Придерживаясь за фонарный столб, встаю на ноги и вижу, как черный камуфляж, точно контрастная жидкость в крови, растекается по артериям. Они огромной грозовой тучей подминают под себя каждого, кто попадается им на пути, вне зависимости от возраста, пола и причины. Заламывают руки, хватают и безжалостно уволакивают в автобус. Мне надо бежать…но ноги приросли к месту, а руки намертво вцепились в фонарь. Я не чувствую боли разодранных коленей и расцарапанных ладоней, я чувствую панический, оглушающий страх, который парализует и обездвиживает. — Да отомри ты уже, бедовая, — меня кто-то дергает сбоку и тащит точно тряпичную куклу. Мою ладонь обхватывает чья-то теплая крупная рука и я разжимаю кулак, позволяя переплестись нашим пальцам. Полное тотальное доверие моего тела, которое сейчас хочет спастись, в отличие от пустой головы. — Шевели ногами, — ругается так приятно, что я готова слушать этот голос вечно. — Давай сюда. Он тянет меня за руку, и я вижу его аккуратно-оформленный затылок такой, который получается только в профессиональных мужских салонах. Полы его темного пиджака развиваются в стороны, потому что мой то ли спаситель, то ли похититель прибавил скорость. Теперь мы бежим по какому-то переулку и я, начинаю, вот только сейчас, ощущать, как адреналин наполняет не только мою кровь, но и легкие, заставляя их сильнее качать воздух. Я дышу надрывно и часто, а мой спутник даже не запыхался! Мой рот растягивается в улыбке. Мне больше не страшно. Мне…весело! Мне, черт возьми, смешно и весело! И я больше не могу сдерживаться! И начинаю громко смеяться. Я бегу и смеюсь, когда вижу легкий поворот головы человека в костюме. — Сумасшедшая, — качнув головой, мой спутник чуть замедляет бег. Отпускает мою руку, и бьет себя по карманам. Он ищет ключи, я это понимаю, потому что мы остановились около машины под запрещающим знаком парковки. Но такой машине и разрешение не нужно. Всем своим видом она демонстрирует, что «я паркуюсь, где хочу». Кто ты такой, черт возьми? Рассматриваю его спину, крупные плечи и понимаю, что он— не мальчик, а взрослый мужчина, которого я точно не знаю. И ты собираешься сесть в машину к неизвестному мужику, Сурикова? Щелкает сигналка, и человек в костюме медленно оборачивается. — Ну привет, бунтарка! — усмехаются его карие, слегка сощуренные глаза. 8. Юля -Здравствуйте, — по слогам проговариваю я, спотыкаясь о лицо, которое все-таки знаю. Не могу похвастаться отличной зрительной памятью, но его лицо я запомнила. Человек, который лишил в прошлую пятницу нас заработка, и которого я благополучно обозвала старым козлом, сейчас стоит передо мной и сверлит таким взглядом, от которого хочется прикрыть свои разодранные коленки. Стоя перед ним, я чувствую себя раздетой и уязвимой. Но я не покажу, что он имеет какое-то влияние на меня, поэтому вздергиваю подбородок и воинственно складываю руки на груди. Я, надеюсь, он не ждет слов благодарности или извинений, и я не позволю ему чувствовать себя долбанным героем, потому что я не просила меня спасать. -Я так понимаю, ты узнала старого жлоба, поэтому знакомиться не имеет смысла, — кивает на автомобиль. — Садись давай. В смысле? Он специально меня нашел, чтобы отомстить за козла? «Сурикова, ты находишь приключения под каждым столбом! Беги!», — кричит та часть моего головного мозга, которая отвечает за чувство самосохранения. А я думала, у меня ее нет. -Вы что, маньяк? Следили за мной, а сейчас повезете в лес, чтобы убить и закопать? — делаю шаг назад, и моя воинственность уже не выглядит настолько впечатляюще даже для меня. -Неплохо, — задумчиво чешет бровь, — я похож на маньяка? -Ни у одного маньяка не написано на лице, что он-маньяк. -Определенно, — одобрительно кивает, складывая руку под подбородком, будто собирается слушать поучительную лекцию в моем исполнении. -Вот поэтому, я с вами никуда не поеду. -Весьма похвально, — разглядываю, как его пиджак натягивается в плечах. Мои глаза то и дело съезжают с его гладковыбритого лица на широкие мужские крепкие плечи. Почему-то именно эта часть его тела особо привлекает мое внимание. — Значит есть надежда на то, что в твоей голове есть зачатки разума. Но спешу тебя огорчить, я –не маньяк и собираюсь просто отвезти тебя домой. С чего бы это? Подозрительный товарищ какой-то. Но я –не дура и не собираюсь становиться очередной жертвой, найденной расчленённой в какой-нибудь лесопосадке. — Спасибо, но я как-нибудь сама, — разворачиваюсь и собираюсь свалить подальше, пока еще жива. — Там сейчас работает спец отряд, — долетает мне в спину. — Посмотри на себя. Хочешь вместе со всеми провести ночь в СИЗО до установления твоей личности? Там не больно-то проявляют гостеприимство. Черт. Останавливаюсь. Смотрю на свои разодранные колготки и разбитые коленки, шорты, об которые вытирала окровавленные ладошки и понимаю, что в таком виде я выгляжу, как проститутка без документов, которую изрядно потрепал клиент. А с чего он решил, что я вообще собираюсь обратно возвращаться? Хотя…в таком виде я даже в метро не спущусь, меня сразу задержат. Вызвать такси? Точно! Хлопаю себя по карманам шорт, и мои руки отчаянно падают вниз. Гадство. Перед выступлением я пихнула на сохранение телефон Боре и теперь, я уверенна, могу с ним благополучно распрощаться. Возможно, Матвей мне звонил. Возможно, он конкретно сейчас меня ищет и переживает, да и я ума не приложу, где он и, что с моим парнем. Возвращаться обратно— значит бросить себя под обстрел. Позволить подвезти незнакомому человеку — верх безумства. Обреченно всхлипываю и поворачиваюсь к Костюму, который, к слову, успел снять свой шикарный пиджак и остаться в белоснежной рубашке, которая ослепляет своей белизной, как первый снег. — Так вы точно не маньяк? — прищуриваюсь и крадусь к пассажирскому сиденью. Звук глубокого баритона разносится эхом в пустом переулке. Это Мистер-Костюм –Широкие плечи смеется. — А ты думаешь, будь я –маньяком, непременно признался бы тебе в этом? — сотрясаются его потрясающие плечи. — Дайте мне ваш телефон? — протягиваю руку и раскрываю ладонь. — Я позвоню своей подруге и назову номер вашей машины.