— Ты что, сватаешь мне своего престарелого дядюшку? Или как это понимать? — Это понимать как мое мнение о мегагрозном ушлепке, с которым ты связалась и теперь не знаешь, как избавиться. Может, попробовать его проклясть? — Шери, не надо. Наводить порчу ты уже пробовала, сама помнишь, что из этого вышло. А кроме дяди у тебя в семье никто с духами не общается? — Общается, только это надо на Бету выбраться, а дядя Макс — туточки, под боком. Ну хочешь, я, когда на каникулы к родственникам поеду, попрошу кого-нибудь? Настя грустно кивнула и добавила: — Только он почему-то больше не появляется. А не мог этот дух и вправду как-то поселиться в сети? Потому мы его и не смогли вытянуть на кладбище? — Думаешь, стоит попробовать в другом месте? Где? У твоего компа? Или проверять все крупные узлы по очереди? — Не знаю. Я так, подумала. — Вопрос интересный, но подумать над ним надо тщательнее. Ладно, садись, потом обмозгуем твою гениальную идею. Эй ты, кузен непризнанный… Или дядюшка, разберешь вас… тоже садись. Сюда вот. — Шери похлопала по сиденью, объясняя непонятливому родственнику, чего от него хотят. Судя по обезумевшему взору, бедняга впервые видел байк и не понимал, что это такое. — И копыта подбери, дубина, оторвет в момент! Нет, ну ты видела такого тормоза? Такое впечатление, что он в жизни ни на чем, кроме лошади, не ездил! Догадливая Шери даже не подозревала, как она была права… Шеллар поднял голову и тут же со стоном опустил на прежнее место, пытаясь рассудительно убедить себя, что у живого человека мозг кипеть не может, следовательно, это есть субъективное ощущение, вызванное жестоким стрессом. Воссоединение двух разных ветвей памяти произошло одним рывком, массы информации мгновенно смешались в нечто беспорядочно-бредовое, изгнанная часть личности ворвалась в свое законное обиталище с деликатностью стенобитного орудия, и если бы не защитное свойство человеческого организма отключать мозг в таких случаях, возвращение короля могло закончиться банальным и позорным помешательством. С этой точки зрения невыносимая головная боль могла считаться меньшим злом и даже, можно сказать, и не злом вовсе, но Шеллара это почему-то мало утешало. «Сколько же я так провалялся?» — подумал он, с трудом нащупывая в кармане часы. Поднимать голову или как-то ее поворачивать было больно, поэтому Шеллар поднес часы к глазам, едва не оторвав потянувшуюся за цепочкой пуговицу. «Бездельники и разгильдяи вокруг! — сердито подумал он, обнаружив, который час. — Советник валяется без чувств почти четыре часа, и до сих пор никто не заметил! Если бы кому-то понадобилось меня убить, труп обнаружили бы только через пару дней, после вопросов наместника, почему я не являюсь с докладом… Кстати, где я?» Копаться в перепутанных событиях последних дней было вряд ли проще, чем поднять больную голову и осмотреться. Но и вряд ли сложнее, решил Шеллар, попробовав по очереди одно и другое и ни с тем, ни с другим не справившись. Не желая сдаваться без боя, он попытался осторожно повернуться на бок — так, чтобы не отрывать голову от пола, — и все-таки посмотреть, где же это он так валяется, что до сих пор никто не заметил. «Полки… Деревянные стеллажи с книгами до самого потолка… И ковер знакомый… Ах да, библиотека кузена Элмара. Правильно. Я же здесь живу. Да. Вернее, живу наверху в спальне, а в библиотеке работаю. Кстати. У кузена часто болит спина. У него должны быть какие-то лекарства в доме. Если удастся встать и подняться по лестнице… и прочесть, что написано на склянках в тумбочке… И если повезет… Кстати, а где сам кузен?.. Ладно, с этим можно разобраться потом, сейчас надо подумать, как встать и дойти до спальни… Хорошо, задача-минимум: просто встать. Слуги не должны видеть, что я валяюсь на полу. Возникнут вопросы. Я не в том состоянии, чтобы внятно на них ответить. Кто-нибудь что-нибудь заподозрит. Проклятье, если я сейчас уйду наверх и начну пить лекарства и укладываться в постель в такое время, это все равно будет выглядеть подозрительно… Надо что-то придумать… Например… О, вон там стоит стремянка, чтобы добираться до верхних полок. Допустим, я с нее упал. Нет, все равно подозрительно — ни одного ушиба, ни шишек, ни царапин… Так не пойдет. Надо обеспечить убедительные доказательства…» Собравшись с силами, Шеллар все-таки оторвал голову от пола и ползком, чтобы не утруждать себя бесполезными подвигами, добрался до запримеченной стремянки. Первое «доказательство» пришлось повторить раза три, прежде чем тыльная сторона кисти ударилась о ближайшую полку с достаточной силой, чтобы можно было надеяться на приличный синяк. И оказалось это так больно, что с продолжением Шеллар тянуть уже не стал, понимая — если и без того нездоровой головой достаточно сильно обо что-нибудь удариться, есть шанс на время лишиться чувств. Поэтому он наспех прикинул, как должно лежать тело после падения со стремянки, переполз в нужное положение, привстал, насколько сумел, и со всего маху ударился лбом о полку повыше. «Членовредительство, статья триста восьмиде…» — успела пронестись безотчетная мысль, и мучения на сегодня милосердно закончились. Настя всегда поражалась Шерькиному бесстрашию и даже иногда завидовала, но это вовсе не означало, что она его разделяла. Бросить ненормального родственничка без присмотра она, видите ли, не решилась, а вот бросить лучшую подругу в чужой квартире наедине с психом — это ей ничуточки не страшно! А вдруг он маньяк или преступник? Вдруг он из психушки сбежал? С какой стати Шери так уверена, что член Семьи маньяком быть не может? И почему его радость при виде ванны должна непременно означать, что он в своем уме? По логике дорогой подружки, психи должны непременно испытывать к мытью отвращение? Интересно, а то, что взрослый мужик не способен без посторонней помощи воду включить, тоже, по ее мнению, нормально? Наручники он за несколько секунд открыл отверткой, а откуда вода в ванне берется, не знает… Самым разумным, по Настиному мнению, было бы запереться до прихода подружки в комнате или на кухне, но двери в квартире не запирались. Торчать на площадке, чтобы каждая проходящая соседка интересовалась, кто она такая и что тут делает, тоже не самая лучшая идея. На всякий случай Настя не стала разуваться и оставила незапертой дверь, чтобы облегчить предстоящее бегство. Если только он чего-нибудь не то затеет, она сразу же — шмыг! И за дверь! И пусть погоняется за ней босиком по морозу. Пока же она включила обогреватель, запустила пылесос, щелкнула чайником и принялась шарить в кухонных шкафах в поисках чего-нибудь съедобного. Этого дистрофика надо будет чем-то покормить, наверное, а то если он не умеет включать воду, с едой проблемы будут еще серьезнее. Помрет с голоду при полном холодильнике. Исследовав кухню, Настя убедилась, что голодная смерть бедного психа будет не настолько уж глупой: в шкафу сиротливо скучала початая банка растворимого кофе, а в холодильнике — засохшая горчица и прокисший год назад огуречный рассол. Не хватало только повесившейся мышки для полноты картины. Надо связаться с Шери да попросить, чтобы чего-нибудь съестного принесла. Она, конечно, может и сама догадаться, но вдруг?.. Настя полезла было в карман за телефоном, но вспомнила, что денежек-то на счету нет, а чтобы их туда как бы положить (какой же уважающий себя ломовик платит за телефон свои кровные!), надо добраться до дому и сесть на штекер. Вот незадача! У дяди Вити, конечно, тоже комп в углу пылится, но можно смело спорить на что угодно, что под штекер он не заточен. На кой лишние навороты простому честному пользователю. Разве что попробовать через сетку с Шерькой связаться, если она хоть подключена и оплачена и если этот пыльный старец вообще исправен. Комп оказался в относительном порядке, связь работала, Шери отозвалась и пообещала чего-нибудь притащить, словом, все бы хорошо, да подвела Настю ее извечная слабость к чужим машинам. Уж если выпал случай залезть в сетку с чужого компа и в чужой морде, как не забрести на пару знакомых пятаков и не выписать кое-кому надлежащую порцию банановых шкурок! Есть тут любители разыскивать собеседника в реале, предъявлять претензии и вопить о набитии морды, так пусть хоть раз как следует испугаются. Оно, может быть, и не очень красиво по отношению к дяде Вите, но вряд ли ему что-то может грозить. Если эти герои увидят его вживую, то подойти не рискнут. Даже вдвоем. Настя их лично видела в реале, они и вдвоем получаются мельче одного дяди Вити. А в сетке побоятся с лавочкой связываться. Так что ничего страшного. Получилось как всегда — стоило надеть шлем, и через пять минут она забыла обо всем реальном, включая опасного психопата в ванной. Опомнилась, только когда ее не пустили с чужой мордой в знакомую беседку и до нее дошло, где она находится. Тут-то и вспомнила Настя о психе, и сообразила, что сквозь шлем вроде бы пробивались какие-то подозрительные звуки из реала, и спохватилась, в ужасе представляя себе, как маньяк уцепил кухонный нож и пошел резать соседей… В панике она сорвала шлем, вскочила и едва не упала, споткнувшись о тело предполагаемого маньяка. — О господи… — потрясенно прошептала Настя, отступая на шаг и внезапно сознавая в себе способности к ясновидению. Этот псих действительно добыл себе нож и даже наточил его, только жертвой маньяка стали не соседи, а ни в чем не повинный мирный пылесос. — Он же и в самом деле ненормальный! Несчастный бытовой прибор с нездоровым жужжанием топтался на месте и подозрительно искрил там, где из пробитого корпуса торчал кухонный нож, всаженный по самую рукоятку. Поколебавшись, девушка все-таки набралась смелости переступить через лежащего маньяка, чтобы выключить пылесос, но грозный истребитель домашней техники невнятно что-то простонал и приподнялся, держась за голову. С тем инстинктивным неуправляемым визгом, каким сотни поколений женщин встречали крыс и пауков, Настя метнулась назад, одним прыжком заскочив с ногами на спинку кресла и вжавшись в стенку шкафа, словно таким образом можно было укрыться от кровожадного психа, который бросается с ножом на пылесосы. На маньяка ее визг оказал неожиданно целебное воздействие. Ушибленный герой вскочил на ноги, диковато озираясь, и бросился к ней. Попытка залезть повыше успеха не возымела — шкаф попался высокий, а с подтягиванием у Насти всегда были проблемы. Одной рукой придерживая на талии спадающее полотенце, псих ухватил со стола забытую кем-то отвертку и замер. К Насте он повернулся спиной, а вот недобитый пылесос все еще вызывал у него нездоровые стремления. Только на этот раз охотничек не спешил нападать: видать, усвоил, что дичь в ответ и врезать может. Так и стоял, подобравшись, как перед прыжком, угрожающе занеся для удара отвертку и, наверное, выжидая, когда пылесос нападет первым. Судя по спине отважного охотника, которая как раз была видна во всей красе, предыдущим его противником был тостер или гриль, коварно подкравшийся сзади. «Вот дура-то! — грустно подумала Настя, с трудом удерживаясь на своем неустойчивом прибежище. — Надо было не назад, а вперед прыгать! И рвать штекер отсюда! Как только он опять сцепится с пылесосом — прыгать и бежать!» В таком идиотском положении и застала их Шери, вошедшая в разгар битвы с двумя пакетами в руках. Медленно посмотрела сначала на родственничка полоумного, который приветствовал ее встревоженным предостерегающим окриком, потом на издыхающий пылесос, потом на подругу, норовящую свалиться со спинки кресла. С одинаковым неодобрительным недоумением, которого Настя не поняла. Само собой, человек, воюющий с пылесосами, производит впечатление ненормального, ну а на нее чего смотреть как на больную? Она что такого сделала? Ну, испугалась, а кто бы на ее месте не испугался? Впрочем… н-да, есть кому, конечно… вон, стоит себе и не думает пугаться… — Это у вас че, сексуальные игры такие? — наконец произнесла Шери с неприкрытой издевкой. — Ты как бы принцесса, и он тебя как бы спасает от страшного чудовища? — Дура! — истерически выкрикнула Настя, не в силах более терпеть издевательств. — Он больной, твой родственник! Я тебе говорила, что он псих! Он на пылесосы с ножом кидается! Маньяк тоже попытался что-то объяснить в один голос с ней, все так же встревоженно указывая на пылесос отверткой. — Сама ты дура. — Шери невозмутимо поставила пакеты на диван, бесстрашно приблизилась и носком ботинка выключила пылесос. — Разоралась на весь подъезд, залезла сапогами на кресло, а других еще и психами обзываешь. Что он должен был подумать, видя, как ты в ужасе лезешь на шкаф? Вот он и подумал, что ты удираешь от пылесоса. Кто из вас псих после этого? — Он первый начал! — возмутилась Настя. — Мы с пылесосом никого не трогали, а он на него с ножом бросился! Шери, он точно таки больной! — Или он просто никогда в жизни не видел пылесоса, — абсолютно серьезно возразила подружка и достала из кармана одолженный у дедушки лингводекодер. — Спорим, сейчас он объяснит все вдвое разумнее, чем ты? Маньяк обернулся и подал Насте руку, чтобы помочь спуститься. Судя по его вполне разумному взгляду, в котором смешались раскаяние и недоумение, у нее были все шансы проспорить. — А куда мы едем? — Жак сонно поморгал, силясь что-нибудь рассмотреть в темноте за окном. Тьма осталась непроницаема, но уже то, что из нее не выпрыгнуло ничего зубастого или вооруженного лазерным резаком, прибавило оптимизма. Это все только снилось, ффу-у-у… — На запад, — негромко произнес рядом спокойный голос Мыша. «Если я сплю, то кто за рулем?» — запоздало включились пробудившиеся мозги, и Жак поторопился проверить, а то у него возникло чудовищное подозрение, что вся эта сцена у портала ему почудилась. И не было ни магического побоища, ни голубого бублика, и Мыш не превратился в человека, а Кантор не исчез неведомо куда, и вообще они спокойненько едут к Повелителю, а чудесное спасение обморочному шуту в бреду привиделось… — Как ты себя чувствуешь? — участливо поинтересовался Мыш, вперившись в дорогу с характерной целеустремленностью начинающего водителя. Жак наконец разобрался со своими воспоминаниями и с некоторым облегчением признался: — Да уже получше. А у тебя хорошо получается. Все верно. За рулем Мыш. Когда начался отходняк от чудодейственного приступа отваги, когда Жака начало трясти и изо всех щелей полезли кошмарные монстры во главе с незабвенным советником Блаем, Мыш недужного товарища усыпил, выспросив предварительно, как заводить и как тормозить. Как включать фары, он, разумеется, не спросил и рулил по пустоши в полной темноте. Хорошо, что их путь лежит по голой и плоской равнине, где проще встретить ходячий труп, чем еще одну машину. Что-то Жаку подсказывало, что, попадись в поле зрения еще один такой же грузовик или иное препятствие, Мыш в него непременно бы въехал. Он потянулся к приборной панели и включил фары. — О, здесь даже свет есть! — по-детски обрадовался волшебник. — А бензина у нас сколько осталось? — поинтересовался Жак, который по мере просыпания все практичнее воспринимал реальность. — Не имею понятия, — честно признался Мыш. — А далеко нам ехать? Или ты просто рулил куда глаза глядят? Тогда почему на запад, а не на юг, скажем? — Что ты, ездить куда глаза глядят в нашем положении — непозволительная роскошь, — грустно улыбнулся маг. — У нас имеется две конкретные цели. Пока. Поговорить с Нагмалом, старейшиной куфти, и найти в этом несчастном мире хоть одно целое зеркало. К сожалению, достать собственное я не могу, ибо оно осталось в другом мире, да еще и в мертвой зоне. Я проверял. — Насчет зеркала я, кажется, догадываюсь, — кивнул Жак. — Но откуда ты знаешь про этого старейшину, если ни разу на Каппе не бывал? — Слышал, как Харган рассказывал об этом Шеллару. Благодарение всем высшим силам, его величество и после посвящения не утратил природной любознательности. — Хочешь выяснить, что они сделали с королем и можно ли как-нибудь это отыграть обратно? — И это тоже. Но еще сильнее я хочу узнать, как обрел бессмертие мерзавец Скаррон и можно ли ЭТО отыграть обратно. — А… а откуда ты знаешь дорогу? И как вы будете разговаривать, не зная языка? Ты же никогда здесь не был! — Как-нибудь договоримся, — отмахнулся Мыш. — Прислушиваясь к разговорам пришельцев, я выучил некоторое количество общеупотребительных слов, для начала хватит. Доберемся до Пятого оазиса, а там поищем переводчика. — Переводчика? — не смея верить услышанному, повторил Жак. — В Пятом оазисе? Переводчика с ортанского на этот… куфтийский? Волшебник раздраженно нахмурился. — Не валяй дурака. Ты не хуже меня знаешь, что в Пятом оазисе обитает некий господин, с которым его величество имел честь однажды познакомиться во время своего путешествия по иным мирам. Если мне не изменяет память, ты лично объяснял его величеству, каким образом этот человек с первого слова начал понимать ортанскую речь. Как работает лингводекодер, ты так и не смог объяснить, но суть была понятна даже непосвященному: обладая этим прибором, можно по желанию переключиться на любой язык, какой услышишь. — Было дело… — растерянно согласился шут. — Только я не помню, чтобы при нашем разговоре присутствовали какие-либо крысы… — Зато при нем присутствовал ваш придворный маг, который всегда готов поделиться с коллегами полезной информацией. Или ты полагаешь, я был крысой больше этих восемнадцати дней? — Постой, Мыш, а как мы его отыщем? Ни я, ни ты не знаем, как его зовут и как он выглядит! — Его зовут Виктор. — Но здесь-то его зовут иначе! — И он рыжий.