От мужского хохота дрогнули стены. — Что, Чалый, уели тебя? — спросил один из бойцов. — Один-ноль, — согласился остряк. — Но учтите: еще не вечер, я этого так не оставлю! — Алина, — сказал Бидон. — Быстро спускайся в подвал, там тебя ждут в главном складе. Провожаемая примитивными шуточками бойцов, девушка вышла в коридор, спустилась вниз. Дверь склада была открыта настежь, но внутрь попасть не получилось: мешала решетка, перекрывающая длинный коридор. — Эй! — тихо крикнула Лина. Послышался странный скрип, вскоре показался его источник — в коридор вышел пожилой мужчина, сильно хромающий на левую ногу. Девушка поняла, что у него протез выше колена. Левой кисти тоже не было, вместо нее сверкала отполированная стальная клешня. Ничего не сказав, он открыл решетку, пропустил посетительницу, тщательно повернул ключ на все обороты. Сделав приглашающий жест, кладовщик пошел по коридору, на ходу прохрипев неестественным голосом: — Тебе чего надо? Лина встрепенулась, перечислила все требуемое четкими словами: — Рация, батареи для ПНВ[2], обойма к пистолету, полевое оружие, боеприпасы, гранаты ручные и дульные, медпакет, рюкзак, два полиэтиленовых плаща, трехдневный таежный паек, двухлитровая фляга. Старик понимающе кивнул головой, стал заводить Лину в разные помещения, безошибочно доставая запрошенные предметы. Он молчал, только в арсенале раскрыл рот и, надрывая свое изувеченное горло, прохрипел: — Что возьмешь? Лина равнодушно прошла мимо стеллажей с мощными пулеметами и крупнокалиберными автоматами. С подобным оружием ей не позволяли обращаться физические данные. Мощная отдача легко развернет ее легкое тело, да и таскаться с такой тяжестью по тайге будет не очень приятно. Не раздумывая, взяла мощный, испытанный карабин. Он тоже далеко не подарок, но снабжен хорошим дульным компенсатором, смягчающим отдачу, и девушка к нему давно привыкла еще в Монастыре. Повернувшись к старику, она заявила: — Мне необходимо одиннадцать обойм со спецпатронами. — А не надорвешься, внученька? — Волоком за собой потащу. Выложив из ящика стопку коротких обойм, кладовщик пояснил: — Я их пустыми держу, чтобы пружина не ослабла. Надобно снарядить. Присев перед раскрытым ящиком, Лина зачерпнула горсть тяжелых патронов, тревожно сверкающих странной маркировкой — тройным красным кольцом. Старик тяжело присел рядом, взял пустую обойму, на удивление сноровисто принялся ее заполнять. Ему не мешало даже отсутствие руки — блестящая клешня работала как живая. Вся работа заняла несколько минут. Забрав снаряженные обоймы, Лина уверенно произнесла: — Вроде все. — Простые не возьмешь? — А зачем? — Все берут. Если места хорошие, то многие успевают поохотиться. — Нет. Мне этого не надо. А кроме того, у меня в пистолете обычные боеприпасы. — Погоди минуту. Старик торопливо уковылял, но вскоре вернулся, протянул девушке плоскую стальную фляжку, емкостью около четверти литра: — Вот, возьми, тебе пригодится. — Что это такое? — Мой собственный рецепт. Настоящий армянский коньяк, золотой корень, пантокрин, женьшень, кое-какие сибирские травки. Это тебе не химия, что в стимуляторах, — мертвого не поднимет, но на час-другой поможет без всяких побочных эффектов. Бери, он не портится. Сейчас не понадобится, так в другой раз поможет. Приняв фляжку, Лина случайно взглянула в глаза старика. Они были совсем как у привратника Матвея — горели тоскливым взглядом старого пса, чье грозное прошлое осталось далеко позади. Невольно моргнув, девушка тихо произнесла: — Спасибо вам! — Бог в помощь! Глядишь, и пригодится, вспомнишь еще меня, старого, добрым словом. Быстро отвернувшись, старик поковылял в коридор, открыл решетку. Лина молча прошла мимо, на первой ступеньке резко развернулась. Кладовщик так и стоял в проходе, провожая ее грустным, каким-то завистливым взглядом. Кивнув, он поспешно закрыл дверь. Бидон буквально рвал и метал. Все пошло совершенно не так, как планировалось. Организовать вертолет не удалось; на место уже вылетел специальный сотрудник, он должен был провести переговоры с руководством авиаотряда, но это дело нескорое. Наземным транспортом в те края быстро не попасть — машина не подойдет ближе двадцати километров; вездеход нелегко арендовать, но и он не везде сможет пробраться. Пришлось воспользоваться десантным военным самолетом, да еще и тщательно согласовывать его полет: в последние годы летные правила сильно ужесточились. Прыгать на каменную осыпь было чревато: без переломов там не обойтись. Ближайшая подходящая площадка располагалась в пяти километрах — небольшая, сильно вытянутая марь. Там, естественно, хватало кочек и корявых зарослей, но лучшего варианта попросту не было. Теперь приходилось оттягивать вылет, чтобы подоспеть туда после рассвета, когда можно будет хорошо рассмотреть место приземления, не налетев задницей на копейную макушку высохшей корявой лиственницы. Но все плохое когда-нибудь заканчивается, дело уже шло к утру, когда самолет оторвался от земли. Раздраженные проволочками, оперативники пытались дремать на жестких скамейках, люто завидуя навязанной им практикантке. Та спокойно уснула, уперев ноги в рюкзак, так что коленки стали вровень с шеей. На них она положила запасной парашют и, склонив на него голову, немедленно погрузилась в сон. Оперативники попытались повторить подобный номер, но их закостеневшие суставы не позволили наслаждаться комфортной позой. Только Чалый не растерялся — расстелил спальник, прихваченный на случай появления раненого или больного. Зависть бойцов немедленно переключилась на него; осыпаемый шутками, он только усмехался и заявлял, что пустит к себе на ночлег только практикантку. Бидон немедленно изрек, что сам не ляжет рядом с подозрительным мужиком, носящим черное кружевное белье, вдобавок ко всему нейлоновое. К немалой досаде Чалого, бойцы опять рассмеялись — обидная шутка до сих пор не надоела. Постепенно вялые разговоры затихли, все устроились, как смогли. Самолету потребовалось больше двух часов до подхода к цели. Сонный штурман прошел в салон, разбудил оперативников, после чего те поспешно натянули парашюты. Крикнув последние наставления, Бидон открыл люк, по отсеку загулял сильный ветер. Пропустив трех оперативников, Лина шагнула вперед, делая уже не первый шаг на пути, который через день приведет ее к старой геологической канаве сверкающей яркими блестками слюды, у которой оставят свои жизни четверо крепких молодых мужчин. Она все еще думала, что через пару дней сможет отоспаться на чистых простынях из тонкой материи. Глава 4 Случилось то, что бывает раз в сто лет, а то и реже: Лине повезло как утопленнице. «Синяя тревога» оказалась вовсе не ложной. Это не был случайный всплеск пробудившейся энергии недр или полевое испытание новейшего плазменного оружия. Ворота раскрылись, впуская на Землю врага, против которого сотни лет сражается ее Орден. Его необходимо остановить. Враг не должен добраться до густонаселенных мест или опасных производственных объектов, где сможет причинить колоссальный вред. Лина мгновенно смирилась с гибелью группы. Она трезво оценивала свои скромные боевые возможности и понимала: в одиночку ей вряд ли удасться победить сильного противника, который за несколько мгновений смог уничтожить четверых вооруженных оперативников. Необходимо было срочно вызвать помощь. Лина направилась в сторону командира — у него был спутниковый телефон. Перевернув тело, она содрогнулась у Бидона отсутствовало почти все лицо, жутко розовели обнажившиеся скулы. Осторожно раскрыв карман его разгрузочного жилета, она достала массивную трубу со сложенной антенной. Разглядев аппарат, девушка заскулила от досады: корпус был грубо смят, змеился многочисленными трещинами. В следующий миг случилось страшное — ошметки лица дрогнули, шевельнулись рваные губы, на пределе слышимости послышался свистящий шепот: — П-практикантка. — Так точно! — воскликнула Лина, невольно пятясь назад, подальше от страшной мглы пустых глазниц. — З-запомни: он все время повторял одно слово — «упала». — Поняла. — Объявляй «красную тревогу». — Телефон поврежден, — растерянно произнесла девушка. — Хреново, — констатировал Бидон. — Второй мы не захватили, его обычно брал Полкан. Хрипя и пуская кровавые пузыри, он еще тише спросил: — Ты его почувствовала? — Вроде бы. Но только перед самой стрельбой, он очень неплохо умеет прятаться. — Хорошо, — констатировал оперативник. — Значит, он может маскироваться, только сидя на одном месте. Практикантка, жди: через несколько часов нас обязательно хватятся. Расскажешь все. Не забудь про это слово. — Нет! — заявила Лина. — Ты же сам понимаешь, его надо непрерывно преследовать, не дать оторваться, уйти. — Д-дура! — резко выдохнул Бидон. — Ты для него — что назойливая муха! Это был высший! Я приказываю: остаешься на месте! — Я отказываюсь выполнять ваш приказ! — звенящим голосом заявила Лина. — По возвращении на базу можете подвергнуть меня дисциплинарному наказанию, но будете не правы. Я действую строго по инструкции поиска, ни одна комиссия не сможет обвинить меня в их нарушении. Страшно растягивая изуродованные губы, оперативник жутковато забулькал, изображая что-то вроде смеха: — Хорошая шутка! Это я насчет возвращения. Практикантка, ты ведь из Монастыря? — Да. — Ну что же, может, у тебя и есть шанс. Если, конечно, правда то, что про вас говорят в Ордене. Послушай, Ветрова, или как там тебя. Ты ведь прекрасно понимаешь — жить мне осталось всего несколько минут. Я не загнулся от шока только потому, что недавно принял стимулятор. В левом кармане моего рюкзака есть морфий. Сделай доброе дело. — Хорошо! Потерпите немного. Лина опрометью бросилась к рюкзаку. Быстро нашла плоскую кожаную коробку, схватила шприц-тюбик насыщенного кофейного цвета. С шеи командира был сорван немалый кусок плоти, обнажились пульсирующие вены и артерии. Воткнув иглу в самый мощный сосуд, девушка осторожно выдавила содержимое. Она думала, что оперативник уже забылся перед смертью, и вздрогнула, когда его губы вновь шевельнулись, на пределе слышимости произнеся последние слова: — П-постарайся выжить. Ты красивая девочка, тебе здесь не место. Так не должно было… Волна наркотика ударила в мозг, погасив умирающее сознание. Лина поспешно проверила остальных оперативников, но все они был мертвы. Судя по всему, только весельчак Чалый, сидящий от вспученной кучи породы дальше всех, успел выстрелить из своего легкого пулемета. Его грудная клетка была разворочена страшным ударом, разметавшим в стороны изломанные ребра. Найдя две гильзы, Лина примерно определила направление стрельбы, тщательно обыскала несколько квадратных метров осыпи. Ее труд увенчался успехом — на светлом лишайнике обнаружилось маслянистое желтоватое пятно. Спустившись в канаву, она нашла на снегу еще несколько маленьких клякс возле следов врага. Новость была хорошая — противник получил ранение. Возможно, серьезное, хотя это и маловероятно: крови было совсем немного. Не опуская карабина, Лина вернулась в кусты, обула ботинки. Действовать надо очень быстро, девушка по-прежнему ощущала присутствие врага, но он удалялся и может проворно уйти за пределы действия слабых способностей практикантки. Отпускать его нельзя.