– У него воскресная школа сейчас заканчивается, должен появиться с минуты на минуты. Может, его кто-нибудь позовет? – и взгляд бабуля Ниннет резко метнулся в мою сторону. – Полина, ты оделась как средневековая монашка! Откуда такой странный плащ? А что за пошлый мешок торчит из-под него? – Это театральный инвентарь, бабуля, – сразу же пояснила Камилла. – Полина решила надеть платье шекспировской героини и может тебе его продемонстрировать. Почувствовав себя истинным эксгибиционистом, я быстро распахнула перед ней «нянькин» плащ, правда, удовольствия от этого действия никакого не получила. Судя по лицу бабули Ниннет, она тоже не была в восторге! – Не стоит так больше делать, – поморщившись, быстро ответила она без всякого интереса. – Лучше бы ты надела что-нибудь более женственное и откровенное, хотя бы платье из какого-нибудь кордебалета, я видела их в коробках на чердаке! – проворчала бабуля Ниннет и тут же добавила: – Средневековая героиня – вот от кого, а от тебя, Полина, я такого не ожидала, ведь у тебя в отличие от них есть чувство вкуса! – и она затрясла своей кучерявой головой от негодования. Я радостно выдохнула: хотя бы кто-то в этой семейке позитивно мыслит. – Пойду отца Кловиса позову, – предложила я, мне не терпелось увидеть красавца, с которым я мечтала познакомиться уже второй день подряд. Бабуля Ниннет так соблазнительно его описывала – мне аж любопытно стало, что за местная жемчужина в религиозном сане здесь обитает. – Позови, только этот кошмарный мешок, в который ты одета, спрячь, а то ему дурно станет от одного твоего вида! Он у нас мужчина впечатлительный! Выйдя из церкви, я направилась к старинным каменным домикам, расположенным поблизости. В окошке одного из них мелькнула чья-то фигура, и я почему-то решила, что мне нужно именно туда. Дверь открыл молодой человек приятной наружности в церковной одежде, и я тут же засияла. Похож на одного из тех красавчиков, что я видела в брошюре. Встряхнув волосами, я соблазнительно оперлась о дверной косяк. Знаю, вид у меня был не самый презентабельный, да и нянькин плащ не добавлял мне шарма, но упускать такой шанс не собиралась. – Отец Кловис? А мы вас уже в церкви заждались на финальной репетиции свадьбы! И, знаете, глядя на вас, я впервые радуюсь, что это не моя свадьба! Ведь я же девушка пока еще свободная, – и я лукаво ему подмигнула. – Извините, но я отец Николя, – смущенно ответил молодой человек. – Отец Кловис в дальней комнате, там сейчас закончилось занятие для детей, так что он свободен и, кстати, не женат, поэтому его тоже никто и ничего не держит! Звучит обнадеживающе, хотя, по правде говоря, я уже нацелилась на отца Николя. Он напомнил мне вино «Шато Пап Клеман», которое принадлежало когда-то папе Клементу пятому – такой же с виду недоступный, зато, когда раскроется в бокале… Райское наслаждение. Я зашла внутрь уютного домика и прошла по коридору в сторону комнаты, где находился наш пастор. Небольшой зал был заставлен книжными стеллажами. В центре располагалось несколько столов, плотно приставленных друг к другу. На них лежали цветные карандаши и детские картинки на церковную тематику. Возле окна стоял торшер, столик со старым стационарным телефоном и небольшое уютное кресло, в котором сидел пожилой лысоватый мужчина. «Это что, и есть отец Кловис?» – подумала я и бросила на него возмущенный взгляд, это она о нем столь восторженно болтала? – «Нет, конечно, может, для бабули Ниннет он и молодой человек, но для всех остальных он должен быть просто отцом Кловисом, возрастным Кловисом». Я укуталась посильнее в свой плащ, накинув на голову капюшон, чтобы не шокировать своим мешкообразным «нянькиным» платьем престарелого священника, который в тот самый момент разговаривал с кем-то по телефону. – Да, Винсен, дела обстоят не очень хорошо. Уже вторую неделю у меня отдает в коленке и болит правое плечо! – простонал отец Кловис в трубку, и я окончательно поникла. Бабуля Ниннет старше него будет – и то, так не ноет. – А тут еще и сон ужасный приснился накануне! Я, конечно, не суеверный, но этот сон меня преследует уже вторую ночь подряд. «Ну начинается! Это надолго! Может постучаться в дверь? Чтобы он наконец-то отвлекся от своих болячек?» – Такой ужас, – продолжил он. – Представляешь, снится мне, как будто за мной смерть пришла в женском обличии! Да-да, – хихикнув, добавил отец Кловис, – приснится же такое, главное дело, такая яркая, красивая и вся в черном сверху донизу, только что без косы! Затем соблазнить меня пыталась, чтобы я за ней последовал, даже разделась! Видимо, мне уже действительно пора! Слишком долго я живу на этом свете, – в этот момент отец Кловис наконец-то замолк, почувствовав чье-то присутствие в комнате, и повернул голову в мою сторону. Его глаза моментально увеличились в несколько раз, а телефонная трубка выскользнула из рук. – Здрасте, – пробормотала я, не понимая, как вести себя в такой ситуации, и дружелюбно улыбнулась. – А я за вами пришла! Вы уже готовы? Мы давно вас там поджидаем! – и я указала ему на дверь. Бедный пастор смотрел на меня с беззвучно приоткрытым ртом, словно перед ним приведение выросло. – Меня попросили забрать вас отсюда, вот я самолично и явилась, кстати, с большим энтузиазмом, а то у нас там весь процесс застопорился без вас, – неуклюже объяснила я и зачем-то сделала реверанс – видимо, средневековый костюм так подействовал. – Бесспорно, не хотела отвлекать от столь важных дел, но я, честное слово, давно вас уже поджидаю, а время-то идет, нельзя пропускать столь прекрасное мероприятие! Отца Кловиса тут же перекосило от этой фразы, и он наконец-то изрек: – И вы называете это «прекрасным мероприятием»? – Конечно! Столько народу соберется, в том числе, чтобы и на вас поглазеть! Заодно вы отвлечетесь от ваших болячек, мигом про них забудете, словно никогда и не было! – Отвлекусь, словно никогда и не было? На меня поглазеть? – сглотнув, переспросил он и несколько раз сильно моргнул, слово проверяя, действительно ли я стою перед ним или нет. – А почему «в том числе»? Вы еще кого-то хотите забрать сегодня с этой грешной земли? Я озадаченно посмотрела на падре, решив, что это глупая шутка. – Да нет, вас одного вполне достаточно! Тем более, отец Николя сразу же указал на вас, сообщив, что отца Кловиса здесь ничего не держит! – Вот Иуда! – прошептал он и тяжко вздохнул, а затем, немного приободрившись, зачем-то стал указывать мне пальцем в потолок, на котором висела одна старая пыльная люстра. – Видимо, мне уже туда пора, да? – Не беспокойтесь, туда вы еще не скоро попадете, – усмехнувшись, ответила я, глядя на потолок. – Нам надо вниз, по тропинке! – Дожил! – проблеял он и уткнулся взглядом в пол – Вниз! И это после всего того хорошего, что я сделал людям, проработав более 30 лет пастором. Это была его последняя внятная реплика, после чего он мгновенно закатил глаза и отключился. * * * К счастью в этом домике я была не одна, поэтому с молодым и симпатичным отцом Николя мы быстро сообразили, что необходимо делать в такой ситуации. Медики приехали сразу же – есть, за что быть благодарной. Перед глазами все мелькало, словно я сама находилась в полубессознательном состоянии. Кислородная маска, каталка и несчастный священник, который продолжал что-то бубнить себе под нос. Вся семья Бонне с ужасом провожала отца Кловиса. – Свадьбу так до конца и не отрепетировали! – с грустью заметила бабуля Ниннет, следуя за каталкой. – Что с ним произошло? – Ему стало плохо. Когда я вошла, он со стула упал, не знаю, почему! – оправдывалась я. – Я тут ни при чем, так совпало! Даже позвать его на репетицию толком не успела. – Полина, не переживай, – успокаивала меня мадам Бонне. – Отец Кловис уже не молод, наоборот, хорошо, что ты рядом оказалась и смогла оказать первую помощь! Ты спасла его. – Не понимаю, что он постоянно бормочет? Он просит о чем-то? – встревожено спросила я, провожая взглядом несчастного священника. Адриан подошел поближе к машине скорой помощи, куда заносили отца Кловиса, и внимательно прислушался к нему. – Изыди, говорит! – тут же ответил он, покосившись в мою сторону. – Но я тут ни причем! – обиженно завопила я. – Говорила же, что не надо этот средневековый наряд надевать, – и подбежала к скорой помощи. – Отец Кловис! Я нормальный человек, это просто плащ такой от шекспировских трупов! Черт, что я несу! От шекспировской труппы! Я вообще снять его могу, я даже не хотела в этом приходить, – и я быстро распахнула перед ним плащ, как сделала это перед бабулей Ниннет. Глаза священника снова увеличились в несколько раз. – Это совсем не то, что я хотела вам продемонстрировать, – оправдываясь, я спешно скинула с себя «нянькин» безразмерный балдахин, оставшись в платье для кордебалета. Отец Кловис сразу же замахал руками. – Соблазнить хочет, за собой зовет, – прошептал он с испуганными глазами и стал усиленнее дышать в кислородную маску. – Девушка, пожалуйста, отойдите! – рявкнули медики. – Не мешайте нам! – И как у тебя это получается? – серьезно произнес Адриан, качая головой. – Да, я-то тут причем! – было жутко обидно, настолько, что по щекам тут же покатились слезы. – Мне сказали этот мешок надеть, я надела, сказали плащ нацепить и это сделать! Я делала все, что вы мне велели! Скорая помощь уехала, и в саду наступила гробовая тишина. Адриан с ужасом провел рукой по лицу, мадам Бонне и Камилла находились в жутко напряженном состоянии. Единственные из присутствующих, кто сохранял спокойствие, были Робер и бабуля Ниннет. – А зачем они велели тебе это сделать? – вдруг спросила бабуля Ниннет, – Зачем вы заставили ее надеть этот средневековый балдахин? – и она вопрошающе посмотрела на Камиллу и мадам Бонне, – Есть что-то, чего я не знаю? Камилла тяжко вздохнула и потупила взгляд. – У нас проблемы с платьями для подружек невесты, – печально ответила она, – А театральных одеяний из шекспировских пьес много! Вот мы и подумали, может, костюмированная свадьба тебе понравилась бы? – Поэтому вы попросили Полину надеть одно из них? – Ну да, – виновато произнесла Камилла. – Милая моя, я люблю, когда все красиво! Поэтому такой наряд, который вы выбрали для Полины, я бы точно никогда не одобрила даже на собственных похоронах, так что ждем мои лиловые платья! – сдержано сообщила бабуля Ниннет. Я перевела взгляд на Адриана, который, зажав губы, вместе со всеми, молча, выслушивал наставления бабули. В конце концов, если бы не его ревность, то этого и не произошло бы. Ругаемся мы, а страдают из-за этого совсем другие люди. Надеюсь, что отец Кловис придет в чувство и еще долго прослужит своей церкви. Мне урок: отныне не буду слушать чужие советы, буду делать только так, как сама считаю нужным. Глава 8 Карты Что уж говорить, состояние отца Кловиса омрачало всех. Бабуля Ниннет гадала на картах, успеет ли он выздороветь ко дню свадьбу или нет, и, судя по недовольному лицу, гадание явно складывалось не в ее пользу. Вдобавок к этому Робер постоянно делал ошибки, когда зачитывал клятву верности, что напрягало ее еще больше. Мадам Бонне, вспомнив о том, что ей было поручено организовать шекспировский спектакль, распечатала несколько куплетов, выбрав «Ромео и Джульетту», и раздала их мне, Адриану, Люка и Камилле. Кто будет кем, мы так и не поняли. Мадам Бонне пояснила, что та из нас, у которой получится наилучшим образом вжиться в роль, и станет Джульеттой, соответственно, также обстояли дела и с Ромео. Если честно, то я уже не хотела никакого театра, да и перспектива играть Джульетту не доставляла мне большой радости. Уж лучше бы я няньку сыграла, хотя, судя по реакции отца Кловиса, мне и до няньки было далеко! Полдня мы репетировали куплеты, и по правде говоря, вариант Камиллы и Люка мне нравился гораздо больше моего с Адрианом. У них он был немного эпатажным, в особенности, когда Люка-Ромео повесил на себя в очередной раз кенгурятник с Полем. Со стороны выглядело так, словно у Ромео и Джульетты в их юном возрасте уже был затяжной склероз, и они решили договориться о своих чувствах после того, как опытный и очень трепетный папаша вспомнил, что у них есть совместный ребенок, которого почему-то повесели именно ему на шею во всех смыслах слова. Правда, их интерпретация была все равно гораздо лучше унылого и пресного пересказа, который получался у меня с Адрианом без какого-либо энтузиазма. Я присела на банкетку в холле и стала наблюдать за дебютом друзей. – «Ах, кто же ты, что под покровом ночи Подслушал тайну сердца?» – громко произнесла Камилла на лестничном пролете второго этажа, делая вид, что она совершенно не видит стоящего внизу Люка, у которого в кингурятнике сидит удивленный Поль и, глядя на маму, тычет маленьким пальчиком вверх, прям как отец Кловис сегодня, когда узрел меня в нянькином плаще. – Да, там, на лестнице, красивая тетя, – радостно произнес Ромео, глядя на Поля. – Люка, какая я тебе тетя! Твоя реплика! – шепотом проворчала Камилла. – Ты предлагаешь мне ее читать? – Нет, что ты милая, сейчас, – и он внимательно вгляделся в распечатку мадам Бонне. – «Я не знаю, Как мне себя по имени назвать, Мне это имя стало ненавистно, Моя святыня. Ведь оно твой враг»! – с чувством произнес он и, чуть приподняв Поля, понюхал его пятую точку.