А вот если бы он знал, что вытащил вовсе не первую… а десятую или двенадцатую… тогда точно бы рыдал тут как девчонка! Следовательно… говорить об этом ему не будем. Просто возьмем на заметку. – Талм, но ты же знаешь, что метаморфы опасны! И к стоянке их приучать нельзя! Потом в жизнь не отвадишь! Ну, наглец, я ведь все слышу и понимаю! И на провалы в памяти больше не жалуюсь! Да и на отсутствие мстительности – тоже! И никогда не пошла бы после этих слов на вашу стоянку, да что-то в рассуждении меньшого показалось очень правильным! Теперь, после… хм… отравления, мыслить я стала так же четко, как и раньше. И сразу поняла, что нахожусь вовсе не на родной земле! Потому что у нас там гномов нет! А если бы и были, то на вот этих зеленоволосых они были бы похожи в самую последнюю очередь! Хотя все остальное вполне могло ввести в заблуждение! Солнце – точно такое же… может немного пожарче, но это еще выяснить нужно, на какой мы широте! Трава зеленая… но незнакомая. Ни одной родной травки, а уж я-то их наизусть знаю! Да и деревья эти… размером с баобаб… но по виду сосны… а по листьям нечто среднее между кленом и дубом… ох! – Ладно! – Тяжело вздохнул старший гном. – Бери. Но если хоть одно замечание… уведешь подальше и сам запутаешь! Дай клятву! – Даю, – буркнул Талм и, отвернувшись ко мне, тихонько всхлипнул, вытирая кулаком слезы. Эй, гном?! Не помню, я тебе уже говорила, что мужчины не плачут?! Я конечно, бабка-йожка терпеливая… до поры до времени. Или когда очень нужно. Потому кое-как и стерпела, что этот неправильный гном всю остальную дорогу до такой ценной их стоянки вел меня за шиворот. Правда, не очень крепко хватался, так, чуть-чуть придерживал. После того, как я ему показала, какой у меня длины клыки. Глаза у него поле демонстрации моих зубок были… такие, что мне самой до посинения интересно стало, что же такое он там увидал! Только, к сожалению, вокруг ни одного озерка или лужи не оказалось. А просить зеркало у гномов я не стала. Что у меньшого нет, сразу понятно было, где оно у него возьмется, если у него и карманов нет? А вот у плечистого… кстати, пора бы как-то выяснить, как его зовут. Нет, не в гости зовут, а по имени. Так о чем это я?! А, про зеркало. Вернее, про карманы. Карманы у него были. Это точно. Потому что была жилетка длинная, широким кожаным поясом перетянутая… и на ней были не только карманы. Но и карманчики и всякие сумочки… вроде дамских театральных на поясе… и что-то вроде ножен… только оттуда ручка не от меча торчала. Что значит, откуда я, как ручка меча выглядит, знаю? Да как же я могу этого не знать, если моя любимая компьютерная игра «меч и магия восемь» в том и состоит, что нужно находить разные мечи… нет, это конечно не главный квест… но я сейчас вовсе не о том! Так вот, то, что торчало из ножен… на ножны не похожих… было, скорее всего, топориком… или молотком… Вот только, зачем оно ему… я пока не догадалась… но надеюсь, не для войны какой-нибудь! Потому как войну, в любом проявлении, я просто терпеть не могу! – Вот и наша стоянка! – Быстро нагнувшись к моему уху, шепнул Талм, и я невольно отвлеклась от своих мыслей. Чтобы изучить стояночку. Обалдеть! Ха! Дай боги всем такие стояночки! Мне-то глупой, при слове стоянка, что виделось? Шатры цыганские, шалаши корейские, в каких они живут, пока лук выращивают… ну, на крайний случай, палаточный лагерь на турслёте. Или дикое поселение у южного моря. А вот тут стояли самые настоящие домики. Небольшие такие, этажа по три-четыре, не больше! И не квадратные, как у нас, а круглые. Вроде башен. Или грибов огромных. Со всех сторон окошками и балкончиками утыканные. Ничего себе архитектурка, мне нравится! Только стояли эти домики вовсе не на земле и не на фундаментах, а на тех огромных пеньках, что после дубо-баобабов остаются. А самый ближний к тропке, по которой мы пришли, оказался домом Талма. Ну, и само собой, того гнома без имени, который меня за провинности выгонять собрался. Знать бы мне еще, что тут у них провинностью считается! Надеюсь, не любопытство, потому как мне очень узнать хочется, как дом, не меньше чем шесть или восемь метров в диаметре, на пеньке, что раза в два или три уже его, держаться умудряется. Ну, это я только думаю, что метров восемь, точнее определить пока не могу, так как ни одного привычного глазу предмета для сравнения поблизости не имею. А что сама? Сама я тоже неизвестно, какого роста. То ли шестьдесят, то ли семьдесят сантиметров от земли… когда на всех четырех лапах стою. А на двух… неудобно оказалось. Спину больно, и равновесие удержать трудно. Это только в цирке собачки с улыбочкой на задних лапках стоят! А я собственноручно испробовала и мне не понравилось! Ну, пусть собственноножно! Или собственнолапно! Все равно не понравилось! – Вия! Вылезай оттуда! Эх, не дают рассмотреть толком, как это все устроено! Ладно, надеюсь, выгонять еще не сейчас будут… успею попозже рассмотреть! Как это, для чего мне это нужно?! Этот домик оказывается на огромном колесе стоит! И, судя по следам, то есть тропинкам, что не от крылечка, которое нижней ступенькой до земли не достает, а от стен идут… может поворачиваться, как моя старая избушка поворачивалась! Ну, та, что еще от бабки досталась! Да никуда она не делась, так на даче под Пензой и живет! Ноги, конечно от любопытных туристов за современным фундаментом прячет… для конспирации! Ну не тяни же ты меня за шиворот, гном бестолковый! Как будто сам не знаешь, что если хочешь, чтоб в доме можно было жить, во все самому вникнуть нужно! И как доски класть и как шурупы вкручивать и какой кабель надежнее… Нет! Не кобель! Кобелей надежных не бывает… они все ветреники… им всегда в чужих баб черт меду кладет… но ты, Талм, этого не слышал! Тебе про это рано слушать, судя по тому, как на тебя твой старшой покрикивает! – Кстати, а как его имя? – Шепчу я младшему гному, когда он идет в ванную руки мыть. Хотя вполне возможно, что они ее называют совсем по-другому! Но ведь это же не значит, что и я язык ломать сдури начну! Для меня это была, есть и будет – ванная! Только так и никак иначе! – Его имя – Атаний! – Быстро шепчет, бдительно озираясь, гном. – Он мой старший брат! Меня в этом году мама в первый раз на заготовки отпустила… если провинюсь, он меня может обратно отправить! Вот, значит, как! Оказывается, мы с Талмом друзья по несчастью! Над нами обоими висит угроза расправы за неповиновение и средоточие этой угрозы – гном с топориком по имени Атаний! Ладно, не переживай, Талм, прорвемся! Или я не бабка-йожка! Надеюсь, мои способности никуда не исчезли вместе с метлой, сумочкой, и новым трикотажным платьем! – И о чем это вы тут шепчетесь? – Противным голосом подозрительно поинтересовался, появляясь в дверях, гном Атаний. – Я Вию умываться учу, – кротким голоском соврал Талм и мазнул мне по лицу… ну то есть по морде, мокрой ладошкой! Пф-ффф! Какая гадость! Кто тебе сказал, гном, что кошки любят умываться?! А братец твой, между прочим, совершенно не умеет воспитывать подростков! Если он и дальше будет так рычать на парнишку по поводу и без, то пусть не обижается, если получит через пару лет законченного вруна! Я еще раз оскорбленно фыркнула и важно пошла прочь из ванны. Туда, откуда вкусно пахло обедом. И сразу вспомнила, что с утра, кроме чашки кофе и бокала с собственноручно настоянным квасом, ничего во рту не держала! Если вот эта комнатка не кухня, то я не бабка-йожка! И неважно, что она расположена вовсе не там, где обычно располагаются кухни в нашем мире, зато пахнет тут просто замечательно. Почти как у моей бабушки на кухне пахло, а она готовила так, что пальчики оближешь! Чьи? Да кто попадется, того и оближешь! Нет, не всего! Не путай меня, бестолковый гном, я тебе про пальчики говорила! А, ты про то, как я в своих лапах вилку удержу?! Да уж постараюсь! Не языком же мне это мясо с тарелок слизывать! Эй! Ты! Как тебя, Атаний?! А ты зачем это свою тарелку на пол ставишь? Не хочешь с нами за одним столом сидеть?! Ну как хочешь, только не думаю, что тебе там удобно будет! И вообще, зачем тогда в комнате стол ставить нужно было, если на полу кушать привык?! Эй, ээээй! Куда мою тарелку тянешь! Твоя вон она, на полу стоит! Забыл, что ли? Рррр-ррав! Что, испугался?! А я тебе говорила… ну не совсем говорила, а мычала… да не потому мычала, что корова, а потому, что слишком большой кусок мяса в рот засунула… а зубы-то еще непривычные! Ну, так вот, я тебе сразу говорила, не ставь свою тарелку на пол! Не послушался, вот на обед и наступил! Не обед наступил, а ты в него наступил! – Талм! Я тебя предупреждал?! – Да что ты всё время на ребенка орешь, как жандарм?! – Не выдержав несправедливых упреков, от которых у меньшого снова слезинки на ресничках повисли, рявкнула я по-человечьи. Или по гномьи? Или по-гномовски?! Ну, это не важно! Важно, что рявкнула! – Сам во всем виноват, а парнишку замордовал! Ты свою тарелку на пол поставил, ну и ел бы себе там спокойно, чего к нам-то полез?! – Э… э… – вылупил зеленые глаза и начал заикаться он, так что даже немножко жалко смотреть стало, – это я тебе, метаморф, на пол еду поставил! Ах ты… козел зеленоволосый! Чучело огородное! А я-то, дурочка, его еще жалеть вздумала! Это он, значит, меня, потомственную бабку-йожку, с полу, как приблудную собачонку кормить вздумал! И решил, что я такое оскорбление с рук спущу?! Да ни за какие коврижки! Однако отомстить я не успела. В дверь кто-то постучал и сладким таким голосочком позвал: – Атаний! Ля, ля, ля! И кто же это там у нас? Я ведьма понятливая, немедля в сторонку метнулась, на подоконнике широком за занавеской свернулась и в щелочку выглядываю. Талм за мной бросился, рядом сел, прикрыл своим худеньким тельцем. Атаний тоже, ужом крутнулся. Мясо с пола мигом собрал, в тарелку сложил и на стол поставил. А следы преступления, в смысле наступления на мясо… нет, не войну он ему объявлял…