Вперед вышел грузный седовласый мужчина с правильными чертами лица и благородной осанкой. Он опирался на резную трость и при ходьбе слегка прихрамывал на левую ногу. — Подарок его величества Конрада нашему другу и союзнику герцогу Вас’Хантеру. Вот как? Уже друг и союзник? Так и хотелось усмехнуться в лицо послу, но вместо этого Алан принял из рук невысокого щуплого парня меч в дорогих ножнах, поцокал с восторгом, рассматривая узкий и легкий клинок, и передал его Турену. А Мэтью с длинной прочувствованной речью вручил послу кинжал. Затем были переданы и приняты верительные грамоты, брат Чех провел взывание к Ирию с просьбой очистить умы и сердца для честного и плодотворного общения, и наконец официальная часть подошла к концу. — Прошу посла и его ближайших советников пройти следом за маркизом Туреном Аланом Ли, — объявил Мэтью и, дождавшись, пока граф Цонев в сопровождении пяти человек выйдет из зала, продолжил, обращаясь к остальным членам делегации: — Для обсуждения торговых дел его светлость выделил зеленую гостиную, вас туда проведут после небольшого торжественного завтрака в компании хозяек крепости и графа Дарена Алан Валлида. Алан бросил ободряющий взгляд на чуть испуганного Дара и, дождавшись отца Крамера, направился к потайной двери, чтобы первым попасть в кабинет, где рассчитывал продолжить переговоры. — Сир, — остановил его голос брата Чеха. — Прошу уделить мне немного времени по окончании переговоров. — С удовольствием, — кивнул герцог и, подхватив отца Крамера под руку, нырнул в низкую дверцу, скрываемую тяжелой бархатной шторой. — Осторожно, здесь ступенька, — предупредил он старика, бережно поддерживая его под руку. — Узнали кого-нибудь? — Ксан Тихий — тот мальчик, что вручил тебе меч. Он изменился за последние годы, но глаза остались такими же. Будь с ним осторожен. Он хитер, изворотлив и может быть жестким. — Старик споткнулся, и Алан сильнее сжал его предплечье. — Я слышал, ты хочешь получить от него корабль? — Откуда вы это узнали? Кроме Мэтью и... Берт? Вот сукин сын! Они вышли в кабинет Мара Маргана, тот, что находился при библиотеке, и Алан отпустил Учителя, с негодованием глядя в улыбающееся старческое лицо. — Я лично выпорю это трепло! — Нужно просто уметь задавать вопросы, мальчик мой. Просто уметь задавать правильные вопросы. А образованием бастарда займись! Негоже ему быть таким лоботрясом. — Эх, отец Крамер, вы не представляете, насколько Берт умеет притворяться бездельником. На самом деле, он не так уж и глуп. — Я не говорю, что он глуп, я говорю, что он невоспитан! — со старческим упрямством повторил ксен и сел за стол. — Ваш старший сын – большая умница, он все приготовил. Надеюсь, именно ему вы передадите власть. — До власти еще дожить надо, — буркнул Алан себе под нос и встал у стола, приветствуя гостей. Когда все расселись за большим столом (Ксан изображал секретаря графа и расположился справа от него с ворохом бумаг), Алан громко объявил: — Ну что же, киры, я готов выслушать ваши предложения. Судя по лицу Мэтью, он опять ляпнул что-то не то... — Вождь Алан Бешеный Кузнечик не любит условности и не всегда им следует, — с легкой улыбкой завуалированно извинился Мэтью. — Герцог Вас’Хантер предлагает начать сразу с главного. — Граф, уполномочены ли вы принимать решения? — Алан откинулся на спинку стула, внимательно следя за Чавдаром Цоневым — главой посольства. — Прежде чем ответить на ваш вопрос, сир… — медленно, взвешивая каждое слово, ответил граф. — Позвольте задать и вам вопрос? — Алан кивнул. — Я вижу по правую руку от вас кира Мэтью, по левую – вашего приемного сына, но еще я вижу ушедшего много лет назад в отставку Наместника Храма. В каком качестве присутствует здесь Учитель? — В качестве моего духовника, — не моргнул глазом Алан. — А брат Чех? — Брат Чех – духовник моей семьи. Это все, что вас волнует? — Нет, сир, но остальные вопросы я задам позже. — Граф дипломатично улыбнулся. — В вашем окружении много странного и непривычного, сир. Мы слышали, что новый герцог Белой крепости не придерживается правил и этикета, но до последнего момента не верили всем слухам. — Например? — живо поинтересовался Алан. Нет, ну любопытно же, что о нем болтают за границей. — Что у вас гарем, — позволил себе легкую улыбку посол. Алан обратил внимание, что Ксан передернул плечами, будто ему было неприятно это слышать. — Ну, гарем не самая большая моя странность, граф. Итак, приступим. Алан внимательно слушал посла. Картина вырисовывалась интересная. В настоящее время за трон боролись два брата: старший Ксан и Ирван, который был на год младше него, но рожден от второй жены. Мать Ксана умерла родами. Старый король, перед тем как его хватил удар, успел поссориться с Ксаном и при свидетелях заявить, что лишит его права наследования и отдаст трон следующему сыну, а сразу же после ссоры его хватил удар. Судя по описаниям, банальный обширный инсульт, что было равноценно смерти в этом мире. Конрада разбил паралич, он лишился речи и доживал последние дни. А братья рассорились окончательно, младший обвинил старшего в болезни отца и нашел поддержку среди других детей и знати. Ксан занимал при короле должность военного советника, если говорить просто. Гарнизон и стража подчинялись ему, и первое, что он попытался сделать, это арестовать брата. Но Ирвана предупредили, и он скрылся за стенами укрепленного замка, где и ждал сторонников. Если верить словам графа, он раздавал обещания направо и налево, делил земли и казну, сорил деньгами и потихоньку собирал вокруг себя баронские дружины. Регулярной армии в Мирии не было, как и в большинстве местных стран (Алан сделал пометку: создать регулярную армию и на первых порах ввести всеобщую воинскую повинность). Были крепостные гарнизоны и личные войска. Дворцовая дружина пока оставалась на стороне Ксана, но этого было недостаточно, чтобы выбить Ирвана из его замка и при этом не упустить королевский дворец. Через полчаса общая картина стала понятна, и Алан заподозрил, что Ксан будет просить у него войско, которого в герцогстве не было... но знать об этом послу не обязательно. — И что вы хотите от меня? Конкретно? — сложив руки на груди, спросил Алан, когда граф замолчал. При этом смотрел он на «секретаря». — Я сам на пороге войны, и лишнего войска у меня нет, да и причины, по которой я смогу вам помочь на законных основаниях, тоже не вижу.