- Пожалуйста, - ответил Савельев, протягивая девушке новенький паспорт гражданина Белоруссии. Через минуту Савельев уже держал в руках билет на Брест. Он убрал билет и паспорт во внутренний карман ветровки. В этот момент девушка обратилась к нему. - Не убирайте билеты далеко, поезд уже на перроне, - проговорила он. – Отправляется через пять минут. Вам нужно поспешить, а то он уедет без вас. - Спасибо большое, - ответил ей Савельев. – Вы правы – нужно поспешить. Савельев сразу же направился к поезду. Найдя нужный вагон, он подошел и предъявил билеты контролеру на входе. После проверки, Савельев направился к своему люксу. Зайдя в него, он не успел присесть, как снаружи объявили об отправке. Спустя минуту поезд тронулся с места и направился в сторону братской республики – Белоруссии. Виктор Максимович, убрав сумку в специальное отделение для багажа и сняв с себя фуражку и ветровку прилег на спальное место. Только сейчас Савельев понял - как сильно он устал. Виктор Максимович сразу же почувствовал, что он сильно голоден. Но вставать ему не хотелось, и закрыв глаза через минуту Савельев уже спал. До подъезда к Бресту Виктор Максимович спал как убитый, ни разу не проснувшись. За час до прибытия его разбудил шум за дверью. Проснувшись, Савельев тут же направился к умывальнику и умыл свое заспанное лицо. Голод, о котором он вспомнил ночью перед сном, давал о себе знать еще сильнее и Виктор Максимович принял решение посетить вагон-ресторан. Выйдя из своего люкса и пройдя несколько вагонов, Савельев вошел внутрь вагона-ресторана, желая подкрепиться перед дальнейшим путешествием. Но его тут же постигло разочарование – ресторан был заполнен завтракавшими пассажирами поезда. Подойдя к стойке бара, он заказал себе две чашки кофе, овсяную кашу и три бутерброда с доставкой в свой люкс. Вернувшись к себе в люкс, Савельев сразу же принялся проверять свои вещи. Убедившись, что все на месте, он сел на кровать и стал ожидать завтрак. Через пятнадцать минут заказ был доставлен, и генерал МВД одним махом съел кашу и три бутерброда, запив их чашкой кофе. Вторую чашку с кофе он допил уже не спеша, после чего стал дожидаться прибытия поезда на вокзал Бреста. Третьим этапом плана «отступления» было пересечение границы с Польшей. Удобнее всего это было сделать так же – на поезде. Но Савельев не хотел долго задерживаться на одном месте, чтобы не попадаться лишний раз на глаза правоохранительным органам и камерам видеонаблюдения. Поэтому он решил пересечь границу на автобусе. Выйдя из поезда на перрон, Виктор Максимович сразу же направился к выходу железнодорожного вокзала. От станции Брест-Центральный до автовокзала Савельев решил пройтись пешком. Благо расстояние было между двумя пунктами не превышало километра. По пути Савельев избавился от своего белорусского паспорта и достал из кожаной сумки конверт с номером три. Из него он извлек паспорт гражданина Польши. Открыв его, Савельев улыбнулся – с фотографии на него смотрел польский гражданин Жан Ковальский. Убрав документ в карман, генерал продолжил путь к автовокзалу. Через несколько минут он уже стоял возле кассы с билетом в руках до Варшавы. Автобус отправлялся через час, и Савельев решил не торчать на жаре все время, а провести его в кафе неподалеку. Сев в углу на мягкое кресло, он заказал себе пива и принялся смотреть телевизор. Час времени пролетел очень быстро и генерал, допив свое пиво, направился к выходу. Автобус уже стоял возле посадочного места, и пассажиры не спеша заходили внутрь салона. Савельев так же проследовал внутрь. Кое как засунув сумку под сидение, он сел возле окна и стал наблюдать на происходящее снаружи. Никакого намека на то, что кто-то его преследует, не было. Автобус тронулся в путь и вскоре он уже подъезжал к таможенному пункту на границе с Польшей. Стоять пришлось долго. На въезде в Польшу образовалась пробка. Савельев начал немного беспокоиться – не его ли ищут? Возле пропускного пункта автобус остановили польские пограничники. Двое из них зашли в автобус и выборочно проверили паспорта нескольких пассажиров. Савельева документы не проверяли – просто прошли мимо, даже не посмотрев в его сторону. Через минуту пограничники вышли и автобус снова тронулся в путь. Въехав на территорию Польши, Савельев наконец-то выдохнул. «Кажется удалось прорваться. Теперь меня уже никто не достанет» - подумал он про себя. Осталось только доехать до конечной остановки, а там уже польскому гражданину с одной из самых распространенных фамилий в Польше не составляет большого труда раствориться в толпе людей. Савельев еще год назад с помощью одного частного банка за крупный процент перевел несколько солидных сумм за границу на подставные счета и имена. Теперь ему только осталось добраться до них и прожить остаток своей жизни в роскоши, ни в чем себе не отказывая. Впереди его ждала беззаботная жизнь. От этих мыслей настроение Виктора Максимовича заметно улучшилось и улыбнувшись, он пропел себе под нос: «До свидания, моя Россия! Не увидимся мы больше никогда!». Автобус уверенно мчался в сторону столицы Польши – Варшавы. *********** Вячеслав Николаевич открыл глаза и попытался оглядеться вокруг. Он бегло осмотрел комнату, в которой находился и остановил свой взгляд на сидевшем в углу сотруднике полиции. Обратившись к нему, Кондратьев спросил: - Где моя дочь? Где Лена? С ней все в порядке? Полицейский оторвался от чтения журнала и посмотрел на Кондратьева. Убедившись, что Вячеслав Николаевич пришел в сознание, он встал со стула и направился к выходу из палаты. Открыв дверь, он выглянул в коридор и позвал дежурную медсестру. Через несколько секунд в палату вошла молодая девушка в белом халате и подошла к Кондратьеву. - Вячеслав Николаевич, Вам нельзя сейчас вставать. - Что с моей дочерью? Где она? – спросил медсестру Кондратьев. - Не волнуйтесь, Вячеслав Николаевич, - проговорила девушка. – Ваша дочь была здесь утром вместе со своим молодым человеком. - Это хорошо, - рассудил вслух Кондратьев. - Значит с ней все в порядке. - Ну конечно с ней все в порядке, - сказала ему медсестра. – А вот вам нужно больше отдыхать сейчас. Вы получили сильную травму головы во время аварии. Так что Вам сейчас нужен покой. Но Кондратьев, взглянув в сторону двери, понял – отдохнуть сейчас ему не получится. В двери стоял человек лет сорока, в костюме и с кожаной папкой в руках. Пройдя по палате, он придвинул стоящий неподалеку стул поближе к кровати и сел на него. - Вячеслав Николаевич, добрый день, - улыбаясь, обратился он к Кондратьеву. – Наконец-то вы очнулись. Мы этому очень рады. - Мы – это кто? – спросил Кондратьев. - Ах, да! – проговорил человек с кожаной папкой. – Прошу прощения за свою бестактность – я не представился. Мужчина полез рукой во внутренний карман своего пиджака и ловким движением достал оттуда свое удостоверение. Развернув его, он протянул поближе к Кондратьеву. - Майор Федеральной службы безопасности – Калашников Денис Юрьевич, - проговорил он. – В связи с событиями последних дней у нас к вам много вопросов, Вячеслав Николаевич. - Дайте сначала попить воды, - сказал Кондратьев. – В горле сухо. И голова болит сильно. - Конечно, Вячеслав Николаевич. Майор ФСБ потянулся к стоящему рядом с кроватью небольшому столику, на котором стоял небольшой кувшин с водой. Налив пол стакана воды, он протянул его Кондратьеву. Вячеслав Николаевич залпом выпил все содержимое стакана. - Начинайте, товарищ майор, - обратился он к офицеру ФСБ. – Я вас слушаю. Калашников открыл кожаную папку и извлек оттуда несколько бумаг. Отыскав среди них нужные ему, майор положил их сверху остальных. Бегло просмотрев написанный текст, он протянул несколько бумаг Кондратьеву. Вячеслав Николаевич взял их и попытался прочесть написанное. Но из-за боли в голове сосредоточиться на чтении ему не удалось. - Это краткий обзор показаний вашей дочери Елены, ее молодого человека Антона Смольного и начальника вашей охраны Щетинина Александра, - проговорил майор ФСБ. – Можете с ними внимательно ознакомиться, Вячеслав Николаевич. Все происходящее нам уже известно, так что к вам у меня не будет много вопросов. - Но все же они есть? – поинтересовался Кондратьев. - Совершенно верно, Вячеслав Николаевич. Вопросы у нас к Вам действительно есть. - Тогда не томите – задавайте их, - проговорил Кондратьев. – Мне сейчас трудно сосредоточиться на чтении данных показаний. Буду признателен, если вы мне объясните суть вопроса на словах. Кондратьев вернул обратно Калашникову листы с показаниями своей дочери, Антона и Саши. Майор, взяв бумаги, тут же убрал их обратно в кожаную папку и отложил ее в сторону. Встав со стула, он прошелся по палате и остановился возле окна. Кондратьев в этот момент начал внимательно изучать сотрудника ФСБ. Ему сразу же бросились в глаза строгие черты лица майора и его острый пронзительный взгляд. С момента появления в палате Калашников все время был приветлив и учтиво улыбался, но Кондратьев никак не мог отделаться от ощущения, что взгляд майора как рентген – пронизывал его на сквозь. И от этого Вячеславу Николаевичу было немного не по себе. Из всего этого Кондратьев сделал вывод, что с майором лучше не шутить. Майор ФСБ нарушил молчание, задав свой первый вопрос. - Почему вы после того, как отказали генералу Савельеву в сотрудничестве, не обратились за помощью в правоохранительные органы? - Вы меня простите, товарищ майор, - улыбнувшись, ответил Кондратьев. – Но генерал Савельев и был представителем тех самых правоохранительных органов, если я не ошибаюсь. - Но помимо МВД, есть еще и как минимум – ФСБ. Почему вы не обратились сразу к нам? Ведь всего происходящего можно было избежать. И не пришлось бы устраивать кучу перестрелок, взрывов домов. Я уже молчу про ту бойню, которая произошла у здания частного охранного предприятия «Бастион». Вы там развязали настоящую войну – и это в черте города! - Я не совсем в курсе того, что там произошло возле офиса «Бастиона», - проговорил Кондратьев. – Меня с самого начала треснули по голове пистолетом, и я потерял сознание. Я даже не помню, как оказался в больнице. - Вас сюда привезли Смольный Антон и ваш начальник охраны, - ответил майор. – Собственно – здесь мы их и задержали в тот же день. - Но вы их уже отпустили. Почему? – спросил Кондратьев, вспомнив сказанное медсестрой. - Если быть честным, то у меня нет особого желания привлекать, ни Смольного Антона, ни Вас и вашего начальника охраны. Вы и ваши подчиненные оказались жертвами данной ситуации. И я рад, что удалось пролить свет на действия генерала Савельева и его команды. Ведь он мог еще долго продолжать заниматься вымогательством денег у предпринимателей. И никто об этом не узнал. Но благодаря Смольному Антону – все это теперь вылезло наружу. Не скрою – мне даже немного симпатичен этот молодой человек. Как он решительно действовал и как все грамотно провернул! Ну прямо как в кино. Теперь вся страна знает о вашем разговоре с генералом Савельевым в офисе фирмы «Бастион». - Я помню, что люди Савельева обнаружили за окном какую-то видеокамеру. Так это Антона рук дело? - Совершенно верно. Ему помогали два журналиста. Они тут же выложили запись в интернет, а после еще и передали копию на телевидение. - Что теперь с Савельевым? – поинтересовался Кондратьев. - Ему удалось скрыться. Так что сейчас он объявлен в розыск. - Денис Юрьевич – я правильно понимаю, что против Смольного Антона не будет возбуждено уголовное дело? Майор ФСБ отошел от окна и подойдя к кровати Кондратьева, снова сел на стул. Налив себе из кувшина воды, он отпил несколько глотков и поставил стакан обратно на стол. - Вы все правильно понимаете, Вячеслав Николаевич. Но вы так и не ответили на мой вопрос – почему же вы сразу к нам не обратились? - У меня на это просто не осталось времени. Как только мы вернулись от Савельева, то тут же решили с моим начальником охраны увезти мою дочь подальше из города. Но генерал нас опередил – послал своих людей за Леной в то кафе на Краснопресненской набережной. Мы этого не ожидали. Собственно – как и того, что произошло потом… - До всего произошедшего вы знали - кем был Антон Смольный? – спросил майор. – Вы знали про его настоящую службу? Про то, что он участвовал в спецоперациях по ликвидации нескольких главарей незаконных бандформирований в Чечне в 2003 году? - Нет – не знал. В его документах было написано, что он служил поваром в армии. При приеме на работу наша служба безопасности делала запрос в военкомат – там подтвердили подлинность его документов. Поэтому у нас и не было никаких вопросов по поводу его службы в армии. - Но судя по тому, что сказанное мною Вас не удивило, сейчас Вы об этом уже знаете, - утвердительно заявил майор ФСБ. – Позвольте спросить – откуда Вам поступила данная информация? Ведь данные по Смольному Антону имеют до сих пор статус «Секретно». - Я узнал об этом от генерала Савельева во время разговора в офисе фирмы «Бастион», - немного соврал Кондратьев, решив не говорить майору ФСБ про встречу с генералом Тимашева. – Они еще пытались повесить мне все издержки, которые понесли от действий Антона. - Хорошо. У меня последний вопрос, - проговорил майор ФСБ. – Будь вы на месте генерала Савельева – как бы вы поступили сейчас? - Я бы попытался покинуть страну. По поддельным документам. - Спасибо, Вячеслав Николаевич, за ответ. У меня больше к Вам нет вопросов. Поправляйтесь – у вашей фирмы впереди много работы по госконтракту. Да и по делу генерала Савельева вам придется выступать в качестве основного свидетеля. Так что извините, но придется вас периодически отрывать от работы. - Я готов полностью сотрудничать с вами по этому делу. Надеюсь – вы скоро поймаете Савельева. - Я тоже на это надеюсь, Вячеслав Николаевич. Мне пора. Всего вам доброго. Майор ФСБ, попрощавшись, вышел из палаты. Кондратьев закрыл глаза и попытался немного переварить ту информацию, которую он получил от майора ФСБ Калашникова. В палату в этот момент вошел полицейский и снова сел на стоящий в углу стул. Взяв в руки журнал, он вновь принялся за чтение, не обращая на Кондратьева никакого внимания. Кондратьев в этот момент пытался понять – что же все-таки произошло возле офиса частного охранного предприятия «Бастион». Погрузившись в свои мысли, он тут же заснул. *********** На следующий день на Бабушкинском кладбище хоронили Шурика. Лил дождь и казалось, что сама природа плачет в этот день. Рядом с могилой стоял гроб, возле которого находился священник и читал молитву. Хоронили Шурика в закрытом гробу. Сверху на нем стояла фотография в рамке. С фотографии на всех присутствующих глядел и улыбался молодой Александр Кильчин.