— Анас Ильясович. Пекарня сейчас у Груздева, а не у Лобова. Может возникнуть проблема. — Ты думаешь, я этого не знаю? Она лишь по бумагам принадлежит Груздеву, а на самом деле её хозяин Лобов. — Я всё понял, Анас Ильясович, считайте, что пекарни у Лобова уже нет, — произнёс Игорь и вышел из кабинета. * * * Ночью Лобову позвонил Груздев и сообщил, что неизвестные попытались поджечь пекарню, однако это им не удалось. Ночной мастер задержал работников на целых два часа, и те, по видимости, напугали поджигателей. Последние, убегая, бросили бутылки с зажигательной смесью в стоящие недалеко от пекарни автомашины, от чего сгорело два «КАМАЗа». Лобов был неприятно удивлён этим сообщением. Такого в городе ещё никогда не было. Это говорило о том, что кто-то объявил ему войну, но не открытую, а тайную. Весь остаток ночи Лобов не спал. Неизвестно откуда взявшиеся проблемы озадачили его. Утром Лобов собрал у себя всех бригадиров и сообщил им о случившемся. Ребята загудели. Они давно хотели помериться с кем-нибудь своей силой, и, со слов Лобова, похоже, время пришло. Лобов попросил их, чтобы они поговорили с жителями города об этом случае в надежде получить от них хоть какие-то сведения. Оставив у себя в кабинете Гаранина и Пуха, Лобов отпустил остальных ребят. — Вот что, Гаранин. Сейчас поедешь к нашим пенсионерам из школы милиции и озадачишь их этой проблемой. Пусть с сегодняшнего дня установят посты в колбасном цехе, в пекарне, на рынке и около моего дома. Если будут говорить, что не хватает людей, пусть охраняют сами. Просто так протирать штаны и получать деньги они не будут. Гаранин понимающе покачал головой и вышел из кабинета. — Теперь, Пух, в отношении тебя. Нужно кончать это дело с голубками, оно, по-моему, сильно затянулось. Надо что-то сделать, чтобы ускорить этот процесс. Прострелите, что ли, колёса его автомобиля, ну, короче, придумай сам. Когда поймёшь, что он готов к диалогу, скажешь мне. Мы с Гороховым оформим всё это дело в нужной форме. Да, ещё пощупай, что творится в милиции. По-моему, ты мне уже говорил, что приезжала комиссия из Казани. Интересно, что они накопали, особенно на нас? — Всё понял, Фомич. Ещё есть ко мне что-то? Если нет, то я двинул, — Пух скрылся за дверью. Оставшись один, Лобов вышел на улицу, сел в машину Батона и поехал на стройку. Ещё месяц назад он приобрёл земельный участок, на котором решил построить себе коттедж. Подъехав к стройке, он вышел из автомашины и в сопровождении Батона стал осматривать строение. Рабочие работали быстро и за столь короткий срок уже подняли стены. Сейчас они вели работы по установке стропил для крыши. — Ну, как дела? — обратился Лобов к прорабу. — К осени дом сдадите? — Если материалы и деньги будут, то сдадим, — ответил прораб. — Бригада работает хорошо, замечаний у меня к ним нет. — Вот и ладненько, — сказал Лобов. Он обошёл дом и остался доволен. Такого дома ещё в Елабуге не было. Один облицовочный кирпич чего только стоил. Его привозили в Елабугу из Чувашии на машинах и осторожно, стараясь не разбить ни одного кирпича, сгружали рядом с домом. Кирпич был укрыт полиэтиленовой плёнкой, что было диковинкой по тем временам. Местные жители только и говорили об этой стройке. Осмотрев стройку, они поехали обратно в офис. * * * Лобов ехал по центральной улице города. В голове у него по-прежнему крутилось ночное происшествие. Он перебирал день за днём, пытаясь отыскать возможные корни возникшего конфликта. Чем больше он думал, тем больше и больше убеждался, что открытых врагов у него нет, а единственным скрытым врагом для него по-прежнему оставался Шигапов. То, что он не проявлял особой активности, ещё не говорило об отсутствии у него желания рассчитаться с Лобовым по полной программе. Проезжая мимо администрации, Лобов увидел автомашину Шигапова, около которой стоял его начальник службы безопасности Игорь. — Батон, притормози, — велел Лобов. Батон притормозил рядом с автомашиной Шигапова. Лобов вышел. Увидев его, Игорь растерялся, боясь открытого конфликта, он быстро скрылся в дверях здания администрации. — Интересно, чего он вдруг испугался? — подумал про себя Лобов. — Неужели подумал, что я с ним буду сводить личные счёты? Он сел в автомашину и поехал дальше. Вот уже месяц как он ездил на своём «Мерседесе». Машина полностью устраивала его. Единственное, что до сих пор напрягало, — это отсутствие у машины ПТС, которое по вине салона он до сих пор не мог получить. Вчера вечером, перед тем как ему уехать домой, в офис позвонил менеджер салона и сообщил о поступлении ПТС. — Батон, — произнёс Лобов, — давай захватим человечка на всякий случай и махнём в Челны за ПТС. Они на минуту заскочили в офис и, захватив свободного паренька, поехали в Челны. Они ехали быстро, пустая дорога и хорошая машина позволяли Батону держать приличную для этих дорог скорость. Впереди по дороге они увидели отечественный автомобиль. Батон прибавил скорость и ловко подрезал автомашину. Водителю отечественного автопрома кое-как удалось удержать машину на полотне дороги. Батон весело засмеялся. Он обернулся к Лобову и произнёс: — Фомич, как мы его? — Дурак. Тебе только бричкой управлять, а не машиной. Они подъезжали к ГЭС. Сбросив скорость, Батон быстро перестроился в колонну и медленно двигаясь, стал приближаться к посту ГАИ. Дежуривший на посту работник ГАИ жезлом показал Батону, чтобы тот выехал из колонны и остановился у стационарного поста ГАИ. — Командир, в чём дело? — спросил его Батон. — Мы торопимся. — Подождёте, — произнёс сотрудник ГАИ. — Это приказ, и я из-за тебя, говнюка, отвечать перед руководством не собираюсь. — Ты что оскорбляешь меня? — произнёс Батон. — Нацепил погоны и решил, что тебе всё позволено? — Ты меньше болтай. Сейчас подъедет начальник из МВД, вот с ним и будешь разговаривать, а не со мной. Прошло минуты две, и около поста остановилась автомашина. Из неё вышел мужчина лет сорока и направился к сотруднику ГАИ. Гаишник, вытянувшись в струнку, показал этому мужчине на Батона. — Заместитель начальника управления уголовного розыска МВД РТ подполковник милиции Абрамов, — представился он Батону. — Скажите, кто Вас так научил по-хамски ездить на дорогах? — Извините, я не знал, чья это машина, — пролепетал Батон. — Если бы знал, то этого бы не сделал. — Вон оно что? Если бы знал? А что, другие люди для тебя мусор, получается? Из «Мерседеса» вышел молодой мужчина и подошёл к Абрамову. — Вы простите этого дурака, я больше чем уверен, он больше так ездить не будет, — произнёс мужчина. — А он и так больше не будет ездить, — ответил ему Абрамов и, забрав документы Батона у сотрудника ГАИ, направился к своей автомашине. Повернувшись лицом к Лобову, Абрамов произнёс: — Меня можно найти в Автозаводском ОВД. Я всегда бываю там с самого утра. Абрамов сел в машину и уехал. * * * Сидальскому позвонили во второй половине дня. Неизвестный предложил ему встретиться на выезде из города и обсудить ряд вопросов. Яков Семёнович созвонился с Артуром Витальевичем и, посоветовавшись с ним, решил поехать на встречу. Выезжая из города, Яков Семёнович увидел стоявшую у бровки дороги «девятку» цвета «мокрый асфальт». Около машины прогуливался молодой человек в кожаной чёрной куртке. Сидальский попросил водителя остановиться около машины и направился к молодому человеку. — Здравствуйте, — поздоровался с ним Яков Семёнович, — Вы, наверное, ждёте меня? — Если Вы Сидальский, то да. — Что Вы от меня хотите? Парень ничего не ответил, а повернулся и направился к своей машине. — Погодите же! — Сидальский бросился вслед за ним. Парень остановился около машины и, повернувшись к Якову Семёновичу, произнёс: — Если Вы до этого момента не поняли, чего мы хотим, то я не вижу смысла с Вами разговаривать. Видно, то, что мы Вам говорили, Вы не восприняли, теперь с Вами будут говорить уже по-другому и в другом месте. Молодой человек сел в автомашину и, развернув её, быстро поехал в сторону Челнов. Сидальский не знал, что делать дальше. Сейчас он понимал, что время переговоров, по всей вероятности, закончилось, и сейчас наступает второй этап, который будет более жёстким в отношении него. Вдруг из придорожных кустов стрелой вылетел мотоциклист. Двигатель мотоцикла ревел как-то по-особому, надрывно и громко. Мотоциклист на секунду остановился у его машины и, выхватив из кармана пистолет, произвёл три выстрела по ней. Из машины выскочил водитель и по армейской привычке упал на дорогу, руками закрыв голову. Всё это чем-то напомнило Сидальскому фрагменты американского кино, и он даже как-то зачарованно следил за мотоциклистом. Тот сунул пистолет за пазуху и, газанув, с рёвом скрылся опять в придорожных кустах. Когда грохот мотоцикла стих, с земли поднялся водитель и стал отряхивать костюм, который за эти несколько секунд приобрёл довольно жалкий вид. Он подошёл к Сидальскому и молча передал ему ключи от машины. — Извините меня, Яков Семёнович, у меня семья, и я в таких экстремальных условиях работать не хочу. Вы уж сами разберитесь со своими проблемами. Он повернулся и медленно побрёл в сторону города. Сидальский хорошо понимал, что это была акция устрашения. Убивать его сегодня явно не входило в планы этих людей, однако это пока, а что будет завтра, он уже не знал. Сев в машину, он понял, что ехать невозможно, у машины были прострелены два колеса. Он побрёл вслед за водителем в сторону города.