— Именно там я видела колодец посвящения, это подземная башня глубиной 27 метров. Поросшая мхом каменная лестница спиралью уходит по её стенкам вглубь. Это здание словно усеяно символами масонов и тамплиеров. Например, девять пролётов символизируют Чистилище, семь уровней напрямую связаны с семью смертными грехами. В каждом пролёте одинаковое количество ступеней, их пятнадцать. На дне этого странного колодца или подземной башни красуется восьмиконечная звезда, в которую вписан герб тамплиеров. — Но ты же говорила, что на стрелке написано, что из этого колодца пили рыцари перед боем, — возразил Феликс, — тут что-то не так, что они могли пить из башни. — Они наполнялись верой и святой благостью, — сказала Мира, — и это ближе к истине, я даже сомневалась, думая, при чём тут вода, а оказывается, речь идёт о вере, и вот это ближе к традициям масонства. — Ты думаешь, такая же башня построена и где-то здесь? — спросила Зинка. — В Кинта да Регайлера в колодец посвящения можно было попасть по подземному тоннелю, ведущему из крипты. — Жалко у нас нет крипты, — шутя, вздохнул Феликс. — Есть, — снова не справившись с эмоциями, выкрикнула Мира и, опомнившись, прикрыла рот рукой. — За этим замком в пятидесяти метрах есть старая крипта, которая осталась от собора. — А что вообще такое крипта? — уточнила Стася. — Умника я, конечно, привёл знатного, как её программа-то не забраковала, — засмеялся Феликс, — даже я это знаю. — Крипта — это помещение под собором, — пояснила Зинка, — но как оно сохранилось, а собор нет? — В сорок пятом туда попала бомба, и собор был очень разрушен, тогда наши союзники очень сильно бомбили эти края и не жалели ничего, даже памятники культуры, — стала рассказывать Мира. — В советское время его, естественно, восстанавливать никто не стал, а голодный народ растащил всё по кирпичику. Когда пришли девяностые с их новым веяньем и модой на веру, восстанавливать было уже нечего. Поэтому просто над криптой поставили небольшую часовню, чтоб прикрыть память усопших. В этой крипте под могильными плитами покоятся великие рыцари Тевтонского ордена. — То есть ты сейчас, в час ночи, — уточнил Феликс поражённо, — предлагаешь пойти прогуляться на старое кладбище, чтоб внимательно посмотреть, нет ли в нём подземного хода? — Да, — сказала радостно Мира, натягивая пальто на пижаму. — Я не пойду, — сказал Феликс, — я мертвецов боюсь. — Сиди и умирай от любопытства, — сказала Стася, натягивая свою куртку. — Ну или от угрызения совести от того, что с нами что-то произошло, — поддержала её Зинка, убирая в карман найденные артефакты. — Шеф, — заупрямился он, — ну ты-то куда? Ладно одна поехавшая, а другая глупая. — Ты что-то хотел мне сказать, — напомнила Зина, глядя ему в глаза, — самое время. — Ну ладно, — согласился Феликс, — но если я там упаду в обморок, потащите меня на себе, а я жутко тяжёлый. По дороге к часовне решили фонарики не включать, чтоб не привлекать к себе внимание. На двери крипты их встретил большой замок. — Ну вот, — сказал с облегчением Феликс, — я говорил, дурная идея. Придём завтра, когда здесь будут служители, и всё хорошенько осмотрим. — Ага, — тихо сказала Зинка, рассматривая замок, — так они и дали тебе всё хорошенько рассмотреть. Феликс, — вдруг вспомнила она, — ты же фокусник, для тебя такие замки должны быть семечками. — Вы что, церковь мне предлагаете вскрыть? — изумился он. — Ну не церковь, а часовню, — поправила его Стася, в которой проснулся авантюризм, так долго не находивший выхода, — не преувеличивай своё моральное падение, а мы никому не скажем, правда, девочки? — Те синхронно закивали головами. — Вы не скажете, — продолжал возмущаться Феликс, — а он-то всё видит, с ним вы тоже договоритесь? — на этих словах он усердно тыкал пальцем в тёмное звёздное небо. — Он поймёт, что на благое дело, — сказала Зинка, — я уверена. — Точно? — уточнил Феликс. — Почти на сто процентов, — она уверенно махнула головой и, вытащив из Стасиной шишки шпильку, протянула её Феликсу, — дерзай, я подмерзаю. — Дерзай, подмерзаю, — бубнил себе под нос Феликс, возясь с замком, — можно подумать, там будет теплее. Теплее действительно не было, в маленькой часовне было так же холодно, как на улице. Мира, видимо, бывавшая здесь не раз, повела их сразу в крипту. Вот где был настоящий холод, он мгновенно залез под куртки и пальто, даже не давая поздним посетителям привыкнуть к нему. — Ну и где подземный ход? — в отличие от других, Феликс не ходил по небольшой крипте, а стоял у дверей, видимо, чтоб успеть выскочить при появлении мертвеца. — Думаю, под могильной плитой, — сказала серьёзно Мира, — это был один из известных способов замаскировать тайный ход. Девочки, читайте мне имена и фамилии, написанные на них, возможно, я что-то пойму. Три телефонных фонарика заскакали по плитам. — Альбрехт Кеттлер, — первой прочитала Стася на плите. — Готтхард Ливендау, — прокричала следом Зинка. — Рудольф Бранденбургский, — вторила ей вновь Станислава. — Вам не кажется, что ваша перекличка жутковата? — вставил своё мнение Феликс, продолжая маячить у входа. — Такое чувство, что они сейчас вам ответят «здесь», — но его никто не слушал. — А здесь только имя, — сказала Зинка, — Доминик и что-то ещё написано по-французски. — Мануэль… — продолжала Стася, но Мира её оборвала. — Стоп, — крикнула и подбежала к Зинке, — стоп, где это Доминик? — Вот, — Зинка показала на большую могильную плиту. На ней и правда красовалось лишь имя. Но зато, в отличие от других, внизу плиты была написана ещё одна строка. — Доминик — это французское имя, которое обозначает «принадлежащий Богу», то, что мы ищем, и есть собственность Бога. Прочитать бы эту строку, надо поймать интернет, чтоб перевести, — засуетилась Мира. — Здесь написано, — очень важно, понимая, что сейчас всех удивляет, сказала Стася, — дословно: вам не кажется, что в Париже стало как-то шумно. — А ты говорил, у нас плохой умник, — засмеялась Зинка, обращаясь к Феликсу, — у нас такой умник, всем умникам умник. — Сам в шоке, — довольно улыбнулся Феликс, как улыбаются родители, видя успех своих детей. — Так, — Мира продолжала рассматривать плиту, не обращая внимания на их весёлый трёп, — если мы берём версию, что это ход в колодец, то давайте все вместе рассмотрим её. — Знаешь, Мира, не на раскопках, у нас нет времени, давай просто её сдвинем, — предложила Зинка. — Ага, — возмутился Феликс, — а если она ошиблась и там доблестный воин покоится? Мне почему-то кажется, что это вторжение в личную жизнь ему не очень понравится. — Нет, — сказала Мира, — ни в коем случае нельзя ломать. Если это строили масоны, то я уверена, на случай взлома предусмотрена блокировка. — А вот тут плита отколота, — подала голос Стася, — видимо, уже кто-то пытался сломать. — Где? — Мира сейчас была похожа на одержимую. — Нет, это не скол, это замочная скважина! — закричала она, еле сдерживаясь. — А у нас с вами есть ключ. На этих словах взрослая женщина, директор музея, от волнения словно девочка, кусая пальцы, вставила пластину в отверстие. — Ничего, — расстроенно и даже немного не веря в происходящее, сказала она. Всем стало жутко жалко её. — Механизму лет двести, делайте скидку, — предположил Феликс — должен, конечно, работать, но не обязан. Он подошёл к плите и с силой нажал на вставленный в щель крестраж. Вот сейчас никто уже ничего не ожидал, оттого скрип плиты заставил от страха присесть. — Работает, — засмеялся нервно Феликс, — наверное, её мастерил русский масон, для того, чтоб заработало, надо стукнуть, как по мигающему телевизору в Советском Союзе. Плита отъехала, и перед ними появилась лестница, ведущая вниз. — Пошли, — сказала Зинка, подталкивая вперёд Феликса. — Почему опять я? — упирался он. — Там нет мертвецов, а больше, ты сказал, ничего не боишься, — пояснила свой выбор Зинка. — Обещай поставить мне плюсик, — по-детски сказал Феликс и начал спускаться. Последней шла Стася, и ей показалось, что тень мелькнула в старой крипте, но решив, что это просто игра света, тут же забыла об этом, полностью погрузившись в предстоящее приключение, которых никогда в её жизни не было. Туннель был немаленьким, и Зинка там шла даже в полный рост, Феликсу же приходилось сгибаться, чтоб головой не задеть его своды. Батарейки на телефонах решили экономить и светил только первый, остальные выключили свои источники света. Возможно, от этого выход в колодец оказался таким неожиданным. — А-фиге-ть, — по слогам сказал Феликс, подсвечивая пространство. Когда все вновь включили свои фонарики, то перед ними предстала башня, которая уходила вниз. Лестница шла вдоль стен, спиралью спускаясь к основанию башни. Каменные ступеньки были покрыты мхом. Решили идти по двое, один держится за стену и руку партнера, а другой за перила, которые, к слову, тоже были почти полностью из мха. Стася с Мирой немного отстали, боясь оступиться и упасть. — Ты что-то хотел мне сказать? — вспомнила Зина, ей просто надо было отвлечься от страшных мыслей. — Да, ты мне очень нравишься, давай дружить, — по-детски весело сказал он. — И всё? — уточнила Зина, понимая, что Феликс лукавит. — А ты пойдёшь со мной гулять, когда это всё закончится? — продолжал дурачиться он.