— Что это? — спросил он, уставившись на пакет, который теперь был в его распоряжении. — Тест на отцовство. Его глаза метнулись к ней. — Тест на отцовство? — Да. Ее голова двигалась вверх-вниз, как у болванчика. Глеб не был уверен, было ли это какой-то шуткой, но решил подыграть. — Я знаю, что тот поцелуй был потрясающим, но я не думаю, что это так работает. Глава 14. Тест на отцовство Анна улыбнулась, благодарная за то, что напряжение немного спало, но она не собиралась отступать. Ей ни в коем случае нельзя отвлекаться на обезоруживающее обаяние Глеба. Последние несколько часов она расхаживала взад-вперед, придумывая новый план, как объяснить настоящую причину своего визита в Москву. Проблема была в том, что все, что она придумывала, начиналось с того, что она поднимала данную тему. Если и было что-то, чему она научилась за последние два дня, так это то, что, затрагивая эту тему, она не доводила дело до конца. Итак, она решила, что действовать — ее единственный выход. И она сделала это. Она дала ему тест на отцовство, и теперь отступать было некуда. Далее — признание в том, что она неверно представилась. — Я не блогер. — Я знаю, — спокойно заявил он. — Ты знаешь? — Она думала, что сегодня сюрпризы будут только для него. — Да. Моя пиарщица позвонила мне вчера после того, как я ушел из пожарной части, чтобы перенести встречу с настоящим блогером. — Ты знал об этом со вчерашнего дня?! — Когда она готовилась приехать сюда, ей и в голову не приходило, что у Глеба могут быть свои сюрпризы. — Ты хочешь войти? — спросил он, открывая дверь шире, и она поняла, что собиралась завести этот очень личный разговор у него на пороге. Ей нужно было взять себя в руки. Все ее тело дрожало от беспокойства, когда она проходила мимо него. Ее рука задела его, и тревога, переполнявшая ее, отодвинулась на задний план, уступив место возбуждению. Нет, сейчас не время для этого. — Присядешь? — Конечно. Она села на диван и положила руки на колени. Глеб поставил белый бумажный пакет на журнальный столик и сел на него прямо перед ней. Их колени почти соприкасались. Он ждал, выжидающе глядя на нее, и хотя она миллион раз репетировала то, что собиралась сказать, у нее ничего не получалось. После того, что показалось ей вечностью, она выпалила: — Я думаю, ты можешь оказаться отцом Данила. Глаза Глеба слегка расширились, но в остальном он никак не отреагировал. Она не знала, о чем он думает, поэтому спросила: — Ты хочешь, чтобы я начала с самого начала? На его губах появился намек на легкую усмешку, когда он сказал: — Если только ты не хочешь начинать с конца. Улыбка расплылась по ее лицу, когда нервы успокоились настолько, что она смогла мыслить здраво. — Около десяти лет назад Алиса поехала в Сочи на свой двадцать первый день рождения. Она познакомилась с парнем по имени Дима и провела с ним ночь. Через шесть недель после того, как она вернулась домой, она узнала, что беременна. Анна полезла в сумочку и вытащила полоску с фотографиями Алисы и Глеба. Теперь Глеб отреагировал. Его челюсть практически отвисла, когда он взял фотографии у нее из рук. — Страх господень. — Я знаю, — посочувствовала она. — Алиса хотела сказать ему, когда узнала, но так как она не знала его фамилии, то понятия не имела, как это сделать. Поэтому она решила родить ребенка и растить его самостоятельно. Тогда, за день до того, как она… — У Анны перехватило дыхание от волнения при мысли о последнем разговоре, который у нее был с Алисой. — Перед смертью она взяла с меня обещание сделать все, что в моих силах, чтобы найти отца Данила. Она сказала, что то, что она не сделала все возможное, чтобы найти его, было единственным, о чем она сожалела в своей жизни. Она попросила меня исправить это. Анна глубоко вздохнула. — Я собиралась нанять частного детектива. Но потом Данил захотел посмотреть бой, твой бой, и он попросил меня посмотреть его вместе с ним. Я была измотана, и, без обид, я не понимаю всего, что связано с ММА. А он никогда ни о чем не просит. Он самый милый, самый бескорыстный человек. Он всегда беспокоится о других людях, хочет убедиться, что с ними все в порядке. Честно говоря, он самый замечательный ребенок. Ее глаза мгновенно наполнились слезами, когда она рассказала о своем мальчике мужчине, который вполне мог быть его отцом. Глеб смотрел на нее в ответ с отсутствующим выражением лица. — В любом случае, — Анна теперь была в ударе, и она продолжила: — Перед началом на экране появилась твоя фотография с боя твоего брата, и ты выглядел таким знакомым. Это заняло у меня минуту, но потом я поняла, что ты — Дима. Я нашла эти фотографии. Дата на обороте — те же выходные, когда дрался твой брат. Вот почему я здесь. Я приехала, чтобы найти тебя и, знаешь ли, посмотреть, порядочный ли ты человек. Я не хотела лгать о том, что пришла на интервью. Просто я хотела получше узнать тебя, прежде чем дать это, — Анна указала на пакет. Глеб по-прежнему ничего не говорил. Он просто протянул руку и поднял сумку. Медленно он вытащил тесты. — Их четыре. — Два мазка изо рта и два волосяных фолликула. Знаешь, просто на всякий случай. Когда она услышала, что произносит это вслух, это прозвучало немного странно. — Когда я подумала, что беременна, я купила восемь тестов, так что четыре — это не так уж много. Глеб держал в одной руке полоску с фотографиями, а в другой — два теста. Он сидел молча, и Анна пыталась поставить себя на его место. Как бы она себя чувствовала, если бы на нее только что вывалили всю эту информацию? Она понятия не имела. После нескольких минут неловкого ерзания она спросила: — Ты в порядке? — Я помню Алису. Она была…безумной. Анна не смогла удержаться от смеха. Алиса всегда была полна энергии. Скорее всего, в свой двадцать первый день рождения она была не в себе. Он продолжил: — Я встретил ее в баре, и она сказала, что я симпатичный, но я выглядел как ребенок. Я им и был. Мне было семнадцать. Но я показал ей документ, который использовал, чтобы пройти мимо вышибалы. Он принадлежало моему двоюродному брату Диме. Тогда мы были очень похожи. Вот почему она подумала, что меня зовут Дима. — Я задумывалась об этом. — Анна знала, что должно быть хорошее объяснение, и оно было. — Послушай, мне жаль, что я солгала тебе... насчет интервью. Я просто... я была напугана. Данил через многое прошел, и я обязана была узнать, что ты за человек, чтобы защитить Данила. Потом я зашла в ресторан и увидела там тебя. Ты думал, что я пришла взять интервью, а я этого не делаю… все произошло так быстро. Мне очень жаль. На лбу Глеба появилась морщинка. — Тебе не нужно извиняться. Ты защищала свою семью. Несмотря на то, что он не был расстроен, Анна все равно обнаружила, что вынуждена продолжать объяснения. — Я хотела сказать тебе вчера вечером, вот почему я так напилась. Я думала, это придаст мне немного смелости. Но не вышло. Тогда я пообещала себе, что расскажу тебе сегодня днем, но... — Она шумно выдохнула. — Я не знала, как заговорить об этом. Потом мы поцеловались, и я испугалась. Мне очень жаль. Когда он посмотрел на нее на этот раз, его глаза казались ясными. Они больше не выглядели пустыми. — Теперь ты извиняешься за поцелуй? — Да. — Ее щеки вспыхнули, когда она подумала о своем подростковом поведении в последние пару дней. — За поцелуй. За то, что солгала тебе. За то, что затянула с этим. За все. — Значит, ты извиняешься за то, что сделала то, что сделал бы любой ответственный родитель в такой ситуации? Ты хотела убедиться, что не открываешь свою жизнь и жизни своих детей какому-то мудаку. Ты могла бы просто нанять адвоката и предоставить мне документы, но нет, ты пришла сюда, чтобы лично проверить меня. Чтобы проявить должную осмотрительность и выяснить, кто я. — Я никогда даже не думала о том, чтобы нанимать адвоката. — Анне было стыдно признаться в этом. Глеб, казалось, ничего не заметил. Он был сосредоточен на чем-то другом. — Ты действительно сожалеешь о том поцелуе? Потому что лично я о нем совсем не сожалею. — Нет, я не сожалею о поцелуе. Мне жаль, что мы поцеловались под ложным предлогом, — объяснила она.