток с пометкой укрытия Черному Доктору. Тот производит обмен добродушно. Черный Доктор боится микробов: он хотел бы получить йод, который даст ему гораздо больше двух литров питьевой воды. Следующая – Зверинец. Она выбирает маленький сверток Заклинателя с пометкой укрытия. При этом ее небрежный тон создает впечатление, будто она выбирает наобум, но это не так. Она предполагает (совершенно справедливо), что большинство сосредоточится на еде и воде. Она умеет очищать воду и также предполагает (и опять справедливо), что в будущем у них еще будут возможности найти пропитание. Никто не украдет украденное, все еще завернутое огниво, которое она теперь держит. Пилот уверен, что сможет выжить с тем, что уже есть у каждого из участников: компас, нож, пустая литровая фляжка, аптечка первой помощи, платок своего цвета и куртки по собственному выбору. Он оставляет себе свою темно-синюю коробку, помеченную вилкой. Ковбой крадет сверток у Официантки с меткой воды. Азиаточка забирает еду у Пилота, хотя ее собственный сверток примерно такого же размера и тоже помечен вилкой: это просто заигрывание. Инженер молча оставляет свой набор для рыбалки, прикидывая, что можно будет сделать. Черный Доктор с жадным ликованием забирает йодные таблетки: они никому не интересны. Заклинатель забирает у Следопыта две бутылки, а ему возвращает собственный невскрытый сверток. Теперь у Следопыта одеяло и тайна. Биологичка оставляет себе свою еду. Банкир меняет свой треугольный водный сверток на полные бутылки. Теперь очередь Официантки. Ей ужасно хочется пить. Она тоже крадет фляжки, отдав Банкиру свой маленький сверток с укрытием. Красавчик остается с той вещью, с которой он вышел на поле. Сверток плоский и прямоугольный – и хрустит, когда на него нажимаешь. «Может, тоже одеяло?» – думает он. Если да, то оно тоньше первого. Все это свернуто в тридцать секунд. «Нечестно», – думают те зрители, которые готовы задумываться. Участники, которые пришли первыми, на самом деле оказываются в худшем положении, а той, кто была второй с конца, удалось взять именно то, чего ей хотелось. Участникам велят открыть свертки. Зверинец с радостным возгласом показывает свое огниво. Азиаточка радостно улыбается упаковке из двенадцати шоколадных батончиков. Ковбой бесстрастно кивает при виде небольшой металлической кружки. Биологичка переворачивает коробку белковых батончиков со вкусом печенья и хмурится на длинный список ингредиентов. Красавчик устало ругается при виде небольшой пачки черных пакетов для мусора. Пилот пожимает плечами при виде упаковки с сублимированной капустой. Заклинатель хохочет: звук похож на треск пламени. У него в руках трехконечная «волшебная лоза». Он поднимает ее в воздух и водит в разные стороны. Завывая, как привидение, он смотрит прямо в глаза зрителям и говорит: – Очень уместно. Остальные одиннадцать участников отшатываются: заметно и единодушно, объединенные настороженной антипатией. Банкир округлившимися глазами смотрит на Заклинателя. Первоначально «волшебная лоза» была у него. Он думал, что это окажется рогатка, но теперь он понимает, хотя его огорчение не настолько сильное, как у других. Он кивком указывает на лозу, а потом встряхивает коробок непромокаемых спичек, который только что развернул. – Похоже, это неплохо, – говорит он. Ведущий выходит вперед. – Хотя потом вам всем придется самостоятельно обустраивать место ночлега и выживать в одиночку, – говорит он, – сегодня ночуем группой, а завтра будет командное испытание. Собирать команды предстоит нашим трем победителям. Капитаны, члены ваших команд придут к вам с теми припасами, которые сейчас получили, и хотя завтра они снова поступят в их собственность, сегодня они в вашем распоряжении. – Он делает паузу, чтобы смысл его слов дошел до всех, а потом с улыбкой поясняет: – Конкурсанты, если ваш капитан желает использовать, съесть или выпить ваш приз, вы не можете ему отказать. – Ну, нет! – говорит Официантка. Камера наезжает на ее потрясенное лицо: ее вода! Она не хочет делиться. Следопыт, Зверинец и Пилот выходят вперед и по очереди набирают себе команды. Следопыт держит распакованный и ненужный фонарик. Его первый выбор непонятен: это Ковбой с его металлической кружкой. Кружка, когда можно было взять воду, спички или йодные таблетки? Это решение нуждается в объяснении. Позже Следопыту предложат сесть перед камерой. Ему зададут один-единственный вопрос, ответ на который зрителям смонтируют сейчас. – Мне не нравится вкус йода. Я лучше вскипячу воду для питья. Зверинец выбирает Инженера с его рыболовным набором. Объяснений не нужно: вода в речке поблескивает от форели. Пилот выбирает Черного Доктора, потому что тот выглядит умелым, и хотя ему хотелось бы получить чистую-чистую воду Официантки, ее некомпетентность кажется слишком дорогой ценой. Выбор продолжается, и в итоге команды с их припасами представляют зрителям в сопровождении субтитров. Первая команда: Следопыт (спасательное одеяло, фонарь), Ковбой (металлическая кружка), Биологичка (белковые батончики) и Банкир (спички). Вторая команда: Зверинец (огниво), Инженер (рыболовный набор), Официантка (бутылки с водой) и Азиаточка (коробка шоколадных батончиков). Третья команда: Пилот (сублимированная капуста), Черный Доктор (йодные таблетки), Красавчик (мешки для мусора) и Заклинатель (волшебная лоза). Информации слишком много: мало кто из зрителей сможет запомнить, у кого что есть. Ведущий даже не пытается за этим следить. Он устал и хочет отдохнуть. – Отлично, – говорит он. – Сегодня местом вашего ночлега станет это поле. Вы можете разбить лагерь на нем или в соседнем лесу. Решаете вы. Я встречусь с вами завтра на рассвете для вашего первого командного испытания. – Он многозначительно кивает и произносит: – Разбивайте лагерь. Три группы расходятся, обменявшись вызывающими взглядами. Заклинатель несет свою лозу на плече и подмигивает объективу. Ему без труда удается видеть в каждой телекамере портал. Следопыт уводит свою команду на северный край поля. Зверинец направляется на запад, а Пилот – на восток. Черный Доктор замечает, что его лидер хромает и просит показать ему ногу. Объявив, что это растяжение, он отправляется искать костыль. Процесс разбивки лагеря почти не показывают. Следопыт и Пилот знают, что делать, и их лагеря быстро обустраиваются: каждому определяется свое задание. Зверинцу роль лидера не так привычна. Ей хочется, чтобы группа приходила к решению, находя консенсус. Это не работает. Официантка уже жалуется, что замерзла. – Тебе стоило надеть рубашку с длинным рукавом, – говорит Азиаточка. Тем временем Инженер изучает свой рыболовный набор, проверяя лески и сравнивая три мормышки, не думая о нуждах своей команды. У команды Следопыта костер загорается в считаные телесекунды (на самом деле это двадцать минут реального времени). После рекламной паузы у Пилота через несколько мгновений уже готово укрытие – и Красавчик потрясенно узнает, что его мешки для мусора станут ключевым элементом защиты их шалашика от влаги. Зверинец пробует изменить подход. Присев на корточки рядом с Инженером, она спрашивает: – Может, ты его испытаешь в деле? Попробуешь использовать? Инженер ловит просительную улыбку своего лидера – и видит в ней отражение собственного интереса. Зверинец поворачивается к остальным. – У меня огниво, – говорит она. – Так что это будет на мне. Может, вы двое займетесь укрытием? Азиаточка отмахивается от Официантки и говорит: Я сама. Подвигнутая на действия, она обнаруживает новую грань своей личности: Азиаточки-Плотника. Имея навык работы с деревом, она уверенно собирает укрытие. Хотя ее строение построено без замеров и гвоздей, выглядит оно надежно и более того – красиво, ибо мозг человека приспособился видеть красоту в симметрии. Даже студийный телережиссер, который настолько скис, что его чувство красоты сникло, как выжатый лимон, вынужден будет признать, что изящный симметричный навес обладает некой деревенской привлекательностью. В качестве ужина Следопыт выдает каждому из членов своей команды по белковому батончику Биологички. Похоже, Биологичку это не огорчает – и в данном случае видимость отражает реальное состояние дел. Батончики содержат сукралозу[3], от которой ее тошнит. Она ест, потому что тошнота все-таки чуть лучше голода. Следопыт поручает Ковбою руководить возведением укрытия и убегает, растворяясь в лесу, словно призрак. Это очень быстрый призрак: оператор за ним не успевает. Записывающим устройствам, установленным на деревьях через каждые сто шагов, удается запечатлеть короткие эпизоды его деятельности: он устанавливает небольшие ловушки. Следопыт надеется к утру поймать завтрак. Он тоже не любит белковые батончики: ему кажется, что у них вкус индустриализации. На реке Инженер применяет свой рыболовный набор, но берет слишком крупную мормышку, да и техникой ловли он не владеет. Результатом часовой рыбалки становится только уязвленная гордость, и команда Зверинца садится за ужин из мечты любого ребенка: шоколад, шоколад и еще шоколад. На востоке Пилот размачивает и раздает свою капусту, а потом, опираясь на палку, ковыляет в лес, чтобы устроить несколько ловушек, чем не занимался со времен базовой армейской программы. Черный Доктор идет с ним, чтобы научиться это делать. – Если бы у нас была леска, можно было бы устроить силки, – говорит ему Пилот. – В следующий раз, – отвечает Черный Доктор. Ловушки Пилота не сработают, но их сооружение принесло свои плоды: формируется первый союз. На лагеря наползает ночь. Все в той или иной степени устали, но Официантка, наверное, измучилась сильнее всех. Она уже несколько часов дрожит, хоть и застегнула поверх своего спортивного лифчика тонкую курточку из лайкры. Она сворачивается у огня: члены команды кажутся ей слишком чужими, чтобы греться в тепле их тел. – Внутри теплее, – говорит Зверинец, завернувшаяся во флисовую куртку. Официантка трясет головой. Она чувствует себя беспомощной. Один из операторов наблюдает за ней, записывая ее дискомфорт и жалея, что не может одолжить ей свою гораздо более теплую куртку. Когда Официантка поворачивается к огню спиной, он чуть было не кричит ей, предостерегая насчет волос, но она и без подсказки перекидывает их через плечо. Девушке неловко. Ей хотелось бы, чтобы оператор что-нибудь сказал или ушел. Она знает, что ей следует говорить – не с ним, а с членами своей команды, но она слишком замерзла и слишком устала. Время идет. Смена оператора заканчивается. Он уходит в гораздо более комфортабельный лагерь съемочной группы, разбитый на другом поле метрах в восьмистах южнее. Там есть палатки и мангалы. Сумки-холодильники с мясом, молоком и пивом. Противомоскитные сетки. Операторы, прикрепленные к двум другим командам, тоже уходят. Наблюдать за участниками оставлены стационарные камеры. Этим камерам нет дела до того, что Официантка замерзла, а у Пилота непрерывно ноет нога. Они регистрируют то, как Ковбой выползает из шалаша помочиться и как нескончаемо трясется Официантка, однако они пропускают больше, чем записывают. Они пропускают то, как Банкир предлагает Биологичке в качестве подушки свой дутый жилет – и как облегченно расправляется его лицо, когда она вежливо отказывается. Они не записывают, как Зверинец, Инженер и Азиаточка-Плотник рассказывают о себе таинственным ночным шепотом. Они пропускают то, как губы Заклинателя, забившегося в угол шалаша, шевелятся в безмолвной искренней молитве. В основном они показывают угасающие костры. 5 В небе рокочет. Моя первая мысль: падает беспилотник с камерой – и это я хочу видеть. Смотрю вверх, подняв руку, чтобы заслонить солнце. Но вместо сломавшегося беспилотника вижу самолет, вспахивающий небо и оставляющий за собой пушистый белый след. Моему сознанию не сразу удается обработать эту картинку, звук и чувство, что мое мелкое человеческое присутствие настолько принижено. С начала съемок я впервые увидела самолет. Не знаю: то ли просто не обращала на них внимания, то ли их действительно не было. В любом случае это важно: значит, они не могут контролировать все аспекты моего окружения. Слабое утешение, но оно наполняет меня, словно озарение. Я ощущаю, как моя изолированность отступает. Впервые за очень долгое время я не «та самая», а просто «кто-то». Просто один человек среди множества. Я думаю о мужчинах и женщинах, пролетевших надо мной. Самолет громадный: наверное, несколько сотен пассажиров сидят там под шишечками вентиляторов, дремлют, читают, смотрят на своих планшетах фильмы… Кто-то, возможно, плачет, потрясенный чудовищностью предпринятого путешествия. Я стою неподвижно, запрокинув голову, пока самолет не скрывается из вида, а его инверсионный след не начинает рассеиваться. Надеюсь, кто-то там, наверху, возвращается домой. Что хотя бы один человек в том самолете знает идеальную, бескорыстную любовь и возвращается к ней. Следующие несколько часов проходят легче, чем предыдущие, если не считать того, что я безумно голодна. За несколько часов до заката мне попадается ручей, и я решаю разбить лагерь пораньше, чтобы попытаться отловить что-нибудь белковое. Детали капкана, которые я вырезала по время групповой стоянки, лежат у меня в рюкзаке, и теперь, когда в качестве приманки у меня есть нечто помимо сосновых шишек, он может сработать. Я достаю три палки и устанавливаю их под деревом. Целую минуту пытаюсь сообразить, которую палку куда ставить, а потом подгоняю зарубки, уравновешивая и подравнивая. Когда мне удается добиться, чтобы капкан сохранял свою характерную форму, просто надавливая на верхнее звено, я смазываю кончик палки для приманки арахисовым маслом и наваливаю поверх тяжелое полено, которое должно занять место моей руки. Это очень ненадежное сооружение, но так и задумано – и оно стоит. Кипячу воду порциями и строю укрытие, время от времени посматривая в сторону капкана. Приманка лежит в тени полена – нетронутая. В лесу становится сумрачно. Я сижу у костра и жду – просто жду, стараясь не подпускать к себе те мысли, которые приходят первыми. Мне это противно. Необходимо чем-то себя занимать. Я решаю вырезать второй капкан. Подбираю палки нужного размера: каждая примерно сантиметровой толщины, а длиной около тридцати – и начинаю работать. Мне нужно всего лишь четыре углубления и два заостренных конца, но их надо расположить очень точно. Вырезание отнимает неожиданно много времени: ножик, который мне выдали, стал настолько тупым, что сейчас, наверное, даже не разрезал бы брусок масла из холодильника. Когда я заканчиваю вырезать, руки у меня ноют, а на ладонях появились волдыри. Бросаю палки у ствола дерева и иду к ручью, чтобы найти длинный плоский камень, которым можно было бы нагрузить капкан. Снимаю ботинки и носки и вхожу в воду. Галька массирует ступни… слабая боль. Выковыривая камень, я думаю о том, что ни за что не стала бы все это делать, не будь это частью шоу. Это приключение, на которое я напросилась, – оно оказалось совсем не тем, что я ожидала и чего хотела. Я считала, что открою в себе новые возможности – но на самом деле чувствую себя просто измученной. Ставлю камень на попа. Он такой тяжелый, что я не могу его поднять, так что просто выволакиваю его на берег, а потом тащу к дереву. Камень оставляет след шириной пятнадцать сантиметров, который тянется через весь мой лагерь. Я вспоминаю дорогу, которая шла через лес, ведя от почтового ящика с голубыми воздушными шарами к домику, где у двери тоже оказались шары. Кажется, сам домик тоже был голубой… я точно не помню. Может, там только были полоски голубой краски. Как бы то ни было, все было ясно. Шаров было очень много: когда я заново все вспоминаю, их оказывается еще больше. И шарами дело не закончилось: бутылка в мойке, несколько свертков на столе. Все голубые. Даже лампочка в спальне казалась голубой, когда я нашла его… нашла это. Я не вышла из игры. Я не вышла даже тогда, когда потом заболела: было несколько дней озноба и постоянного поддержания огня, потому что я теряла жидкость. Я не вскипятила воду в том домике и, наверное, из-за этого заболела. Рвота, понос, и ощущение холода… мне было так зябко! А они оставили меня мучиться. Я бросаю камень у дерева.