– А мне нравится. – Что именно? – прожевав, спрашивает Ли. – Вот это. Мне нравится, что мы вместе едим. – Мне тоже, очень. – Ли с лучезарной улыбкой поворачивается к Ноа: – Надо устраивать такие ужины почаще, правда? – Все очень по-семейному. Мы что, семья? – Мейсон переводит взгляд с матери на мужчину. Ноа задумчиво вытирает рот салфеткой. – Ну да, в каком-то смысле семья, только не связанная кровными узами. – Да, верно. Друзья порой могут быть как семья, – добавляет Ли. – Но доверять можно только родным. Семья – это хорошо, – говорит Мейсон. – Все не так просто. – Ноа кладет салфетку рядом с тарелкой. – Мир не черно-белый. – И доверять можно не только родным, – объясняет Ли. – Значит, люди не делятся на хороших… и плохих, – заключает Мейсон. После этого высокопарного заявления взгляд Ноа застывает. Любопытно, о чем он сейчас думает, спрашивает себя Ли. – Да, – наконец отвечает он. – В людях хватает и того, и другого, будь то родственники или друзья. Все в этом мире неоднозначно. – У меня почти нет друзей, – вздыхает Мейсон. – Брось, конечно же, у тебя есть друзья, – пытается утешить Ли, у которой от его слов защемило сердце. – Нет. Мне мало кто нравится. Разве что Ноа, Грейс и Лука. – Ну, это уже целых три друга. У большинства и стольких нет, – фыркает Ноа и поднимает руку. Мейсон дает ему пять и спокойно возвращается к еде – и это тот самый мальчик, что ненавидит прикосновения и так редко позволяет обнять и приласкать себя! – Не понимаю, как у вас это получается, – Ли кладет вилку на тарелку. – Ты и Грейс единственные, кому он разрешает до себя дотрагиваться. – Эгей, я все еще тут. На губах Ноа мелькает улыбка. – Мы видим, приятель. – Он переключается на Ли: – Знаешь что? Я понял одно: когда вместо воздействия сосредоточиваешься на взаимодействии, происходят настоящие чудеса. – Хм. – Она ковыряется в тарелке. – Впервые слышу такую формулировку. Сосредоточиться не на воздействии, а на взаимодействии. Звучит неплохо. – Тебе труднее, потому что ты его мать, но я серьезно говорю… – Ноа накрывает ее ладони своими, и сердце Ли начинает биться чаще. – Мейсон прекрасно справляется, правда. Он умнейший ребенок. – Да, я такой. Умнейший! Ноа добродушно закатывает глаза. – Нужно будет запомнить, что нельзя хвалить ученика в его присутствии. Мейсон разглядывает их руки. – Вы поженитесь и заведете еще ребенка? Ли выдергивает руку вопреки собственному желанию. – Я спросил, собираетесь ли вы пожениться и завести второго ребенка? – Нет, солнышко, – Ли нервно улыбается Ноа. – Мы не собираемся жениться. Мы просто друзья. Последнее слово кажется предательским. Ей совсем не хочется быть с Ноа просто друзьями. Дружба – это отстой. – Но ты ведь собираешься выйти замуж и родить мне брата или сестру? Ребенка вынашивают сорок недель, а ты уже не молодая. После тридцати пяти риск патологий значительно выше. – Ты кто, гинеколог? – Ли чувствует, как вспыхивает ее лицо, и, извинившись, убегает на кухню за стаканом воды. Мейсон продолжает развивать тему беременности, пересказывая пособие по сексологии. Ноа то и дело встревает, подкидывая неизвестные Мейсону факты. Они как две ходячие энциклопедии. Ли вспоминает свою жизнь до появления сына. Вспоминает о временах, когда была беременной Мейсоном и когда он был еще крохой… Ли полощет горло и возвращается в столовую. Прошлое в прошлом. Теперь она другой человек и больше не в ответе за ту жизнь. Возможно, когда-нибудь она в это даже поверит. 8 Ли – Доел, приятель? – с деланой невозмутимостью спрашивает Ли. – Ступай к себе. Успеешь до душа закончить проект. Я установлю таймер. Бросив грязную посуду на столе, Мейсон убегает в свою комнату, где строит макет Токио. Ей надо бы окликнуть сына и велеть отнести тарелки в раковину, но она этого не делает. Вместо этого Ли устанавливает таймер на час и принимается убирать со стола. Ноа помогает чистить тарелки и ставит их в посудомоечную машину. – Посидишь со мной немного? – Э-э… – Ноа вновь поглядывает на часы, и Ли уже во второй раз становится любопытно, что у него за планы. – Да, конечно. Могу посидеть еще немного. Ли предлагает переместиться в гостиную. Они берут с собой воду со льдом, и Ли снова жалеет, что не может предложить Ноа вина или пива. Ноа молодец: так легко относится к ее сухому закону. Он даже отказался от предложения хранить в холодильнике несколько банок пива на тот случай, если задерживается в доме. – Мейсон так увлечен своим макетом, – начинает Ли. – Мне тоже нравилось собирать модели. Время летело незаметно. Ноа подкладывает подушку под спину и устраивается на диване. – Правильные инстинкты. – Ли наклоняется, ставя стакан на журнальный столик. – С ума сойти, как сильно он тебя любит. – Твои слова да богу б в уши, – смеется Ноа. – Твои остальные ученики такие же маленькие вундеркинды? – шутит Ли. – Нет, – отвечает Ноа, вертя стакан в руках, – он у меня самая яркая звездочка, – и с улыбкой добавляет: – Но ты и так это знаешь. – Да, знаю, – наклонив голову, соглашается она. Отхлебнув воды, Ноа ставит свой стакан рядом с ее. – Нет, я серьезно думаю, что мальчик делает успехи. Кое-какие методики дают плоды, и мелкая, и крупная моторика улучшились. Ли изучает собеседника. Рассматривает его позу, прямую спину, отутюженную рубашку, правую ногу на левом колене. Ей нравятся его внимание к мелочам и способность слушать других, собранность и непринужденность, о которых говорит язык тела. Ноа… достойный человек, и это в нем самое привлекательное. У нее никогда не было достойных. Так хочется быть с кем-то хорошим, ответственным, благородным. – Ну, что бы ты ни делал, это работает. – Ли проводит языком по холодным губам. – Жаль, у меня так не получается. – Это все-таки моя работа. – Ноа вытягивает ноги и снова кладет их друг на друга, но на сей раз сверху левая. Из-под брюк выглядывает тонкая полоска носка с узором из турецких огурцов. – К тому же ты его мать. Дети всегда ведут себя с матерями не так, как с другими людьми. – И то верно. – Ли вспоминает об электронном письме от Кэрол. – Знаешь, Кэрол сегодня прислала имейл. – Да? Неужто наконец отыскала лекарство? – На последнем слове Ноа изображает пальцами пару кавычек. – Держи карман шире. Нет, вообще-то она с девчонками собралась на следующие выходные в Блэк-Маунтин и зовет меня с собой. – Ли, это же великолепно! Ты ни разу не устраивала себе отпуск. Поезжай. Она нервно сплетает пальцы на коленях и вновь берет стакан, чтобы хоть чем-то занять руки. Ногти нервно постукивают по стеклу. – Я и рада бы, но придется оставить Мейсона. Никогда этого не делала. – Не волнуйся, я за ним присмотрю.